участки шоссе со скоростью сто шестьдесят километров в час, послушно
притормаживая в попадавшихся на пути селах и городках, и даже остановился
на взмах жезла инспектора ГАИ в Малом Полпине, который, узрев
удостоверение Крутова, от неожиданности взял под козырек. В Брянске Егор
пообедал плотно, - шел уже пятый час дня, - и в начале шестого выбрался на
Смоленскую дорогу, ведущую к районному центру Жуковка, откуда он мог
добраться до родных Ковалей, располагавшихся от Жуковки в пятнадцати
верстах.
Чувство, заставившее его остановиться возле одного из курганов
недалеко от Сельцовского городища, - по преданию курганы на Брянщине были
насыпаны еще во времена походов Батыя, - вряд ли мог объяснить сам Крутов.
Вопервых, вспомнился его странный сон с торчащими из земли руками
мертвецов. Во-вторых, показалось, что старик, сидевший сбоку от дороги,
рядом с обшарпанным "жигуленком" четвертой модели, плачет.
Крутов остановился, сдал назад, вышел из машины, приглядываясь к
седому пожилому мужчине, вытиравшему ладонью лицо, и понял, что тот
действительно плачет.
- Что случилось, отец? - подошел к нему Егор, только теперь заметив,
что вокруг рассыпано зерно, раскиданы картофель и морковь, а колеса у
"жигуленка" спущены.
- Варнаки ловитву* устроили, - поднял морщинистое мокрое лицо дед,
обнаруживая знание местного диалекта. - Подъехали на мотоциклах, попросили
бензину, а потом вот... - дед беспомощно кивнул на свою самобеглую
коляску, с виду такую же старую, как и он сам.
________________________
* Варнак - беглый каторжник, бандит; ловитва - разбой, грабеж (ст. рус.)
________________________
- Что, просто так, от нечего делать? - не поверил Крутов, уже
понимая, что несчастный труженик села нарвался на банду местных хулиганов
на мотоциклах. - Может, ты их чем-то обидел?
Дед махнул рукой, отворачиваясь, и в душе Егора ворохнулась тяжелая
дубина гнева. Как сказал бы штатный психосоциолог конторы: несмотря на
некое улучшение финансово-экономической ситуации в стране продолжается
падение духовного потенциала, ухудшается морально-психологическое
состояние общества. Выливалась же эта формулировка в конкретное проявление
агресссии, в бессмысленные разбои, хулиганство и бандитизм, в зверские
прорывы низменных инстинктов. И рождалась эта волна уже не по приказу
свыше, а внутри народа, как результат общего падения закона нравственных
колебаний. Крутову вспомнилось признание одного отечественного мыслителя,
разработавшего теорию социальных катаклизмов: "Предвестниками событий 1917
года стали жестокие и бессмысленные погромы дворянских имений в России,
бессмысленное уничтожение домов, парков, оранжерей, церквей, икон,
библиотек, мебели, картин - всего того, что этим самым народом создавалось
веками... Наш народ всегда сам уничтожал свое будущее, и то, что с ним
потом произошло, он подготовил своими руками. Поэтому я не могу сострадать
ему в должной мере". Крутов в принципе был согласен с мнением мыслителя,
однако душа его еще не зачерствела до состояния хлебной корки и, не
обливаясь слезами о судьбе народа в целом, он сочувствовал отдельным его
представителям.
- Давай помогу, отец. Клей, резина есть?
- Да откуда им быть, мил человек? Я даже ноне без запасного колеса
ездию, денег нема, штоб купить.
- Понятно. Сколько же тебе лет, если не секрет?
- Годков-то? Полдоста* десятка, - вздохнул дед, поднимаясь. - Спасибо
за добрые слова, мил человек. Дай Бог тебе здоровья. Почапаю пешком, свояк
поможет.
________________________
* Девяносто пять.
________________________
- Давай я тебя хоть на машине подброшу, чай не спешу.
- Да я недалече тут живу, на Выселках.
- Все ж не ногами дорогу мерить. Садись, отец.
