разрушим его. Вот почему ничего не выйдет у... у нас с тобой.
- Но... почему? - Он старался сопротивляться ее словам, ее власти.
- Потому, что... - Она отвернулась, больше не в силах скрывать свою
боль. Зеленые глаза наполнились слезами. - Потому, что из-за силы страсти
власть Исповедницы над магическим даром ослабнет, и она, даже невольно,
направит на возлюбленного свою силу. И тогда это будет уже не тот человек,
который ей понравился. И для нее нет возможностей не допустить этого.
Никаких. Он будет принадлежать ей, но вовсе не так, как она того хотела.
Желанный мужчина будет с ней, но только из-за ее волшебной силы, а вовсе
не по своему выбору, не по своей доброй воле. Он превратится в пустой
сосуд, в котором будет только то, чем она наполнила его. А ни одна
Исповедница не желала бы такой участи своему избраннику.
Вот почему Исповедницы с незапамятных времен, держатся отдельно от
мужчин, боясь влюбиться. Хотя нас считают бессердечными, на самом деле это
не так. Просто мы все боимся того, что может сделать с любимым наше
прикосновение. Некоторые Исповедницы выбирают мужчин, которых никто не
любит или даже ненавидят. Чтобы не погубить человека с добрым сердцем.
Хотя таков выбор немногих, но это их дело, и они имеют на это право. Ни
одна Исповедница не осудит другую за такой выбор, она все поймет. -
Глазами, полными слез, Кэлен посмотрела на него, и во взгляде ее была
мольба, чтобы и он ее понял.
- Но... я мог бы... - Он не знал, как ему быть со своим сердцем.
- Но я не могла бы. Ведь для меня это было бы так же, как когда ты
хотел увидеть свою мать, а вместо этого увидел Шоту, которая прикинулась
твоей матерью. Прикинулась, но не была. Это лишь видимость любви. Ты
понимаешь? - вскрикнула Кэлен. - Разве это могло тебе принести настоящую
радость?
Ричард почувствовал, что ее слова разбивают в прах его надежды, а с
ними и его сердце.
- О духи, - сказал он, - не о том ли говорила тогда Шота? Это ли она
имела в виду, когда сказала, что ты была на волосок от того, чтобы
направить на меня свою магическую силу? - Тон его был более холодным, чем
ему бы хотелось.
- Да. - По ее голосу чувствовалось, что она старается не заплакать. -
Прости меня, Ричард. - Кэлен сцепила пальцы рук. - Я еще ни к кому не
относилась так, как к тебе. Мне так хотелось быть с тобой. Я даже почти
забыла, кто я такая, мне это было почти все равно. - Слезы появились на ее
щеках. - Но теперь-то ты понимаешь, как опасна моя власть? Понимаешь, как
легко могла бы я погубить тебя? Если бы ты не остановил меня... ты бы
пропал.
Он почувствовал острую жалость к ней и к ее положению, к ее бессилию
перед всем этим. Он ощутил и собственную боль, боль утраты, пусть и терять
ему, оказывается, было нечего. Ведь она никогда не могла бы принадлежать
ему, или точнее, он не мог принадлежать ей. Все оказалось пустой мечтой.
Зедд пытался предостеречь его, спасти от этой боли. Почему он не
прислушался? Почему он был настолько глуп и самоуверен, что понадеялся
что-нибудь придумать? Он знал, почему. Он медленно встал я подошел к
костру, так, чтобы Кэлен не заметила его слез. Справившись с собой, он
снова заговорил:
- А почему ты все время говорила о дочерях? Почему только девочки?
Разве у Исповедниц не рождаются мальчики? - Ричарду показалось, что голос
его стал похож на скрежет.
Он слушал, как потрескивает огонь костра. Кэлен долго не отвечала.
Услышав, что она плачет, Ричард повернулся к ней. Она подняла голову и
протянула руку, чтобы он помог ей встать. Поднявшись, она прислонилась к
дереву, откинула с лица волосы и встала, скрестив руки.
