версию в пух и прах!
- Я ошибался, - в третий раз признался Златков, и глаза
его на мгновение блеснули энергией, иронией и болью. От усилия
сдержать эту внутреннюю боль он побледнел, и начальник Центра поспешил
перевести разговор на другие рельсы.
- Хорошо, только не волнуйтесь, Атанас, поговорим на эту тему
позднее. Как вы думаете, что произошло на самом деле со Стволом? Почему
он, во-первых, едва не вызвал вселенскую катастрофу и, во-вторых,
легко отвел ее?
Златков вытер ладонью лоб, улыбнулся с долей насмешливости и сочувствия
к самому себе, покачал головой.
- Ну и аппетит у вас, Лев. Ответ на этот вопрос знает только
Бог... да еще, может быть, Те, Кто Следит... если они вообще существуют.
Я же - человек, способный ошибаться, как выяснилось, чаще других.
- Так уж и чаще, - проворчал Косулин, теряя интерес к разговору. -
Вы меня ни в чем не убедили. Я считаю, что Ствол опасен и его следует
уничтожить. Подготовка уже начата, вам же надо рассчитать фронт взрывных
работ и последствия взрыва. С этим вы, я надеюсь, справитесь?
- А если там внутри еще бродят люди?
- Что? Какие люди? - смешался начальник Центра.
- Жданов, члены группы Белого. В Ствол было направлено по крайней
мере два десятка человек, вернулись двое... вернее, трое. Где остальные?
Вы уверены, что они погибли?
- Но ведь они же... вы сами утверждали... условия внутри башни
ускорителя не способствуют... выжить после взрыва...
Златков встал, холодно поклонился.
- И тем не менее придется учитывать этот вариант. Проверьте,
уточните, убедитесь.
- Но как это можно проверить?!
- Запустить в Ствол спецкоманду, защищенную по высшему классу.
А проводниками послужат вернувшиеся только что оттуда Белый и Полуянов.
Позовите меня, как только они придут в себя и обретут возможность
говорить. И на вашем месте я бы поставил возле них охрану.
Златков вышел, а озадаченный Косулин остался сидеть за столом, силясь
понять, что имеет в виду руководитель исследовательской бригады Центра.
* * *
Григорий Белый отказался разговаривать с начальством Центра и участвовать
в пресс-конференции, на которую слетелись сотни корреспондентов крупнейших
информационных агентств со всех уголков Земли. Отказ он мотивировал
усталостью и нежеланием видеть кого бы то ни было из людей, а также
стрессовым душевным состоянием, вызванным гибелью комиссара Ромашина.
Таким образом Федору Полуянову пришлось отдуваться за двоих, а так
как делал он это неохотно, на вопросы отвечал скупо, то и пресс-конференция
закончилась быстро.
Златков, присутствовавший на совещании у начальника Центра и на пресс-конференции,
прекрасно понял, что Полуянов о многом умалчивает, а многое преподносит
совсем не так, как это происходило на самом деле. Было видно, что
бывший хроноинженер (а также начальник группы риска "Роуд-аскер"
службы безопасности) тщательно формулирует каждую фразу и пытается
по вопросу определить, кто его задал - нормальный человек
или "санитар". В конце концов он тоже сослался на усталость
и покинул Центр, сопровождаемый обоймой подстраховки, которую приставил
к нему вконец задерганный и расстроенный Базарян.
Придя к себе в кабинет, Златков проанализировал все услышанное, восстановил
картину происшедших событий - там, на Дне Мира, у начала Ветви
времени, порожденной провалом хронобура, и вдруг почувствовал страх.
У него постепенно складывалось впечатление, что не только все эти
масштабные события были спланированы неким колоссальным интеллектом,
но даже мелкие детали вроде участия в операции отдельных личностей,
Жданова или самого Атанаса Златкова, к примеру, были скрупулезно учтены
и тщательно подогнаны одна к другой, образуя монолитный блок реализованного
действия.
Так, может, и в самом деле прав был Блаженный Августин, говоря, что
прошедшее и будущее времена существуют одновременно в общем пространстве
событий? Недаром и Аристотель задавался вопросом: чем отличается физическая
реальность вчерашнего дня от физической реальности дня сегодняшнего
или позавчерашнего? Он наверняка был посвящен в истину,
иначе зачем природа снабдила его мощным умом, интуицией и ясновидением,
способностью творить миры...
