заметили тоску в глазах стареющей Стальной Крысы.
- Мы сопоставили оба плана. - Боливар ткнул пальцем в свой лист.
- И обнаружили уязвимое место. - Джеймс ткнул в свой.
Я склонился над бумагами.
- Здесь расположены микроволновые радиопередатчики, которые посылают
сигналы на висящий над Центром спутник, а он, в свою очередь, транслирует
их на другие спутники в поле его зрения, те - по цепочке дальше...
- Красная и зеленая линия на схеме - волноводы радио- и телеканалов
от передатчика к антеннам на крыше Центра...
- Здесь эти волноводы проходят по подвалу...
- Здесь! - Я ткнул на схему, и мы победно рассмеялись. - Для операции
понадобятся два компактных электронных устройства, которые по сигналу
извне не только отрежут в волноводе их сигналы, но и введут взамен наши.
Сможем ли мы изготовить такие устройства?
Джеймс молча вытащил из кармана черную коробочку с ладонь размером.
Боливар - из своего такую же.
- Ребята, я горжусь вами!
- Питание внутреннее, - сообщил Боливар. - От атомных батареек. На
годы хватит.
- Неплохо, - похвалил я. - Жаль, что коробочки годятся лишь для
одноразового использования. Узнав, что их информационная программа
заменена нашей, сторонники Сапилоте организуют поиски и не успокоятся,
пока не обнаружат наши устройства. В канун выборов без специального
выпуска новостей не обойтись, а вновь установить аналогичную аппаратуру
окажется гораздо обременительней.
Пока я говорил, Джеймс открыл ящик и вытащил два довольно массивных
прибора с выключателями и болтавшимися во все стороны проводами.
- Мы примерно так и подумали, - воскликнул он. - И вот результат -
полные электронной начинки обманки. Мы их установим на виду, при попытке
вскрыть, они взорвутся.
- Отец, ты устал, Джеймс и я позаботимся обо всем...
- Устал? Устал быть грязным политиком. Вы уж не лишайте старика отца
развлечения перед сном.
- Я бы силой оставила тебя здесь, но, к сожалению, слишком хорошо
тебя знаю, - впервые заговорила Анжелина. - Езжай, развлекайся, но не
надейся, что, вернувшись, застанешь меня бодрствующей.
Я поцеловал свою понятливую жену, мы с мальчиками спустились по
пожарной лестнице во двор отеля, прошли два квартала до стоянки и залезли
в неприметную легковушку.
Машину мы припарковали в полукилометре от Центра прессы, дальше
отправились пешком. Конечно, парадным входом мы не воспользовались, а
сократили путь и, не потревожив сигнализации, проникли в подвал через
окно. Дальше - проще. Мы нашли нужную дверь. В помещении в это время
суток, как и предполагалось, только гудевшие машины - и ни души. Был,
правда, еще вооруженный охранник, но при нашем появлении он тут же мирно
уснул. Мы прикрепили обманки к волноводному тракту за набитым электроникой
ящиком, затем, аккуратно разобрав пол, установили настоящие аппараты за
жгутами проводов.
- Неплохо, - сказал я, любуясь делом наших рук. - Отправляемся
обратно в отель, там нас ждут прохладительные напитки, да и программу
нужно подготовить.
Удалились мы тем же путем, каким прибыли, незамеченными дошли до
оставленной в тени легковушки.
Я открыл дверцу, в автомобиле вспыхнул свет...
На месте водителя сидел мой старый знакомый, полковник Оливера и
целился мне в голову из пистолета.
- Оказывается, ты уже не просто турист, а пособник врага, предателя
Харапо. При нашей прощальной встрече я тебя предупреждал, чтобы ты не
возвращался на эту планету.
22
Темную улицу вдруг залил ослепительный свет десятков прожекторов, из
подъездов посыпались солдаты.
- Пожалуйста, не стреляйте! Мы сдаемся. Ребята, поднимите руки, это
приказ. Доучан куоунбоула!
Мальчики подчинились, как и я, подняли руки над головой и, коснувшись
запястьем запястья, привели в действие дымовые бомбы. Что я и приказал им
сделать на редком инопланетном языке. Их тут же скрыли из глаз клубящиеся
облака дыма.
