брюшного пресса, час за часом, день за днем, почти исключительно на
хлебе и воде, Кутред обрел мускулы отчетливо видные, словно нарисованные
на бумаге. Как у слепца, которого Шеф видел в своем мимолетном видении.
Именно сочетание силы и худобы делало Кутреда таким неуловимо быстрым,
понял Шеф. Это, и еще его безумие.
- Поработай над его ладонями и ступнями, - распорядился Бранд.
Смотри, у него на ногах ногти, как когти у медведя. Состриги их, а то
нам будет не надеть на него обувь, а она ему нужна, чтобы не скользить.
Покажи мне его ладони.
Бранд крутил их так и сяк, проверяя, сгибаются ли они.
- Кожа совсем ороговела, - бормотал он. - Для моряка хорошо, а для
фехтовальщика плохо. Дай мне масла, я вотру в ладони.
Пока они хлопотали, Кутред сидел, не обращая внимания на холод,
принимая их заботы как должное. Возможно, он привык к этому в прежней
жизни, подумал Шеф. Он был капитаном личной дружины короля Нортумбрии,
такого положения можно достичь, только драками пробивая себе путь
наверх. Должно быть, Кутред участвовал в большем количестве поединков,
чем мог запомнить.
Кроме следов плетки, под его косматой порослью проступали старинные
шрамы от клинка и лезвия. За зиму он, как лошадь, отрастил себе в
неотапливаемом сарае собственную густую шерсть. Единственными в отряде
ножницами ему стали стричь волосы и бороду.
- Чтобы ничего не лезло в лицо, - пояснил Бранд. Вслед за штанами он
отдал свою замечательную запасную рубаху из крашеной зеленой шерсти.
Кутред влез в нее, расслабил штаны, затолкал внутрь рубаху и снова
обвязался веревочным поясом. Умытый, подстриженный и приодетый,
изменился ли он по сравнению с тем ужасным созданием, которое они
спасли, спрашивал себя Шеф.
Нет, он выглядел по-прежнему. Любой разумный человек, встретив
Кутреда в лесу или на дороге, отпрыгнул бы в сторону и взобрался на
дерево, как если бы . повстречался с медведем или стаей волков. Он был
так же безумен и так же опасен, как... как Ивар Бескостный или как его
отец, Рагнар Волосатая Штанина. Он даже похож на Рагнара, припомнил Шеф.
Что-то в осанке, в безумном взгляде.
Бранд стал показывать Кутреду имеющееся в наличии оружие. Небогатый
выбор. Кутред глянул на драгоценный меч Карли, фыркнул, без лишних слов
согнул его об колено. Смерил взглядом ворчащего от негодования и обиды
Карли, выждал, будет ли тот продолжать, и ухмыльнулся, поскольку
коренастый дитмаршец умолк. Тесаки он презрительно отшвырнул в сторону.
Алебарда Озмода заинтересовала его, и некоторое время он фехтовал ею,
одной рукой вращая ее немалый вес, как будто бы она была ивовым
прутиком. Но для оружия на одну руку ее балансировка была неправильной.
Кутред отложил алебарду, осмотрел инкрустированный серебром топор
Бранда.
- Как его имя? - спросил он.
- Rymmugygr, - ответил Бранд, - это значит "боевой тролль".
- А, - сказал Кутред, крутя в руках оружие. - Тролли. Они зимой
спускались с гор, заглядывали через ставни, так и зырили на прикованного
человека. Это оружие не для меня. А ты, вождь, - обратился он к Шефу. -
У тебя на руках золотые браслеты. Ты должен одолжить мне свой славный
меч.
Шеф с сожалением покачал головой. После битвы при Гастингсе его таны
настаивали, что король должен носить подобающее ему оружие, и разыскали
для него меч прекрасной шведской стали, с золотой рукоятью и
выгравированным на клинке именем: "Atlaneat". Он оставил его в Англии,
взял только простую матросскую абордажную саблю - катласс. Но и ту
оставил, когда пошел в гости на Дроттнингсхолм, взяв с собой лишь копье
"Гунгнир". Однако, когда катапультеры освобождали его, Квикка принес
саблю, и теперь она находилась на своем месте у Шефа за поясом. Шеф
протянул ее Кутреду. Тот посмотрел на катласс с тем же выражением, что и
на меч Карли. Это был односторонней заточки тяжелый клинок, слегка
изогнутый, сделанный из обычного железа, хотя и с наваренным лично Шефом
прочным стальным лезвием. Оружие не для фехтования, а для чистой рубки.
