ку Ладогу.
И мы всегда ждем его, даже ночью. Одна тетя Вера не ждет. А только
сидит на кухне и колдует:
Кол-дуй, ба-ба, кол-дуй, дед,
За-кол-до-ванный обед...
И никуда меня не пускает, потому что я часто простуживаюсь... Гулять
не разрешает, а играть тоже не разрешает, потому что я топаю. И если я
тихонечко топну, тетя Вера услышит. Потому что у нее есть волшебные оч-
ки. Это такие большие очки в черной оправе. Как наденет их тетя Вера,
так на сто верст крутом все видит и все слышит.
Эх, скорей бы приехал папа!
Вот приедет папа и прогонит тетю Веру...
Дорогой папа, приезжай!
Мы все хотим, чтоб ты скорее вернулся. Одна тетя Вера не хочет. Я-то
знаю, почему она не хочет: боится!
ЭТО СЛУЧИЛОСЬ ТЕМНОЙ-ТЕМНОЙ НОЧЬЮ
Как-то темной-темной ночью кто-то позвонил в серебряный колокольчик.
Мама сказала:
- Телефон звонит! Это папа.
Тетя Вера сказала:
- Что ты, моя дорогая сестричка, это тебе только почудилось.
- Нет, я слышала, - сказала мама.
А тетя Вера не хочет пустить маму к телефону и ласковым голосом гово-
рит:
- Просто ты начиталась со своим сыном всяких сказок, вот тебе и слы-
шатся разные звонки да колокольчики.
И она увела маму спать. И запела ей тихонечко свою страшную баюкалку:
Баю-баюшки-баю. Тяп-тяп-тяп!
Не ложися на краю,
А то серенький волчок... Тяп-тяп-тяп!..
Схватит маму за бочок. Тяп!..
Мама испугалась и сразу уснула. И тетя Вера тоже легла в кровать и -
хры-фры-брум - тоже уснула.
А я увидел: там, где телефон, зажегся СВЕТ. Я встал и тихонечко подо-
шел. А на столе вместо телефона стоял маленький домик.
ДИНЬ-ДИНЬ-ДИНЬ! - зазвонил колокольчик в домике.
- Хры-фры-брум, - сказала тетя Вера спросонок.
Я замер.
- Небыль-небыль-небылица, - забормотала тетя Вера. - Что-то мне давно
не спится! Мне не спится, не лежится! Встать, что ли? Поглядеть, что ли?
А я зашептал:
- Тетя Верочка, не вставай! Тетя Верочка, засыпай!
- Ох, я красная девица, - зевнула тетя Вера. - Что-то мне и спится и
лежится. Что-то мне вставать не хочется!
И она не встала.
А я заглянул в окошко. В домике был мальчик. Он сидел на маленьком
стульчике за маленьким столом под зеленым абажуром. Он был зеленый, как
кузнечик.
- Эй, ты кто? - спросил я.
- Эй, ты кто? - спросил он.
- Я здесь живу, - сказал я.
- Я здесь живу, - сказал он.
Вдруг мальчишка засмеялся, подскочил, перевернулся через голову. И
как зазвонит!
Я увидел у него в руке МАЛЕНЬКИЙ СЕРЕБРЯНЫЙ КОЛОКОЛЬЧИК...
- Ах, чтоб тебя, небыль-небылица! - закричала тетя Вера. - КТО-ТО на-
рочно не дает мне спатьпочивать. А снился мне добрый молодец. Добрый мо-
лодец Иван Иваныч. Эх, просыпаюсь, просыпаюсь!..
И она проснулась.
Я прыгнул в кровать и спрятался под одеяло. Тетя Вера в одной рубашке
подбежала к столу. А там уже не было домика, а стоял телефон.
- Алло! Алло! Чего надо? - закричала тетя Вера.
НИКТО НЕ ОТКЛИКНУЛСЯ.
И я понял: это потому никто не откликнулся, что прибежала ТЕТЯ ВЕРА.
МАМА ВСЕ ЗАБЫЛА. А ТЕТЯ ВЕРА МЕНЯ НАКАЗАЛА
Утром я подошел к столику, где стоял телефон. И тихонечко позвал:
Мальчик-мальчик,
Динь-динь-динь,
Поскорее приходи.
Вылези в окошко
На мою ладошку.
Побегут ножки
Вверх по дорожке.
Ты маленький,
Я большой,
Я ХОЧУ, ЧТОБ ТЫ ПРИШЕЛ.
А пришла бабушка. От нее пахло пирогом. От нее всегда пахнет вкусным
и теплым.
- Бабушка, - спросил я, - а кто это ночью звонил?
- Это Алошка звонил, - сказала бабушка. - Спать тебе не давал.
- Бабушка, а ты разве его знаешь?
- Кого?
- Алошку. Он ведь маленький. Вот такой.
