телевизионных или электроннооптических средств. С одинаковым успехом
можно сбить и обычный самолет, и "невидимку".
А что значит войти в зону, контролируемую войсковыми средствами
ПВО, испытали на себе многоцелевые английские самолеты "Торнадо". На
них подвешивались обычные (неуправляемые) боеприпасы-кассеты с мелкими
шипами, что соответствовало характеру выполнявшихся заданий: нанесению
ударов по иракским аэродромам. Заход на цель должен был осуществляться
на высоте не более 600 м. Атака с высоты 6100 м, считавшаяся
безопасной, не обеспечивала точности попадания в ВПП из-за большого
разброса. Таким образом, чтобы надежно накрыть площадную цель,
требовалось вторгаться в зону поражения маловысотных зенитных
комплексов.
Столкновение двух систем оружия - воздушной и наземной -
закончилось в пользу последней. Самолеты "Торнадо-GR.1" выполнили
сложности 1500 вылетов и потеряли от огня противника шесть самолетов.
Показатели выживаемости оказались наихудшими в сравнении с другими
боевыми самолетами ВВС союзников. По мнению обозревателей, в данном
случае был нарушен закон соответствия возможностей оружия условиям его
боевого применения. Блестящие результаты, показанные на полигоне во
время испытаний кассет, объясняются тем, что скорости и высоты полета
при отсутствии противника били наивыгоднейшими для бомбометания, а над
иракскими аэродромами они стали наивыгоднейшими для обстрела самолета
простейшими зенитными средствами. Горькие уроки Вьетнама, где по
официальным данным, половина всех потерь сверхзвуковых истребителей-
бомбардировщиков F-4 и F-105 была понесена от огня устаревшего
ствольного зенитного оружия, оказались неучтенными.
Зарубежные эксперты считают, что в операции "Меч пустыни" ценный
боевой опыт, накопленный ранее, незаслуженно игнорировался и в других
случаях. В течение нескольких лет в "противопартизанской" войне в
Южном Вьетнаме методом проб и ошибок создавалась и обрела законченную
структуру система непосредственной авиационной поддержки. В мирное
время командование военно-воздушных сил не посчитало нужным развить
эту систему, улучшить взаимодействие на поле боя двух видов
вооруженных сил - авиации и сухопутных войск. Плоды успокоенности,
даже беспечности, первым в операции "Меч пустыни" ощутил на себе
корпус морской пехоты.
Как отмечалось в журнале "Авиэйшн уик энд спейс текнолоджи",
слабым местом в непосредственной поддержке войск, начавших
наступление, оказались разведка и целеуказание. Информация посткпола
недостаточно оперативно, 15-минутная реакция авиации - норматив,
установленный во Вьетнаме, - превращалась в полчаса или даже в час.
Взлетевшие с опозданием штурмовики уже не заставали подвижные объекты,
назначенные для поражения, на месте. И тут вспомнили о прошлом опыте:
была восстановлена структура ПАН -передовых авиационных наводчиков,
собиравших данные с поля боя и ставивших задачу на атаку. "Реанимация"
этой структуры подручными средствами в разгар событий обошлась дорого.
Два самолета-целеуказателя OV-10, заимствованные у ВВС, были сбиты
огнем в первых вылетах. Морская пехота не обозначала четко свой
подвижный передний край, поэтому воздушные наводчики непреднамеренно
вторглись на территорию противника. Пришлось принимать нестандартное
решение: роль разведчика и целеуказателя была передана боевому
сверхзвуковому истребителю-штурмовику F/A-18D, проникавшему в глубину
расположения войск противника, а легкие дозвуковые OV-10 отодвинулись
назад для подстраховки и ретрансляции сведений, получаемых из
"глубины". Только такой подход, доставшийся ценою жертв, по мнению
журнала, быстро обнаруживать передислоцирующиеся войска противника за
пределами видимости.
