- Как прошел штурм?
- Все бы ничего, если бы не твой дурацкий героизм.
Она улыбнулась? Или мне только показалось? Глаза в уголках блестят.
Неужели слезы?
Ее ладонь в моей, и я слегка сжал руку. Ее улыбка стала шире.
- Газ просочился в здание, и оборона захлебнулась. Несколько солдат
успели надеть противогазы, но их уложили игольчатые пистолеты. Мы проехали
по разрушенным воротам и помчались по шоссе. Хорошо, что автомобиль
укреплен броневыми листами, а то бы нам несдобровать. Сзади по нам
стреляли из крупнокалиберных орудий, потом взглянешь - вмятины будь
здоров. За нами погнались несколько машин и броневик, но мы взорвали за
собой мост и с тех пор их не видели. С шоссе мы свернули на проселок,
потом покатили и вовсе без дороги по холмам. Отыскав эту поляну,
остановились на отдых. Как видишь, машина и лагерь скрыты деревьями, и с
воздуха нас не найти. Короче, все прекрасно. Вот только твоя рука... Пуля
прошла, не задев кости. Входное отверстие в бицепсе - маленькая аккуратная
дырочка, а выходное в трицепсе... Большущая рваная дырища.
- Странно, но рука совсем не болит.
- Еще бы болела, ведь тебя под завязку накачали наркотиками.
Я пошевелился. Анжелина усадила меня, подложив подушку под спину.
Оказалось, лежал я у высокой сосны на спальном мешке. Рядом в таких же
спальниках посапывали близнецы и Флавия. Я посмотрел вдаль. Зеленые холмы,
у самого горизонта - горы. Мир и покой. Идиллия.
- Ты спала?
- Нет, я дежурю.
- Теперь моя очередь, а ты ложись отдохни.
Анжелина - хороший солдат и возражать не стала. В самом деле,
бодрствовать и ей причины не было. Нежно поцеловав меня в губы, она
пододвинула ко мне складной столик, на котором стояли кувшин с водой и
аптечка, и залезла в спальник.
От наркотиков во рту пересохло, и я с жадностью осушил кувшин. Тихо,
только шелест веток над голован да пение птиц вдалеке. Я встал и
направился к автомобилю. Меня слегка покачивало, а в остальном чувствовал
я себя удовлетворительно. Боливар открыл глаза и молча взглянул на меня. Я
соединил указательный и большой пальцы правой руки, показал ему, мол, все
нормально, затем коснулся пальцем губ. Он кивнул и снова закрыл глаза.
Я заглянул в кабину. Сигнальное устройство и радар включены, если в
нашем направлении двинется кто-нибудь крупнее птицы, в приемнике, который,
несомненно, лежит под ухом у одного из мальчиков, раздастся сигнал
тревоги. Мысль, что мое маленькое войско позаботится о себе в любых
обстоятельствах, наполнила меня гордостью, придала сил.
В холодильнике меня ожидал сюрприз - контейнер с водой и дюжина пива.
Я откупорил запотевшую бутылку и жадно припал к горлышку. Рядом
раздались шаги. Я сжал горлышко бутылки - какое-никакое, а оружие.
Обернулся. Флавия. Я расслабился и снова хлебнул из бутылки.
- Только благодаря вашей храбрости мы добрались сюда, - сказала она.
- Спасибо от всего сердца.
- Пустяки. Я совершаю нечто подобное не реже двух раз в неделю. К
тому же на этот раз у меня были отличные помощники.
- Признаюсь, что, когда Хорхе рассказал мне о вашем плане обставить
Сапилоте на выборах, я сочла вас сумасшедшим. Простите меня за сомнения.
Теперь я не только верю, что вы доведете задуманное до конца, но и очень
хочу, чтобы Параисо-Аки освободили именно вы. Знаете почему?
- Извините, сегодня я туго соображаю.
Она подошла ближе, остановилась на расстоянии вытянутой руки.
Красивая девушка: губы алые, зовущие, в глазах можно утонуть... Я едва
слышно вздохнул, осушил бутылку и, чтобы оказаться подальше от этих
бездонных глаз, сел на заднее сиденье автомобиля. Она - сама серьезность -
стояла, сложив руки на груди, и будто светилась изнутри.
