- Я дойду пешком, - сказала она. Джуд распахнул ворота, и ржавое же-
лезо заскрипело в петлях. Клео прошла мимо, не поднимая на него глаз.
Боль была слишком сильна.
Она осмотрит дом и, если он ей понравится, купит его. Как только поз-
волят обстоятельства, она переедет, установит компьютер, связанный с
Правлением "Фондов Слейдов", и будет продолжать работать здесь. Приличий
ради Джуд не хотел развода, а Клео и подавно. Она никогда не выйдет за-
муж снова; что же до свободы, она знала, что никогда не будет свободна
от него, она всегда будет его любить. Любить или ненавидеть - разница
невелика.
Сегодняшний день пройдет, и ей, возможно, больше не придется его ви-
деть, во всяком случае, их встречи будут нечасты. Пока она не переедет в
свой дом, он будет появляться так же редко. Она понимала, что он вряд ли
захочет проводить время с ней.
Дин Плейс был построен в стиле королевы Анны; сад был запущен, дом
невелик, но добротен. Клео шла по комнатам, и голые пыльные половицы от-
зывались глухим эхом; ей было все равно, вдет ли Джуд следом: пусть
вдет, если хочет.
Из окон второго этажа открывалась милая сельская картина: луга, рощи,
невысокие холмы; здесь ей будет хорошо и спокойно.
- Что скажешь?
Джуд приблизился к ней сзади, и она оцепенела, глядя перед собой не-
видящими глазами. Затем, заставив себя улыбнуться, она с усилием повер-
нулась к нему и обнаружила его совсем радом, ближе, чем ожидала.
Ее обнаженная рука задела его руку, и, потрясенная, Клео отступила.
Он инстинктивно поддержал ее, и она, вскрикнув, отпрянула. Малейшее его
прикосновение все еще воспламеняло ее, и она ничего не могла с собой по-
делать;
- Мне нравится этот дом, - торопливо ответила она, не давая ему вре-
мени догадаться о своей власти над ее чувствами. - Я просмотрю отчеты
агентов и куплю его. Я сама все сделаю. Тебе больше не придется ни о чем
беспокоиться.
Ей хотелось сразу все решить; этот дом станет ее убежищем, здесь она
будет залечивать раны.
- Может быть, место слишком безлюдно?
Она кинула на него пристальный взгляд; глаза ее заблестели от сдержи-
ваемых слез. Он выглядел измученным, лицо осунулось, за короткое время
он сильно исхудал, но она, сжав губы; подавила прилив сострадания.
- Это уже не твоя забота.
Она не будет одинока. Ей будет недоставать лишь его. С ней останется
ее работа, а потом родится ребенок. Клео рванулась вон из комнаты, но не
успела она добежать до дверей, как его голос остановил ее:
- Ты ненавидишь меня, правда?
- Да! - яростно выкрикнула она. Он смешал и перепутал ее чувства,
из-за него любовь и ненависть слились в ней воедино, и она была больше
не в силах терпеть эти муки. Ей нужно было вырваться, глотнуть свежего
воздуха, не отравленного страданиями.
Спотыкаясь, она бросилась вниз по лестнице, он кричал что-то ей
вслед, но она не слышала слов. Он все-таки оказался внизу раньше и схва-
тил ее за плечи.
- Глупышка! - прошептал он побелевшими губами. - Ведь ты могла
упасть, разбиться сама и погубить ребенка!
Потрясенная, она яростно взглянула на него, дрожа всем телом, и выр-
валась из его цепких рук.
- Вот бы ты был доволен! - язвительно бросила она. - Один неверный
шаг, и двое непрошеных иждивенцев с плеч долой! Не все ли тебе равно?
- Нет, мне не все равно! - Он снова схватил ее за плечи и развернул к
себе. - Мне, черт побери, не все равно, что будет с тобой и с моим ре-
бенком!
Клео взметнула на него взгляд. Кто-то из них явно сошел с ума. Либо
ей стали слышаться вещи, которые она хотела слышать, либо в нем произо-
шел некий психологический сдвиг, и он в накале страстей признал свое от-
цовство, потому что слишком хотел быть отцом.
Его сильные руки все еще сжимали ей плечи, и каждый его палец жег ее
кожу сквозь тонкую ткань летнего платья. И он был так близок, так жела-
нен, так любим.
