- Ты кому это говоришь? - задремавший было Месроп вдруг поднял
голову.
Мартын осекся, хмыкнул, втянул нижнюю губу, а усы сникли, и он
сделался похож на обиженного моржа. Сердиться на него было невозможно.
Шумный, веселый Мартын казался человеком без забот и проблем. Но Виктор
знал, что три года назад Мартын был учителем и домовую школу затопило во
время прорыва дамбы. Спасся только он - двенадцать детей, малыши, остались
в классе. Они часто снятся ему, тогда он просыпается с криком и не может
заснуть до утра. И спать он всегда ложится поздно, как можно позже, чтобы
сразу наглухо забыться, но не всегда это удается, и вот он видит, как вода
вдруг бьет из окон, поднимается все выше и душит одного за другим Анну,
Леонида, Сергея... Они тянут к нему руки, но он не может дотянуться, вода
уносит его, и они кричат, и он, чтобы не слышать этот крик, тоже кричит и
просыпается...
Однажды заполночь он рассказал о своих кошмарах Виктору, и тот понял,
что Мартын должен быть все время на плаву, иначе утонет и не проснется.
- Чем ты его пугаешь? - продолжал Месроп. - Он сам может такого
порассказать. И прекрасно понимает, что если не объединить людей, то все
рухнет. Не от голода - фермы прокормят в сто раз больше народа, и не от
болезней - после мора все нам до груши! Дичаем, братцы, вот что страшно!
Лоск цивилизации сейчас настолько тонок, что не выдержит малейшей
встряски.
- Ну, хорошая встряска никому не повредит, - перебил его Мартын, - а
кроме того, мы почти все сохранили...
- Да, сохранили. Музеи уцелели, даже библиотеки успели переписать на
диски, новую бумагу ничто не берет, а толку? Почти нет художников,
писатели и поэты вовсе перевелись. Появляются изредка странные тексты, да
и то неизвестно чьи.
- Анонимки? - усмехнулся Мартын.
- Нет, просто людям харкать на свою известность. Нет личного
интереса. Тут еще видео... Старую культуру мы сохранили, но лень наша и
дикость ее быстро сжуют. Потомкам оставим гнилые кости.
- К чему ты клонишь? - нетерпеливо спросил Мартын чуть заплетающимся
языком. - Все это азы!
- Для тебя - азы. А Виктору полезно послушать.
Короткий взгляд Мартына. Виктору стало не по себе. Опять показалось,
что этот разговор, как и многие до него - неслучаен. Собеседники понимают
друг друга с полуслова, а ему отведена роль не только слушающего: что-то
пытаются ему втолковать, хитро, исподволь, незаметно.
- Когда-то очень давно я, кажется, был специалистом по
медиевистике... - Тут Месроп заметил недоуменный взгляд Виктора и пояснил:
- Ну, по Средневековью, скажем так. И ты понимаешь, юноша, есть у меня
мрачное подозрение, медленно переходящее в уверенность, что эти времена
возвращаются.
- Так не бывает, - возразил Мартын. - Дважды в одну эпоху не войдешь.
- Ты прав, - кивнул Месроп, - но дважды в одну кучу дерьма вляпаешься
запросто.
- Кто тебе сказал, что Средневековье - куча дерьма, - поднял брови
Мартын. - Старые сказки про мрачное да про безысходное... Инквизицию еще
вспомни, чуму!
- Вспомню. Только к Средним векам они отношения не имеют, это уже
Возрождение... Ну, это длинные материи, я не о том. Медиевация сознания,
вот что меня беспокоит. Социальный невротизм из года в год растет - это
раз! Все поголовно смотрят фантастический эпос - я как-то любопытства ради
сделал выборку программ и ахнул - почти все заказные сериалы - рыцари,
волшебники, пришельцы, разбойники, маги, звездочеты... Это два!
- А что - три?
- А то, что ты прав, и дважды времена не повторяются. Но если тогда
соль земли составляли святые, то сейчас... Не знаю.
- Ну, святых, пожалуй, всегда было наперечет, а вот мерзавцев
хватало.
- У нас вообще нет святых.
- Хорошо. Что дальше? Ты сейчас излагаешь тезисы своего доклада на
комиссии? Изучил на месте - и доложил. А доктор Мальстрем примет решение,
куда сколько фондов направить, да очередной десант сбросить, из
художников, скажем, или поэтов. Хранителей тайны и веры. Дальше что?