- Я хочу, чтобы победили именно вы, потому что вы - человек чести. Я
вам безоговорочно верю.
- Спасибо на добром слове, хотя полицейские на сотнях планет не
разделяют вашего мнения, для них я - преступник.
- Не поняла, о чем вы, но все равно верю. Скажите, почему вы
рисковали жизнью, почему покинули безопасный автомобиль?
- Под колесами лежал солдат. Если бы мы поехали, то раздавили бы его
в лепешку.
- Но это был всего лишь солдат.
- Прежде всего - человек.
- Разве жизнь одного человека, тем более врага, так важна для вас?
- А что важнее человеческой жизни? Жизнь - это все, что есть у
каждого из нас. Одна-единственная попытка; и пустота до рождения, пустота
после смерти.
Флавия покачала головой.
- А как же загробная жизнь? По моей религии...
- Рад за вас, уверен, религия поддерживает вас в трудные минуты. Моя
же вера предельно проста: я вижу реальность и сомневаюсь, что после смерти
попаду на небеса, так как не верю в их существование. У меня одна жизнь, и
я дорожу ею. Так имею ли я право лишить другого человека его единственной,
по моим же собственным убеждениям, попытки - жизни? Только самовлюбленные
политиканы и религиозные фанатики убивают людей ради собственной выгоды
или абстрактных идей - справедливости, абсолютной истины, веры! По мне,
живи и дай жить другим, помогай добрым людям и сторонись дурных. А что
касается веры... Вера - личное дело каждого!
Позади Флавии появился Боливар.
- Отлично сказано, отец, - поддержал он меня. - Теперь, может,
пойдешь приляжешь, а я подежурю?
- Спасибо, так я и сделаю, - пробормотал я. Сын кивнул мне, но
смотрел он только на Флавию, она - так же пристально на него. - Что ж,
поковыляю. Флавия, если тебе не спится, может, поговоришь с Боливаром?
Уверен, у него к тебе куча вопросов о вашей планете.
Они оба энергично закивали, а я поплелся обратно.
На смену моему поколению пришло новое, и тут уж ничего не поделаешь.
Чувствовал я себя не то что старым и ненужным, но все же... Интересно,
депрессия вызвана наркотиками или моей лекцией о религии?
- Выше нос, Джим, - сказал я себе, залезая в спальник. - Ты -
освободитель, и на этой планете еще будет воздвигнут твой памятник!
Мысль о памятнике согрела сердце, и я заснул с улыбкой на губах.
11
На следующий день наше войско проснулось поздно и сразу потребовало
пищи. Рука моя побаливала, в голове слегка шумело. Я взвесил, принять ли
мне наркотики или оставаться с ясной головой. Нужно продумать дальнейшие
действия, так что без ясной головы не обойтись.
Я ковырнул вилкой яичницу из порошковых яиц с обезвоженным беконом,
глотнул из кружки разведенный концентрат кофеина. Надо бы впредь более
основательно продумывать рацион для подобных путешествий. Опустошив
тарелку, я принял решение.
- Боливар, предстоит работенка, - сказал я повелительно. Он с явной
неохотой оставил компанию прекрасной Флавии. О юность, юность! - Достань
из багажника большой железный ящик с надписью: "Совершенно секретно".
- Ура! Наконец-то мы узнаем, что в нем!
Он вытащил тяжелый серый контейнер, поставил на землю у моих ног.
Остальные собрались вокруг. Осмотрев царапины на замке, я прищелкнул
языком.
- Признавайтесь, кому не терпелось. Кто ковырялся в замке?
- Это не я, это Джеймс, - сообщил Боливар. - А вот оплавленные швы -
моих рук дело.
- И оба, как вижу, не преуспели. Неудивительно. Ведь не только
содержимое, но и сам контейнер, а также замок - последние достижения
профессора Койпу и лаборатории Специального Корпуса.
Я приложил к замку большой палец, на минуту задравшись, набрал
буквенно-цифровой код, и верхняя часть контейнера плавно отошла в сторону.
Все придвинулись ближе. Я наклонился, достал из контейнера черный
металлический ящик и поставил его на землю.
Анжелина пренебрежительно фыркнула:
- Не слишком впечатляет.