- Я всех знаю - и больших и маленьких, - сказала бабушка. И позвала
меня завтракать, потому что тетя Вера опять начала сердиться.
За столом я думал про маленького мальчика, как он живет у себя в до-
мике, спит на маленькой кроватке, а проснувшись, звонит в серебряный ко-
локольчик.
И я нечаянно уронил чашку с молоком, и она - динь! - разбилась.
Конечно, тетя Вера сразу поставила меня в угол, и я там плакал, пла-
кал, плакал и все равно думал про Алошку, а еще про папу - чтоб он прие-
хал и прогнал от нас тетю Веру.
- Если ты будешь еще баловаться, - сказала тетя Вера, - этой ночью
или в какую другую ночь к нам придут медведь Михайло и волк Левон и за-
берут тебя. Они берут с собой нехороших мальчиков.
- По-моему, ночью КТО-ТО звонил, - сказала мама. - Может, это папа
звонил?
Тетя Вера загремела посудой. И я понял: она нарочно загремела, чтоб
мама все забыла. И я услышал, как тетя Вера тихонечко зашептала:
Тары, бары, бум-бум!
В старых дырах шум-шум!
В старых дырах,
В старых норах
Шум и шорох,
Шум и шорох
Мыши, мыши
Вышли в путь.
Все, что было,
По-за-будь!
И моя мама забыла, все забыла. А тетя Вера громко уж о другом крича-
ла:
- Я у вас вроде прислужницы. Нет мне счастья в этой квартире! Одна я
осталась! Одна. Как пенек в лесу, как поганочка! - И тетя Вера даже
всхлипнула.
Мама стала тетю Веру уговаривать не надрываться так, побольше отды-
хать да почаще ходить в кино.
А тетя Вера ничего не ответила, повязала себе голову полотенцем. Она
всегда так делала, когда сердилась, чтобы нам страшнее было.
Мама тихонько надела пальто и ушла. А тетя Вера пошла слушать радио.
У НАС ПИР ГОРОЙ! АЛОШКА УБЕГАЕТ
В тот же вечер случилось вот что: тетю Веру пригласил в кино наш уса-
тый сосед с третьего этажа - Иван Иваныч.
Тетя Вера надела самое прекрасное свое платье - голубое-преголубое, и
я услышал, как она прошептала:
- Есть еще добрые молодцы на свете, - и повязала на голову голубую
ленту. - Вот теперь, - сказала тетя Вера, - я голубая и красивая, - и
повернулась к нам: - А вы не балуйтесь! Я мигом вернусь: одна нога там,
а другая здесь.
Как только за тетей Верой захлопнулась дверь, бабушка тоже начала со-
бираться. Взяла бидон и сказала:
- Ты, победна головушка, посиди тихо, а я схожу за молоком.
Я сразу согласился:
- Ладно, бабушка, иди. Я с Алошкой поиграю.
- Если кто постучит, никому не отворяй, - сказала бабушка, - только
мне.
- Ладно, бабушка. Мы с Алошкой никого не пустим. Ты, как придешь,
станешь под дверью и запоешь: "Отопритеся, отворитеся. Ваша бабушка
пришла, молочка вам принесла".
- Верно, верно, - сказала бабушка. - Никого чужих не пускайте. Играй-
те тихонечко.
Когда бабушка ушла, я скорее побежал к столу, где телефон. А там
опять стоял домик. В домике горел зеленый огонек. Из окошечка прямо на
меня смотрел Алошка. Глаза у него круглые. А реснички черненькие. И он
зачопал этими ресничками: хлоп-чоп, хлоп-чоп! Я пододвинулся совсем
близко и совсем тихонечко позвал:
- Ало-шка. Ало...
- Алло, - ответил он.
- Алошенька, выходи!
И он вышел. Вылез через окошко и колокольчик с собой взял. И совсем
он был не зелененький, а просто обыкновенный мальчик, - только ма-
ленький. На нем были коротенькие штанишки, и рубашка в клеточку, и но-
сочки, и ботиночки. На ботинках - галошки, а на голове - кепочка.
- Зачем ты надел галошки? - спросил я.
Чи-чок, чи-чик, чи-маль, чи-чик!
На ногах - галошки!
"Глупый, - подумал я. - А все-таки хорошо, что ты у меня есть! Ведь
ты маленький, а я большой. И я буду тебя любить. И я буду с тобой иг-
рать. И я буду тебя угощать".
Я сделал на диване из подушек огромную гору. И я собрал на гору свое
храброе войско - всех солдатиков. И конницу и пушки. И я сказал:
- Эй ты, храброе мое войско! Хватит тебе под столом валяться-лежебо-
читься, а слушай лучше Последние известия.
И я даже стал говорить тише, чтоб тетя Вера в своих волшебньк очках
из кино не услышала.
