подождать, но Боунз раскрыл глаза спустя совсем немного времени. Он быстро
поднялся на ноги.
- Идем, - сказал он, поднимая Кэсси с пола и увлекая за собой вниз, в
вестибюль. - У тебя найдутся деньги на машину?
- Конечно, - ответила Кэсси, и ее кольнуло тревожное предчувствие. -
А что такое?
- Дух подбирается к кузине Эш.
- Сегодня?
Боунз мрачно покачал головой.
- Сейчас.
Им посчастливилось поймать машину сразу, уже на Грейси, но на то, чтобы
найти дом Карабальо, ушло немало времени, потому что Боунз не мог дать
водителю адрес - только указывал направление.
Здесь направо, здесь несколько кварталов прямо, налево...
Когда они приехали, было уже поздно. Дух пришел и забрал кузину Эш в
мир духов, оставив лишь пустую оболочку тела. Она скоро должна была
умереть, не оживляемая душой.
Кэсси глядела на лежавшую в глубоком обмороке девочку, и сердце ее
разрывалось.
Бедняжка так и не узнала даже, что произошло с ней, думала она.
Вернулся дядя Эш, держа в руках старого и драного плюшевого медвежонка.
- Она очень любила... очень любит этого товарища.
Боунз бросил взгляд на Кэсси, которая заняла место рядом с Ниной, нежно
поглаживая девочку по холодному, как лед, лицу. Если бы она могла хоть
что-нибудь сделать! Но травы навряд ли могут помочь, когда имеешь дело с
таким суровым колдовством, как это. Однако, они могут облегчить девочке
переход...
- Нагрейте мне немного воды, - попросила Кэсси у мамы. - Можете?
Гвен молча кивнула и вышла из комнаты. Пока ее не было, Кэсси слазила в
свою сумку на ремне и вынула оттуда маленький тканный мешочек, набитый
пакетиками с сушеными травами, каждая разновидность которых была отдельно
завернута в коричневую бумагу. За ее спиной Боунз принял медвежонка из рук
дяди Эш и сел на пол, скрестив ноги и закрыв глаза, положив медвежонка на
колено.
Он разжег трубку. Дым заклубился вокруг него, становясь много гуще, чем
имел на это какое-либо право. Джуди и дядя Эш во все глаза смотрели на
него.
Боунз начал читать заклинания.
Он говорил с дымом и наклонял голову, как бы прислушиваясь к его
ответам. К тому времени, как Гвен вернулась с миской и чайником,
курившимся паром, дым уже оседал, рассеиваясь.
- Я не могу ее найти, - сказал Боунз.
- Так попробуй еще раз, - отозвалась Кэсси.
Боунз бросил на нее косой взгляд, раздраженный ее тоном, потом кивнул и
снова разжег трубку. Кэсси выбрала нужный пакетик с травой. Налив в миску
кипятка, она высыпала траву в воду и поднесла миску к носу Нины, чтобы пар
вошел в ее легкие со слабым, редким дыханием. Пар вернул щекам Нины
немного румянца, и дыхание ее стало чуть более глубоким, но других
результатов не было.
Гвен опустилась на пол рядом с Кэсси, обхватив колени дрожащими руками.
Джуди сидела на стуле, на который усадила ее Кэсси, и, вероятно, не могла
ни заговорить, ни сдвинуться с места. Джон на коленях стоял на полу перед
Боунзом, с надеждой глядя в дым, клубившийся вокруг шамана.
По выражению лица Боунза Кэсси видела, что поиски Эш ему удаются не
более, чем ей - оживление Нины.
Она устало закрыла глаза.
Охо-хо, подумала она. Пожалуй, такой скверной ночи у них еще не было.
ЭШ
- Ну, погоди! - сказала Эш. - Неужели нельзя сначала поговорить об
этом деле?
Незнакомец покачал головой.
- Хватит с меня разговоров с тобой и с твоей семьей.
Что такое? - подумала Эш.
Она увидела нож - боковым зрением, не глядя на него, - и сделала
маленький шажок назад. Незнакомец тотчас же сократил расстояние между ними.
Заговаривай ему зубы, повторяла себе Эш. Пока чего-нибудь не придумаешь.
Хороший план. Замечательный план. Придумаешь - что?
- Что ты хочешь этим сказать? - спросила Эш. - Да и вообще - ты кто?
Но тут она вспомнила деревья - старые сосны в заснеженном лесу,
которые смотрели на нее. Которые наблюдали за ней с тем же недобрым
выражением взгляда, что и у него.
Должно быть, это - один из духов деревьев.
