внимание этого. В конце концов вы все это затеяли. Вы должны были
предвидеть и такое последствие своей затеи.
- Вы совершенно правы, - спокойно сказал Михай. - Мне следовало бы
быть более осторожным. Не скажите ли теперь, как нам попытаться спасти
наши жизни? Ни один из контрольных приборов не работает.
- Ни один? Вы не пробовали аварийное катапультирование? Большая
красная кнопка сверху...
- Пробовал. Она тоже не работает.
Язон откинулся в кресле. Некоторое время он молчал, потом заговорил:
- Почитайте одну из ваших книг, Михай. Ищите утешение в вашей
философии. Мы ничего не можем сделать. Все зависит от компьютера и
уцелевших механизмов.
- Мы ничего не можем восстановить?
- Вы механик? Я - нет. Мы, вероятно, принесем больше вреда, чем
пользы.
Два дня корабельного времени прошли в поисковом полете, пока не была
найдена планета. Ее покрывал густой слой облаков. Она приближалась с
ночной стороны и поэтому детали невозможно было рассмотреть. Света тоже не
было видно.
- Если бы здесь были города, мы увидели бы их свет, - сказал Михай.
- Не обязательно. Может быть тут буря или подземные города. На этом
полушарии может быть только океан.
- А может, тут вообще нет людей? В таком случае, даже если посадка
произойдет благополучно, то какое это имеет значение. Мы должны будем
провести остаток жизни на этой планете на краю Вселенной!
- Не надо быть таким жизнерадостным, - прервал его Язон. - Не хотите
ли на время посадки расстегнуть эти ремни? Посадка может быть трудной, а
мне хотелось бы сохранить какие-нибудь шансы.
- А вы дадите мне слово чести, что не попытаетесь сбежать при
приземлении?
- Нет. А даже, если бы я дал честное слово, разве вы поверили бы? Но
если бы вы освободили меня, это удвоило бы наши шансы. Давайте попытаемся
спастись вместе.
- Нет, я выполню свой долг, - сказал Михай.
Язон остался привязанным к креслу.
Они вошли в атмосферу, и мягкое шипение вокруг корпуса постепенно
превратилось в пронзительный визг. Двигатели выключились и началось
свободное падение. Трение воздуха нагрело внешнюю оболочку до бела, быстро
росла температура и внутри корабля, несмотря на работу криогенных
установок.
- Что происходит? - спросил Михай.
- Вы, кажется, лучше разбираетесь в этом.
- Мы разобьемся?
- Возможно. У нас две возможности: либо приборы не сработают и в этом
случае мы разобьемся на мелкие кусочки. Однако, компьютер, может быть
способен на последнее усилие. Я, лично, надеюсь на это. Сейчас
изготавливают очень надежные компьютеры. Корпус и двигатели в хорошем
состоянии, ненадежны лишь приборы контроля. В таком случае хороший пилот
мог бы попытаться посадить корабль, включая и выключая двигатели. Это
связано с риском, перегрузки достигали бы 15g, но пассажиры могут это
выдержать в амортизационных креслах. Но мы этого не можем сделать.
Придется положиться на приборы.
- Вы думаете, мы все же приземлимся? - спросил Михай, усаживаясь в
амортизационное кресло.
- Я надеюсь, что так будет. Может, вы все же откроете эти замки,
прежде, чем отправитесь в постель? Посадка будет плохой, могут
понадобиться быстрые действия.
Михай подумал, потом вытащил пистолет.
- Я освобождаю вас, но если вы попытаетесь этим воспользоваться, я
буду стрелять. Как только мы приземлимся, я закрою вас вновь.
- Благодарю вас за доброту, - сказал Язон, растирая запястья.
Началось торопливое торможение. Тяжесть вдавила их в кресла, изгнав
воздух из легких. Пистолет был прижат к груди Михая, слишком тяжелый,
чтобы его поднять. Но никаких преимуществ это Язону не давало - он все
равно не мог встать. Он удерживался на грани беспамятства, перед глазами
мелькали черные и красные пятна.
