- Позволь мне остаться с тобой на ночь, даже если ты слишком стар и я
тебе не нужна. Мзилькази преследует меня и причиняет мне боль. Посмотри,
вот он.
Человек, на которого она показала, следил за ними с безопасного
расстояния и скрылся, как только Язон взглянул на него.
- Не беспокойся насчет Мзилькази, - сказал Язон, - мы выяснили наши
отношения в первый же день... Видела шишку у него на голове?
- Ты мне нравишься. Еще раз покажу тебе свою лучшую вещь.
- Ты мне тоже нравишься. Нет, не сейчас. Спокойной ночи.
5
Весь следующий день Айджейн находилась рядом с Язоном. Она шла рядом
с ним, когда началась бесконечная охота за креноджами. Когда появлялась
возможность, он рассматривал округу и расспрашивал ее и еще до полудня
извлек все имеющиеся скудные сведения о событиях происходящих за пределами
равнины где они жили.
Океан для нее был чудом, производившим съедобных животных, рыбу и
изредка человеческие трупы. Время от времени с берега можно было увидеть
корабли, но о них они не знали ничего.
С противоположного края эта равнина ограничивалась пустыней, еще
более негостеприимной, чем та узкая полоска, где они влачили жалкое
существование.
Из рассказов Айджейн трудно было решить, были ли эти кораджи
животными или особыми механизмами. Океан, берег и пустыня - это был весь
ее мир, и она не могла представить себе, что есть что-то другое. Язон
знал, что это другое должно существовать, и доказательством этому служил
самострел. Язон твердо решил выяснить откуда он появился.
Вот с этой целью он и собирался при первой же возможности изменить
свое положение раба. Он научился удачно избегать ударов тяжелых башмаков
Чаки, работа была не тяжелой и пищи в общем было достаточно. Положение
раба избавляло его от всякой ответственности, кроме необходимости
повиноваться приказам и он надеялся, что у него будет достаточно
возможностей узнать эту планету.
Позже, в этот день в отдалении появилась еще одна колонна рабов,
шедших навстречу. Язон ожидал повторения формальностей встречи второго
дня. Но к его удивлению этого не было. Вид приближающихся рабов привел
Чаку в страшную ярость и его собственные рабы разбежались в испуге в
разных направлениях.
Подпрыгивая, что-то гневно крича и колотя дубинкой по толстой коже
своих доспехов, Чака довел себя до крайнего исступления и побежал
навстречу подходящим тяжелой рысью. Язон последовал за ним, чрезвычайно
заинтересованный этим новым поворотом событий. Линия приближающихся рабов
расступилась, пропустив другую вооруженную фигуру. Они побежали друг к
другу изо всех сил и Язон подумал, что сейчас раздастся треск
столкновения. Однако, не доходя друг до друга, они замедлили бег и начали
кружить, выкрикивая проклятия.
- Ненавижу тебя, Мшика!
- Ненавижу тебя, Чака!
Слова были те же самые, но выкрикивались они с яростью и неподдельной
искренностью чувств.
- Я убью тебя, Мшика! Ты вновь пришел на мое пространство со своими
пожирателями падали!
- Ты лжешь, Чака! Эта земля всегда была моей!
- Я убью тебя!
Выкрикнув эти слова, Чака подпрыгнул и нанес страшный удар дубинкой,
но Мшика ожидал этого и отступил, нанеся встречный удар Чаке. Последовали
быстрые удары с обеих сторон. Схватка пошла серьезная.
Они катались по земле, свирепо хватаясь за одежду друг друга и
выкрикивая ругательства. Тяжелые дубинки были отброшены, в ход пошли ножи
и колени. Теперь Язон понял, зачем над коленными чашечками были нашиты
длинные клыки. Это была беспощадная борьба и каждый старался убить своего
противника... Было похоже, что дело идет к ничьей, когда оба остановились
передохнуть, но через некоторое время они снова ринулись в бой.
