командующей, если бы я предприняла нечто большее. - Она посмотрела через
плечо назад. Риавн и Браник смотрели на нее с неподвижными лицами. -
Сутафиори была бы на моей стороне, но у нее нет ни малейшей
заинтересованности в том, чтобы я спровоцировала конфликт между нею и
церковью. У нее уже достаточно проблем только потому, что она позволила
вам прибыть сюда. Нет, я думаю, что воздержусь.
Боль пронизывала мою руку до кости. Мне стало страшно. От раны может
начаться гангрена. Рука у Рурик была ампутирована после ранения, которое
сначала выглядело ничуть не хуже.
- Я не связана вашими законами. Я не буду его убивать. Я хочу только
достать его оттуда.
Она не отпускала мою руку.
- Если вы в доме Богини воспользуетесь оружием народа колдунов...
- Это оружие не имеет никакого отношения к Золотому Народу колдунов,
это ничто иное как усилитель в пучок звуковых волн!
- Я это знаю. Но тогда любой между Стеной Мира и Внутренним морем
назвал бы вас лгуньей. Достойно сожаления, что вы не носите при себе
"харур". - В ее голосе слышалось нескрываемое презрение.
- У меня нет ни малейшего желания бегать повсюду с полуметровым
мясницким ножом, и вам это точно известно. - Тут меня осенило, что мне не
пришлось бы приводить подобный аргумент, имей мой противник возможность
воспользоваться "харур-нацари" в придачу к "харур-нилгри", когда мне
удалось захватить его руку.
- Это было бы неразумно в любом случае. Если вы восстановите против
себя церковь, то это не обрадует ни ваше, ни мое правительства. Этот
человек неглуп, - сказала она и ослабила пальцы, сжимавшие мою руку. - Это
было лишь его несчастьем, что он не убил вас в первый раз.
- Несчастьем?
В этом, очевидно, прорвался ее темперамент, что она и попыталась
сгладить:
- Для него несчастьем. Для вас это было счастьем.
- Я все же рада, что вы так думаете.
Она разглядывала мужчину, который не подавал вида, что слышал нас.
- Я оставлю здесь Хо-Телерит и ее людей, чтобы они охраняли его. Он
либо примирится со своим положением, либо попытается сбежать, а в этом
случае она сможет доставить его к нам.
- Он может и улизнуть от нас. Нам следовало бы, по крайней мере,
узнать, кто его послал.
Рурик пожала плечами, однако вошла в дверь и задала несколько
вопросов. Он ни разу не пошевелился и ничего не ответил. Рурик вернулась и
дала знак Кему, стоявшему на страже у двери.
- Я бы сказал, что это наемник, нанятый в Имире или в Римоне, судя по
одежде... Тип его "харур-нилгри" - характерный для Южного Римона. Его
отыскали в Таткаэре и наняли, чтобы преследовать нас. Надеялись, что ему
удастся совершить быстрое убийство.
Сейчас, когда все было позади, я почувствовала, что у меня в желудке
сидел крупный комок.
- Кто бы это ни был, СуБаннасен или кто другой, он не попытается еще
раз это сделать, - продолжала Рурик. - Не попытается, потому что мы сейчас
к этому готовы. И скоро мы вытянем из него имя заказчика.
- Значит, мы продолжим движение на Ремонде? - Я не могла усмотреть
никакого преимущества в том, чтобы вернуться в Таткаэр.
- Да. Мы - солидные враги, если мы подготовлены. - Она улыбнулась мне
без какого-либо раздражения. - И даже вы, С'арант.
Это было определение, которое я слышала у всадников, но после
Теризона оно приобрело иное звучание. Марик перевел его как "без меча"
(при содержащемся в нем высказывании, что упоминавшийся был аширен). Я
вспомнила, что уже давно сказал мне Герен: это - единственное
обстоятельство, которое могло быть против меня.
У всех обитателей Южной земли есть прозвища. Рурик назвали "Желтым
Глазом". После этого происшествия меня стали звать Кристи Без Меча.