Внезапно тяжесть исчезла. Они все еще падали. Взревели двигатели
корабля на корабле. Защелкали реле. Два человека, не двигаясь, смотрели
друг на друга и ждали.
Корабль ударился, повернулся и закачался. Конец для Язона наступил в
непрерывном грохоте, боли и шоке. Внезапный удар бросил его вперед.
Инерция тела разорвала привязные ремни и швырнула его на контрольный щит.
Последней его мыслью было: "Надо защитить голову". Он поднял руку и
ударился о стену.
Холод успокоил боль. В тоже время холод рвал его тело на куски. Язон
пришел в себя от собственного хриплого крика. Холод заполнял собой всю
вселенную. Он ощутил прохладность воды, выталкивая ее изо рта и носа.
Что-то схватило его. Понадобилось усилие, чтобы понять, что это руки
Михая. Он поддерживал голову Язона над поверхностью воды и плыл.
Постепенно исчезающая в воде темная масса могла быть только кораблем: он
умирал со скрипом, пуская пузыри. Язон с облегчением почувствовал под
ногами опору.
- Вставайте и идите, - хрипло прошептал Михай. - Я не могу... держать
вас... не могу держать себя...
Они барахтались в воде бок о бок, как четвероногие животные, не
могущие стать прямо. Все вокруг было каким-то нереальным и Язон с трудом
соображал. Он был на том, что нельзя останавливаться, но вот... почему?
Но тут в темноте появилась светящаяся точка, колеблющийся свет
приближался к ним. Язон ничего не мог сказать, но слышал крик Михая, свет
приближался, это было что-то вроде факела, поднятого довольно высоко.
Михай поднялся на ноги, когда свет был совсем близко.
Это было похоже на ночной кошмар. Не человек, а существо, держащее
факел. Оно все состояло из острых углов и клыков и было ужасно.
Конечностью, похожей на дубинку, оно ударило Михая. Тот молча упал и
существо повернулось к Язону. У Язона не было сил для борьбы, но он
старался встать на ноги. Пальцы его скреблись о холодный песок, но он не
мог встать, и истощенный этим последним усилием, он упал лицом вниз.
Надвинулась тьма, но он огромным усилием отодвинул ее и не потерял
сознания. Мерцающий факел приближался и послышался тяжелый топот ног по
песку. Последним усилием Язон перевернулся и лег на спину, глядя на
существо, стоящее перед ним.
4
Чудовище не убило его, а остановилось глядя вниз, и по мере того, как
медленно шли секунды, и Язон все еще оставался жив, он собирался с силами,
чтобы внимательнее рассмотреть угрозу, приблизившуюся к нему из темноты.
- Кьо фи стас ел?.. - сказало существо и Язон понял впервые, что это
был человек; значение вопроса коснулось края его истощенного сознания, и
он понял, что может понимать его, хотя никогда раньше не слышал этого
языка. Он попытался ответить, но из его горла раздался лишь хрип.
- Еен кин Торгоу - р'пиду!
Множество огней появилось из темноты, послышались звуки тяжелых ног,
бегущих к ним. Когда они приблизились, Язон смог получше рассмотреть
человека, стоящего перед ним, и понял, почему он раньше ошибся и принял
его за чудовище.
Конечности этого человека были обернуты в куски крашенной кожи, грудь
и все тело были покрыты накладывающимися друг на друга кусками шкур,
покрытых кроваво-красными линиями, на голове возвышалась похожая на улитку
раковина какого-то моллюска, она была направлена острием вперед. В
раковине были просверлены отверстия для глаз. Огромные, в палец длиной,
клыки, усеивали края раковины, усиливая и без того страшное впечатление.
Единственной человеческой деталью во внешности этого незнакомца была
спутанная и грязная борода, выбивающаяся из-под раковины ниже клыков.
Было в его наружности еще множество деталей, которые Язон сразу не
сумел уловить, что-то свисало с его плеча, какие-то темные предметы были
на его талии. Поднялась тяжелая дубинка и стукнула Язона по ребрам, но он
был еще очень слаб, чтобы сопротивляться.