Равное положение нарушил Чака. Он воткнул свой кинжал в песок и при
следующем кувырке ухватил его рукоятку в зубы. Мшика закричал и вырвался,
кровь бежала у него по рукам и капала с кончиков пальцев. Чака прыгнул за
ним, но раненый успел подобрать свою дубинку и побежал. Чака рванулся за
ним, но недолго, выкрикивая похвалы своей силе и умению, и ругал своего
противника за трусость.
Язон увидел короткий острый рог какого-то животного, лежавший в песке
и быстро подобрал его, прежде чем Чака успел вернуться.
Как только его противник исчез из вида, Чака внимательно осмотрел
поле битвы и собрал все, похожее на оружие. Хотя еще оставалось несколько
часов дневного света, он приказал остановиться и раздал вечернюю порцию
креноджей. Язон сел и принялся жевать... Айджейн села рядом с ним, ее
плечи ритмично двигались - она вычесывала насекомых. Воши были неизбежны.
Они прятались в складках шкур и появлялись, почувствовав тепло
человеческого тела.
Язон тоже получил свою порцию этих паразитов и тоже усиленно чесался.
Этот припадок чесания довел до предела гнев, который нарастал в нем,
медленно и незаметно.
- Я достаточно послужил, - сказал он, вскакивая на ноги. - Мне
надоела эта участь раба. Как лучше всего попасть в пустыню, где живут
дзертаноджи?
- Нужно идти туда, путь займет два дня. А как ты убьешь Чаку?
- Я не собираюсь его убивать. Я просто уйду. Я испытал его
гостеприимство и его башмаки, с меня достаточно.
- Но ты не сможешь уйти, - сказала она, - тебя убьют.
- Чака не сможет меня убить, если меня здесь не будет.
- Каждый сможет убить тебя. Таков закон. Беглых рабов всегда убивают.
Язон вновь сел, откусил другой кусок от своего креноджа и
призадумался.
- Ты говоришь, что мне надо убить Чаку. Но я не хочу убивать его,
хотя он украл мои башмаки. И вообще я не понимаю, чем мне поможет это
убийство?
- Ты глуп. Если ты убьешь Чаку, ты станешь новым Чакой. Тогда ты
сможешь делать все, что захочешь.
Конечно. Теперь, после этих слов, социальная структура общества была
для него ясна. В действительности это был один класс с волчьим законом. Он
должен был понять это, видя, как Чака тщательно следит, чтобы никто не
подходил к нему на близкое расстояние, и как он каждую ночь исчезал в
каком-нибудь укромном месте. Каждый был лишь за себя, все против одного.
Положение определялось силой рук и быстротой реакции. Каждый, кто
оставался в одиночестве, становился рабом этого общества и мог быть убит
любым встречным.
Все говорило о том, что он должен убить Чаку, если хочет
освободиться.
Вечером он следил за Чакой, и когда хозяин ушел, заметил направление.
Конечно, хозяин будет петлять, но Язон решил, что сумеет отыскать его. И
убьет. У него не было особой любви к ночным убийствам, он считал, что
убийство спящего - это подлость и трусость, но особые условия требуют
особых решений. Он не пара тяжеловооруженному человеку в открытой схватке:
поэтому нож убийцы был неизбежен. Или острый рог.
Он молча выскользнул из-под покрывавших его шкур. Айджейн знала, что
он уходит, он видел в звездном свете ее открытые глаза, но она не
двинулась и не сказала ни слова.
Разыскать Чаку в темноте пустынной ночи было не легко, но Язон был
настойчив. Он двигался по дугам, все более и более широким, постепенно
удаляясь от спящих рабов.
Местность была полна ущелий и оврагов, в одном из них следовало
искать спящего Чаку, он мог проснуться при малейшем шуме. То, что Чака
принял особые меры предосторожности, стало ясно Язону, когда он услышал
звон колокольчика. Язон мгновенно замер. Он проклинал свою глупость,
только теперь он вспомнил звон, который слышал раньше со стороны ушедшего
на ночь Чаки. Медленно и беззвучно отступил Язон в глубину ущелья. С
топотом появился Чака, размахивая над головой дубинкой и направился прямо
к Язону. Язон отчаянно увернулся от дубинки, которая вонзилась в землю
рядом с ним. Он побежал с максимальной скоростью по оврагу. Он знал, что
если упадет, то будет мертв, но ему ничего не оставалось делать и он
продолжал бежать. Тяжеловооруженный Чака не мог догнать его, он гневно
выкрикивал угрозы и проклятья, но отставал. Язон исчез в темноте, и сделав
широкий круг, вернулся к спящим рабам. Когда он нырнул под свои шкуры,
небо уже серело. Язон надеялся, что Чака не узнал его в темноте.
