темноту уходил такой же узкий коридор.
Стоун посмотрел на саундер.
- Уилер внизу, - сказал он. - Наверно, спрыгнул. А здесь довольно
высоко.
- Уилер может делать все, что ему заблагорассудится. Что касается
меня, то я не собираюсь ломать себе ноги...
Викки не закончила, резко обернувшись. Луч света от ее фонаря
метнулся по коридору. Шорохи на этот раз не были воображаемыми. Она успела
заметить какие-то неясные серые тени у самого пола, выхваченные мимолетным
прикосновением мощного луча. Кластер неровно закачался в ее руке, пытаясь
нащупать цель, но тени уже слились с темнотой.
Пренеприятная мысль вдруг осенила Викки: за спиной у них глубокая
шахта, а единственный путь к отступлению блокирован красноглазыми
созданиями, заполнившими коридоры.
- Том, я не могу... - начала она.
Но слова застряли в горле. Шорохи стихли, сменившись невообразимо
отвратительным бульканьем и, омерзительным то ли хныканьем, то ли
мяуканьем, жутко отдававшимся эхом по коридорам.
Стоун коснулся ее руки.
- Не паникуй.
"Не паникуй". Ох уж, этот Стоун! Викки чуть не рассмеялась.
- Прикрой меня, - сказал он. - Я налажу подъемник.
"Прикрой меня". Ей не приходилось слышать эту фразу в реальной жизни.
Стоун сегодня действительно забавен. Она нахмурилась.
- Подъемник?
- Да, чтобы спуститься вниз по шахте.
Викки услыхала, как Стоун начал копаться в своем ранце.
- Стоун... - начала она, но внезапное движение на границе света и
темноты заставило ее вскинуть бластер. Голубое пламя выплеснулось на
стену, подняв столбик серой пыли. Тень стремительно скрылась в прилегающем
проходе. Кто бы они ни были, реакция у них была отменная.
- Стоун, - снова начала Викки, не сводя глаз с коридора, - я не хочу
спускаться по этой шахте.
- Мы должны, - сухо сказал он. - Уилер где-то там, внизу. Мы не можем
бросить его, кроме того, нам нужен СПАД.
Она облизнула пересохшие губы и уже хотела ответить что-то, но вместо
этого направила фонарь в сторону вновь задвигавшихся теней. Они
приближались, метаясь из одного прилегающего к коридору прохода в другой,
избегая прямого попадания луча света. Позади Викки раздался какой-то
сверлящий звук, за которым последовал громкий щелчок. Силовой подъемник:
тридцать метров высокопрочного шнура с крючком на одном конце и небольшим
электромотором на другом. Подъемник входил в стандартное оснащение каждого
аварийного ранца, хотя Викки не пользовалась им со времени практических
занятий в академии.
Она вдруг вспомнила с почти смехотворной отчетливостью черноволосого
инструктора. У него были самые красивые карие глаза, какие когда-либо
доводилось ей видеть. Каково же было разочарование Викки, когда она
узнала, что инструктор предпочитал общаться больше с техникой, чем с
девушками. И он питал настоящую страсть к подъемнику, относясь к нему так,
будто тот был его персональным даром Управлению Космических Исследований.
"Скала, сталь или ванильное мороженое, - гордо говаривал инспектор, - для
подъемника не существует разницы". И действительно, подъемник может
цепляться за что угодно. Это сверление позади Викки означало, что
подъемник погрузил пару металлических стержней в каменный пол, а щелчок
сообщил о том, что штифты из специального стального сплава закрепили шнур.
Самоактивизирующийся мотор вновь установил бы штифты на место в случае их
расшатывания. "Занятно, - подумала Викки, - как быстро вспоминается о
некоторых вещах".
- Ты первая, - Стоун быстро закрепил шнур на поясе Викки и направил
луч света в шахту.
- Они окружают нас, Стоун.
- Знаю.
"Мы все-таки углубляемся в это проклятое место, битком набитое
мерзкими тварями, удивительно! - подумала Викки. - Сумеем ли мы выбраться
отсюда?"