- Вы живете в деревьях, - сказала она. - Ты... - Она порылась в
памяти в поисках того слова, которое говорил Боунз, и нашла его. - ...ты
- - маниту.
Незнакомец покачал головой:
- Мы не маленькие тайны - мы просто духи деревьев. Маниту обладают
силами шамана, только они рождаются вместе с ними, рождаются из дыма и
волшебства барабанов. А мой народ немногим отличается от твоего, только мы
живем дольше...
и в деревьях.
- Ну, и ладно, - сказала Эш. Она старалась не смотреть на нож,
продолжая заговаривать ему зубы... - Я не разводила огня и не сломала ни
одной веточки, - продолжила она, вспомнив, что говорила ей об этом лесе
Лусвен, - так за что же ты хочешь меня зарезать?
-- Меня зовут Элвер, - произнес он медленно, словно разговаривая с
ребенком.
Лишь глаза его выдавали нетерпение. - В этой башне живет дух; его имя
- Я-вау-тсе. Когда-то она жила свободно, как живут все маниту, но потом
вкусила поклонения и сошла с вращающегося Колеса. Поклонение поддерживало
ее, возвело ей эту башню, изменило ее представление о том месте, которое
она занимает в естественном порядке мира. Но затем поклонники вымерли, и
теперь она усыхает, и для поддержания себя ей нужна душевная сила твоей
кузины.
- Я все это знаю, - сказала Эш. - Как ты думаешь, почему я хочу
остановить ее?
- Там, где поселяется Я-вау-тсе, - продолжал Элвер, словно бы не
услышав ее слов, - всегда стоит зима. Ветви склоняются под инеем и
снегом; земля промерзает на большую глубину. Ее зима убивает нас.
- Понимаю, - сказала Эш. - Если она умрет, ее власть над вами
окончится, верно?
Элвер кивнул.
- А если она получит Нину - мою двоюродную сестру, - то снова станет
сильной.
- Точно так.
- Так в чем же дело? У нас с тобой общий враг.
- Тебе не победить ее, - сказал Элвер. - Если бы это было так
просто, мой народ сделал бы это уже много лет назад.
- А...
- И даже если бы ты могла спасти свою кузину, Я-вау-тсе просто
выдернет ее снова из вашего мира.
Эш вспомнила, что сказала Лусвен перед тем, как исчезнуть.
"А мы и не говорили о борьбе."
Нет. Для того, чтобы спасти Нину, не стоит и пытаться сразиться с
Я-вау-тсе. У Лусвен была другая блестящая мысль.
"Ты можешь предложить себя вместо нее."
Но Эш подумалось, что и эта идея не очень-то понравится большеглазому.
Она потеребила волшебный браслет, жалея о том, что на его применение
наложены те ограничения, о которых сказала ей Лусвен. Не пожелаешь, чтобы
на нем оказался амулет с "узи", мечом или еще каким-нибудь оружием. Да и
просто щит бы сейчас очень не помешал.
- Так ты разговаривал с Ниной? - спросила она. - И с моей тетей, и с
дядей?
- С Ниной, твоим дядей и еще одной девочкой.
- И... - Эш сглотнула. - И что?
Элвер коснулся виска - чуть провел пальцами, не нажимая. Но все равно
поморщился. Приглядевшись, Эш увидела на коротких волосах запекшуюся
кровь. До сих пор она ее не замечала. Ей хватало заботы не смотреть на нож
и на безумные глаза.
- Это дядя Джон?
Элвер покачал головой:
- Нет. Твоя кузина.
Отличное начало, Нина, подумала Эш. Я и не знала, что ты на такое
способна.
- Второй раз я так глупо не попадусь, - продолжил Элвер.
Эш еще раз отшагнула назад.
- Прости, - сказал он, делая шаг к ней.
Ну да, конечно!
- Слушай... - попыталась Эш еще раз, но он вдруг пришел в движение.
Нож устремился к ней, и рука Элвера двигалась гораздо быстрее, чем Эш
думала. У нее свело живот, она попыталась броситься в сторону, но нож
застрял в складках ее парки. Элвер стал вытаскивать лезвие, и тут она
толкнула его обеими руками. Он подскользнулся на снегу и упал, потянув ее
за собой. Падая, Эш развернулась.
Нож, зажатый складками парки, вырвался из его руки.
Элвер упал на снег всей тяжестью. Эш удалось упасть на руки. Удар от
падения прокатился по ней до самых плеч, но она тут же толкнулась прочь -
и выскочила из цепких рук Элвера. Пальцы его ухватились за карман парки,
притянули его к себе - карман оторвался. Эш толкнулась от Элвера ногой,
но он вдруг оборвал наступление.
