У Клео пересохло во рту, и она спросила:
- Когда ты с ним встречалась?
Неужели Джуд во всем признался сестре, сказал ей, что браку конец?
Они всегда были так близки...
- Вчера вечером. - Фиона поправила темно-красный шелковый топ; жаркое
солнце начало переползать на нее. - Он приехал ко мне в загородный дом:
предполагается, что я там прихожу в себя после погружения в мир парижс-
кой моды - это просто сумасшедший дом. И в результате я попала из одного
сумасшедшего дома в другой. - Синие глаза проницательно смотрели на
Клео. - Послушай, мне надо о многом с тобой поговорить, но я умираю от
жажды. Пойду попрошу Мег организовать нам чегонибудь попить. Похолоднее
и побольше.
- Прости... Я сама схожу...
Клео встала, ругая себя за невнимание к гостье, но Фиона привыкла
поступать по-своему и тоже встала. Шагнув к Клео, она наставительно про-
изнесла:
- К Мег пойду я. Ты лежи и отдыхай. Я тебе приказываю.
Клео нахмурилась, и Фиона ответила ей недоуменным взглядом.
- У тебя вчера были эти же духи?
- Разумеется. - Казалось, Фиона думала, не сошла ли Клео с ума. Затем
она мирно улыбнулась. - Я поливаю себя ими с тех пор, как первый раз за-
казала их в Париже. Тебе нравятся? Есть там одно место, где смешивают
запахи по индивидуальному заказу. Цена им целое состояние, но они стоят
того!
Фиона вспорхнула по каменным ступеням, ведущим к террасе, и исчезла в
балконных дверях кабинета Джуда. Клео села на траву и опустила голову на
колени. Она испытала огромное, всепоглощающее облегчение.
Вчера вечером Джуд не развлекался с женщинами. Он был у сестры, и это
ее духи оставили свой запах на его одежде. Казалось бы, ничто уже не
могло измениться - их браку конец, - однако изменилось. Ее чувства вновь
пробудились в ней и жгли ее, потому что злиться было больше не на что и
мрачная решимость вырвать его из своей жизни, избавиться от самой памяти
о нем мгновенно угасла.
- А вот и наше спасение! - Фиона несла высокие стаканы, в которых
позвякивали кубики льда. - Лимонный сок, Мег только что приготовила. -
Она протянула Клео стакан, села рядом, жадно его осушила и отставила в
сторону. - Итак, я сразу перехожу к делу, без всяких обиняков. Между ва-
ми с Джудом происходит что-то нехорошее - только не взрывайся! - остано-
вила Фиона, когда Клео чуть не подавилась соком. - До добра это не дове-
дет. Я хочу докопаться до правды.
Клео поставила стакан и посмотрела Фионе прямо в глаза.
- Что тебе рассказал Джуд?
У нее упало сердце. Может быть, Фиона хочет как лучше, но она касает-
ся открытой раны. Никакое вмешательство с ее стороны не сможет ничего
изменить!
- Ничего, - развела руками Фиона. - Не в словах дело. Он приехал ко
мне около девяти, бледный как смерть, и проторчал у меня почти до часу
ночи, хотя я недвусмысленно намекала ему, что мне пора спать - а то я
буду плохо выглядеть. Разговор не клеился; и только в самом конце он об-
ронил, что подыскивает загородное поместье, куда бы ты могла уехать -
чуть ли не прямо сейчас, - чтобы ребенку, когда он родится, было где бе-
гать и играть. Когда я упомянула, что Дин Плейс выставлен на продажу -
это недалеко от меня, - он сказал, что, может быть, если дом окажется
подходящим, он решит проблему, тем более что я по уик-эндам смогу соста-
вить тебе компанию. Но я не так глупа, Клео, - отчеканила Фиона и приня-
лась с неподдельным интересом разглядывать ногти. - Прежде всего, когда
он сообщил, что ты ждешь ребенка, в нем не было ни гордости, ни радост-
ного волнения - ничего. Таким тоном говорят о покупке нового набора
кастрюль. Что же касается дома, в котором ты намерена замуровать себя и
ребенка, - это вообще абсурд. Даже я, в жизни не возившаяся с детьми,
знаю, что пройдет много времени, прежде чем ребенок весело запрыгает по
дорожкам, начнет лазить по деревьям и бегать на рыбалку.
