группа прикочевала на берега Нижней Волги, где столкнулась с могущественными
аланами. Хунны "завоевали аланов, утомив их беспрерывной борьбой" (Иордан), и
в 370 г. перешли Дон. В это время они были грозной силой, но уже в середине V
в. были разбиты на западе гепидами, а на востоке болгарами.
Следующая волна переселений кочевников отмечена в X в. Тогда в причерноморских
степях появились печенеги, выселившиеся с берегов Аральского моря, торки из
современного Казахстана и кыпчаки - половцы - из Барабинской степи. И снова
это было не завоевание, а постепенное проникновение небольшими группами,
причем стычки и набеги заменяли сражения и походы.
Ничего подобного мы не видим в XIII в., когда монгольские кони донесли своих
всадников до джунглей Аннама и Бирмы, долины Иордана и лазурной Адриатики.
Никакие переселения не были связаны с этими походами и победами. Монголы вели
войны небольшими, мобильными, плохо вооруженными, но прекрасно организованными
отрядами.
Нет никаких оснований связывать походы детей и внуков Чингиса с климатическими
колебаниями. Скорее можно думать, что в степи в это время были оптимальные
условия для кочевого скотоводства. Коней для армии хватало, поголовье скота
после жестокой племенной войны 1200-1208 гг. легко восстановилось, население
выросло. И наоборот, в относительно мирное время XVI в. Монгольская держава
ослабела, а в XVII в. потеряла независимость.
Причину этого ослабления самой сильной державы тогдашнего мира сообщает
китайский географ XVII в.: "Вся Монголия пришла в движение, а монгольские роды
и племена рассеялись в поисках за водой и хорошими пастбищами, так что их
войска уже не составляют единого целого" [+10]. Вот это действительно
миграция, но как незаметно для всемирно-исторических масштабов прошло
выселение монгольских кочевников из иссыхающей родины в суровые нагорья
Тибета, на берега многоводной Волги и в оазисы Туркестана. Последний осколок
кочевой культуры - Ойратский союз - продержался до 1758 г., потому что его
хозяйство базировалось на горные пастбища Алтая и Тарбагатая. Но и он стал
жертвой маньчжуров и китайцев.
Итак, за двухтысячелетний период (с III в, до н.э. по XVIII в. н.э.) мы
отметили три периода усыхания степей, каждый раз сопровождавшиеся выселением
кочевников к окраинам Великой степи и даже за ее пределы. Эти переселения не
носили характера завоеваний. Кочевники передвигались небольшими группами и не
ставили себе иных целей, кроме удовлетворения жажды своих животных и
собственного голода.
Напротив, при увлажнении степной зоны кочевники возвращались в страну отцов;
увеличивалось их четвероногое богатство; в результате изобилия политика
становилась более воинственной, причем цель ее менялась: главным стремлением
было теперь уже не уцелеть, а преобладать.
А теперь постараемся обосновать мысль о том, что намеченные нами эпохи
действительно соответствуют флуктуациям степени увлажнения степей. Это
оказалось возможным потому, что в середине Евразии расположены внутренние
водоемы: Каспий и Арал, уровни которых в историческое время заметно менялись.
-=Гетерохронность=-
Несмотря на то что Арал и Каспий лежат на одной широте, уровни их колеблются
по правилу оппозиции: если повышается уровень Каспия, то уровень Арала
снижается, и наоборот. Объясняется это просто: Аральское море питают Сырдарья
и Амударья, берущие начало в горах аридной зоны, а в Каспийское море влагу
несет Волга, водосбор которой лежит в гумидной зоне. Наличие оппозиции
показывает, что повышенное увлажнение обеих зон также подчиняется правилу
оппозиции, но, кроме того, иногда возникает и одновременное падение уровней
Каспия и Арала. Следовательно, возможны не два, а три варианта повышенного
увлажнения, причем последний ведет к тому, что влага не изливается во
внутренние водоемы.
Связано ли это с глобальными климатическими флуктуациями? Видимо, нет, потому
что за современную геологическую эпоху тепловой баланс Земли оставался
относительно стабильным. Ведь если температура Земли поднимется всего на 2Б,
то растают все льды Арктики и Антарктиды, а этого отнюдь не наблюдается.