- Дальше. - Месроп сцепил короткие пальцы, так что вздулись вены на
руках. - Дальше... А вот что!
Он обвел их неожиданно трезвым взглядом, поднялся с места и, подсев к
Виктору, обнял его за плечи.
- Дальше будет то, что мы перестанем ходить вокруг да около юноши
мягкими шагами и присматриваться. Он с нами. Если у тебя есть сомнения...
- У меня нет сомнений, - так же трезво и остро ответил Мартын, - в
нем я был уверен с самого начала. Твое тестирование, признай, ничего не
дало.
- Возможно, - сказал Месроп. - И я вынужден доверять эмоциям.
Виктор понимал, речь идет о нем, но смысл темен и неясен. Как ни
странно, настороженности не было. Он догадывался, что разговор - только
начало густых событий, которых не избежать. Льстило, что ему, самому
молодому из компании, доверяют и готовят к важному делу.
На лице ничего, конечно, не отразилось, и Месроп, внимательно
глядевший на него, вздохнул.
- Мне бы твою выдержку!
- Так что, - спросил Мартын и кивнул в сторону двери. - Начнем?
- Погоди, дай еще раз подумать! - Месроп помассировал виски большими
пальцами. - Ты прав, тянуть нельзя. Но боязно. Если он откажется, плюну,
уйду.
- Я не уйду, - негромко сказал Мартын, - мне некуда, да и не брошу
его. И он не откажется.
Месроп шумно выдохнул воздух.
- Тогда вперед! Буди его, медведя!
6
Мартын без скрипа отворил дверь в соседнюю комнату и через минуту
вернулся, а за ним, недовольно хмурясь и отчаянно зевая, вышел Сармат.
Оглядел их, встряхнулся, и улыбка тронула губы.
- Скучно без меня пить?
- Скучно, - серьезно ответил Мартын. - Ты садись, мы сейчас поговорим
немного, а потом можно и спать. Выпьем немного и поговорим.
- Я не буду пить, - сказал Месроп.
- Как хочешь, а я немного... - Мартын плеснул себе, глотнул и перевел
дыхание. - Вот сейчас полегчало.
Виктора пробрал озноб. Он не понимал, в чем дело, зубы стучали так,
что чуть не прикусил язык. Не от волнения, мало ли какие бывают разговоры.
Озноб был беспричинным и внезапным. Ноги словно ушли в холодный мокрый
песок, испарина покрыла спину. Поджал под себя колени, обхватил их руками
- прошло.
- Ну, в чем дело, заговорщики? - нетерпеливо спросил Сармат.
- Долго будем по мелочам ковыряться? - просипел Мартын.
Сармат, не отвечая, гладил бороду и ждал продолжения.
- Именно по мелочам! - Мартын вскочил, снова сел. - Четвертый год
наводишь порядок в Саратове, три года я смотрю на это и удивляюсь - за
месяц все можно уладить.
- Улаживай, кто мешает.
- Ты мешаешь, и не мне, а себе. - От возмущения Мартын стукнул
кулаком по столу. Стаканы подпрыгнули. - В прошлом году могли объединиться
с балашовской дружиной. Помогли бы им навести порядок, а они нам. Лишняя
сотня бойцов разве помешает? Теперь они погрязли в своих дрязгах, а мы...
Зимой можно было взять арсенал регуляров. Они бы с удовольствием отдали,
всего-то стоило подкинуть им на месяц полсотни наших ребят.
- Зачем нам арсенал? - удивился Сармат. - В войну играть ихними
стрелялками? Ломаются почем зря, заедает через раз, осечки через два...
- Не в этом дело, - нетерпеливо перебил его Мартын, - сложная техника
вообще летит к черту, дело в идее.
- Какой идее? - кротко спросил Сармат.
Виктор готов был поклясться, что, в отличие от него, Сармат прекрасно
понимает, к чему ведет странный разговор. Планы о слиянии сил, о
сосредоточении и, наоборот, распылении, обсуждались все время, но этот
ночной разговор не был похож на другие. Сармат опустил голову, но Виктор
поймал его взгляд: ирония или просто насмешка блеснула в глазах.