Она опустила руки на колени, не отрывая от них взгляда, и медленно
продолжала, подчеркивая каждое слово, так что Клео сделалось не по себе:
- Деревенский домик - прекрасное место для выезда на уик-энд; но как
постоянное жилище для беременной женщины, а потом и кормящей мамы с кро-
хотным свертком под мышкой - никогда. Вот я и решила, что, поскольку из
моего тупого братца мне все равно ничего не вытянуть, я приеду и потрясу
тебя. То, что я здесь увидела, - малоутешительно. Так что же происходит,
Клео?
Но Клео не могла отвечать: в горле словно образовалась пробка, слова
бились в нее и не могли вырваться. Она бы все отдала за возможность про-
явить твердость, выдавить хоть что-то похожее на улыбку и сказать, что
повода для волнений нет. Как бы она хотела сказать, что они с Джудом
по-прежнему друзья, просто решили расстаться ненадолго, и ни ссор, ни
обид не было. Но у нее не получалось. Несмотря ни на что, ее любовь к
Джуду слишком глубоко укоренилась в ней. Она жила в ней и причиняла не-
выносимые страдания. В ее жизни после смерти родителей было слишком мало
любви, и теперь, когда она наконец испытала ее, чувство было слишком до-
рого для нее, чтобы запятнать его ложью.
- Джуд очень много для меня значит, - мягко сказала Фиона, с состра-
данием глядя в серые усталые глаза Клео. - Когда я впервые увидела вас
вместе, я поняла, что вы созданы друг для друга. Я всегда знала, что
растопить это суровое мужское сердце может далеко не всякая женщина. И я
очень обрадовалась, когда эта особенная женщина нашлась.
Слова Фионы звучали искренне, и Клео сдалась. Сердце Джуда никогда не
принадлежало ей, она только сумела заинтересовать его, предложив акции,
объяснив, что выходит за него не из-за его денег. Она доказала его логи-
ческому уму выгоду женитьбы на ней в то самое время, когда он начал за-
думываться о наследнике.
Бурные рыдания сотрясли ее измученное тело, и Фиона обняла ее за пле-
чи и прижала к себе. Мешая слова со слезами, Клео выплакала всю ужасную,
трагическую историю своего короткого, но такого мучительного брака.
- Ты говоришь, этот подлец тебя шантажировал, а мой упрямый тупоумный
братец не пожелал тебя выслушать? - Фиона откинула мокрую скользкую
прядь с пылающего лица Клео. - Бедняжка ты, бедняжка.
В сочувственном голосе Фионы слышался некий подтекст, и Клео перепу-
галась.
- Прошу тебя, - хрипло сказала она, - обещай, что ничего не расска-
жешь Джуду.
- А по-моему, пора кому-нибудь заставить его узнать правду, - твердо
возразила Фиона. - Ведь вы оба у меня такие чудесные, умные, красивые,
но что касается чувств, то здесь у вас не хватает здравого смысла найти
дорогу от А до Б!
- Прошу тебя! - Клео сама слышала, что голос у нее как у безумной.
Фиона ничего не желала понимать. Да и как она могла, если эти адские му-
ки ей незнакомы? Нужно попытаться втолковать ей, заставить ее понять.
Клео отчаянно вцепилась в ее руку. - Неужели ты не понимаешь, - взмоли-
лась она, сверкая глазами, - что говорить Джуду правду сейчас бессмыс-
ленно. Клянусь, поначалу у нас все было хорошо, я даже начала надеяться,
что он меня полюбит. - Здесь ее голос дрогнул, но она вынудила себя про-
должать: слишком важно было то, что она говорила. - Он никогда меня не
любил, это был брак по расчету - и только. Но все смешалось еще до того,
как в нем затеплилось хоть какое-то чувство ко мне. Он стал презирать
меня, считая, что я того достойна. Его можно понять, если не задумы-
ваться об остальном. Он меня не любил и поэтому не сомневался в том, что
казалось очевидным, а я, наверное, была слишком горда, чтобы встать и
силой принудить его выслушать всю правду. Странно, но мне казалось, он
сам должен спросить меня или хотя бы выразить желание слушать, когда я
заговаривала первой. - Клео устало вздохнула. - Я думала, что, если
что-то для него значу, он должен выслушать мою сторону. Но он, разумеет-
ся, не сделал этого, потому что день ото дня его отвращение ко мне все
возрастало. Женившись на мне, он совершил большую ошибку и хотел от меня
избавиться. Встань на его место, Фиона: для него не может быть пути на-
зад, к тем дням, когда он считал меня разумной партией и подходящей ма-
терью своих детей. Поэтому обещай мне, - Клео еще крепче сжала ей руки,
- обещай, что не скажешь ему ни слова. Правда лишь расстроит его, он бу-
дет себя терзать - к чему это? Я видела столько недоверия и презрения,
что знаю: наш брак возродить невозможно, не стоит и пытаться. Если бы он
любил меня, может, попытка и имела бы смысл. Но любви в нем нет и никог-
да не было. Для нас обоих лучше навсегда разойтись. Так обещай же, что
не расскажешь ему!
