своего присутствия, без эффекторв раздвоения и видеопередач.
- Я знаю причину вашего появления, - продолжил своим специфическим
пси-голосом Итангейя. - Но, боюсь, разочарую. Вряд ли у меня найдется
время, чтобы помочь вам. Я и так уже отстаю от плана работ, встречая вас.
Ошеломленный Такэда посмотрел на Никиту, который прятал свои чувства
под вежливой улыбкой.
- Что ж, значит, не судьба, - кивнул Сухов. - И все же я прошу
архонта уделить нам толику внимания. Не могли бы мы отдохнуть у вас и
обменяться кое-какой информацией?
Маг-лемур колебался мгновение. Раздвоился. Один из его двойников
бесшумно исчез, породив сотрясение интерьера, а второй сделал приглашающий
жест, также изменивший обстановку:
- Думайте за мной.
- Как это? - не понял Такэда.
- Никак, - ответил Никита, беря Толю за руку. - Тебе думать вредно.
В то же мгновение зал с меняющейся геометрией интерьера исчез. Люди
оказались как бы в глубоком каменном мешке: четыре шершавые
серо-коричневые стены вокруг, гладкий пол, светлый зелено-желтый квадрат
неба высоко над головой. Толя открыл рот, чтобы задать вопрос - куда делся
лемур, но в это время каменные стены колодца превратились в зеркала,
отразившие землян и их отражения бесконечное число раз.
Такэда поднял руку - отражения сделали то же самое, однако с явным
разбросом по скорости: "дальние" двигались медленнее, да и не остановились
на взмахе руки, а продолжали жить уже вне объекта отражения, своей жизнью.
Вытаращив глаза, Толя смотрел, как "толпа" его двойников движется в
теснине зеркал, собираясь в группки "беседующих" или выполняющих какую-то
странную гимнастику. Опомнившись, пошипел сквозь зубы в своей манере:
- Ты колдуешь что ли, или это местное колдовство?
Никита издал негромкий смешок.
- Кто-то когда-то сказал, что развитая технология неотличима от
магии. Так вот, мы находимся в мире, цивилизация которого достигла высот
технологического развития и не погибла при этом. Итангейя, конечно, не
рядовой ее представитель, а пси-энергант высокого класса, но и
соотечественники его по возможностям близки к магам.
- Что же он так невежлив? От ворот поворот...
- Они так живут. Их цивилизация базируется на внегенетическом
усвоении информации, и лемурам приходится учиться всю жизнь, начиная с
момента рождения. А живут они не вечно.
- Все равно... - Такэда не договорил.
Зеркала погасли, колодец исчез, вокруг раскинулась блистающая пустыня
с редкими столбообразными скалами и белым песком.
Только небо не изменилось, разве что приобрело сочность и глубину.
- Вот видишь, - понизил голос Никита. - Твое неприятие меняет здешний
ландшафт не в лучшую сторону. Их мир исключительно сильно реагирует на
пси-излучение.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что это я виноват в изменении среды?
- Именно. Мыслят лемуры не словами, а образами, причем очень сложными
и точными, и мир их невозможно увидеть и охватить земным зрением, как и
описать словами.
Толя помолчал.
- А где мы сейчас? Там же, возле темпорала?
От его голоса пейзаж заколебался и поплыл, но Такэда уже
контролировал свои мысли и эмоции, и пустыня устояла.
- Как тебе сказать... там и не там. Этот мир многослоен... не
многомерен, а именно многослоен, то есть имеет дополнительный ряд линейных
измерений, "перпендикулярных" трем основным. А мы по отношению к нему
находимся вовне - как разумные иномерные ансамбли, и внутри - как
подсистемы, способные адаптироваться и жить самостоятельно в своих слоях.
Ладно, я вижу, как скрипят и дымятся твои извилины, потом договорим. Чтобы
проиллюстрировать их геометрию, я и отключил свое "думайте за мной" -
помнишь? Представь, где бы ты хотел оказаться.
Такэда представил, и они очутились в самой настоящей сауне!