К ошибкам воздушной разведки в подвижной тактической зоне
добавились проблемы разведки на оперативных рубежах. Командование
многонациональных сил открыто признало, что борьба с активно
действовавшими иракскими ракетными комплексами СКАД класса "земля-
земля" закончилась безрезультатно. Периодически менявшие свое
местоположение, трудно различимые с воздуха и "неизлучавшие" ракетные
установки не удалось "усмирить" до конца войны.
Концепцию "обнаружил-уничтожил" пытались реализовать на практике
новейшие американские истребители-бомбардировщики F15E, оснащенные
сложной поисковой электроникой и управляемыми авиабомбами. Однако
модная концепция в итоге тансформировалась в обычный способ поиска с
продолжительным патрулированием в районе предполагаемого расположения
подвижных целей. Из 43 действовавших иракских установок СКАД (данные
агентурной разведки) были найдены и обстреляны с воздуха только восемь
(результаты неизвестны). Оценка выполнения задачи по критерию
"стоимость/эффективность" оказалась неудовлетворительной.
Касаясь эффективности применения нового оружия в целом, эксперты
полагают, что показатели потерь, выданные экспрессинформацией,
отличаются от итоговых примерно на 1\3 и, естественно, в сторону
уменьшения. Влиятельная американская газета "Вашингтон пост" писала в
апреле 1992 года, что малозаметные самолеты F-117A, изготовленные по
технологии "стелт", поразили около 6 проц. целей, а не 0. 288 крылатых
ракет "Томахок" морского базирования, запускавшихся по плану воздушных
массированных ударов, поразили чуть меньше 5 проц. целей, а не 85, как
докладывали ранее представители ВМС США. В журнале "Флайт" от 7
сентября 13 года, отмечалось: "Послевоенный анализ показывает, что
американская разведка завысила потери противника в танках, по крайней
мере, на 10 проц., а возможно, даже на 134 проц.". Эксперты отдельных
управлений министерства обороны США полагают, что эффективность
уничтожения зенитными комплексами "Пэтиот" иакских ракет СКАД в полете
была не выше 0,09.
Уточненные и уже действительные результаты локальной войны
показали, что опора только на "высокие технологии" без учета уроков
прошлого ведет к неоправданным жертвам. Реальную же оценку войны можно
дать только после глубокого и всестороннего анализа, осуществленного
профессионалами.
ХРУНИЧЕВЦЫ ЗАВОЕВЫВАЮТ КОСМИЧЕСКИЙ РЫНОК
Сегодня мы являемся свидетелями как космонавтика становится
самостоятельной сферой деятельности, причем, коммерческой, интерес к
которой в мире постоянно растет. Яркое свидетельство тому - увеличение
числа стран, принадлежащих к международному "космическому клубу".
Особенно много проектов предлагается в сфере телекоммуникаций,
естественно, базируются они на спутниках связи, а значит имеется
большой спрос и на ракеты-носители. В этой области сейчас на
международном рынке ведется острейшая конкурентная борьба, ведь запуск
коммерческих космических аппаратов связи дело долговременное и
чрезвычайно прибыльное.
При создании в 1993 году по указу Президента России
Государственного Космического Научно-производственного Центра (ГКНПЦ)
имени М.В. Хруничева преследовалась главная цель - в новых
экономических условиях образовать такую структуру, которая смогла бы
обеспечить единство научных и производственных звеньев и была бы
совместима с рыночными принципами хозяйствования. Сделать это удалось.
На сегодняшний день потенциал Космического Центра имени М.В. Хруничева
оценивается на международном рынке коммерческих запусков весьма
высоко. При сохранении полного госконтроля, предприятие проводит
практически полностью независимую техническую политику. Свои
взаимоотношения с государством регулирует в основном контрактами с
Российским Космическим Агентством и Министерством Обороны.
Что касается государственного финансирования Космического Центра
имени М.В. Хруничева, то оно в 1995 году составило не более 30
процентов от общих капиталовложений. Ожидать, что в ближайшее время
эта ситуация изменится коренным образом было бы наивно.