- Перед вами - молекулярный уменьшительно-восстановительный агрегат,
или, как окрестили его создатели, МУВА, модель двенадцать-сорок четыре
дробь два бис. Штучка хоть и неказистая на вид, но творит чудеса. Сейчас
сами убедитесь. - Я вновь покопался в контейнере и извлек на свет божий
крошечный механизм, игрушку на первый взгляд. - Джеймс, как по-твоему, что
это?
Джеймс положил "игрушку" на ладонь, покрутил так и этак и вернул мне.
- Точная копия крупнокалиберного миномета.
- Верно, да не совсем. Это - не копия, а настоящий крупнокалиберный
миномет, только из него извлекли девяносто девять процентов молекул. Верни
недостающие молекулы на прежнее место и стреляй.
- Милый, вероятно, у тебя после ранения разыгралась лихорадка. -
Анжелина приложила к моему лбу прохладную ладонь. - Вот, что я говорила!
Иди приляг в тенек.
Из контейнера я достал кабель и большую раздвижную воронку. Один
конец кабеля подсоединил к МУВА, а другой - к миномету; воронку привел в
рабочее состояние, сунул узкий конец в отверстие наверху агрегата.
- Теперь не хватает самой малости - сырья. Мальчики, тащите сюда
песок, камни, любой мусор, складывайте горкой возле МУВА, засыпьте воронку
с верхом и следите, чтобы во время работы она была полной. - Через минуту
все было готово. - Отлично. Начинаем.
Я щелкнул переключателем на боку агрегата, раздался негромкий,
режущий ухо вой - и только. На меня глядели если не как на дурака, то со
скептицизмом точно.
- Запаситесь терпением. Восстановление - не мгновенный процесс.
Сначала компьютер вычислит, где и каких именно молекул недостает, а уж
потом... Ну, полюбуйтесь сами!
Миномет на глазах рос, раздувался, словно воздушный шар; и мальчики
проворно работали лопатами. Минута - и вой стих, зазвенел серебряный
колокольчик, а перед нами оказался миномет в натуральную величину.
Я погладил ствол. Сталь под ладонью гладкая, без изъянов.
- Кто-то еще сомневается?
- Потрясно! - воскликнул Боливар, крутя ручку вертикального
наведения. - Выходит, в обычном чемодане уместится уйма любого, даже
самого громоздкого оружия, и теперь, отправляясь... Признайся, а ведь...
- В контейнере куча интересных штучек, - закончил за брата Джеймс, ни
на секунду не отрываясь от окуляра прицела.
- Конечно. Сейчас уменьшим миномет до первоначальных размеров и
воспользуемся одной из них. - Я перевел переключатель на противоположное
положение, послышался уже знакомый вой, из отверстия МУВА хлынул поток
пыли, а миномет начал уменьшаться. - Вот так. Девяносто девять молекул из
каждых ста долой. - Вой стих. Я положил миниатюрный миномет в контейнер и
вытащил оттуда другую "игрушку". - Полный медицинский комплекс ДМ-7а.
Такие комплексы есть только в крупнейших госпиталях Галактики, они
восстанавливают поврежденные или утерянные ткани, залечивают раны.
Двадцать четыре часа внутри ДМ-7а - и моя рука не хуже новой. Хотелось бы
быть в форме к началу предвыборной кампании. Как, согласны отдохнуть здесь
еще сутки?
Все дружно поддержали мое предложение. Мальчики снова загрузили
воронку, МУВА завыл, и через минуту перед нами стоял полный медицинский
комплекс ДМ-7а в натуральную величину. От пульта комплекса я отмотал
кабель и подключил его к атомному генератору нашего автомобиля. Анжелина
разбинтовала мою руку. Взглянув на ужасную рану, я поморщился и влез в
целебное чрево ДМ-7а. Машина зажужжала монотонно, успокаивающие, и я сразу
почувствовал себя куда как лучше.
На следующий день погода выдалась отменная.
Анжелина вязала из мономолекулярного волокна пуленепробиваемый жилет.
Я, греясь на солнышке, сидел рядом. Мальчики наперебой ухаживали за
Флавией. Та, согретая их вниманием, и думать позабыла о выпавших на ее
долю суровых испытаниях, отчего еще больше похорошела.