На столе зажегся красный огонек вызова, и мысли Златкова свернули
в другое русло. Снова перед глазами встало лицо Ромашина, лицо человека
незаурядного, посвятившего всего себя без остатка службе безопасности,
и снова в голове всплыл вопрос: где ошибся этот человек, провидевший
практически все шаги "хирургов", вычисливший почти всех "санитаров"?
Или все же он просто сделал хитрый ход? Успокоил врага своей гибелью,
подтолкнув его тем самым к более решительным действиям, а сам тем
временем готовит ответный удар?
Огонек на столе погас. Загорелся снова. Кто-то настойчиво пытался
связаться с ученым, но тот оставался равнодушным к неведомому абоненту.
А если Ромашин все-таки погиб? Что в таком случае делать ему, Атанасу
Златкову, осознавшему свое предательство (пусть невольное, запрограммированное
хитроумной аппаратурой, но кому от этого легче?) и наполовину избавившемуся
от контроля? Рассказать о встрече с комиссаром главе СЭКОНа? Который
сам, возможно, является резидентом "хирургов"... Или просто
застрелиться?
Дверь кабинета свернулась валиком влево, и в кабинет вошел Игорь Марич,
бывший хроноинженер, бывший приятель Федора Полуянова, бывший человек.
Включил шумовик, остановился посреди комнаты, сказал угрюмо, с нажимом:
- В чем дело, Атанас?
- А в чем дело? - спростодушничал Златков.
- Косулин приостановил подготовку взрыва Ствола до завершения
работы комиссии по расследованию обстоятельств гибели комиссара.
- Разве в этом кроется нечто тревожное? На его месте я сделал
бы то же самое.
- Но он издал распоряжение сразу после разговора с тобой! Кстати,
что за самодеятельность? Зачем ты ему подбросил полено в костер сомнений -
идею о том, что Ствол стал менее опасен? Да еще предложил запустить
туда спецгруппу для обследования?
- Дело в том, коллега, - рассеянно ответил Златков, -
что в отличие от вас я должен производить впечатление человека думающего,
обязан генерировать идеи, предлагать планы, анализировать, считать
и решать. Если я перестану это делать, меня вычислят мгновенно. Вы
же знаете Ромашина.
- Комиссар уже не в счет, а его команда не сможет противостоять
нам, как прежде. И все же мне не нравятся ваши речи и поступки. Прекратите
гнать отсебятину, иначе придется...
- Что? - глаза Златкова вспыхнули силой и угрозой.
- Перепрограммировать тебя... вас, коллега, - уже тише продолжил
Марич. - Не слишком высовывайтесь, занимайтесь своими трактовками
времени, хронополем, исследованиями, моделированием Древа Времен,
но не лезьте с практическими советами к высокому начальству. С этого
момента будете докладывать мне о своих перемещениях каждые два часа.
Уяснили?
- Пошел вон! - не повышая голоса, сказал Златков.
Марич хмыкнул, кивнул про себя, словно соглашаясь с собственным мнением
о создавшейся ситуации, и добавил так же негромко:
- Послезавтра сюда прибудет посол "хирургов", он разберется
в твоем поведении... коллега. Не позавидую тому, кто не сможет доказать
свою лояльность. До встречи.
Инженер вышел, а Златков вдруг рассмеялся, чувствуя странное облегчение,
будто с плеч упала гора, давившая его все годы возни с хроноускорителем.
До полной победы - над обстоятельствами и судьбой было еще далеко,
но одна маленькая победа все же была им одержана: победа над самим
собой! Он преодолел порог кодирования, нейтрализовал программу, не
стал помешанным и объявил войну "хирургам". Свою
войну, интеллектуальную. А вооружен он был гораздо лучше любого "санитара",
ибо его оружие - мозг - не требовало особого ухода, спецхранения
и работало в любых условиях. Даже если Ромашин погиб, он сам найдет
способ перехитрить "хирургов", выяснить, зачем они провоцируют
полное разрушение Ствола, чего добиваются, какие планы разрабатывают,
и в конце концов отыскать верный рецепт, как сорвать эти планы.