Значит, надо искать не глобальные, а зональные закономерности.
Общее количество влаги, изливаемой на Евразийский континент, изменяется столь
мало, что этими изменениями должно пренебречь. Зато *распределение* осадков
изменяется весьма значительно, и влияние изменении сказывается на всей
поверхности великого континента, от Ледовитого океана до Гималаев. Причина
этого явления - изменение *направления циклонов* [+11]. Над северным полюсом
стоит башня холодного воздуха - полярный максимум. Этот воздух иногда, стекая
с башни, попадает на территорию России и несет с собой сухую холодную погоду,
впрочем значительно менее неприятную, нежели влажный и холодный арктический
воздух, попадающий к нам из северной части Атлантического океана и приносящий
промозглые моросящие дожди.
Другая воздушная башня - затропический максимум - высится над Сахарой и
Аравией. Возникла она чисто механическим способом, за счет вращения Земли, и
основание ее размывается снизу, у поверхности раскаленных камней и песков
великой африканской пустыни. В отличие от полярной, эта воздушная громадина
подвижна. Она постоянно сдвигается то к северу, то обратно на свое место,
причем меняется путь ложбины низкого давления, своего рода воздушного ущелья,
по которому течет влажный воздух Атлантического океана от Азорских островов,
достигающий середины Азии. Так, в Красноярске выпадает столько же осадков в
год, сколько в Тарту, несмотря на то что эти города лежат один далеко, а
другой близко от моря.
Итак, возможны, как уже говорилось, три варианта увлажнения Евразийского
континента, зависящие от степени активности затропического максимума, которая
увеличивается одновременно с повышением солнечной активности и уменьшается в
годы спокойного Солнца. На полярную башню воздуха изменения на Солнце не
влияют, потому что солнечные лучи только скользят по поверхности полярных
льдов, но зато со всей силой "ударяют" в тропические зоны Земли. Поэтому
решающим моментом в тех изменениях не только климата, но даже простой погоды,
от которой зависит наш воскресный отдых или расширение эпидемии гриппа,
является космос, влияние которого на нашу повседневную жизнь долгое время
недооценивалось.
Посмотрим же, как ведут себя воздух и влага при той или иной солнечной
активности.
При относительно малой солнечной активности циклоны проносятся над Средиземным
и Черным морями, над Северным Кавказом и Казахстаном и задерживаются горными
вершинами Алтая и Тянь-Шаня, где влага выпадает дождями. В этом случае
наполняются водой Балхаш и Аральское море, питаемые степными реками, и сохнет
Каспийское море, питаемое на 81% Волгой. В лесной полосе реки спокойно текут в
своих руслах, зато болота зарастают травой и превращаются в поляны; стоят
крепкие, малоснежные зимы, а летом царит зной. На севере перестают
освобождаться ото льда Белое и Баренцево моря; растет вечная мерзлота,
поднимая уровень тундровых озер, и солнечные лучи, проникая сквозь холодный
воздух, сильно нагревают поверхность Земли (раз нет облаков - инсоляция
огромна). Это, пожалуй, оптимальное положение для человека и развития
производительных сил во всех трех зонах.
Но вот солнечная деятельность усилилась, ложбина циклонов сдвинулась к северу
и проходит уже над Францией, Центральной Европой, Средней Россией и Сибирью,
Тогда сохнут степи, мелеют Балхаш и Арал, Волга превращается в мутный, бурный
поток, набухает Каспийское море. В Волго-Окском междуречье заболачиваются
леса, зимой выпадают обильные снега и часты оттепели; летом постоянно сеет
мелкий дождик, несущий неурожаи и болезни.
