этом. Черви нематоды с помощью бактерий в своих внутренностях превращали
отталкивающую массу в удобрения для почвы, затем пускались жуки, поедавшие
мертвые деревья, высевалась трава и высаживалась колючая изгородь. Новые
площади буквально выедались у джунглей, отталкивая их прочь от города и
образуя еще один барьер против опасностей, скопившихся там.
В этом медленном продвижении не было ничего неестественного или
грубого, ийланы жили так же, как и их окружение, являясь частью внешней
среды, и были тесно с ней связаны. Размер площадей, завоевываемый ими,
невозможно было проектировать, их форма и размеры зависели только от
сопротивления листвы и аппетитов гусениц.
Пасущиеся стада изменялись точно так же. Каждый раз, когда урукето
возвращался из Инегбана, он привозил оплодотворенные яйца или новорожденных
детенышей. Самые беззащитные виды размещались возле центра города, а на
естественных пастбищах могли расти до достижения зрелости урукуб и
онетсенсаст. Эти бронированные, но мирные всеядные паслись сейчас на краю
джунглей: громадные размеры, большие рога и бронированная шкура защищали
их от всех опасностей.
Вайнти была довольна прогрессом в своих делах. Каждый день, приходя в
амбесед, она была уверена, что не может возникнуть проблемы, которую она
не сможет разрешить. Но в это утро, когда фарги, спешащая к ней с
донесением, грубо расталкивала окружающих, показывая тем самым важность
новостей, она поняла, что все не так хорошо.
- Эйстаи, урукето вернулся. Я была на рыбалке и сама видела...
Вайнти прервала глупое существо резким жестом, потом подозвала своих
помощников.
- Мы встретим их на пирсе. Мне нужны новости из Инегбана...
Она величаво пошла вниз по дороге, за ней ее друзья и помощники, а в
самом конце фарги. Хотя в Альпесаке никогда не бывало холодно, здесь были
сильные дожди и сырость в это время года была такая, что Вайнти, подобно
многим другим, ходила завернувшись в плащ для тепла и защиты от моросящего
дождя.
Медленно движущиеся веслообразные ноги эйсекола углубляли реку и
прилегающую гавань. Груз урукето не нужно было перевозить лодками, потому
что сейчас это огромное существо прижалось к берегу. Оно только появилось
из закрытого дождем океана, когда Вайнти и ее свита прибыли к месту
причаливания. Начальник гавани отправила фарги, которые бросали свежую
рыбу в подводный резервуар, кормя урукето.
Глупое существо приняло это подношение и встало в правильное положение
в безопасном доке. Вайнти удовлетворенно следила за этой операцией.
Хороший город - эффективный город. Ее город был хорошим. Ее глаза
двигались вдоль огромного черного корпуса к плавнику, где стояла Эрефнаис.
Рядом с командиром стояла Малсас.
Вайнти замерла при виде ее, потому что совершенно выбросила из своей
памяти существование другой Эйстаи. Но действительность настигла ее,
поразив до глубины души.
Малсас, Эйстаи Инегбана... Для нее начинал строиться этот город. Она
должна была привести сюда свой народ и занять место Вайнти. Малсас, прямая
и настороженная, смотрела на нее. Она не была больной или старой, и именно
она должна была стать Эйстаи Альпесака.
В то время как Малсас, ее последователи и ассистенты выходили из
урукето и направлялись к Вайнти, она оставалась сдержанной. Она могла
только надеяться, что формальности скроют ее истинные чувства.
- Добро пожаловать в Гендаши, Эйстаи, добро пожаловать в Альпесак, -
сказала Вайнти.
- Я очень рада оказаться в Альпесаке, - ответила Малсас, соблюдая все
формальности. Но последний слог этого выражения требовал открыть рот и
показать все свои зубы, и после этого она не закрывала рот несколько
долгих секунд.
Этого легкого признака неудовольствия было вполне достаточно для Вайнти и
повторения не требовалось. Вайнти уважали за проделанную работу, но должны
были заменить. Вайнти прогнала прочь все завистливые и предательские мысли
и на мгновение опустила глаза вниз, как бы предупреждая.