- А вот какой идее! - возвысил голос Мартын. - Сомкнуться с
регулярами, подключить дружины Балашова, Аткарска. Затем спуститься к
Камышину, они что-то давно молчат. Я готов лично пройти за Волгу и
посмотреть, что за дела в Ершове. Объединенными силами прочесать все в
пределах досягаемости, комнату за комнатой, дом за домом, город за
городом, все леса, фермы, выбить из нор всю мерзь и пусть самоуправление,
наконец, заработает нормально.
- Отлично. А потом?
- Потом? Потом... - Мартын оглянулся на Месропа.
- Ага, - сказал Сармат, - на этом кончается тактика. Послушаем
стратегическую разработку.
- Не такая уж и стратегическая, - улыбнулся в бороду Месроп. - Я
согласен с Мартыном: чем дольше топчемся на этом пятачке, тем меньше
шансов навести порядок даже на нем. Тесно, нет пространства для маневра,
превращаемся в унылую жандармерию. Идея Мартына дает выход на оперативный
простор. Люди ждут от нас решительных мер, от фермеров опять была
делегация, в лесах снова появились негодяи, сожгли и разграбили несколько
ферм. У милиции руки не доходят, а в дружине людей не хватает, да и нет
четкой структуры. Ребята у нас один к одному, но все равно вольница, куда
нам до регуляров...
- Понял, - восхитился Сармат, - вы предлагаете создать армию. Ну,
генералы-полковники, отцы-командиры!..
- Смеяться будешь, когда лупилы сговорятся с бандами, а те с
лесовиками, и возьмут город. Какая армия в наши времена, когда каждый сам
по себе! До армии нам еще знаешь сколько размножаться?! Да и не прокормить
армию. Зачем нам армия, когда есть дружина. Кстати, ты знаешь, как тебя за
глаза называют дружинники? Виктор, скажи ему.
- Князь, - сказал Виктор, - Князем его зовут...
Он увидел взгляд Сармата и осекся. Тяжелый мрачный взгляд, темный в
отчаянной безнадежности. Но на миг, не больше, полыхнула в нем и гордость.
Действительно, молодые дружинники между собой звали его Князем,
сначала с добродушной усмешкой, а потом привыкли, кличка прижилась и у
дружинников постарше.
- Магия старых имен еще жива, - вкрадчиво сказал Месроп. - Смешно
сказать, но народная дружина - это обыденно, а княжеская - звучит, а?!
Что-то просыпается далекое, забытое, но очень романтичное и красивое -
князь на белом коне, в сияющих доспехах, за ним ратники, мечи сверкают...
Жаль, что твой меч пропал.
- Жаль, - вздохнул Сармат.
- Нечего, теперь ты сам будешь мечом!
Мартын с довольным видом поглаживал усы, Сармат опустил веки, а
Виктор смотрел на них и знал - от того, чем закончится разговор, зависит
его судьба. Он вспомнил Ксению, Митю, деда Эжена и даже Борова и подумал,
что, возможно, не только его судьба решается этой ночью. Густые дела
заворачиваются, и он стоит у истоков дел.
- Вот как вышло, - негромко сказал Сармат. - Права оказалась та
ведьма, быть тебе князем, сказала она. Сбылось первое проклятье. Значит, и
остальные сбудутся. Э, да чего там... - Голос его наполнил комнату, он
поднялся во весь рост, глаза грозно сверкнули. - Что будет, то и будет!
А потом он сел и попросил Виктора:
- Плесни-ка мне немного!
Виктор налил ему, остальным, подумал секунду и наполнил свой стакан.
- Исторический момент, - сказал без тени улыбки Мартын.
- Все учителя помешаны на исторических моментах, - немедленно
отозвался Месроп.
- Выпьем за историю, - неожиданно для себя сказал Виктор.
В компании старших он обычно помалкивал. Сидел тихо и слушал
разговоры, рассказывал сам, когда просили. Сейчас слова будто сами
выскочили.
- Устами юноши... - Мартын поднял стакан.
Сдвинули, дзинкнуло стекло.
- Вот что, стратеги-тактики, - сказал через минуту Сармат. - Планы
ваши хороши, да плохи. Людей я завтра наберу - хотите десять тысяч, а
хотите - сто. Обращусь к населению города и попрошу помощи. Для их же