- Видите, солдатики, как стало темно. А когда наступит ночь, выйдут
из темного леса волк Левой и медведь Михаиле... И пойдут по лестнице к
нашей двери: скрип-скрип... Приоткроют дверь и спросят у тети Веры хрип-
лым голосом: "Это кто у вас сегодня разбил чашку? А как он спит - на
бочку или на спинке? А мама как спит? А бабушка?" И тетя Вера как захо-
чет, так и ответит. Ну? Что будем делать? - спросил я. - Как будем
жить-быть?
Не ответило ничего мое храброе войско: пушки стояли тихо и кони стоя-
ли тихо, а на конях тихо сидели солдатики. И вдруг у самого моего уха
тоненький голосок пропищал:
- Чи-чок, чи-чик, чи-маль, чи-чик, а я знаю, что делать.
Алошка! Это он забрался ко мне на плечо и расселся там, точно в крес-
лице.
- Говори скорее, что ты придумал?!
- А вот это видел? - крикнул Алошка. И он сунул мне под самый нос
свой серебряный колокольчик.
- Ну и что?
- А вот что... Этой ночью я не лягу в кровать, а буду бегать по горо-
ду и звонить в серебряный колокольчик. И никому не дам спать.
- Ну и что?..
- Все будут гулять, как днем, - сказал Алошка. - НЕ БУДЕТ НОЧИ.
- И тогда НЕ ПРИДУТ сюда ВОЛК ЛЕВОН И МЕДВЕДЬ МИХАЙЛО? - спросил я.
- Конечно, не придут, - сказал Алошка. - Как же они придут, если не
будет ночи?
- Ура! - крикнул я. - Да здравствует Алошка!
И все мое войско закричало "урах". И разом запалили пушки и пулеметы.
И с дивана сами собой поднялись подушки и стали летать по комнате. И на-
чался тут пир горой! И мы хватали из вазы конфеты. И пили сок от варенья
прямо из банки.
Потом Алошка спрыгнул с моего плеча на стол - динь! Со стола на пол -
динь! И быстро-быстро побежал по коридору - динь-динь-динь!
Добежал до входной двери. Уцепился за щель почтового ящика. И выско-
чил наружу...
Он бежал по улице, запрокинув голову. Черные волосики его растрепа-
лись. Он смеялся и топал в своих галошках прямо по лужам, по лужам! И
громко звенел серебряный колокольчик: динь-динь-динь-динь-диньдинь!
Часть вторая
ДВЕРЦА N ОДИН И ЧУДО N ОДИН
МАРШ! МАРШ! ТОПАЙТЕ СИЛЬНЕЕ
Только убежал Алошка, как загудела земля, распахнулась дверь и вбежа-
ла тетя Вера. Вбежала и остолбенела.
- Что случилось? Почему в коридоре валяются подушки? - спросила тетя
Вера.
Потом она вошла в комнату и закричала:
- Ты что здесь натворил, безобразный мальчишка?! Почему стулья пере-
вернуты? Почему ваза на полу валяется?!
- Она же не разбилась, - сказал я.
- Не разбилась? А что вообще здесь происходит, в нашей несчастной
квартире? Я тебя спрашиваю: что?
- У нас тут был пир горой.
- Что? Пир? Он тут пирует, а я в кино не могу спокойно сходить?! Боже
мой! - вскричала тетя Вера.
И неизвестно, что бы она сделала, как вдруг в дверь постучали, и ти-
хий голосок запел:
Отопритеся, отворитеся,
Ваша бабушка пришла,
Молока вам принесла.
Тетя Вера бросилась в коридор. А я за ней.
- "Отопритеся, отворитеся..." - пела за дверью моя бабушка.
Тетя Вера распахнула дверь и закричала:
- Входи! Входи, козочка! Полюбуйся, что твой козленочек натворил.
Бабушка вошла с бидоном. А тетя Вера повязала голову полотенцем, на-
дела слуховые очки, - и я понял, что нам с бабушкой теперь несдобровать.
- Вера Акимовна! А, Вера Акимовна! - услышали вдруг мы.
Тетя Вера подбежала к окошку:
- Это вы, Иван Иваныч?
- Я, - ответил наш усатый сосед. - Что это вы, Вера Акимовна, шумите?
- Да я тут с малышом играю, - засмеялась тетя Вера. А нам с бабушкой
сказала: - Быстро уберите в комнате. И не шумите. И вообще идите спать.
А я посижу у окошка: уж больно вечер хороший.
Бабушка помогла мне все убрать, а я прошептал тихонечко:
- Ты меня сегодня не баюкай, бабушка. Сегодня не будет ночи.
- Это что еще выдумал?! - закричала из своей комнаты тетя Вера - Не-
медленно в постель марш!
И вдруг топ-топ-топ... Это затопали под кроватью мои верные солдати-
ки. А я им скомандовал:
- Марш! Марш! Топайте сильнее! Пусть тетя Вера думает, что я иду
спать.
- Перестань! - крикнула тетя Вера, да так громко, что мои верные сол-