Это краткое изменение было настолько неуловимым, что другие ийланы не
заметили его. Дела на этом уровне их не касались. Когда все направились в
город, Малсас отправила всех своих помощников и фарги подальше, чтобы те
не могли подслушать или подсмотреть их будущий разговор.
- Последняя зима была одной из самых холодных. Этим летом молодежь и
фарги из Соромсета не искали входа в Инегбан. Когда стало теплее, я
направила отряд охотников посмотреть, что с городом. Он был мертв.
Соромсет просуществовал недолго и умер так же, как умер Эргитри. Жители
города были мертвы, и пожиратели падали грызли кости ийлан, живших там. На
берегах и в теплых водах моря Исегенети ийланы жили в трех крупных
городах...
Она замолчала, и Вайнти закончила вместо нее:
- Эргитри умер от холода, за ним последовал Соромсет. Остался только
Инегбан.
- Да, остался только Инегбан, и каждую зиму холод подбирается все
ближе. Наши стада почти не увеличиваются и скоро начнут голодать. -
Альпесак ждет.
- Мы вспомним об этом, когда придет время. Но сейчас самое необходимое -
расширить поля и увеличить поголовье животных. Мы, со своей стороны, должны
увеличить число урукето, но это медленная работа, которую мы начали слишком
поздно. Однако есть надежда, что новое поколение будет удачным. Оно меньше,
чем то, на котором я прибыла, но развивается гораздо быстрее. Нам нужно их
столько, чтобы можно было перевезти весь город за одно лето. А теперь
покажи мне, что найдет наш народ, прибыв в Альпесак.
- Он найдет вот это, - сказала Вайнти, указывая на стволы-стены и
плетеные полы города, которые тянулись во все стороны от них. Дождь
прекратился, и появившееся солнце сверкало в каплях, покрывавших листву.
Малсас выразила свое одобрение, и Вайнти повела рукой вокруг.
- За городом - поля, уже полные животных всех видов, приятных и для
глаза и для желудка.
Пока они шли через луга с пасущимися животными, Вайнти приказала
вооруженной охране следовать впереди. Сквозь высокие стены из
переплетенных стволов и шипов видны были гигантские туши урукубов,
поедавших зеленые листья на краю джунглей, и даже на этом расстоянии был
слышен грохот камней в их двойных желудках, которые помогали им
переваривать огромное количество поглощаемой пищи. Малсас некоторое время
молча смотрела на это зрелище, затем повернулась и направилась к центру
города.
- Ты хорошо потрудилась, Вайнти, - сказала она, - и все сделала хорошо.
Жест Вайнти, выражающий благодарность, несмотря на свою ритуальность,
был полон искренней признательности.
Похвала Эйстаи настолько выделялась среди других похвал, что в эту
минуту никакие предательские или завистливые мысли не могли возникнуть в
голове Вайнти. В этот момент она готова была последовать за Малсас на
верную смерть.
Возвращаясь, они позволили остальным подойти поближе и прислушаться к
их разговору: для них это был единственный способ учиться и запоминать.
Только когда они прошли через отверстие в стене Истории, их разговор снова
вернулся к неприятным вещам, поскольку история на стене была мертвой.
Между кольцами амбесед и берега рождений колючая стена истории.
Запечатленное на ней было символической защитой того, что когда-то имело
смысл и значение. Неужели ийланы когда-то действительно размахивали
огромными крабами, вроде хранящихся здесь, беря их в океане и используя
как орудие для защиты самцов? Это была правда, но не всегда было известно,
что это правда. Жгучая крапива наверняка использовалась в прошлом так же,
как и сейчас, но причем здесь эти раковины гигантских скорпионов? О них не
было известно ничего, и все же эти экзоскелеты хранились здесь, а до того
были осторожно сняты со стены в Инегбане и привезены сюда как знак
непрерывности города.
Поскольку Стена была также и живой историей, на стороне, обращенной к
берегу, закреплялись тела мертвых хесотсанов, которым позднее
прикладывались черепа убитых ими.
В самом конце находился округлый череп с пустыми глазницами, выбеленный
солнцем и окруженный наконечниками копий и острыми каменными лезвиями.