- Удар таким не отразишь, - пробормотал Кутред. - Но для прямого
удара хорош. Я возьму его.
Словно его кто-то подтолкнул, Шеф протянул также сделанный Уддом щит,
специально обработанную стальную пластину, наклепанную на деревянную
основу.
Кутред с интересом взглянул на тонкий слой металла, поскреб его
странного вида поверхность и попытался надеть щит на руку. Лямки не
застегивались на его могучей длани, пока в них не прокрутили
дополнительные дырочки. Кутред встал, с обнаженной саблей и пристегнутым
щитом. На лице его появилась гримаса, напоминающая оскал голодного
волка.
- А теперь, - сказал он, - Вигдьярф.
Глава 18
У ограды лагеря стоял человек в полном вооружении и с коротким жезлом
в руке: марешаль пришел вызывать их на площадку для поединка. Шеф встал,
закрывая собой Кутреда, кивнул Бранду, чтобы тот разговаривал.
- Вы готовы? - крикнул марешаль.
- Готовы. Давайте повторим условия поединка. Все слушали, как Бранд и
марешаль перечисляют условия: только рубящее оружие, ратоборец на
ратоборца, свободный проход через Флаа против передачи всех трэлей в
распоряжение победителя. Шеф почувствовал, как по мере перечисления
условий нарастает напряжение среди англичан - и мужчин, и женщин.
- Выиграем мы или проиграем, мы им не сдадимся, - высказался Озмод.
- Всем держать арбалеты и алебарды наготове. Женщинам взять лошадей
под уздцы. Если нашего ратоборца убьют - чего мы не хотим, конечно, - с
оглядкой на Кутреда торопливо добавил он, - мы попытаемся пробиться.
Шеф увидел, что Бранд, заслышав недостойные речи Озмода, недовольно
повел плечами, но продолжал переговоры. Не знающий английского языка
марешаль ничего не заметил. Кутред ухмылялся даже шире, чем всегда. Он
был каким-то отстраненным, сидя на пне и никак не пытаясь проявить себя.
То ли он увлекся привычным ритуалом подготовки к поединку, то ли
предвкушают изумление, которое испытает Вигдьярф.
Марешаль ушел, а Бранд вернулся к маленькому отряду, уже собравшему
вещи, навьючившему лошадей и готовому выступить. В последний момент
взгляд Кутреда упал на топорик, которым щепали лучину. Подобрав,
протянул его Удду.
- Заточи его напильником, - распорядился он.
Отряд прошел по короткой улице, уже опустевшей. На маленькой площади
перед храмом толпилось не только все население городка, но еще десятки
мужчин, женщин и детей со всех трех долин, пришедшие посмотреть на
схватку ратоборцев. Одну улочку оставили свободной, чтобы по ней мог
подойти отряд Бранда, но как только он прошел, воины с копьями и щитами
перекрыли ее.
Озмод оценивающе осмотрелся, стараясь найти слабое место в окружающем
их заслоне. Не нашел.
Прямо перед ними, у самой двери храма, стояли одетые в алые плащи
Вигдьярф и два его секунданта. Бранд осмотрелся, оглядел Кутреда, кивнул
Озмоду и Квикке.
- Ждем, - сказал он, подняв палец, - ждем вызова.
Кутред ни на кого не смотрел. Он взял заточенный топорик и держал его
в левой руке вместе со щитом. Другой рукой он подбрасывал в воздух саблю
Шефа - кувырки которой выявляли ее плохую балансировку, - ловко
подхватывая ее за незащищенную гардой рукоятку. Гул прокатился по толпе,
когда некоторые признали в нем мельничного трэля, недоумевая, что бы это
значило.
Бранд и Шеф шли навстречу противникам.
- Не надеть ли нам на него какие-нибудь доспехи? - по пути
засомневаются Шеф. - Твою кольчугу? Или шлем? Да хоть кожаную куртку? У
Вигдьярфа все это есть.
- Берсерку это не нужно, - отрезал Бранд. - Сам увидишь.