Фиона встала, опустив руки, и твердо взглянула Клео в лицо.
- Если ты так этого хочешь, если мое обещание тебя успокоит - хорошо,
дорогая. Обещаю.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
- Здесь отчет агентов по продаже недвижимости. - Джуд передал ей
большой конверт и пристегнул ремень. - Взгляни, если хочешь, по дороге.
- Спасибо, - вяло поблагодарила она. "Ягуар" свернул с по-утреннему
тихой лондонской улицы; ее пальцы сжали конверт. Она знала, что ничего
не поймет в этом отчете, даже если он составлен для идиота.
День снова обещал быть великолепным, солнце уже припекало сквозь
окошко с ее стороны. Джуд был одет в легкие темно-серые джинсы и черную
свободную футболку, подчеркивавшую мощь его плеч и груди. Однако в его
позе никакой небрежности не было; Клео ощущала, как напряжены его нервы,
она и сама была взвинчена. Чувства в ней невыносимо обострились, она
воспринимала каждое его движение, каждый вздох.
Вплоть до вчерашнего вечера она не видела его с тех самых пор, как он
сказал ей, что им лучше жить раздельно. Дома его не было. Она не знала,
уезжал ли он по делам, а спросить ей не позволяла гордость. Но вчера ве-
чером он подошел к дверям ее комнаты и вежливо, словно посторонний, пос-
тучал. Она была уже в постели, но не лежала, а сидела, уставившись неви-
дящими глазами в пустоту, напрягая ум в попытке подумать, как жить
дальше - когда ей уходить и куда.
- Я взял ключи от Дин Плейс, - сухо сказал он, и его глаза на исху-
давшем лице смотрели на нее как на чужую. - Завтра я отвезу тебя, и ты
посмотришь. Нам лучше выехать пораньше. Что, если часов в восемь?
Сказал и вышел, тихо закрыв за собой дверь, словно вычеркнул ее из
своей жизни.
Еще три дня назад она бы крикнула ему, чтобы убирался, что она сама
найдет себе жилище и в его помощи не нуждается. Но после тяжкого разго-
вора с Фионой она многое передумала. К чему вся борьба, к чему тратить
силы на защиту? В ее отношениях с Джудом поставлена последняя точка, эта
глава ее жизни окончена. С этим следовало смириться, как бы ни было
больно, и не стоило создавать новые сложности.
Что же касается Дин Плейс, если дом ее не очень разочарует, она будет
жить там с ребенком, как могла бы жить в любом другом месте. По крайней
мере по субботам и воскресеньям рядом будет Фиона, а это большое преиму-
щество. Она чувствовала безотчетную симпатию к сестре Джуда, к тому же
та знала все об их злополучном браке. С ней никогда не придется притво-
ряться: Фиона была на ее стороне, а это стоило многого.
С ее губ сорвался вздох, поднявшийся из самых глубин ее существа;
погруженная в свои мысли, она ничего не заметила, но Джуд услышал, как
она вздохнула, и коротко произнес:
- Не беспокойся, Клео, уже скоро.
Она метнула на него быстрый взгляд и заметила, как его губы дрогнули
и скулы резко обозначились под туго натянутой кожей. О чем он говорил? О
поездке? О том, каким нелепым фарсом обернулся их брак? Клео не знала и
не попыталась узнать; она закрыла глаза и не открывала их, пока машина
не затормозила и Джуд не выключил двигатель.
Они остановились у высоких кованых железных ворот. Джуд вышел из ма-
шины.
- Пойду открою ворота.
Клео покинула машину и захлопнула за собой дверцу.