Я отпрыгнул в сторону. Вовремя. Через долю секунды Оливера выстрелил,
пуля просвистела у виска. Прежде чем Оливера нажал на курок второй раз, я
швырнул в кабину дымовую бомбу, за ней - гранату с сонным газом.
Дверцу машины я открыл секунд десять назад, а все вокруг изменилось
до неузнаваемости: улицу заполнили облака дыма и атакующие солдаты; слух
резали отрывистые команды, свистки, крики, рев двигателей машин.
- Добавьте дыма! - приказал я на том же инопланетном языке. - Да про
снотворный газ не забудьте! Я отвлеку их, а вы уносите ноги.
Давая мальчишкам шанс на бегство, я залез в машину, отпихнул тело
Оливеры с водительского сиденья, завел двигатель, включил сцепление и что
было сил вдавил педаль газа. Автомобиль рванул с места, набрал скорость,
дымовая завеса поредела, а вскоре и вовсе исчезла, в глаза ударил свет
прожекторов. Я прищурился и увидел, что машина несется на солдат. Я резко
крутанул руль, автомобиль промчался в двух-трех сантиметрах от крайнего и
врезался в броневик.
Я ударился о лобовое стекло и осел в водительском кресле. Вскоре
очнулся: мой нос был разбит, рубашку залила кровь, голова тоже пострадала,
мир вокруг несся в бешеном хороводе. Мысли шевелились еле-еле, и я лишь
надумал, что еще немного дыма и сонного газа не повредят. Едва я швырнул
через открытое окошко дымовую гранату, как в борту броневика открылась
дверь. Вторую гранату я чисто рефлекторно закинул туда.
Я задержал дыхание. Кровь вымыла из моего носа фильтры, если я хотя
бы раз вдохну, то засну, как полицейские и солдаты вокруг, но вряд ли мое
пробуждение будет столь же мирным, как у них.
Я на четвереньках выполз из машины, стукнулся носом во что-то
твердое. Грудь горела огнем: не набрать в легкие наполненный газами воздух
чертовски трудно. Я пошарил рукой перед собой. Оказывается, я уткнулся в
дверцу броневика. Транспорт! Вслепую отпихнув бесчувственное тело от
входа, я забрался внутрь, перелез еще через два тела.
Если я не вдохну, то умру. Но дышать пока нельзя. Я прополз еще
немного и ударился головой о металлическую поверхность. Долго ощупывал,
прежде чем понял, что это сиденье. Сиденье водителя на высокой платформе в
передней части броневика. Пошарив по полу, я обнаружил педаль газа. Педаль
вибрировала - двигатель работал!
Я привстал, вытянув ногу, надавил на акселератор. Броневик задрожал
и, подмяв под себя мой автомобиль, двинулся вперед. Беззвучно выругавшись,
я снял ногу с педали. Пошарил рукой. Ручка. Наверно, ручка переключения
скоростей. Я рванул ее на себя, снова нажал на газ. Тусклый, наполненный
дымом мир перед глазами запрыгал, и броневик пополз назад.
Воздуха!
Забрезжил свет. Надеясь, что сонный газ вместе с дымом остались
позади, я высунул голову из двери и вдохнул полной грудью.
Ничего не произошло. Ровном счетом ничего, если не считать, что
воздух был восхитительно свеж. Я обернулся. Все великолепно: позади в дыму
бессмысленно метались люди; оттуда кроме моего броневика выбрались и
другие и теперь пятятся прочь.
Я захлопнул дверцу, снова втиснулся в кабину, толкнул плечом
водителя, и тот со стуком шлепнулся на пол.
Мои сыновья там, в дымовой заносе, им отчаянно нужна помощь. Я уселся
на водительское сиденье, осмотрел приборы. На одной ручке маркировка:
"Управление стрельбой из переднего орудия". Подходит! Я поднял ствол до
упора и нажал на гашетку.
Оглушительно загрохотало, броневик задергался, к ногам посыпались
пустые гильзы. Солдаты на экране засуетились: кто спешил к стенам зданий;
кто, закрыв голову руками, падал на мостовую.