Крутов помог деду, которого звали Селиваном Федотовичем, собрать
зерно, овощи, усадил его в машину, и они поехали обратно в сторону
Брянска. Однако до поворота на Выселки не доехали. Буквально в трех
километрах от того места, где на Селивана Федотыча напали хулиганы на
мотоциклах, Крутов увидел бегущую к дороге по полю овса женщину в платке,
за которой гнались два парня на мотоциклах. По тому, как напрягся дедок,
Крутов понял, что парни ему знакомы.
- Они? Это они просили бензин?
- Они, башибузуки, ёры проклятые! Старшой у них - совсем страшный
человек, настоящий бардадым*, хучь и молодой.
________________________
* Ёра - лихой человек, забияка; бардадым - здоровенный верзила (ст. рус.)
________________________
Крутов нашел съезд с шоссе в небольшой овражек за обочиной и, выехав
на поле, рванул машину к двум лихачам на ревущих мотоциклах, кружившим
вокруг женщины, которая остановилась и застыла в позе отчаяния, прижав
стиснутые кулачки к груди.
Маневр Крутова был так быстр и неожиданен, что мотохулиганы
отреагировать на него не успели. Первого парня, в черной майке с черепом и
черной повязкой через лоб, полковник сбил, догнав сзади, второго - заехав
чуть ли не в лоб: тот рванул руль вправо и вывалился в метельчатые заросли
овса.
Егор остановил машину, заглохли и мотоциклы, наступила тишина.
Женщина, оказавшись совсем не старой, чуть ли не ровесницей самого
Крутова, стояла, округив глаза, и лишь по привычке поправила выбившиеся
из-под платка светлые волосы.
Крутов вышел из машины, поглядел на бампер своего "рено" и, не
заметив царапин и вмятин, удовлетворенно кивнул: взял он мотоциклистов "на
абордаж" вполне квалифицированно. Подошел к женщине, отметив живую глубину
ее прозрачных серых глаз, слегка поклонился.
- Извините, что я вмешался. Чего они от вас хотели?
- Не знаю, - прошептала женщина и вдруг глаза ее заполнились слезами.
- Я корову доила, а тут они налетели... молоко разлили... Пасену
испугали... а остальные в деревне гулимонят*.
________________________
* Гулимоны - забавы, гулянье, развлечения.
________________________
Крутов поднял голову, прислушиваясь. Из-за редкого сосняка в
распадке, откуда выглядывали крыши домов близкой деревни, доносился треск
и грохот мотоциклетных моторов и чьи-то веселые вопли. Банда байкеров
"гулимонила".
- Ты чё, псих! - пришел в себя мотоциклист в черной майке с черепом.
- Ты чё сделал? Ты же мне аппарат угробил! Знаешь, чё мы тебе сделаем?
- Яйца оторвем! - пообещал второй, вылезая из-под своего мотоцикла,
рыжий, худой, небритый, в грязной рубахе, с пейджером на ремне. Вид у него
был столь потешен, что Крутов невольно улыбнулся в душе, вспомнив
услышанное: раньше говорили - чертте что и сбоку бантик, теперь это
звучало иначе: чертте что и сбоку пейджер.
- Ну, фрайер, сам напросился! - "Черносотенец" с повязкой через лоб
неожиданно ловко достал и крутанул нож-бабочку. - Или ты платишь за
борзость, не поднимая кипежа, или я тебя щас порежу, кишки выпущу!
Крутов вздохнул и шагнул вперед.
Вряд ли мотоциклист успел сообразить, что произошло.
Нож вдруг вырвался у него из руки, в голове вспыхнуло пламя, ноги
оторвались от земли, начался свободный полет "в невесомости"... который
закончился в кустах метрах в четырех от мотоцикла. Второй байкер
дожидаться своей очереди не стал, рванул к лесу, демонстрируя смекалку и
приличную скорость. Крутов сел в машину, где его ждал обиженный байкерами
дед, несколько оживший после показательного выступления полковника.
- Ну-к, ты и вяхи* раздаешь! - крякнул он. - Не дай Бог, окочурится
сердешный!
________________________
* Вяха - затрещина, удар.
________________________
- Выживет, - усмехнулся Крутов, высунул голову из окна, обращаясь к
женщине. - Вас подвезти?
- Не надо, - опасливо отступила она, - сама доберусь. Спасибо вам.
