коронера, я изложу свои факты. Если же она не виновата, обвинение не
опозорится, если Жюри вынесет оправдательный приговор.
- Откровенно говоря, я думаю, что если Раймонд Спрэг и пойдет на
такое отступление от правил, то только в надежде, что вы оступитесь!
- Что же, это меня вполне устраивает, - усмехнулся Мейсон. - Со своей
стороны обещаю сделать так, чтобы у всех создалось впечатление, будто я
действую заодно со Раймондом Спрэгом. От него зависит, будет ли так на
самом деле.
Шериф Барнес в задумчивости выглянул в окно.
- Ладно, я посмотрю, что можно сделать, - наконец сказал он. - А
теперь, вы хотите видеть Элен Монтейт?
Мейсон кивнул.
- Хорошо, я разрешаю вам пройти к ней в тюрьму, - сказал шериф. - Но
только вам одному. Все остальные останутся здесь.
Мейсон вслед за шерифом Барнесом вошел в помещение тюрьмы. Забранные
решетками окна производили угнетающее впечатление на человека, не
привычного к подобной обстановке.
- Она находится в камере предварительного заключения, - пояснил
шериф, - вон с той стороны здания. Их надзирательница - жена начальника
тюрьмы. Пройдите в приемную и подождите.
Элен Монтейт появилась минут через пять.
- Чего вы хотите? - спросила она, усаживаясь на стул.
- Помочь вам, если удастся, - ответил Мейсон.
- Похоже, что это невозможно. Я увязла так, что не могу пошевелить ни
рукой, ни ногой.
- Я подожду за дверьми, - сказала надзирательница.
- И не забудьте поплотнее закрыть дверь, - распорядился шериф, -
пусть они беседуют спокойно.
Дверь закрылась. Мейсон внимательно посмотрел на Элен Монтейт и ему
не понравилось, как она выглядит.
- Расскажите мне обо всем, - попросил Мейсон.
- Зачем? - равнодушно спросила она. - Наверно, дело в том, что я была
так безмерно счастлива. За все приходится расплачиваться. Зачем теперь
переживать? Единственный человек, которого я любила, убит... И они еще
могут обвинять меня в его смерти! Нет, я не стану плакать, не
беспокойтесь. Я не хочу себя жалеть!
- Почему вы уехали от Деллы Стрит? - спросил Мейсон.
- Потому что хотела вернуться домой и уничтожить письма, которые
получила от... от моего мужа, - ответила она с вызовом.
- Вполне вероятно, - сказал Мейсон, - что может оказаться, что
Фраймонт С.Сейбин был действительно вашим законным мужем. Возникли
сомнения о правомочности его брака с Элен Вейткинс. Если вы мне поможете,
мы сумеем кое-что сделать.
- Вы ничего не сможете сделать, - устало сказала Элен Монтейт. - Все
против меня. Я вам не говорила о самой страшной улике.
- Какой именно?
- Я ездила в тот домик во вторник шестого числа.
- Зачем?
- Из чистой сентиментальности, - пояснила она. - Мне никто не
поверит, никто не поймет. Наверное, для этого надо быть безумно
влюбленной, притом после полного разочарования. Я поехала потому, что была
там счастлива... Мне хотелось снова почувствовать смолистый запах сосен и
атмосферу мира и покоя, окружающую дом. Я хотела пережить вновь, хотя бы
мысленно, те счастливые часы.
- Вы заходили в дом?
- Нет. Просто побродила вокруг.
- Почему вы не рассказали этого полицейским? - спросил Мейсон.
- Кому хочется выставлять себя на посмешище? Собственно, из-за этого
я и письма сожгла. Они кажутся такими нежными, такими сокровенными, когда
читаешь их одна, но чтение вслух в суде...
- Но вас там кто-то видел? - спросил Мейсон.
- Да, меня задержали за превышение скорости, - ответила она. - Лично
я думаю, что и нарушения-то не было, просто полицейский хотел выполнить
дневную норму по количеству штрафников. Я оказалась как раз двадцать
пятой. Во всяком случае, он записал номер машины и выписал на мое имя
квитанцию со штрафом. Полиция сразу об этом узнала.
- А что в отношении револьвера?
