- Ну-ну, что там за весть?
- Органами безопасности Франции арестован Ив Кнорре.
Наступила пауза, затем, прокашлявшись, Перфильев спросил:
- Откуда вы узнали?
- Я получил факс из Парижа. Купите "Пари-диманш нувель" за минувшее
воскресенье, там подробней.
- Если это сенсация там, то какой она интерес представляет для вас и
человека, сообщившего вам эту новость?
- Что ж, вопрос по существу... Павел Александрович, я завтра рано
утром улетаю в Чечню. Вернусь - обязательно встретимся, и я отвечу на все
ваши вопросы. Обещаю.
- Буду ждать. Всего доброго, - сухо ответил Перфильев и положил
трубку...
Лицо его, едва он опустил трубку, сразу как-то осунулось, поблекло.
Хорошо, что не было дома жены, она куда-то ушла, он даже был не в
состоянии сейчас вспомнить, куда именно. Он стал ходить по комнате,
остановился у книжных полок, заметил кобальтовую пепельницу, подаренную
ему некогда Ивом Кнорре, сдул с нее незаметную пылинку.
"Сволочь, что ему нужно от меня? - подумал Перфильев, осторожно ставя
пепельницу на место. - Все плохо, плохо... Если Ива начнут "копать"... Все
плохо... Нет, надо спокойно... По пунктам, где уязвим, а где буду
невиновен, поскольку не смогут ничего доказать... Но он-то зачем мне
позвонил, сообщил, не дружим, не перезваниваемся, вообще забыли друг
друга, а тут... Что это за новость для Желтовского? Никакая. Так, из
потока прочих. Однако же выдернул, порадовать решил".
Еще пришла мысль: позвонить Лебяхину, придется исповедоваться до
конца, до самой что ни есть глубины. А этого делать нельзя.
Перфильев почувствовал, как заболела голова, все в ней словно
переворачивалось, как с перепоя. Он открыл ящик серванта, где хранились
лекарства, взял таблетку байеровского аспирина, на кухне запил водой -
обычно аспирин помогал...
5. ЗАГАДКИ. МОСКВА. СЕГОДНЯ
По должности полковник Зуйков не интересовался бытовой уголовщиной,
однако по старой оперативной привычке просматривал сводку по убийствам и
странным смертям, случавшимся в крупных городах России; была сводка
скрупулезно просеяна подчиненными, в нее не включалось ничто мало-мальски
походившее на убийства и смерти на почве семейных раздоров, пьянок,
хулиганских стычек, отравлений спиртным, грибами и прочее...
В последней сводке он выделил зеленым карандашом-маркером три
эпизода: в Москве на пустыре в районе Быкова в новеньком "форде" с
московскими номерами обнаружили три трупа; в лесу под Лугой, недалеко от
Питера, в "девятке" - двое убитых выстрелами в голову; под Екатеринбургом
на шоссе в раздавленном автомобиле "аудио" три покойника.
Все три случая привлекли внимание Зуйкова, потому что последнее время
полосой прошли загадочные убийства и смерти высших "авторитетов"
криминального мира нового поколения. Нынешняя сводка дополняла этот
кровавый список. В Быково в "форде" оказались: главарь банды, прежде
державшей под контролем "дальнобойные" трейлерные перевозки, руководитель
группы, "оседлавший" видеосалоны, казино, сеть ларьков, торговавших
видеокассетами и, наконец, "хозяин" сутенеров, гостиничных и вокзальных
проституток. По Питеру и Екатеринбургу - та же картина: и застреленные, и
раздавленные на шоссе - главари формирований, действовавших еще недавно на
уровне обычного рэкета. Что-то складывалось в некую систему: интересы всех
покойников не пересекались, они "работали" в разных сферах, все восемь за
последних полтора года поменяли "профессии", начали подминать
госпредприятия, корпорации, банки. Так, один контролировал места, где
скапливается "утиль" отслужившей свой век радиоэлектроники: микросхемы,
микроплаты и другие детали, содержащие золото, платину, серебро,
поступающие после списания, как лом, на аффинажные производства и заводы
спецплавок: он установил контакт с небольшой частной американской фирмой
"Электроник менеджмент ЛТД", обладающей более высокими технологиями
очищения драгметаллов. Два других, найденных в его машине, "работали" в
других сферах; "линия судьбы" питерских и екатеринбургских покойников
довольно плотно во всех поворотах совпадала с трансформациями в
деятельности их трех московских "коллег".
