выбрались в город...
- Продолжайте пожалуйста.
Мэй Джордан пожала плечами.
- Этот мужчина был просто невыносим, - сказала она, окинув
обвиняемого презрительным взглядом. - Он вел себя покровительственно и
как-то дешево, крикливо... Я быстро поняла, что он не верно воспринял мои
письма. Он смотрел на меня как на... Относился ко мне, словно я была... Не
проявлял уважения, даже элементарной вежливости. Этот человек просто не
знает, что такое деликатность.
- Что вы сделали?
- Я сказала ему, что хочу получить назад свои письма.
- И что он ответил?
Она снова окинула презрительным взглядом Джефферсона.
- Он сказал, что я могу их у него купить.
- Ну и?..
- Я решила забрать эти письма. Ведь они были моей собственностью.
- Что вы сделали?
- Четырнадцатого июня я пошла в его офис. Я выбрала время, в которое
обвиняемый и мистер Ирвинг обычно уходили на ленч.
- И что вы сделали? - повторил свой вопрос Гамильтон Бергер.
- Прони... Вошла в офис.
- С какой целью?
- Единственной моей целью было найти письма, которые я когда-то
написала.
- У вас были причины предполагать, что эти письма находятся в офисе?
- Да. Он сказал мне, что держит их у себя в кабинете и что я могу
придти за ними и получить их, если соглашусь на его условия.
- И что случилось?
- Я не могла найти писем. Я искала везде. Я открыла ящики стола и
тогда... - она остановилась.
- Продолжайте, - поторопил ее Гамильтон Бергер.
- Открылись двери, - нервно закончила она.
- Кого вы увидели в дверях?
- Обвиняемого, Дэвида Джефферсона.
- Он был один?
- Нет. Вместе со своим сотрудником, Уолтером Ирвингом.
- И что тогда случилось?
- Обвиняемый стал страшно ругаться. Он называл меня такими словами,
которых я никогда прежде не слышала.
- Ну и?
- Он пытался меня схватить и...
- А что вы сделали?
- Я отступила, натолкнулась на кресло и упала. Тогда мистер Ирвинг
схватил меня за щиколотки ног и так держал. Дэвид Джефферсон сказал, что я
всюду сую свой нос, а я ему ответила на это, что пришла только за своими
письмами.
- И?..
- Обвиняемый, когда услышал это, посмотрел на меня с нескрываемым
удивлением, а затем сказал Ирвингу: "Чтоб черти все разодрали, но она,
похоже, говорит правду!".
- И что тогда?
- Тогда зазвонил телефон, Ирвинг поднял трубку, послушал немного, а
потом крикнул: "Боже мой! Полиция!".
- Прошу не останавливаться, - нажимал прокурор.
- Обвиняемый подбежал к шкафчику, открыл его одним рывком, вытащил
связку писем, перевязанную шнурком и сказал: "На, глупая! Вот твои письма.
Бери их и убирайся! Тебя ищет полиция, кто-то видел, как ты вломилась к
нам и сообщил полицейским. Ну, теперь видишь, какая ты идиотка!".
- И что было дальше?
- Он стал подталкивать меня в сторону дверей. Тогда Ирвинг втиснул
мне что-то в руку и сказал: "Возьми. Это награда тебе, чтобы держала язык
за зубами!".
- Что вы сделали?
- Как только меня вытолкнули в коридор, я помчалась в дамский туалет.
- Продолжайте рассказывать.
- Я выглянула из туалета в коридор и тогда увидела обвиняемого и
Уолтера Ирвинга, которые выскочили из своего офиса и вбежали в мужской
туалет.
- Что было потом?
- Я не стала ждать, чтобы увидеть еще что-нибудь. Я спряталась в
туалете, развязала пачку писем, просмотрела их, чтобы убедиться, что это
те самые письма и уничтожила.
- Каким образом вы их уничтожили?
- Сунула в емкость для использованных бумажных полотенец. Их каждый
день опорожняют и все содержимое сжигают.
- Так. А что было потом?
- Я оказалась в ловушке. Я знала, что полиция сейчас придет и...
- Прошу не останавливаться, - снова напомнил ей Гамильтон Бергер.