Она перевела дыхание, встала на четвереньки в пыль и скользнула через
край шахты. Держась за край одной рукой, другой она нажала кнопку на
поясе, приводя подъемник в действие. Шнур размотался немного и, резко
дернувшись, остановился. Викки непроизвольно ухватилась за выступающий
сверху камень, сильно ударилась рукой о шершавую стену и вскрикнула от
боли.
- Ты в порядке? - спросил Стоун сверху.
- Нет, - огрызнулась она. - Разбила саундер. И, кажется, поранила
руку.
- Помощь нужна?
- Переживу.
Викки потянулась к поясу. На этот раз она осторожнее коснулась
кнопки, и шнур пошел более плавно. Она начала спускаться, но на полпути
вдруг остановилась и перекрутившись стала пристально оглядывать коридор
внизу. Никаких серых теней; никакого мяуканья, шипения и бульканья. Викки
посмотрела вверх, на Стоуна, и снова включила подъемник.
Опустившись на пол, она еще раз оглянулась вокруг, светя фонарем, и
отослала шнур Стоуну. Через мгновение его громоздкая фигура перевалилась
через край и заскользила вниз.
В темноте позади, где-то в недрах гробницы послышался леденящий душу
вопль агонии.
15
Джон Уилер был глубоко внутри гробницы, когда услыхал
душераздирающий, полный муки крик, от которого кровь застыла у него в
жилах, а зубы оскалились в непроизвольной судороге страха.
Он находился в гробнице уже много часов, хромая по пыльным серым
коридорам. Заблудиться он не боялся. Какой-то инстинкт внутренней
ориентации двигал им. Желания открыть какой-нибудь из небольших склепов не
было. Он знал, что они хранили и это не представляло для него интереса.
Мавзолей был огромен и содержал сотни тысяч разлагающихся тел. Те, кто
построил город, все были мертвы, найдя успокоение в этом мрачном месте, в
то время, как изящные шпили, возведенные ими в пустыне, рассыпались в
пыль. Гробница служила теперь приютом какой-то низшей форме жизни, не
обладавшей ни малейшим правом на владение этим наследством.
Но кто-то здесь все-таки был. Уилер чувствовал его присутствие вокруг
и внутри себя, ощущал его зов. Реальность это или иллюзия? Уверенности не
было... Следовало выяснить.
Вопящее существо находилось где-то совсем рядом. Уилер замер, когда
звук раздался снова: визг неприкрытого ужаса, почти физически ощутимый в
своей напряженности, переходящий в высокий, жалобный крик боли и отчаяния.
Он господствовал над другими звуками: царапанием, поскребыванием,
мяуканием, которые стали такой же неотъемлемой частью гробницы, как серый
камень и пыль. Затем вопль оборвался с внезапностью, от которой волосы на
голове Уилера встали дыбом. Мяукание мало-помалу стихло, его сменили
отвратительные сопение и урчание.
Он долго вслушивался в эти новые звуки, не в состоянии сдвинуться с
места. Существа находились сразу за углом, в прилегающем проходе. Уилер
выключил фонарь, и темнота окутала его, как черный плащ. Он осторожно
двинулся вперед, касаясь пальцами шероховатой стены. Теплый, зловонный
воздух дунул ему в лицо, когда он достиг прохода. Урчание и сопение
усилились, царапание когтей по камням стало неистовым.
Уилер щелкнул выключателем фонаря и увидел их: обернувшиеся к нему
серые тела, отступившие назад в яростном безумии бешено разбегались от
внезапного ослепительного света. Красные глаза сверкнули на мгновение,
когда одно из существ оглянулось. И вот они уже исчезли, оставляя после
себя облако пыли и пустой коридор, если не считать чего-то темного, кучей
свалившегося у стены.
Уилер ждал, сердце его молотом стучало в груди. Темная масса
судорожно дернулась. Уилер подошел поближе; желудок его приподнялся и
опустился. Темной кучей было то, что осталось от одного из существ. Оно
было небольшое, вероятнее всего, молодое. Другие пожирали его: лицо
исчезло вместе с одной из верхних конечностей. Существо, подергиваясь,
лежало на полу, еще не мертвое, но уже и не живое. На серый камень
сочилась серая жидкость.