Далее, изучая оперативно-следственные материалы, Зуйков узнал
следующее: на трупах москвичей отсутствовали следы борьбы, сопротивления,
смерть наступила между часом и четырьмя ночи. Свидетелей найти не удалось.
Ни в тканях, ни в крови, ни в моче не обнаружено присутствие токсинов.
Остановка сердца - и все. Но на полу в машине найдена маленькая пустая
ампула с синей надписью по-латыни "Цинтобулин", а в правой сжатой ладони
сидевшего за рулем - пятимиллилитровый шприц. Зуйков знал, что
"цинтобулин" - новейший синтезированный наркотик, встречающийся в России
еще крайне редко, его привозят с Запада, он безумно дорог. Полкубика его,
введенного даже не в вену, а подкожно, оказывает сильнейшее наркотическое
действие. Передозировка ведет к мгновенной смерти.
Посмертное дактилоскопирование всех троих идентифицировало их
личности, поскольку они были в разные годы и не однажды судимы. Никаких
сторонних отпечатков пальцев не обнаружено. В локтевых изгибах левой руки
каждого - след от укола иглы. Официальное следствие склонялось к версии:
смерть от передозировки наркотика. Самая удобная версия, дело можно
быстренько свернуть, Зуйков не осуждал тех, кто торопился закрыть дело
почти одновременно с похоронщиками, закрывшими гробы крышками - уж больно
досадили покойнички, а общество не испытывало к ним ничего, кроме
ненависти...
Но Зуйков не поленился поразмышлять над кое-чем и кое-что
сопоставить. По данным западных криминалистов и судебных медиков следы
"цинтобулина" в крови, моче и тканях можно обнаружить даже спустя 75-80
часов. Исследования крови, мочи и тканей находившихся в машине проводились
гораздо раньше - через двое суток, однако следы "цинтобулина" обнаружены
не были. Знал Зуйков: в случае передозировки "цинтобулина" смерть от него
похожа на смерть от цианидов, - мгновенная остановка сердца, этому
предшествует обильная рвота. Коврики же в машине были абсолютно чисты,
следы каких-либо цианидов в организме отсутствовали. Что же они укололи
себе такое? И тут Зуйков наткнулся на "мелочь", которую следователь,
ведший дело, либо не заметил, либо не захотел заметить, дабы списать все
поскорей на удобную версию "смерть от передозировки наркотиками". В
отрочестве один из покойников случайно куском бутылочного стекла искалечил
себе кисть правой руки; в результате тяжелая контрактура, пальцы не
сгибались, нарушение трофики, они как бы усохли, он даже есть и писать
приучился левой рукой, со временем став устойчивым левшой. След же от
укола иглы у него обнаружен в локтевом изгибе левой руки. Но не мог левша,
да и не стал бы, брать шприц в правую, чтобы уколоть в левую, он бы делал
все наоборот! Значит кто-то вложил ему в правую искалеченную кисть этот
шприц после введения ему и его спутникам смертельной дозы чего-то. Все
сделано профессионально, лишь эта одна ошибка, но о том, что тот левша,
"исполнитель" мог просто не знать.
Раздавленные на шоссе под Екатеринбургом в машине "аудио" три высших
"авторитета" в последний год тоже обрели более "респектабельный" имидж,
вторглись в легальные государственные, коммерческие и банковские
структуры, полюбовно разделив сферы деятельности. Выглядело внешне, как
обычное дорожное происшествие. В крови погибших алкоголь не обнаружен.