Гортанная команда остановила людей, несущих факелы, в пяти метрах от
места, где лежал Язон. Язон удивился, почему вооруженный дубинкой человек
не позволил им подойти ближе, так как свет факелов слабо освещал его: на
этой планете все казалось необъяснимым. Очевидно, на несколько мгновений
Язон все же потерял сознание, потому, что когда он взглянул в следующий
раз, факел уже был воткнут в землю, а тот вооруженный человек уже снял
один башмак с Язона и снимал второй. Язон мог лишь слегка пошевелиться, но
ничем не мог помешать грабителю - он почему-то не мог заставить тело
слушаться.
Его чувство времени в чем-то изменилось. И хотя секунды текли
медленно, события развивались с пугающей быстротой.
Башмаки были сняты, и человек перешел к одежде Язона, останавливаясь
через каждые десять секунд, чтобы взглянуть на ряд факелоносцев. Магнитная
застежка оказалась ему незнакомой и острые ногти, подшитые под пальцами,
вцепились Язону в кожу, когда человек пытался открыть застежку или
оторвать ее. Он что-то проворчал от нетерпения, но тут случайно ткнул в
кнопку, отстегивающую аптечку, и та оказалась у него в руках.
Это сверкающее приспособление, казалось, понравилось ему, но когда
одна из иголок аптечки проткнула шкуру и вцепилась ему в руку, он закричал
от гнева, бросил аптечку на песок и растоптал ее. Утрата этой необходимой
вещи заставила Язона действовать, он встал и попытался дотянуться до
аптечки, но тут же потерял сознание.
Незадолго до рассвета боль в голове заставила его неохотно прийти в
себя. На нем было несколько грязных, отвратительно пахнущих шкур, которые
частично сохраняли тепло тела. Он отбросил вонючую шкуру, что закрывала
его лицо и посмотрел на звезды - далекие световые точки, сверкающие в
холодной ночи. Воздух оживил его. Язон глотал воздух, обжигающий легкие,
но проясняющий мысли. Впервые осознал он, что его слабость и туманность
были вызваны ударом по голове, который он получил во время
кораблекрушения, пальцами он нащупал большую шишку на черепе. Очевидно у
него было легкое сотрясение мозга. Это объясняло неспособность двигаться и
ясно мыслить. Холодный воздух овевал его лицо и он вновь натянул шкуру на
голову.
Он подумал, что произошло с Михаем Саймоном после того, как
абориген-головорез в ужасном наряде ударил его дубинкой. То был печальный
и неожиданный конец для человека, выжившего в кораблекрушении. Язон не
особенно жалел этого недокормленного фанатика, но он все-таки был обязан
ему жизнью. Михай спас его после крушения и тут же был убит местным
убийцей.
И Язон поклялся убить этого человека, как только сможет это сделать.
В то же время он удивлялся этому кровожадному решению; отобрать жизнь за
жизнь... Очевидно, непродолжительная жизнь на Пирре подавила его обычную
нелюбовь к убийству, что приобретенные на Пирре навыки еще сослужат ему
хорошую службу на этой планете.
Сквозь дыру в шкуре он заметил, что небо сереет и отбросил шкуру,
чтобы посмотреть на рассвет.
Михай Саймон лежал рядом с ним и его голова была прикрыта меховой
шкурой. Волосы спутаны и вымазаны темной кровью, но он дышал.
- Оказывается его труднее убить, чем я думал, - пробормотал Язон, с
трудом приподнимаясь на локте и глядя на мир, в который привел его удар
книги.
Это была угрюмая пустыня, покрытая телами, как поле битвы. Некоторые
из лежащих вставали, кутались в шкуры и это было единственным признаком
жизни в этой обширной песчаной пустыне. С одной стороны гряда дюн
закрывала вид на море, но он слышал глухие удары волн о берег.
Белый иней покрывал пустыню, а холодный ветер заставлял слезиться
глаза. На вершине одной из дюн появилась памятная по ночи фигура. Это был