Егор погнал машину по полю, пока не выехал на проселочную дорогу,
ведущую к Выселкам. Через пять минут он был в деревне.
Выселки представляли собой одну длинную улицу, идущую вдоль оврага, с
двумя десятками разнокалиберных домов, одним колодцем посредине и одним
магазином под названием "Сельпо". В разгар лета здесь царили зной и пыль,
и спасало от этого деревню только отсутствие постоянного потока
автотранспорта и ухоженные сады. В настоящий же момент наводнившая деревню
дивизия байкеров, - Крутов насчитал полтора десятка мотоциклов, три из
которых носились из конца в конец деревни, - превратила улицу в реку пыли
и грохота, от которого в панике разбегались куры, собаки и прочая домашняя
живность, а люди глохли, как от стартующего авиалайнера.
Селиван Федотович приуныл, заерзал на сидении, с сомнением поглядывая
на водителя. Вид его красноречиво говорил: лучше бы с ними не связываться!
Крутов похлопал его по плечу, остановил машину у колодца, поразмышлял
несколько секунд - брать ли с собой оружие или нет, и решил не брать.
- Пошли, отец, - сказал он, - восстанавливать справедливость.
Главаря байкеров, действительно выглядевшего настоящим "бардадымом" -
за два метра ростом, могучего телосложения, с громадным пузом, обладавшего
бордового цвета круглой физиономией с глазками неопределенного цвета и
носом-туфлей, Крутов обнаружил в саду, окружавшем один из опрятных домиков
под черепичной крышей. Здесь же сгрудились устрашающего вида железные кони
мотоциклистов, обвешанные кучей прибамбасов от дополнительных фонарей и
стопсигналов до обтекателей и труб, антенн, счетчиков, эмблем, фигурок
зверей и птиц. В окружении молодцов и молодиц в коже и черных майках
бардадым лакомился клубникой, которую ему собирали подчиненные, вытаптывая
при этом цветы, грядки с овощами и не обращая внимания на причитания
хозяйки усадьбы, пожилой женщины с неизменным платком на голове. Она
стояла у крыльца, то и дело вытирая слезы кончиками платка, но подойти к
бесчинствующим гостям боялась.
Мимо пронесся орущий во всю глотку молодой человек на своем
"харлее-дэвидсоне". Увидев идущих Крутова и Селивана Федотовича, он резко
свернул к ним, желая видимо обдать пылью, заставить отскочить, и Егор,
увернувшись, ударом ноги выбросил наездника из седла. Мотоциклист пролетел
по воздуху несколько метров, врезался в деревянный штакетник, едва не
сломав его, и затих на некоторое время. Его мотоцикл заглох, пропахал
борозду в дороге и уткнулся в стоящие мотоциклы. Стало тихо. Лишь на
другом конце деревни взревывали моторы: еще двое байкеров гонялись там за
курами.
Команда вожака стаи, с хохотом кормившая своего повелителя,
примолкла. Оглянулся и он, увешанный цепями и бляхами, не человек -
киборг, монстр из американского "светлого" будущего. На вид ему можно было
дать лет тридцать.
- Эй, морда, - окликнул вожака Крутов негромко, но так, что его
услышали все. - Забирай свою кодлу и выметайся отсюда. И побыстрей, а то я
рассержусь.
Гигант озабоченно моргнул, с недоумением посмотрел на своих притихших
приятелей.
- Это он мне?!
Молодцы и девицы разом заржали.
Крутов подошел к стаду мотоциклов, определил машину главаря - самую
мощную, крутую и навороченную, и одним ударом ребра ладони отбил
металлический штырь с зеркалом.
- Я жду.
Смех стих. Молодые люди, озадаченные действиями незнакомого мужика в
джинсах и футболке, высокого и жилистого, невозмутимого и спокойного,
стали переглядываться, бросая взгляды на вожака, и тот, побагровев еще
больше, рявкнул:
- А ну-ка, воины, откнокайте этого карася! Он мне аппарат
убезобразил, падла!
Трое парней перескочили через забор, выдергивая из него штакетины,
четвертый достал длинную металлическую цепь. Именно его и взял первым