- Мой муж просил меня раздобыть ему оружие, - ответила Элен Монтейт.
- Он сказал зачем? - спросил Мейсон.
- Нет. Он просто позвонил мне в библиотеку и спросил, нет ли в
коллекции револьвера, который бы стрелял. Я ответила, что наверняка не
знаю, но наверное найдется. И принесла ему револьвер. Он сказал, что он
ему нужен всего на пару дней.
- Вам его просьба не показалась странной? - поинтересовался Мейсон.
- Боже мой, когда любишь, ни о чем не думаешь! - воскликнула она.
- Так вы вернулись домой, чтобы сжечь его письма?
- Да.
- А не для того, чтобы спрятать патроны? - спросил Мейсон.
- Нет.
- Но вы же пытались их спрятать, да?
- Когда я приехала туда, мне показалось, что от них стоит отделаться.
- А попугай? - поинтересовался адвокат. - Это вы его убили?
- Господи, нет! - воскликнула девушка. - Зачем мне нужно было убивать
попугая?
- Но вы ведь наверняка слышали, что птица все время повторяла: "Убери
револьвер, Элен! Не стреляй! Боже мой, ты меня застрелила!"
- Это не может относиться ко мне, - твердо ответила Элен Монтейт. -
Попугая муж купил в зоомагазине в пятницу второго числа. За столь короткое
время я не могла научить птицу ни единому словечку. К тому же, попугай не
был даже вблизи того домика. - Неожиданно у нее на глаза навернулись
слезы. - Я не могу поверить, просто не могу поверить, что он мог сделать
что-то такое, что могло бы обидеть меня, как-то нарушить мой покой. Он все
время думал о моем счастье. Как он был ко мне добр, как нежен и
внимателен... и какой у него был изумительный характер!
Мейсон потрепал ее по плечу.
- Не переживайте так сильно. Поберегите нервы для решающего сражения.
Сегодня вечером вам придется предстать перед жюри коронера.
- Чего вы от меня хотите? - спросила она, сдерживая рыдания, - чтобы
я отказалась вообще говорить? Кажется, именно так поступают адвокаты?
- Наоборот, - мягко сказал Мейсон, - я хочу, чтобы вы честно и
откровенно ответили на все вопросы. Независимо от того, в чем станут вас
обвинять и как будут стараться напугать и запутать, вы станете говорить
только правду. Безусловно, это пытка, но зато вы выйдете оттуда с гордо
поднятой головой.
- Что-то вы переменили свое намерение, - сказала Элен Монтейт. -
Вчера вечером вы пытались спрятать меня от полиции.
- Я предполагал, что кто-то непременно попытается прикончить попугая,
- сказал Мейсон. - Если бы вы находились дома и услышали шаги незваного
гостя... Поймите, на совести этого человека уже одно убийство, второе не
составило бы большого труда.
- Но как вы могли узнать, что кто-то попытается убить Казанову? -
удивилась она.
- Это было всего лишь догадкой, - улыбнулся Мейсон. - Как вы
полагаете, вы продержитесь сегодняшний вечер?
- Я постараюсь, - кивнула она.
- Вот и отлично, - одобрительно улыбнулся Мейсон. - Не поддавайтесь
пессимистическим настроениям.
- Я потеряла любимого человека, и меня же обвиняют в его убийстве!
- Обвинение не будет вечно висеть над вами! - уверенно сказал Мейсон.
Она с усилием улыбнулась, подняла голову и сказала:
- Хорошо. Раз надо, так надо.
12
Коронер Энди Теймплейт, философски относящийся как в жизни, так и к
исполнению своих обязанностей, призвал к порядку присутствующих на
дознании, выбрал состав Жюри и произнес вступительное слово, суть которого
сводилась к тому, что необходимо выяснить причину смерти мистера Фраймонта
С.Сейбина, а если это убийство, то постараться найти преступника. Далее он
представил прокурора Раймонда Спрэга и адвоката Перри Мейсона, объяснив,
что последний представляет интересы наследника, а также Элен Монтейт.