Малсас удивленно остановилась перед ним и потребовала объяснений.
- Это один из устозоу, населяющих эту землю. Все черепа, которые ты
видишь здесь, принадлежат меховым, теплокровным и вонючим устозоу, которые
угрожали нам и были нами убиты. Но этот безымянный был хуже всех. Со
своими остроконечными камнями они совершили такое, что было хуже всего
остального.
- Убили самцов и детенышей? - Малсас произнесла эти слова с безразличием
к смерти.
- Да. Мы нашли их и убили за это.
- Разумеется. Больше от них неприятностей не было?
- Нет. Этот вид не жил здесь, а пришел с севера, мы выследили и убили
их, всех до единого.
- Значит, теперь берег в безопасности?
- За исключением коралловых рифов. Но они растут быстро и, когда
достигнут достаточной высоты, мы начнем первые рождения. Тогда берег
рождений будет безопасен во всех отношениях. - Вайнти протянула руку к
белому черепу. - И особенно безопасен от этих убийц младенцев.
- Нам никогда больше не придется беспокоиться о них.
Глава двенадцатая
Пища в этот день была особенной, по случаю прибытия Малсас и ее
окружения. События подобного рода были настолько редки, что самые молодые
фарги никогда прежде не видели такого, они возбужденно крутились вокруг
весь день и переговаривались друг с другом. Впрочем, били и такие, что
прислушивались. Для них это было новым и необычным явлением. В
повседневной жизни ийлан, хотя они и наслаждались своей пищей и ложились
спать с полным желудком, потребление мяса было очень редким событием.
Каждый мог принести широкий лист в одну из мясоразделок и получить порцию
восхитительного мяса, которую мог съесть в каком-нибудь укромном месте.
Это был привычный способ получения пищи, и никто не представлял, что может
быть иначе. В тот день в городе было сделано очень мало, потому что жители
его заполняли амбесед, плотно прижимались к ее стенам, карабкались на
нижние ветки ограды в стремлении увидеть побольше.
После осмотра города и его полей Вайнти и Малсас отправились в амбесед.
Там Малсас встретилась с ответственными за растения Альпесака, проведя
большую часть времени с Ваналпи. Наконец, удовлетворенная услышанным, она
отпустила всех и поговорила с Вайнти.
- Тепло солнца и растения этого города прогнали зиму из моих глаз. Я
вернусь в Инегбан с этой новостью. Это сделает следующую зиму менее
холодной для наших граждан. Эрефнаис доложила, что урукето загружен,
хорошо накормлен и готов отправляться в любое время. Мы поедим, и я покину
вас.
Вайнти выразила огорчение скорым расставанием, и Малсас поблагодарила
ее, но отказалась продлить свое пребывание.
- Я понимаю твои чувства, однако урукето медлителен и мы не можем
терять ни одного дня. Я видела достаточно, чтобы понять - работа здесь в
хороших руках. А сейчас накорми нас. Ты знаешь Алакенши, моего первого
советника и эфензеле? Она будет подавать тебе мясо.
- Это большая честь для меня, - сказала Вайнти, думая только о
привилегиях этого предложения, отгоняя мысли об Алакенши, которую знала
давно. Это было существо хитрое с недобрыми замыслами.
- Хорошо. - Малсас жестом подозвала к себе Ваналпи. - Сейчас мы будем
есть. Алакенши, моя ближайшая соратница, будет подавать мясо Вайнти, а ты
за то, что сделала для этого города, можешь подавать мне.
Ваналпи лишилась дара речи, как неопытный юнец из океана, но в каждом
движении ее тела была гордость.
- Для такого торжественного случая у нас есть два мяса, - сказала
Вайнти. - Одно из старого мира, другое из нового.
- Старое и новое мясо смешаются в наших желудках так же, как Инегбан
смешается с Альпесаком, - сказала Малсас.
Стоявшие рядом восторженно закричали, что она сказала очень хорошо и
высказала оригинальную мысль, что они должны передать ее тем, кто стоит
дальше и ничего не слышит.
Вайнти пришлось подождать, пока они повторят слова Малсас.
- Мясо из Инегбана - это урукуб, выращенный из яйца, доставленного на