С парилками - сухой и мокрой, с душем и огромным бассейном с
прозрачно-голубой водой. Кафель, мрамор, никелированные поручни, запахи
березового веника, леса, трав, рассеянный свет...
Сухов засмеялся.
- Будь по-твоему. Пошли раздеваться, я тоже соскучился по бане.
Толя хотел спросить: а здесь все настоящее или на уровне внушения? -
но тут же поспешил прогнать эту вредную мысль.
Однако их кайф длился недолго. После мисоги - как назвал Толя процесс
мытья в бане - их покормили (стол, казалось, сотворял блюда и убирал их
без посторонней помощи), препроводили в комнату, напоминавшую гостиную
Ксении - это уже сработали воспоминания и эмоции Никиты, - и в кресле за
столиком с фруктами появился лемур Итангейя. Как выяснилось, двойник мага,
который "полностью" объявился только при отбытии гостей.
- Я уполномочен обсудить ваши проблемы, - без обиняков заявил
чернолицый хозяин; так и осталось невыясненным - был ли серебристо-серый
пух естественной порослью, покрывавшей все его тело, или костюмом без
швов, молний, карманов и пуговиц.
Сухов потемнел, но сдержался. Сказал тихо:
- Мой товарищ не владеет пси-связый, поэтому прошу перейти на
звуковой обмен.
- Нет возражений, - проговорил Итангейя на чистом веском языке. Голос
его был музыкален и нежен. - Я понимаю ваши чувства, но помочь ничем не
могу. Мы, наверное, покажемся вам эгоистичными и высокомерными, но это
стандартная точка зрения землянина, не получившего того, что он хотел. В
отличие от вашей - цивилизации потребления - цивилизация Пер-нон-Пера
видит цель в мышлении и познании, в самопознании, в созидании сложнейших.
изощренных, философских и эстетических систем, важность и этический
потенциал которых намного превышает любые прагматические устремления.
Поэтому у нас нет ни времени, ни интереса, ни желания участвовать в
каких-либо проектах, ценность и целесообразность которых сомнительна.
В помещении, стилизованном под земное жилище, заметно похолодало.
Толя обеспокоенно глянул на друга: не его ли эмоций дело? Проговорил
предупреждающе:
- Э-э... а вот м-м...
- Боюсь, вы не совсем понимаете ситуацию, - перебил его Никита. -
Если Люцифер взломает стену потенциального барьера, отделяющего
заблокированный хрон Хаоса от Веера, ваш мир исчезнет точно так же, как и
наш, и весь Шаданакар.
- Пусть так, хотя я не уверен в этом. Однако вы плохо знаете
пернонцев. Ведь вы предлагаете ограничить свободу того, кого называете
Люцифером, с помощью силы? А наше кредо или, если хотите, религия -
ненасилие.
Снова в комнате повисло молчание.
Глаза Никиты сузились.
- Ненасилие в принципе - тоже своего рода демонстрация силы. Но я
вас, кажется, понимаю.
- Еще не совсем. - Тон Итангейи остался доброжелательным и
одновременно твердым. Он не только был материальным творцом в своем
хроне-вселенной, он был его Законом, а человек в свое время недаром вывел
форму: sed lex - dura lex.
- Дело в том, что мы относимся к этому существу иначе, - продолжал
архонт. - Люцифер уникален! В том числе и тем, что он - единственная в
обозримой Вселенной разумная сила, стремящаяся к разрушению через
созидание.
Никита озадаченно дернул себя за бородку.
- Под таким углом я его деятельность не рассматривал.
- У вас еще есть время. Могу добавить: Веер Миров - не есть Больщая
Вселенная, существуют еще более сложные континуумы, равно как и ступени
развития материи более сложные, чем разум, использующие суперпозиции сил,
более хитрых, чем мысль-действие. Если повезет, вы где-то на своем
кэндо-синто-дао встретитесь с проявлением этих сил. Если, конечно,
воспримете их адекватно.
- А вы нам объясните, что это такое и как его воспринять, - проворчал
Такэда.
- К сожалению, в земном языке нет слов, способных описать Высшие
Сияния, творимые мысль-действием, но признаки их иногда видимы. К примеру,
смотрите.