Предупредив, что не потерпит долгих речей и топтания на месте, он сказал:
- Нам нужны только факты. И не пытайтесь мудрить со свидетелями,
запугивать их или сбивать с толку. Я буду это немедленно пресекать. Первым
буду задавать вопросы я, затем окружной прокурор. После - Перри Мейсон и
любой присяжный заседатель. Хватит пустых разговоров, пора приступать к
делу. Все ясно?
- Я все понял и согласен, - кивнул Мейсон.
Окружной прокурор сразу насторожился.
- Конечно, представление коронера о том, каков должен быть порядок
дознания, отличается от моего, - начал было Раймонд Спрэг.
- Однако хозяин здесь я, - безапелляционно перебил его коронер. - Я
обыкновенный честный гражданин и постарался подобрать в состав Жюри таких
же простых людей, достаточно повидавших жизнь и наделенных светлой
головой. Я думаю, что знаю, чего они хотят. Во всяком случае, свои желания
я знаю прекрасно.
Энди Теймплейт, нахмурив брови, остановил легкий смешок, пронесшийся
по залу. Потом сказал:
- Я думаю, - сказал он, - что первым делом необходимо выслушать
свидетеля, обнаружившего тело.
Фреда Вайнера привели к присяге.
- Вы нашли тело, мистер Вайнер? - спросил коронер.
- Да.
- Где?
- Возле горной хижины, возле Гризли Крик.
- Это был его дом Фраймонта Сейбина?
- Да.
- Когда вы нашли тело?
- В воскресенье одиннадцатого сентября.
- Во сколько точно?
- Примерно, часа в три или четыре дня.
- Как это было?
- Я шел домой, раздумывая о везении Сейбина на рыбалке. Я его не
видел, но он всегда приезжал в день открытия сезона, так что я остановился
возле его дома и услышал попугая, громко выкрикивающего ругательства.
Тогда я решил, что если попугай здесь, то и хозяин должен быть. Ну, и
пошел к дому. Были закрыты все ставни, гараж тоже на замке. Тут я подумал,
что ошибся, и в доме пусто. Уже совсем было повернул назад, но тут
попугай, как закричит.
- Что он кричал? - спросил коронер.
- Попугай выкрикивал проклятия, - усмехнулся Вайнер. - Ему хотелось
есть.
- Ну, и что же вы сделали?
- Тут у меня появилось сомнение. Я подумал, что наверно Сейбин все же
приехал, просто ушел на реку. Только какого черта было закрывать ставни?
Ведь в доме разводится сырость. Ну, я пошел к гаражу, заглянул в окошечко,
и увидел, что машина на месте. Выходит, Сейбин здесь. Я пошел к двери и
стал барабанить в нее, что было мочи. Когда никакого ответа не
последовало, я перепугался, не случилось ли чего, и приоткрыл одну из
ставен. Попугай вопил, как резаный. Через окно я заметил человеческую руку
на полу. Тут уж я разбил окно и влез в дом. Я сразу же понял, что Сейбин
давно умер. На полу было насыпано зерно для попугая, стояла миска, только
вода вся высохла. Я подошел к телефону и позвонил в полицию. Ничего не
трогал. Вот и все.
- Что вы сделали потом? - спросил коронер.
- Я вышел на воздух, запер дом и стал дожидаться вас на улице.
- Я думаю, что нет необходимости в дальнейших расспросах этого
свидетеля, - сказал коронер.
- Мне нужно задать всего один вопрос, - сказал прокурор. - Это было
тело Фраймонта С.Сейбина?
- Да. И хотя оно здорово того... сами понимаете, но это был старина
Сейбин.
- Вы давно были знакомы с Фраймонтом С.Сейбином?
- Пять лет.
- У меня все.
- У меня еще один вопрос, - объявил коронер. - До моего прихода вы
ничего в домике не трогали?
- Совершенно ничего, не считая телефона.
- Шериф явился туда вместе со мной, не так ли?
- Да, правильно.
- Тогда мы послушаем шерифа.
Когда шериф Барнес с видимым трудом втиснулся в кресло для
свидетелей, и принес присягу, коронер спросил:
- Расскажите нам, что вы увидели, войдя в охотничий домик мистера
Сейбина?
- Тело лежало на полу на левом боку. Левая рука была вытянута вперед,
пальцы сжаты. Правая рука лежала вдоль тела. Запах стоял удушливый,