В то время, когда большинство российских предприятий, страдает от
низкого уровня менеджмента, недостатка навыков маркетинга, да и просто
от отсутствия у руководства коммерческой жилки, более 50 процентов
всех заказов ГКНПЦ является коммерческими. Это позволяет Космическому
Центру не только поддерживать свое производство и социальную
инфраструктуру, но и обеспечивать работой около 100 конструкторских
бюро и заводов как в России, так и в странах СНГ. В 1995 году им
выделено 500 млрд. рублей, что позволило по предварительным оценкам
сохранить 84 000 рабочих мест.
Безусловно, все это далось не так просто, пришлось провести целый
ряд структурных преобразований. Сформирована и удачно работает единая
служба внешнеэкономической деятельности, назначены директора по
основным коммерческим программам. В рамках Центра образовано
централизованное подразделение, обеспечивающее совместно с Военно
Космическими Силами (ВКС) работу фирмы на этапе подготовки и запуска
ракетно-космической техники на космодроме Байконур.
Безусловно, без затрат, и не малых, не обошлось. Но они
обоснованны и дадут отдачу. На базе практически разрушенного
посадочного комплекса "Юбилейный", предназначавшегося в свое время для
приема "Буранов", создан современный аэродром с новейшими
навигационными радиотехническими системами. Полностью отремонтирована
взлетно-посадочная полоса. И уже сегодня этот воздушный порт имеет
возможность принимать самолеты любого класса круглосуточно. Проведены
крупные доработки на стартовом комплексе, что позволило адаптировать
оборудование и космические аппараты заказчика к нашим условиям.
Совершенно по-новому решены социально-бытовые проблемы. На Байконуре
налажена современная международная и внутрикосмодромная система связи.
Конечно же, справедливости ради, необходимо сказать, что
международный успех Космического Центра обусловлен, прежде всего, тем
потенциалом, которым обладало предприятие еще с советских времен.
Центр им. М.В. Хруничева является производителем ракеты-носителя
"Протон". На сегодняшний день только он и способен реально
конкурировать на мировом рынке (несмотря на изобилие ракет-носителей,
которыми располагает Россия). Скажем, созданная в НПО "Энергия" в
конце семидесятых - начале восьмидесятых одноименная ракетаноситель,
хоть и являлась самой мощной, способной выводить на орбиту полезный
груз массой до 100 тонн, к сожалению, за 10 лет так и не смогла
утвердиться не только на мировом, но и на российском рынке.
"Протон" приобрел славу одного их самых популярных космических
"извозчиков". Не случайно эту ракету решено широко использовать для
выведения модулей при строительстве международной орбитальной станции
"Альфа". Успеху "Протона" в немалой степени способствовали довольно
высокая надежность ракеты и та коньюктура, которая сложилась на
мировом рынке коммерческих услуг и продуктов космической деятельности.
С 15 апреля 1993 года все коммерческие контракты на эксплуатацию
ракеты-носителя "Протон" стали осуществляться через совместное
российско-американское предприятие "Локхид - Хруничев - Энергия"
(ЛХЭ). Фактически ЛХЭ выступает в роли дистрибьютора космических услуг
российских разработчиков ракет-носителей.
После объединения в 1994 году американских компаний "Локхид" и
"Мартин- Мариетта", логическим продолжением деятельности СП "ЛХЭ"
стало создание в июне 1995 года совместного предприятия (International
Launch Servis). СП ставит перед собой цель, к 2000 году овладеть 50
процентами всех заказов международного рынка коммерческих запусков. И
уже есть конкретные контракты на использование "Протона" для выведения
на орбиту коммерческих спутников в период с 1995 по 1999год.
За последние три года на международной арене партнерами ГКНПЦ
стали такие фирмы, как "Лорал", Европейское сообщество спутниковых
систем, "Инмарсат", "Иридиум", "Моторола", "Панамсат", "Хьюз", которые
планируют использовать эту ракету-носитель для осуществления своих
космических программ.
Одной из главных преград на пути широкомасштабного выхода России
на международный рынок довольно длительное время оставались
ограничения на коммерческие запуски российскими ракетами американских