Когда над горизонтом поднялось красное солнце, появился Чака, весь
трясшийся от гнева.
- Кто это был? - кричал он, все ближе подходя к тому месту, где лежал
Язон. - Кто приходил ночью? - Он шел среди них, бросая направо и налево
свирепые взгляды.
Пятеро рабов указало на Язона, и Айджейн задрожала и отодвинулась от
него.
Проклиная их предательство, Язон вскочил и побежал от свистящей
дубинки. В его руке был заостренный нож, но он знал, что не выстоит в
открытой схватке против Чаки.
Но другого пути не было. Он оглянулся, увидел преследующего врага и
во-время увернулся от подставленной ноги раба. Все были против него!
Он убежал от рабов и взобрался на вершину высокой дюны, поднимаясь по
крутому склону и с усилием цепляясь за стебли жесткой травы. Повернувшись,
он бросил в лицо Чаке горсть песка, стараясь ослепить его, но рабовладелец
уже извлекал свой самострел.
Язон устал, но он знал, что это лучшая возможность для контратаки.
Рабы не были видны и теперь это будет схватка один на один. Опускаясь по
скалистому склону, он внезапно повернулся к Чаке, тот не ожидал этого, его
дубинка была поднята лишь наполовину, но он ударил ею. Язон нырнул под
удар и использовал инерцию тела Чаки, чтобы бросить его на землю.
Вооруженный человек перевалился лицом вниз через камень, и прежде чем
он упал окончательно, Язон сидел уже у него на спине, схватив его за
подбородок. Он поранил пальцы об усеянное клыками ожерелье, схватил бороду
противника и дернул ее. Голова Чаки откинулась и в этот же миг Язон всадил
заостренный рог в приоткрывшееся горло. Чака странно задергался под ним и
умер.
Язон встал на ноги, испытывая полное изнеможение. Он был наедине со
своей жертвой. Он вытер об песок свои окровавленные руки и начал раздевать
труп.
Когда он развязал шкуры и отбросил шлем, то увидел, что Чака был уже
пожилым человеком. В бороде его было мало седых волос, но редкие волосы на
голове были совсем белые.
Потребовалось много времени, чтобы снять одежду и вооружение,
натянуть их на себя, но это было сделано. Среди вещей Чаки оказались
башмаки Язона. Когда, наконец, он увидел их, грязные, но целые, он
обрадовался и с удовольствием натянул их на себя. Наконец, Язон надел
шлем, и Чака воскрес. Тело на песке принадлежало мертвому рабу. Язон
выкопал мелкую могилу, положил туда тело и засыпал его.
Потом, взяв оружие, сумки и самострел, держа в руке дубинку, он пошел
к ожидавшим его рабам. Как только он появился, они встали и образовали
линию. Язон увидел, что Айджейн с тревогой смотрит на него, пытаясь
угадать, кто же выиграл схватку.
- Один ноль в пользу команды гостей, - сказал он и она улыбнулась ему
испуганной улыбкой. - Головы выше и пошли туда, откуда пришли. Новый день
наступил для вас, рабы. Я знаю, вы не верите, но у вас в запасе большие
возможности.
Насвистывая, он шел за линией рабов и с удовольствием ел первый
найденный рабами кренодж.
6
Этим вечером они разожгли костер на берегу и Язон сел спиной к
безопасному океану. Шлем он снял и держал в руке - эта штука причиняла
головную боль. Он подозвал Айджейн.
- Я слышу, Чака и повинуюсь!
Она торопливо подбежала к нему, упала на песок и начала разматывать