Солнечная активность еще возросла, и вот циклоны несутся уже через Шотландию,
Скандинавию к Белому и Карскому морям. Степь превращается в пустыню, и только
остатки полузасыпанных песком городов наводят на мысль, что здесь некогда
цвела культура. Суховеи из засохшей степи врываются в лесную зону и заносят
пылью леса. Снова мелеет Волга, Каспийское море входит в свои берега, оставляя
на обсыхающем дне слой черной, липкой грязи. На севере тают Белое, Баренцево и
даже Карское моря: с них поднимаются испарения, заслоняющие Солнце от Земли,
на которой становится холодно, сыро и неуютно. Отступает в глубь земли вечная
мерзлота, являющаяся водоупорным горизонтом. Значит, изменяются фитоцинозы,
кормящие оленей, а вслед за этим впитываются в оттаявшую землю воды из
неглубоких озер тундры. Рыба в них гибнет, и в тундре воцаряется голод.
При этом, третьем варианте прохождения циклонов образуется его североиранская
ветвь, когда часть атлантической влаги проносится над Италией, Грецией и
задерживается частично над горами Армении, а остальная влага выпадает на
склоны Памира. Эта вода стекает в Амударью и отчасти компенсирует испарение
Арала, но другие озера евразийской системы - Балхаш, Зайсан, Убсу-Нур -
мелеют, и это дает дополнительную поправку на очерченную нами модель
увлажнения евразийского континента.
И вот тут, при учете сложившейся природной ситуации, можно использовать и
историю и археологию. Известно, что в конце VI в, персидский шах Хосрой
Ануширван соорудил знаменитую, до сих пор сохранившуюся стену у города
Дербента, перекрывшую проход между Кавказским хребтом и Каспийским морем.
Восточный конец стены уходил в море. Ныне в тихую погоду с лодки сквозь воду
видны огромные плиты сасанидского времени, уже сдвинутые со своих мест и
лежащие на скальном основании дна. Работы по исследованию подводной части
стены были проведешь автором в 1961 г. и показали, что стена выкладывалась
непосредственно на скале, без подсыпки мола. Тем самым установлен уровень
Каспия в VI в. Он стоял на абсолютной отметке минус 32 м, т.е. на 4 м ниже,
чем в наше время [+12].
В следующие века наступила трансгрессия Каспия, поднявшегося на 13 м, до
абсолютной отметки минус 19 м. Эта отметка установлена путем широкой
археологической разведки по северному побережью, где фрагменты керамики Х в.
обнаружены во многих местах, но не ниже указанной абсолютной отметки, Максимум
этой новокаспийской трансгрессии датируется концом ХIП - началом XIV в. и
подтверждается данными персидских географов. Они, наблюдая наступление моря,
писали, что оно покрыло волнами порт Абаскун, объясняя это изменением течения
Амударьи, которая стала впадать в Каспий, в связи с чем "вода затопила часть
материка для уравнения прихода и расхода". Факт отмечен правильно, но
объяснение сделано на уровне науки XIV в. Сейчас мы можем найти более
исчерпывающее, поскольку уровень Каспия регулирует не Амударья, а Волга.
С XIV в. море начало отступать и к XVI в. достигло абсолютной отметки минус 29
м. Затем, в конце XVIII в., оно поднялось до абсолютной отметки минус 22 м и
снова опустилось до минус 28 м. Итак, мы имеем естественный барометр,
позволяющий определять повышение и понижение увлажнения и датировать его с
допуском плюс-минус 50 лет.
Больше всего пострадала от новокаспийской трансгрессии Хазария. Хазары жили в
низовьях Волги, в дельте и пойме ее. Они занимались не столько скотоводством,
сколько виноградарством и рыбной ловлей. Спокойные протоки среди зеленых лугов
и зарослей тростника кормили многочисленное население и столицу государства -
Итиль, расположенную на острове, образуемом Волгой и ее восточным протоком -
Ахтубой. Имея прочную экономическую базу, хазары господствовали над редким
населением сухих степей, окружавших низовья Волги. Но поднявшееся море
затопило их землю и заставило последних хазар выселиться на высокие места.
Только на Бэровских буграх сохранились хазарские кладбища и земляные полы их
жилищ. Они-то и позволили восстановить картину процветания и гибели "русской
Атлантиды". Когда же море спало снова и дельта Волги стала пригодна для жизни,
вернувшиеся в нее потомки хазар стали называть себя астраханскими татарами.
Отмеченные переносы циклонного увлажнения отразились равным образом и на