- Я не ослышалась? - саркастически спросила она. Джуд отпустил ее,
беспомощно уронив руки. - Ты и в самом деле признаешь, что ребенок твой?
- Да.
Признание далось нелегко, его лицо посуровело, и Клео недоверчиво
взглянула на него. Неужели он наконец понял, что она достойна доверия?
Неужели она настолько ему небезразлична, что он сам додумался до этого?
В ней снова слабо затеплилась надежда, которую она давно похоронила. Но
не глупо ли с ее стороны до сих пор мечтать о жизни с ним? Он стал ви-
новником многих мучений, она никогда бы не поверила, что способна
столько вытерпеть. И все же, нравится нам это или нет, любовь не вода в
кране, которую можно пустить и перекрыть когда захочется.
- Ты вправе меня ненавидеть, Клео. Я очень виноват перед тобой.
Он стоял перед ней, кусая губы, бледный, уничтоженный, с безвольно
упавшими руками. Клео не думала, что он может быть таким. Потом он приб-
лизился к раскрытой двери и уставился на освещенные солнцем заросли са-
да.
- Я не надеюсь, что ты примешь мои извинения, но, может быть, ты по-
веришь в мою искренность. Я бесконечно виноват. - Он обернулся к ней,
потупив глаза. - Поэтому я согласен дать тебе развод, которого ты требу-
ешь. Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. - В углу рта задер-
гался мускул, голос сорвался, и Джуд снова отвернулся к двери. - Если
хочешь осмотреть дом вокруг, я подожду тебя там.
В ее голове все смешалось. Это же бессмысленно! Он наконец-то понял
свою ошибку, признал, что ребенок, которого она носит, - его, он даже
извинился! И, несмотря на это, он хочет с ней развестись. Еще несколько
дней назад, будучи о ней самого худшего мнения, он наотрез отказался
разводиться в течение нескольких лет!
Джуд направился к каменной скамейке у садовой стены розового кирпича,
чтобы ждать ее там. Забыв о желании осматривать окрестности, она побежа-
ла за ним, спотыкаясь на поросшей травой дорожке, путаясь в пышных юбках
голубого летнего платья.
Он удивленно обернулся, заслышав ее быстрые шаги, и она, задыхаясь,
проговорила:
- Ты не можешь уйти прямо сейчас.
- Почему?
Было ли его непонимание притворством, Клео не знала. Джуд продолжал:
- Не беспокойся. Если верить агенту, дом вполне надежен. Но в любом
случае у нас будут еще и инспекторские отчеты. А к саду я равнодушен. Я
подожду тебя здесь.
Он опустился на камень и устало закрыл глаза - или он хотел прогнать
ее?
- Я не о доме, черт бы его побрал! - выпалила она.
Его синие глаза распахнулись.
- Если хочешь что-нибудь сказать, говори, - безжизненно пробормотал
он, и Клео никак не могла его понять.
- Я о разводе.
С сильно бьющимся сердцем она села рядом. Она знала, надеяться не на
что, но не могла молчать. Конечно, она для него обуза, от которой нужно
как можно скорее избавиться; но ведь он тревожился о ней и ребенке, и
этого она не могла забыть.
- Это займет некоторое время, Клео, но я завтра же дам делу ход.
Он говорил мягко, словно с нетерпеливым ребенком, но она, взметнув
волосами, резко замотала головой. Он явно решил понимать все ее слова
превратно!
- Я хотела сказать, - твердо начала она, - что ведь нам совсем не
нужно разводиться, правда?
- Ты что, намерена себя доконать? - Он вскочил с камня, охваченный
непонятной для нее яростью. Лицо исказилось, губы дрожали. - Теперь это
единственное, что имеет смысл. Когда Фиона рассказала мне, как Фентон
пытался тебя шантажировать, когда я узнал, что случилось на самом де-
ле... - Он с силой ударил себя кулаком по ладони. - О Боже! Если я
встречу его снова, я убью его!
- Фиона все тебе рассказала?
У Клео сжалось сердце. Она думала, что Фионе можно доверять, но сей-
час для нее было важно даже не это нарушенное обещание. Она, как послед-
няя идиотка, надеялась, что Джуд сам поверил ей, поверил потому, что она
ему небезразлична.
- Но ведь Фиона обещала... - пролепетала она срывающимся голосом, и
Джуд взглянул на нее почти с сожалением.