Эш отползла от него на четвереньках, остановившись только, когда между
ними уже было несколько шагов. Но он, казалось, не собирался нападать
снова. Он полностью прекратил борьбу. Вместо этого он смотрел на то, что
выпало из кармана Эш, когда он оторвал его. Жесткий блеск его глаз
смягчился трепетом почтения.
На снегу между ними лежал гранат с серебряной филигранью. Ближе к Эш,
чем к Элверу. Его взгляд медленно встретился с ее взглядом.
- Откуда это у тебя? - спросил он.
- Пошел ты...
- Ты ведь не знаешь, что это такое.
- Знаю прекрасно.
- Лжешь.
- Ну, так расскажи мне, - предложила Эш.
- Серебряное плетение говорит о Бабушке Лягушке, той, чье Колесо -
Луна, а сам плод - это сердце весны. Его форма и внутреннее строение -
символ примирения сложного и различного в общем единстве. Все вместе, это
обещает, что Колеса снова придут в должное равновесие, как бы далеко ни
отошли от своих изначальных кругов вращения.
Эш вспомнила птиц Лусвен. Ворон, имя которого означает "доверие";
ястреб, чье имя значит "греза". Лусвен, похоже, знает толк в символах. Эш
тронула браслет. И эти амулеты - тоже символы.
Только как ей сопоставить их все вместе?
- И что? - спросила она.
Элвер моргнул.
- Это могучий фетиш. Он может исцелять; он... кровь, которая заключена
в нем, исцелит весь наш лес.
Ну, Лусвен, спасибо, подумала Эш, снарядила ты меня на славу.
- То есть, ты говоришь, эта штука избавит вас от власти этой, как ее
там..?
Элвер кивнул.
- Ну так возьми ее, - сказала Эш. - Она твоя. А теперь ты оставишь
меня в покое, чтобы я могла...
Она умолкла, заметив выражение лица Элвера. Глубочайший ужас был на его
лице.
Спустя мгновение Эш услышала скрип шагов по снегу за своей спиной.
Элвер бросил взгляд на гранат, вскочил на ноги и бросился бежать. Исчез.
Точно так же, как Лусвен.
Дрожа при одной мысли об этом, но зная, что у нее нет такой
возможности, как у Элвера, так удачно исчезнуть, Эш начала оборачиваться.
К ней приближалась ожившая картинка с карты основания из расклада Кэсси.
У Я-вау-тсе была самая бурая и морщинистая кожа из всех, кого видела
Эш. На ней было то же самое кожаное, расшитое бисером платье с меховой
оторочкой, которое было на ней на той карте. Глаза же ее в жизни были еще
страшнее - глубокие, бездонные бурые колодцы, омуты темной воды, у
которых нет дна. Маленькие раковинки и бусины, вплетенные в ее волосы,
тихо побрякивали в такт ее шагам - она подходила и становилась над Эш.
Маленькие снежные вихри плясали у ее ног, хотя Эш не чувствовала никакого
ветра. Женщина-дух в одной руке несла свой посох с оперенным
набалдашником. В другой руке у нее была лягушка.
Она говорила что-то, но слова ее были совершенно непонятны. Искорки
засверкали в глубине ее глаз, и у Эш зашумело в голове, а когда
женщина-дух заговорила снова, Эш поняла ее.
- Так, - сказала Я-вау-тсе, - что это у нас тут?
В воздухе послышался тихий рокот. Эш приписала его грохочущему ритму
своего пульса, но вскоре поняла, что он исходит откуда-то извне. Это было
похоже на раскаты далекого грома.
Или на барабанный бой.
Эш медленно поднялась на ноги:
- Я...
- Однако, вы, я вижу, - родственницы, - сказала женщина-дух, а у Эш
во рту все словно онемело, и она не могла выговорить ни слова.
- Родст-т-венницы? - выдавила Эш.
- Дальние, но родственницы, - заверила Я-вау-тсе. - Успокойся, дитя.
Я ничего тебе не сделаю.
Да? - подумала Эш. Тогда почему же у нее такое чувство, будто она
вот-вот умрет?
Даже в парке, штанах и ботах, с длинным шарфом, обмотанным вокруг шеи,
Эш вдруг поняла, что замерзает. Что-то исходило от женщины-духа - что-то
вроде невидимого холодного огня, который пронизал Эш до костей,
промораживая их насквозь. Теперь она понимала, что чувствуют элверовские