- Я должна была каким-то образом выбраться из здания.
- И что вы сделали? - легкая улыбка осветила лицо окружного
прокурора.
- Я думала, что за всеми выходами наблюдают, что меня кто-то видел и
описал мою внешность полиции, поэтому я... я вышла из туалета и
осмотрелась, раздумывая, где бы спрятаться и тогда увидела на двери
табличку "Перри Мейсон. Адвокат. Вход". Конечно, я слышала о адвокате
Мейсоне. Я подумала, что может быть мне удастся его обмануть, рассказав
ему, например, что я хочу развестись или что-нибудь еще в том же роде...
просто выдумаю что-нибудь, что могло бы его заинтересовать. Таким образом,
когда появятся полицейские, я буду сидеть у него в офисе. Я была уверена в
том, что мне удалось бы поддержать интерес адвоката на время пребывания в
здании полиции, а потом, когда они отказались бы от поисков, я смогла бы
выйти под каким-нибудь благовидным предлогом. Сейчас я отдаю себе отчет в
том, что вся эта идея была безумной, но тогда это мне казалось
единственным выходом. Мне помог случай.
- Каким образом?
- Оказалось, что в секретариате адвоката Мейсона ожидали машинистку.
Секретарша позвонила в агентство и ей сказали, что сейчас кого-нибудь
пришлют. Я остановилась в дверях на мгновение, потому что колебалась, не
зная как поступить, и меня приняли за ожидаемую особу. Меня спросили не
машинистка ли я. Я конечно подтвердила и взялась за работу.
- И в этот день вы работали в офисе адвоката Мейсона? - спросил
довольным тоном Гамильтон Бергер.
- Да. Я работала там некоторое время.
- И что потом.
- Когда все успокоилось, я убежала.
- Когда это случилось.
- Я перепечатывала какой-то документ. Я боялась, что как только
завершу работу, секретарь адвоката Мейсона позвонит в агентство, чтобы
узнать, сколько следует заплатить за мою работу. Я не знала, что делать.
И, как только представилась возможность, я выскользнула в туалет, оттуда к
лифту и пошла домой.
- Вы упомянули о чем-то, что было втиснуто вам в руку мистером
Ирвингом. Вы знаете, что это было?
- Да.
- Что?
- Бриллианты. Два бриллианта.
- Когда вы поняли, что это бриллианты?
- Я уже работала несколько минут. Когда Ирвинг сунул мне что-то в
руку, я, не задумываясь, сунула это в сумочку и, при первом же удобном
случае заглянула туда. Я обнаружила две маленькие бумажные упаковки.
Развернув бумагу, я увидела бриллианты. Меня охватила паника, - после
короткого молчания продолжала она в полной тишине. - Внезапно я поняла,
что если эти господа будут утверждать, что я украла бриллианты из их
офиса, то без труда смогут сфабриковать фальшивое обвинение. У меня в
защиту не было ничего, во что можно было бы поверить. Поэтому я должна
была как можно скорее избавиться от этих бриллиантов. Я поняла, что попала
в ловушку.
- Что вы сделали?
- Я приклеила их к нижней поверхности стола, за которым работала.
- Как вы приклеили?
- Жевательной резинкой.
- Сколько было этой резинки?
- Ох, огромное количество. У меня в сумочке было около двенадцати
пластиков, я жевала по несколько штук сразу и таким образом приготовила
довольно большой кусок. Я втиснула в него бриллианты и все вместе
прилепила под столом.
- Где сейчас находятся эти бриллианты?
- Думаю, что в том же самом месте.
- Высокий Суд! - загремел Гамильтон Бергер. - Я предлагаю послать
дежурного офицера в офис адвоката Мейсона с поручением обыскать место,
которое описал свидетель и принести сюда куски жевательной резинки,
содержащие два бриллианта.
Судья Хартли вопросительно посмотрел на защитника.
- Я конечно же не имею ничего против этого, - сказал Мейсон и
ироничная усмешка осветила его глаза.
- Суд поручает дежурному офицеру отправиться в офис адвоката Мейсона,
забрать бриллианты и отдать их на хранение, - заявил судья Хартли.