Боль в моей руке сохранялась, пока она не зажила, но меня надолго
напугала реакция, которую во мне вызвало нападение.
Успокаивающее средство могло подавить боль, но ничто не могло
заставить меня уснуть в оставшуюся часть этой ночи. Через некоторое время,
когда мне стало ясно, что было бессмысленно попытаться заснуть, я лежала в
кровати и наблюдала за кусочком неба, который видела в окне: звезды,
появление первого света утренних сумерек, а затем и постепенную победу
света.
Я не чувствовала... никакого страха, никакого гнева, испуга и
волнения, более того, мне казалось, что я пробудилась для какого-то более
высокого состояния, в котором я более не зависела от потребности человека
во сне. Я думала, что последствия шока являются одними и теми же,
безразлично, положительной или отрицательной была его причина.
Теризон исчез в тумане раннего утра. Дымка опустилась с голубого
небосвода. Мы ехали по торфянистой пустоши между кустарниками "птичьего
крыла" и мхами, усыпанными тысячами цветков. Белела покрытая росой паутина
зирие. Дул прохладный ветер, несший с собой запах влажной земли и резкие
крики рашаку. Утро было до боли в глазах ярким: давала себя знать
бессонная ночь.
- Судя по карте, к северу от этого места мы можем двигаться дальше по
одной из Древних Дорог. Это ускорило бы наше продвижение вперед. - Пятки
Рурик сжали бока Гэмбла, и ее мархац пошел рядом с Гером. Глухо и
огорченно она продолжила: - О, груди Матери-Солнца! Да что с вами
случилось? Вы ведете себя как женщина после первого боя.
- Я... ну, да, я думаю, дело в том, что это был мой первый бой.
- И вы хотите со всей серьезностью убеждать меня...
- Это был первый раз, когда мне пришлось на практике применять боевую
подготовку. Я как-то не думала, что это когда-нибудь могло пригодиться. -
Гер зашипел, рассерженный тем, что ему пришлось идти по грязи, и я,
наклонившись вперед, погладила его между рогами. - Я не знаю, как мне себя
вести. Ваши люди относятся ко мне настолько по-разному...
- Они этого ожидали. - Ее проницательность и остроумие были при ней.
- До настоящего момента они воспринимали вас и ваших сородичей как своего
рода перезревших аширен. Теперь же они знают, что вы такие же, как и мы и
что мы отличаемся друг от друга только методами действий.
Лицо со шрамами преследовало меня. Это лицо и звук переливаемой
кости.
- У меня нет склонности к насилию.
- У меня тоже, - ответила ортеанка, - и я никогда не буду жестокой,
если в этом нет необходимости.
- И это говорит т'Ан командующая?
Она горько рассмеялась.
- Я - не женщина из племени варваров, меч которой всегда в крови. Я
всегда принимаю участие в игре, состоящей в том, чтобы избежать
столкновения. Но уж если это требуется, то я быстрее завершу спор в свою
пользу, чем кто-либо. Это и есть та причина, по которой Сутафиори сделала
меня т'Ан командующей.
Мы потеряли часть дня в первую его половину, когда одна повозка
увязла в болотистой почве, но затем мы двигались вперед довольно хорошо и
к середине второй половины дня достигли ровного места, где росли деревья
лапуур. Рурик объявила привал.
- Вон там, - сказала она, когда мы вышли из желто-зеленых зарослей
лапуура, - проходит Древняя Южная Дорога.
Сначала я увидела только ровную полосу грунта, но потом обнаружила,
что она уходила, словно проведенная по линейке, прямо к горным хребтам на
севере. На юге она исчезла в болотах. Полоса укрепленного грунта шириной
около тридцати футов прорезала дальние холмы.
- То поколение сооружало дороги там, где ему нравилось, а не там, где
для этого была пригодна местность, - сказала Рурик. - Кому не хотелось бы
по ней ехать, но я хочу сэкономить время.
Я подошла поближе, чтобы лучше разглядеть, что это было.