- Да, Исповедницы рожают и мальчиков. Сейчас - не так часто, как
прежде, но все же рожают. - Она кашлянула. - Но у детей мужского пола
магическая власть развита сильнее: им даже не нужно времени, чтобы
восстановить свою силу. Иногда эта сила становится для них всем,
развращает их. Это последствие ошибки, сделанной волшебниками. Они
выбирали женщин определенным образом, но не подумали о том, что магическая
сила может стать самостоятельной. Они не предусмотрели, как дар этот будет
передаваться потомкам, и не учли, что у мужчин он может развиться иначе,
чем у женщин. Давным-давно несколько мужчин-Исповедников объединились и
создали страшное царство жестокости. Тогда наступили "темные времена". То
время было похоже на нынешнее, когда появился Даркен Рал. Наконец
волшебники добрались до Исповедников и уничтожили их. Много волшебников
погибло. С тех пор волшебники оставили попытки править государствами.
Слишком многие из них погибли из-за этого. Сейчас они стараются только
служить людям, помогать им, когда это нужно. Но больше они никогда не
вмешивались в дела правителей без крайней необходимости. Они получили
горькие уроки.
Кэлен, продолжая рассказывать, старалась не смотреть ему в глаза.
- По некоторым причинам женщины обращаются со своей силой с гораздо
большей человечностью, что составляет одно из их свойств, и избегают
развращающего действия этой силы. Волшебники сами не знают, почему. Это
тоже похоже на Искателей Истины: Волшебник должен правильно избрать
Искателя, иначе тот использует данную ему силу во зло. Вот почему Зедд так
рассердился на Совет Срединных Земель за то, что его лишили права называть
Искателей. Мужчины-Исповедники, не все, но большинство, оказались
неспособны правильно обращаться с данной им властью. Они не могут
сдерживать волшебную силу, когда это нужно.
Кэлен бросила взгляд на Ричарда.
- Когда они хотели женщину, они просто овладевали ею, используя свои
чары. Так они овладевали многими женщинами. Они не знали ни
самоограничения, ни чувства ответственности за свои поступки.
Рассказывают, что "темные времена" были одной черной ночью страха. Их
царство продолжалось долгие годы. Волшебникам пришлось уничтожить многих.
По существу, они убили всех, рожденных, от этой похоти, чтобы
предотвратить стихийное распространение магического дара. Сказать, что им
все это было неприятно - значит ничего не сказать.
- И что же происходит теперь? - спросил он нетерпеливо. - Что бывает,
когда у Исповедниц рождаются мальчики?
Кэлен проглотила комок в горле. Она все еще боролась со слезами.
- Когда у Исповедницы рождается мальчик, его приносят в одно особое
место в центральной части Эйдиндрила, где мать кладет его на Камень. - Она
переменила позу, ей было неспокойно и явно трудно об этом рассказывать.
Ричард взял Кэлен за руку и стал гладить ее пальцы, хотя вдруг
почувствовал, что ему не следует уже касаться ее, как прежде. - Как я уже
рассказала тебе, человек, которого коснется Исповедница, сделает все, что
она ему велит. - Он почувствовал, что рука ее задрожала. - Мать мальчика
приказывает своему мужу, и он... он... кладет на горло младенца жезл...
и... наступает ногами на оба конца.
Ричард выпустил ее руку. Обхватив руками голову, он отвернулся к
костру.
- И так с каждым новорожденным мальчиком?
- Да, - ответила Кэлен, и он едва расслышал ответ. - Не допускается
возможности оставить жизнь ни одному мужчине-Исповеднику, потому что из
каждого может вырасти тот, кто в будущем использует свой волшебный дар во
зло, чтобы добиться господства для себя и вернуть "темные времена".
Волшебники и Исповедницы внимательно наблюдают за каждой беременной
Исповедницей и делают все, что в их силах, чтобы утешить ее, если у нее
рождается мальчик, которого нужно... - Она умолкла.
Ричард вдруг понял, что ненавидит Срединные Земли, ненавидит
страстно, и только во вторую очередь - из-за отношения к Даркену Ралу. Он
впервые понял, почему те, кто поселился в Вестландии, хотели жить в
стране, где нет никакой магии. Больше всего он сейчас желал бы вернуться
туда, подальше от всех этих колдовских дел. Слезы выступили на его глазах,
когда он подумал, как он тоскует по Оленьему лесу. Он поклялся себе, что
если все же справится с Даркеном Ралом, то уж позаботится о том, чтобы
восстановить границы. Зедд ему поможет, в этом Ричард не сомневался.