Отлично, пора удирать и мне. Ручка передач все еще в положении
"Назад". Я надавил на акселератор. Здания на экране заднего вида поползли
навстречу. Вести броневик задним ходом оказалось непросто, его болтало из
стороны в сторону. Надеясь привлечь к своему отходу внимание, я надавил на
клаксон и включил дальний свет. На экране появился взвод солдат, но при
моем приближении бравые вояки бросились врассыпную.
Перекресток. Я резко крутанул руль. Машину занесло, затем она рывком
встала. Я переключил скорость на переднюю. Прежде чем успел нажать на газ,
мимо моего броневика, направляясь к месту боевых действий, прогромыхали
три его собрата-близнеца. На перекрестке броневики столкнулись с
преследовавшей меня машиной. Я от души посмеялся над их неуклюжими
попытками разъехаться и покатил мимо устроенной кучи малы.
Прежде я был чертовски занят, но теперь на меня с неимоверной силой
навалились мысли о судьбе Боливара и Джеймса.
Они выбрались. Они непременно выбрались! Иначе и быть не может.
Стрельбы оттуда я не слышал, близнецы в сознании, клубившиеся облака дыма
скрыли их, да и враги, поди, давно как один спят. Я отвлек внимание на
себя, создал панику. Ребята умны и проворны, возможностей спастись у них
было сколько душе угодно.
Так почему я волнуюсь, почему по спине течет холодный пот?
Потому что рассуждаю я не как безжалостный агент межзвездной службы
безопасности, а как отец. Они - мои дети, я втянул их в свою авантюру, и
что бы ни случилось, в ответе я.
Я медленно ехал по темным пустым улицам. Мой мозг захлестывала черная
волна вины и отчаяния.
- Поплакался, и будет. - Мой голос звучал почти бодро и на время даже
заглушил настойчивый внутренний голос. Я выпрямился в кресле и крепче сжал
баранку. - Так-то лучше. Причитаниями и стенаниями им ты, диГриз, не
поможешь, а на себя беду накличешь. Твоя текущая задача - добраться до
отеля живым, а там уж взяться за работу. Так двигайся же.
Я до предела вдавил акселератор в пол и покатил насколько возможно
кратчайшим путем. Бросив броневик посреди скудно освещенной улицы,
оставшиеся два квартала до отеля я пробежал. Служебный вход оказался
закрыт, и я воспользовался булавкой. Никем не замеченный, я поднялся на
грузовом лифте на двенадцатый этаж, подошел к своему номеру. Дверь передо
мной распахнула Анжелина.
- Ну и видок у тебя. Серьезно ранен?
- Пустяки: синяки, ссадины. Только вот...
Я не знал, как продолжить, но, должно быть, выражение моего лица было
куда красноречивей слов.
- Мальчики?.. Что с ними?
- Не знаю толком. Уверен, у них все в порядке. Мы расстались после
операции и к отелю отправились разными дорогами. Впусти же меня, я
расскажу подробнее.
Как только дверь за моей спиной захлопнулась, я ей все рассказал.
Медленно, выбирая слова между глотками выдержанного рона. Пока я говорил,
жена сидела как изваяние. Печальное повествование подошло к концу, и она
кивнула.
- Мучаешься?
- Мучаюсь. Я во всем виноват. Только я. Я взял их с собой...
- Помолчи. - Анжелина наклонилась ко мне и коснулась губами щеки. -
Они - взрослые люди, на дело пошли с открытыми глазами. Ты не только не
вел их к катастрофе, но и, дав им шанс на спасение, подставил себя под
огонь врага. Ты сделал все, что в человеческих силах. А теперь успокойся,
и, пока ждем новостей, я подлатаю твой безобразный нос.
Она промыла рану и наложила на мой нос пластырь; за всю операцию я
лишь несколько раз сдавленно охнул. Потянулось ожидание. Анжелина, которая
обычно пила лишь на официальных приемах, наполнила стакан роном и
потягивала из него маленькими глотками. Мы поминутно отводили глаза от
часов, а каждый раз, заслышав на улице сирену, как по команде вздрагивали.
Мой стакан опустел, я потянулся к бутылке.
- Милая, тебе плеснуть?
Пронзительно зазвонил телефон. Прежде чем я опустил бутылку на стол,
Анжелина сняла трубку и включила внешний усилитель.