Правда, в ту же ночь пост ГАИ, находившийся в пятнадцати километрах от
места происшествия, зафиксировал проехавший в том направлении тяжелый
"Урал", в кабине сидело двое в военной форме - в пятнистых камуфляжных
куртках. Ночь была тихая, спокойная, шоссе пустынное, старшина ГАИ записал
регистрационный номер машины - он оказался армейский, принадлежит "Уралу"
из автобата. Однако выяснилось и другое: "Урал" этот был закреплен за
солдатиком, убывшим в десятидневный отпуск к родителям в Читу за три дня
до происшествия; более того, на второй день после его отъезда с машины был
для ремонта снят двигатель, он висел на талях в авторемонтной мастерской.
Ни следов удара, ни царапин, ни свежей покраски на "Урале" не обнаружено.
Командир взвода, старшина и командир автороты свидетельствовали, что
с момента отъезда солдатика в отпуск, никто за руль его машины не садился.
Каждый, кто был в карауле в ту ночь, утверждал, что ни одна машина за
железные ворота автопарка не выходила. И только семнадцатилетний сын
майора и его дружок-ровесник, отправлявшиеся на ночную рыбалку и жившие в
военном городке, слышали, как в ночной тишине вдруг заревел двигатель
"Урала" (а то, что это был "Урал" они не сомневались, всю жизнь прожили
рядом с автопарком, умели различать двигатели), - так вот этот рев,
раздавшийся в автопарке, прокатился затем по улице в сторону шоссе, где
постепенно затих.
Третий - питерский случай, когда два "авторитета" были застрелены в
машине, найденной в лесу недалеко от Луги, выглядел несколько проще: по
две пули в голову каждого. Один из убитых последний год занимался тем, что
"переадресовывал" грузовики с оборудованием и железнодорожные платформы с
лесоматериалами государственного назначения по другим, нужным ему адресам;
другой держал под контролем перегрузку "левой" рыбы с отечественных судов
на суда, ходившие под польскими и немецкими флагами... Четыре точных
выстрела с близкого, как определили баллистики, расстояния. Но не найдено
ни одной гильзы. Машину с убитыми нашли грибники. Убийство произошло между
часом ночи и четырьмя утра. Никаких следов борьбы, сопротивления, никаких
свидетелей.
Заключив все три случая в некую общую рамочку по схожести отдельных
деталей, Зуйков интуитивно ощутил некую связь между убийствами: во-первых,
разброс во времени минимальный, все подряд - в Быково, под Лугой, под
Екатеринбургом, - все в течении трех дней; во-вторых, все - ночью;
в-третьих, без следов борьбы и сопротивления со стороны жертв. Походило,
что режиссировала опытная и надежная рука. Некоторые "проколы"
свидетельствовали скорее не о промахах или ошибках исполнителей, а о
возможности пренебречь ими. Это не напоминало "разборки", они происходят
не так, при них обычно присутствуют охранники, кто-то из кодлы рангом
пониже. А тут - все восьмеро - "авторитеты", как свидетельствуют
оперативные данные, не конфликтовавшие между собой. Кто это свел их?
Зачем? Почему они так легко, без охраны прибыли к месту своей гибели? На
эти вопросы ответов у него не было, он исключил случайность внутренней
схожести этих убийств. И сейчас вспомнил, что подобное началось месяца три
назад, как корь в детском садике - вспышкой с одинаковыми симптомами. Но
тогда Зуйков не придал этому значения, не углядел системы, поскольку драки
между "авторитетами" были вне его служебных интересов. Сейчас же все
обрело логику, суть которой он еще не понял...
После полудня он отправился к начальству.
- Разрешите? - полковник Зуйков приоткрыл дверь.
- Входи, Антон Трофимович, - на генерале была форма, к чему Зуйков не
привык, оба они надевали ее крайне редко. - Ходил на одно мероприятие,
велено было явиться при лампасах, - как бы поняв удивление Зуйкова,
объяснил генерал. - Садись, коль пришел. Соскучился? Вчера вроде виделись
и все с тобой обсудили. Стряслось что?
- Ничего такого... Вот это сводка по смертям и убийствам, - Зуйков
вынул из папки несколько схваченных скрепкой страниц, забитых