Уилер отступил назад, учащенно дыша не в силах оторвать взгляда от
ужасающей сцены. Отвращение волнами поднималось в нем, и лишь спустя
некоторое время пришло понимание. Это был их образ жизни. Они погребли
себя в этой каменной могиле, где единственной пищей для них были их же
сородичи.
Уилер повернулся и заковылял по коридору, прочь от этого корчащегося,
искромсанного тела. Все стало до боли ясно. Мертвый город, гробница, его
собственная безнадежность. Он споткнулся обо что-то и, вздрогнув,
остановился. Неужели все эти годы он стремился вот к этому?
Нет. Невозможно.
Он помотал головой, стряхивая оцепенение, и внезапно почувствовал
какую-то непреодолимую близость к тем, кто возвел в пустыне эту каменную
громадину много веков назад. В великой схеме созидания, во Вселенной,
наполненной непреложными законами и неумолимой логикой, Джон Уилер не
видел смысла в смерти тех, кто построил город. То, что страшная болезнь
или война, или что бы то ни было могли лишить их жизни, казалось ему
вопиющей несправедливостью. Для них искания закончились. Какие бы
жизненные ценности они не исповедовали, каким бы иллюзиям они не верили -
все превратилось в пыль.
Уилер шагнул вперед, споткнулся опять и посмотрел под ноги, на
заваленный обломками пол. Когда-то давно давление, наверное, стало слишком
большим, и стена треснула, обвалившись на пол кусками камня и извести. В
результате несколько склепов раскрылись. Теперь Уилер стоял прямо перед
одним из них. Он направил туда луч света, заглянул внутрь и похолодел.
Долгое время смотрел он на лежащего там мертвеца.
"Нет, - прошептал Уилер. - О, нет, нет". Дрожа, он выключил свет.
Гробница выжидала, насмехаясь над ним в тишине. Она ждала, когда нанести
Уилеру последний удар. Древняя ее жизнь шевелилась в нем. Из прошлого
пришло видение: солнце, висящее над огромным, шумным городом и
отражающееся от высоких, перекрученных шпилей, смягчающее свой свет до
красно-коричневых тонов. И вот тогда Уилером овладело бесконечное
отчаяние.
Это было не его прошлое на этот раз, а их. Он почувствовал мурашки по
телу.
Что-то царапнуло камень. Впереди, всего в нескольких метрах от
Уилера, послышалось мяуканье. Потом, такое же, сзади. Он понял что они
окружили его в темноте.
Еще один звук: голос Кари, смутно доносящийся до него сквозь пласты
времени.
Внезапно черная темнота стала невыносимой, а звуки внутри гробницы
слишком многозначительными. Уилер включил фонарь и прищурился от
ослепительного света, хлынувшего в коридор. Жуткие обитатели гробницы
припали к полу, готовые к прыжку, раздутые белые лица перекосились в
мерзких ухмылках, глаза навыкате немигающе уставились на него с
невыразимой злобой.
И пониманием.
"Я больше не побегу. Нет", - сказал он себе и шагнул вперед. Серые
тени засвистели и зашипели. Уилер оскалил зубы и ответно зашипел на
тварей, выхватывая бластер.
Мяуканье переросло в пронзительный визг, когда они всей стаей
ринулись на него.
16
"Денди" плавился под беспощадным солнцем пустыни. Внутри Оливер
Макэлрой и Вито Краччиоло обливались потом в тишине, нарушаемой лишь
легким жужжанием и щелчками приборов, да шуршанием песка по металлической
обшивке модуля. Пустыня обдавала их жаром сквозь открытый люк.
Время неумолимо убегало. Макэлрой, сидя в кресле управления, то и
дело переводил взгляд с мерцающего видеоэкрана на перемещающиеся линии
саундера. Узор линий изменился несколько минут назад, когда один из
саундеров прекратил подачу сигналов. На таком расстоянии "Денди" не мог
определить, какой из трех вышел из строя.