Обстановка гостиной исчезла, трое собеседников оказались в абсолютной
темноте, не чувствуя ни верха, ни низа, ни тепла, ни холода. Затем в этом
вселенском мраке стали возникать пунктирно светящиеся нити, все больше и
больше, объединились в ажурную, с удивительно красивым и гармоничным
узором башню вернее, колонну жемчужного света, уходящую в обе стороны в
бесконечность.
Спустя несколько секунд рядом проявилась еще одна такая колонна, уже
с другим рисунком, пересекающая первую под некоторым углом. Потом еще одна
и еще, до тех пор, пока весь мрак не оказался расчерченным слабо
светящимися паутинными колоннами.
И тут же все пропало. Люди по-прежнему сидели в креслах "гостиной"
Итангейи.
- Эти башни... колонны... э-э, - сказал Такэда.
- Вы видели нечто большее,чем колонны света, - учтиво проговорил
лемур. - На самом деле колонны - это проекции на нашу вселенную
"вертикальных", более сложных, чем Шаданакар, систем Миров-вселенных. Для
их полного восприятия человеческих чувств недостаточно. - Итангейя
запнулся. - Впрочем, истины ради замечу, что и чувств архонтов-магов тоже
не хватит.
Помолчали. Никита о чем-то думал. Маг Пер-нон-Пера смотрел на него
внимательно и терпеливо ждал.
- А над чем работаете вы лично? - прервал наконец свои размышления
Сухов.
- Над общей теорией пространств Веера, - ответил маленький маг. - Но
очень хотелось бы успеть поработать над еще одной темой, связанной с
работой Люцифера. Существует постулат, что Большой, то есть Абсолютный
Хаос соответствует максимальной энтропии, по теории - бесконечной! Я бы
очень хотел проверить, достиг ли Люцифер своей цели и как соотносится с
истиной указанный постулат.
- Ясно. Спасибо за гостеприимство. - Никита встал. - Очень жаль, что
не смог убедить вас присоединиться к нам. Но и вы меня не убедили, что
правы. Исчезнет Веер - исчезнут и все объекты ваших исследований, и вы
сами. И тем не менее вы кое-что мне сообщили полезное, благодарю.
Проводите нас к темпоралу, мы пойдем дальше.
Итангейя не пошевелился, но обстановка гостиной снова исчезла, вокруг
проявился интерьер зеркально-стеклянного зала с изменяющейся геометрией.
Перед людьми высился крутой бок сетчатого шара с отверстием входа в
темпорал.
- Если позволите, я кое-что добавлю к вашей экипировке. Посланник.
- Позволяю, - серьезно кивнул Сухов.
Чернолицый лемур достал откуда-то из-за спины два предмета: круглую и
тонкую белую пластинку с муаровым рисунком, величиной с ладонь, и
прозрачно-рубиновую палочку, похожую на граненый карандаш, внутри которой
спокойно плавали искры и колечки света.
- Пластина - это универсальный кухонный комбайн в
гиперпространственной упаковке, а карандаш - свернутый четырехмерный
континуум с земным ландшафтом, так сказать, нечто вроде объемного фото с
эффектом присутствия, в котором можно отдохнуть, развернув его в любом
месте.
- Разберемся, - принял подарки Никита. - Еще раз спасибо. И прощайте.
- Он решительно повернулся, чтобы войти в темпорал.
- Да, еще одно, - сказал тихо ему в спину Итангейя. - В своем хроне я
хозяин, никто из игв проникнуть в него не сможет, но практически вся
система хроноперехода находится под их контролем. Где бы вы ни появились,
вас рано или поздно запеленгуют.
Будьте осторожны.
Сухов молча полез в шар.
У двери в камеру хроносдвига он повернулся к следовавшему позади
Такэде и произнес речь. Речь его состояла из трех слов и тридцати трех
восклицательных знаков.
Такэда от неожиданности хихикнул, затем захохотал в полный голос -
по-японски, конечно, тихонько, почти не раздвигая губ.
Никита нехотя улыбнулся в ответ.