Поковыряв своим ножом землю, я обнаружила слой почвы толщиной около
двадцати сантиметров, под которым была скальная порода. Расчистив
достаточно большой участок, чтобы рассмотреть его поближе, я натолкнулась
на гладкую поверхность из серо-голубого камня, камня, на котором я моим
ножом не смогла сделать ни малейшей царапины. Там имелась линия, которая
была слишком прямой, чтобы представлять собой трещину. Два камня были
таким образом состыкованы друг с другом, что я не могла их разделить;
здесь проходила мощеная дорога.
- Вы достаточно покопались в грязи? - спросила Рурик, управившись с
едой и неспешно подойдя ко мне. - Мы готовы трогаться.
- Да. Нет. Как давно уже это здесь существует?
Она покачала головой.
- Легенда говорит о том, что они появились во времена правления
Сандора, последнего властителя. Не имею понятия. Они существовали задолго
до падения Золотой Империи.
Три, а может быть, четыре тысячи лет! Я встала и тряхнула пыль с моих
коленей, пораженная таким возрастом.
- Если мы... - она не договорила и пристально посмотрела назад, на
пустошь. - Хо-Телерит. Быстро. Помедленнее, дорогая, ваш мархац может
ступить в яму! Погодите... только шесть всадников?
Она бросилась бежать к повозкам.
Когда я пришла туда же, всадники слезали со своих животных, а
Хо-Телерит стояла рядом с выражением досады на лице.
- А вы скоры, - одобрительно сказала Рурик.
- Мы выехали вскоре после вас, - объяснила Хо-Телерит. - Мы потеряли
его, т'Ан командующая.
- Каким образом?
- Он исчез после звона в середине утра. Мои люди говорят, что он не
проходил мимо них... Я им поверила. Из дома-источника есть не один путь,
т'Ан, особенно если помогает священник.
- Браник, - сказала Рурик, сжав рукой ремень, на котором висел меч. -
Эта вечно колеблющаяся, безземельная женщина!
Хо-Телерит кивнула.
Я спросила:
- Вы думаете, она позволила ему уйти?
- Позволила уйти? Она, пожалуй, дала ему мархаца. И она знает, что я
не могу подать жалобу; отношения с церковью и без того довольно натянутые.
- Она наморщила лоб, затем тряхнула головой. Хорошо, Хо-Телерит. Кем, я бы
я хотела немедленно трогаться.
- Может, Браник заплатили? - Я начала становиться недоверчивой, как
обитательница Орте.
- В это я не верю. - Она свистнула Гэмблу. Подошел Марик с Гером. -
Это произошло, чтобы дать мне знать, что в Теократическом доме не ценят
закон "харура". И я не могу ничего против этого предпринять. Давайте в
путь. Чем дальше я смогу уехать от этих заговоров юга, тем лучше я себя
чувствую.
Древняя дорога два дня вела нас на север, это почти восемьдесят зери
по болотистой пустоши. На третий день мы переправились через реку Тулкор в
том месте, где она сливается с Тури. Мы прибыли в местность с низкими
холмами и огненно-красными лесами зику и стали двигаться в
северо-восточном направлении, чтобы следовать вдоль реки Тури в Северный
Имир.
Местность, по которой мы ехали, поражала своей необычностью, она была
почти полностью покинута населением. Если бы нам не попалось несколько
возделанных полей, то я бы сочла ее за необитаемую. Мы проехали много
зери, прежде чем миновали одну из телестре, выглядевших как оборонительные
сооружения, и от нее до следующей было немалое расстояние.
Я привыкла к равномерности поездки, к тому, чтобы вставать в самую
рань и ехать верхом до появления звезд и с перерывом на полуденный привал.
Иногда мы пользовались правом гостя и спали в каком-нибудь телестре,
иногда же - в одном из редко посещаемых общественных домов. Но чем дальше
мы продвигались на север, тем чаще всадники разбивали лагерь под открытым
небом, ставили палатки и разжигали костры, как прирожденные кочевники.
Если поблизости не было на телестре, где можно было бы взять пищу,
разведчики были заняты в большей мере охотой, нежели разведкой.
В пятый день первой недели штатерна мы достигли Салмара, который