ГЛАВА 3
Слежку Гриша Белый обнаружил сразу же, как только покинул Центр по
ликвидации последствий катастрофы под Брянском. Он был опытным безопасником,
и косые взгляды "случайных" людей - в бункере начальника
Центра, в коридорах, на транспортной стоянке - чувствовал кожей.
Однако будучи уверенным, что в настоящий момент слуги "хирургов"
ничего предпринимать не станут, не зная, с чем он вернулся, от
"хвоста" избавляться не спешил. Лишь добравшись до метро Брянска,
он наконец определил, кто его ведет и с помощью каких средств, и ушел
"вчистую", с тройной пересадкой без выхода из канала. Григорий
знал, что "санитары" все равно вычислят маршрут, но ему необходим
был получасовой запас времени, забежать в Управление, бросить пару
слов кое-кому из друзей и заскочить на склад, чтобы вооружиться. Как
гриф безопасности, то есть функционер службы высокого ранга, он имел
особые полномочия, мог действовать без санкций начальства и СЭКОНа
и имел доступ ко многим спецхранам Управления.
На складе он немного задержался, потому что здесь его ждал сюрприз.
Доступ сработал, его пропустили в хранилище оружия, хотя и не сразу,
после консультаций инка хранилища с инком охраны тайн УАСС, но дриммеры
ему найти не удалось. Они отсутствовали на складе. Мало того, оружейный
инк не знал, что это такое!
Ошеломленный Григорий связался с общим информарием Управления, но
и там не нашел упоминаний о хранящихся некогда в бункерах СБ дриммерах.
Впечатление было такое, будто они вообще не существовали!
Пришлось взять то, что в данный момент находилось в хранилище: "глюк"
и кинжал с молекулярной заточкой лезвия, каких Григорий еще не видел.
Кроме оружия в другом бункере хранилища он отобрал спецкомбинезоны
"уник" с генератором идеальной маскировки типа "хамелеон",
два комплекта защитных костюмов, выдерживающих выстрел "универсала",
со встроенными узлами автоматики и управляющим инком, бинокли, аптечки
и блоки НЗ. Все это он упаковал в контейнер и велел инку склада доставить
по адресу, который после выполнения задания надлежало стереть из электронной
памяти.
- Уж не на войну ли собрались? - пошутил инк, видеопризрак
которого сопровождал безопасника во время хождений по складу.
- На нее, родимую, - пробормотал Григорий, озадаченно разглядывая
стеллаж с табличкой: "Ингравы. Максимальная масса транспортировки -
200 е.м."
- Что это за диковина?
- Стандартные антигравы, - улыбнулся инк. - Масса переноса
до двух тонн. Ремень с генератором и стабилизатором положения тела.
Надеваешь, подгоняешь и летишь.
- Когда же их успели создать?
- Давно, лет семь назад. Точнее, семь лет, два месяца и три дня.
- Семь лет?! - Белый изумленно потянул к себе одну из коробок,
раскрывшуюся в руках, пощупал черный упругий ремень с квадратной толстой
пряжкой. - Надо же, я понятия не имел, что у нас есть такие штуки.
- Мода на них прошла, теперь ингравы монтируются прямо в ткань
костюма. Но летают не многие, медики объяснили этот феномен психологическим
барьером. Разве что спасатели во время операций, пожарники, врачи
"Скорой" и безопасники.
- Короче, работники тревожных служб. Ладно, присоедини пару комплектов
к грузу.
Белый повернулся, чтобы выйти из хранилища, и в это время инк спросил
его в спину:
- Скажите, гриф, вы знаете этого человека?
Григорий оглянулся и рядом с фигурой инка обнаружил видеопризрак Павла
Жданова в белом кокосе официала.
- Что за шутки, витс?
- Как вы сказали? - заинтересовался инк. - Витс? Меня
зовут Барри.
- ВИТС - это сокращение, аббревиатура слов: высокоинтеллектуальная
техническая система. - Белый рассвирепел. - Издеваешься,
Барри?! Чтобы клерк не знал такого слова...
- И тем не менее в моей памяти его нет. Простите. Это не существенно.
Вы не ответили на вопрос.
- Это Павел Жданов, сотрудник группы риска "Астро-аскер".
Только он, насколько мне известно, не носил костюм официала.