- Высокий Суд, - снова вмешался прокурор. - Нельзя ли послать за
бриллиантами немедленно... прежде чем что-нибудь случится?
- А что может случиться? - спросил судья Хартли.
- Ну, теперь... когда уже известно... когда мы слышали показания... я
не хотел бы... ну, не хотел бы, чтобы что-либо помешало получить
вещественные доказательства.
- Так же, как и я, - совершенно спокойно сказал Мейсон. - Я
присоединяюсь к просьбе прокурора. Предлагаю, чтобы один из заместителей
прокурора приказал немедленно отправить офицера в мой офис.
- Вы можете описать стол, за которым работала Мэй Джордан? - спросил
медовым голосом Гамильтон Бергер.
- Стол, о котором вы спрашиваете, стоял в библиотеке и продолжает
находиться на прежнем месте.
- Хорошо, - сказал судья Хартли и распорядился: - Вы можете отправить
офицера немедленно, господин прокурор. А теперь прошу приступить к
дальнейшим вопросам.
Гамильтон Бергер подошел к столу, за которым сидел судебный служащий,
взял в руки нож, обозначенный для идентификации, и обратился к Мэй
Джордан:
- Вот стилет с трехдюймовым лезвием. На одной его стороне
выгравировано имя "Дэвид", а на второй инициалы "М.Дж.". Вы видели
когда-нибудь этот нож?
- Да. Это нож, который я посла обвиняемому в прошлом году в подарок
на Рождество. Я написала, что он может воспользоваться им при обороне
или... при защите моей чести.
Мэй Джордан расплакалась.
- У меня нет больше вопросов к свидетелю, - голос Гамильтона Бергера
звучал исключительно мягко. - А теперь ваша очередь, господин адвокат, -
уже совсем другим тоном обратился он к своему противнику.
Мейсон терпеливо ждал, пока Мэй Джордан вытерла глаза и посмотрела на
него.
- Насколько я мог понять, вы очень быстрая и грамотная машинистка.
- Я стараюсь работать как можно лучше.
- И в тот день, о котором был разговор, вы работали в моем офисе?
- Да.
- Что вы знаете о драгоценных камнях?
- Немного.
- Вы смогли бы отличить настоящий бриллиант от имитации?
- Что касается тех, которые оказались у меня, то даже без эксперта
можно было определить, что они высокого качества. Как только я увидела их,
то тотчас же поняла, что это не подделка.
- Вы купили эти бриллианты у обвиняемого?
- Купила? Не понимаю, что вы имеете в виду.
- Вы платили ему за них? Вы дали какую-нибудь компенсацию?
- Конечно нет, - сердито бросила мисс Джордан.
- Может быть, вы заплатили за эти бриллианты мистеру Ирвингу?
- Нет.
- Следовательно, вы отдавали себе отчет, что они не принадлежат вам?
- Мне их дали.
- Допустим. И вы считали, что это ваша собственность?
- Я была уверена в том, что попала в ловушку и что эти господа
скажут, будто я проникла в их офис, чтобы украсть бриллианты. Их слова
против моих слов. Я знала, что они не дали бы мне два драгоценных камня
только за то, чтобы я ничего не говорила относительно переписки.
- Вы сказали, что вам дали эти бриллианты. Кто вам их дал? Джефферсон
или Ирвинг?
- Мистер Ирвинг.
Мейсон некоторое время недоверчиво смотрел на девушку.
- Вы начали переписываться с обвиняемым во время его нахождения в
Южной Африке?
- Да.
- Вы писали ему любовные письма?
- Это не были любовные письма.
- Их содержание было такого рода, что вы не хотели бы, чтобы
присяжные видели их?
- Это были глупые письма, господин адвокат. Прошу вас не придавать им
того значения, которого они не имеют.
- Я спрашиваю вас о характере этих писем.
- Это были глупые письма, - повторила она.
- Вы определили бы их словом "безрассудные"?
- Да, я определила бы их словом "безрассудные".
- Вы хотели забрать их назад?
- Все это дело... ну... я чувствовала себя ужасно глупо.
- Так вы хотели получить их обратно?