Остановившись за семь шагов, он крикнул как для противников, так и
для публики:
- Готов ли испытать свою удачу, Вигдьярф? Ты же знаешь, что мог бы
попытаться выйти против меня много лет назад. Но тогда у тебя не было
такого желания.
- А теперь нет желания у тебя, - усмехаясь, ответил Вигдьярф. - Ты
уже решил, кто выйдет против меня? Ты? Или твой одноглазый и безоружный
приятель?
Бранд ткнул большим пальцем за плечо:
- Мы решили попробовать того парня в зеленой рубахе. Он очень хочет
драться с тобой. Вот у кого есть такое желание.
Усмешка Вигдьярфа исчезла, когда он глянул по ту сторону площади и
увидел никем больше не заслоненного Кутреда, который у всех на виду
жонглировал своей саблей. Теперь он начал еще и перекидывать из руки в
руку топорик, успевая поймать его правой рукой и отбросить назад в
левую, пока сабля находилась в воздухе.
- Ты не можешь выставить его против меня, - сказал Вигдьярф. - Он
трэль. Это мой собственный трэль. Ты, как я понимаю, выкрал его ночью. Я
не могу драться со своим же рабом. Я обращаюсь к марешалям, - и он
повернулся к двум вооруженным людям, стоящим по бокам площади.
- Уж больно ты быстр объявлять людей трэлями, - отвечал Бранд.
Сначала ты объявляешь трэлями мирных проезжих, и они должны биться с
тобой, чтобы оправдаться. Потом, когда человек хочет с тобой драться, ты
говоришь, что он тоже трэль. Может быть, проще будет, если ты сразу
скажешь, что вообще все кругом трэли? Тогда тебе останется только
заставить их вести себя так, как ведут себя трэли. Потому что иначе -
они не трэли.
- Я не буду с ним драться, - гнул свое Вигдьярф. - Он моя
собственность, украденная ночью, а вы все - ночные воры, - он повернулся
к марешалям и опять начал протестовать.
Бранд оглянулся через плечо.
- Если ты не будешь драться с ним, это твое дело, - засмеялся он. Но
я должен сообщить тебе кое-что. Он-то как раз будет драться с тобой. И с
любым, кто заградит ему путь.
С хриплым ревом Кутред раздвинул окружающих и пошел через площадь.
Глаза его застыли и не мигали, и по пути он начал петь. Вспомнив те
времена, когда он был менестрелем. Шеф узнал песню. Это была старая
нортумбрийская баллада о битве при Нектанском озере, когда пикты
уничтожили армию короля Этельтрита. Кутред пел тот куплет, где
говорилось о доблестных королевских оруженосцах, отказавшихся отступать
или сдаваться и вставших за стеной из щитов, чтобы сражаться до
последнего человека. Бранд и Шеф торопливо ушли с дороги, глядя на
берсерка, ступающего медленно, но готового броситься в любой миг.
Вигдьярф, увидев приближающегося Кутреда, схватил своего секунданта за
плащ, опять повернулся к марешалям и обнаружил, что все они разбегаются,
оставляя его лицом к лицу с неистовствующим гигантом, которого он
когда-то оскопил.
За пять шагов Кутред ринулся в атаку. Без пробных и ложных выпадов,
не заботясь о защите. Атака рассвирепевшего керла - свинопаса или
пахаря, а не королевского ратоборца. Первый удар шел из очень дальнего -
так, что сабля коснулась спины Кутреда - замаха и по широкой дуге
устремился на шлем Вигдьярфа. Чтобы отразить его, достаточно было быстро
среагировать, что сумел бы сделать каждый, кроме престарелого ревматика.
Вигдьярф, который продолжал что-то кричать марешалям, не задумываясь
поднял щит и принял на него всю силу удара.
И чуть не упал на колени, сбитый этой силой. А на него уже обрушился
второй удар, а вслед за ним и третий. Не опасаясь нападения, Кутред
пританцовывал вокруг своего врага, атакуя под всевозможными углами. При
каждом ударе от окантованного железом липового щита летели щепки, скоро
Вигдьярф держал в руках лишь его жалкие остатки. Звон пошел по площади,
когда Вигдьярф впервые ухитрился отразить очередной удар мечом.
- Не думаю, что это продлится долго, - сказал Бранд. - И когда
кончится, будут неприятности. По коням, ребята. Шеф, пусть приготовят