Теперь он понял, почему и сам Зедд старался держаться подальше от
Срединных Земель. И если границы будут восстановлены, то он, Ричард, всю
оставшуюся жизнь проживет по ту сторону границы.
Но сначала надо будет разобраться с мечом. Он не отдаст Меч Истины.
Он уничтожит его.
- Спасибо тебе, Кэлен, - выдавил он из себя. - Спасибо, что
рассказала мне все. Не хотел бы я услышать об этом от кого-нибудь другого.
- Он чувствовал, что говорит совсем не то. До сих пор ему казалось, что,
когда удастся остановить Рала, жизнь только начнется, что впереди -
какое-то будущее и какие-то возможности. Теперь он понял, что остановить
Рала - не начало, а конец. Конец не только для Рала, но и для него самого.
В будущем после этого ничего не останется, всякая надежда умерла. Если он
справится с Даркеном Ралом и Кэлен будет в безопасности, то он, одинокий,
вернется в Олений лес, и жизнь для него закончится.
Он услышал, как Кэлен всхлипывает за его спиной.
- Ричард, если ты хочешь, чтобы я оставила тебя, не бойся прямо
сказать мне об этом. Я тебя пойму. К таким вещам Исповедницы привыкают.
Он посмотрел на догоравший костер и зажмурился, стараясь сдержать
слезы. Ричард чувствовал боль в груди, дышал с трудом.
- Прошу тебя, Кэлен, скажи, есть ли... есть ли хоть какая-то
возможность... чтобы... мы с тобой.
- Нет, - простонала она.
Он постарался удержать дрожь в руках. Все для него было потеряно.
- Кэлен, - заговорил он наконец, - есть ли какой-то закон, или
обычай, или что там еще, который запрещал бы нам быть друзьями?
- Нет, - ответила она плача.
Ричард повернулся и обнял ее.
- Именно сейчас я нуждаюсь в друге, - прошептал он.
- Я тоже. - Она плакала, обнимая его, положив голову на его грудь. -
Но я сама больше не могу.
- Я знаю, - сказал он, чувствуя, как по щекам текут слезы. - Но,
Кэлен, я люблю...
Она приложила палец к его губам.
- Не говори этого! - вскрикнула она. - Пожалуйста, Ричард, никогда
этого не говори.
Она могла помешать ему произнести это вслух, но только - не думать и
чувствовать.
Кэлен, рыдая, прильнула к нему, а он вспоминал, как тогда, в
приют-сосне, после их первой встречи, когда подземный мир чуть не
заполучил ее, она также прильнула к нему, и он тогда подумал, что Кэлен не
привыкла к тому, чтобы ее обнимали. Теперь он понимал, почему.
Огонь гнева начал разгораться среди пепла надежды.
- А ты уже выбрала себе пару?
Кэлен покачала головой.
- Сейчас у меня есть более важные дела. Но если мы победим и я
останусь жива, то должна буду это сделать.
- Раз так, пообещай мне кое-что.
- Если смогу.
Ричард почувствовал, как у него пересохло в горле, и с трудом смог
произнести:
- Обещай, что не выберешь никого, пока я не вернусь в Вестландию.
Безразлично, кто бы это ни был.
Кэлен подавила рыдания.
- Обещаю.
Он все еще держал ее в объятиях, пытаясь вновь прийти в себя, борясь
с подступающим отчаянием. Наконец он заставил себя улыбнуться.
- А в одном ты не права.
- Это в чем же?
- Ты сказала, что Исповедницы не подчинялись еще ни одному мужчине.
Но ты ошиблась. Мне подчиняется сама Мать-Исповедница. Ведь ты поклялась
защищать меня. И я заставлю тебя выполнять обязанности проводницы.
Кэлен через силу засмеялась.
- А ведь, пожалуй, ты прав. Поздравляю! Ты первый, кому это удалось.