- Я знаю. И тем не менее она мне все рассказала. Очевидно, ты плохо
ее знаешь. Она всегда сама решает, что ей делать, и не задумываясь нару-
шит обещание, если будет уверена, что это принесет пользу. Ты рассказала
Фионе, что произошло между тобой и Фентоном на самом деле; но почему ты
не рассказала об этом мне?
- О Господи! - Клео закрыла лицо руками, не зная, смеяться ей или
плакать над несправедливостью его упрека. - Да потому, что ты и слушать
меня не хотел! - Она сердито взглянула на него. - Когда в тот день ты
вошел в комнату, Фентон пытался меня изнасиловать. И все, на что ты ока-
зался способен, - это сделать для себя мерзкие, оскорбительные выводы!
- О, прости меня! - простонал он, падая на каменное сиденье рядом с
ней. Клео искоса заметила, что руки его дрожат. Но он быстро сумел овла-
деть собой и наклонился вперед, опершись локтями о колени и обессилено
свесив кисти. - Я уже сказал, что все мои извинения ничтожны по сравне-
нию с моей виной, и единственное, что я могу сделать, - это дать тебе
согласие на развод, ведь из-за меня твоя жизнь стала невыносимой.
Она уставилась на него. Ей захотелось взять его за плечи и встрях-
нуть. Да, она просила его о разводе, но ведь просила в запальчивости, в
отчаянии! Неужели этот мучитель не понимает, что она меньше всего на
свете хочет развода! Ведь она его любит, она носит его ребенка, он ее
муж, в конце концов! Но может ли она сказать ему все это, позволит ли ей
гордость? И смогут ли они снова быть счастливы вместе? Смогут ли воскре-
сить свой брак?
Клео не знала, как ответить на все эти вопросы, но она искала ответ,
потому что о гордости речи быть не могло. И пока она подбирала слова, он
сухо произнес:
- Я бы хотел регулярно навещать ребенка. Ты не будешь мне препятство-
вать?
Клео похолодела. Она все поняла, и настала ее очередь вскочить на но-
ги.
- Разумеется, нет. - Она выпрямилась, лицо ее помертвело. - Теперь ты
получил все, чего добивался. У тебя есть наследник, акции - конечно, же-
на тебе не нужна.
Она повернулась на каблуках и, расправив плечи, зашагала прочь, дрожа
от негодования.
- Пойду посмотрю сад. А ты сиди здесь и подсчитывай свои приобрете-
ния!
Все было ясно как день. Понятно до безобразия. Когда она так опромет-
чиво предложила ему брак, он уже подумывал о детях. Не потому, что осо-
бенно их любил, просто ему нужен был наследник. А тут подвернулась она -
умная, красивая, богатая, потрясающая слейдовскими акциями как приман-
кой.
Акции решили его выбор, и теперь он завладел ими, да и желанный нас-
ледник на подходе - для чего ему теперь жена? По ее щекам текли потоки
слез, застили ей глаза. Она продиралась сквозь заросли кустарника, не
сознавая, что делает, и вдруг услыхала его оклик.
Он нагнал ее, идти было некуда, и она ненавидела себя за слабость, за
то, что он увидит ее слезы.
- Клео. - Одна рука остановила ее, другая отвела ветки, высвобождая
ее из зарослей, а потом эти руки обняли ее лицо, отирая большими пальца-
ми постыдные слезы. - Неужели для тебя это так важно?
- Что - важно? - Язык отказывался подчиняться. Они вдвоем словно сго-
ворились не понимать друг друга.
- Этот развод. Ведь ты именно этого хотела. И это мой долг перед то-
бой.
Клео сердито тряхнула головой, освобождаясь от его ладоней, ища
взглядом, куда бы скрыться. Но бежать было некуда: Джуд загораживал
единственный выход из зарослей, в которых она запуталась.
- Это ты хочешь развода, - возразила она. - Ну что ж, давай разведем-
ся. У тебя есть все, чего ты хотел, - и наследник, и акции...
- Опять ты о своих жалких акциях! - У него был озадаченный вид, слов-
но она сообщила ему, что у него выросла вторая голова. - К черту акции!
Я уже начал обратный перевод их на твое имя. У меня и так дел по горло,
чтобы еще сражаться с этими выжившими из ума стариками из так называемо-
