чальный набросок Ленина, противопоставленный наброску Плеханова, встре-
тил со стороны последнего очень резкую оценку в высокомерно-насмешливом
тоне, столь отличавшем в таких случаях Георгия Валентиновича. Но Ленина
этим нельзя было, конечно, ни обескуражить, ни испугать. Борьба приняла
очень драматический характер. Вера Ивановна, по ее собственному расска-
зу, говорила Ленину: "Жорж) (Плеханов) - борзая: потреплет, потреплет и
бросит, а вы - бульдог: у вас мертвая хватка". Очень хорошо помню эту
фразу, как и заключительное замечание Засулич: "Ему (Ленину) это очень
понравилось. - Мертвая хватка? - переспросил он с удовольствием". И Вера
Ивановна добродушно передразнивала интонацию вопроса".
Особенно разногласия между членами редакции "Искры" обострились перед
2-м с'ездом.
"В Женеву с'езжались первые делегаты будущего 2-го с'езда, и с ними
шли непрерывные совещания. В этой подготовительной работе Ленину принад-
лежало бесспорное, хотя и не всегда заметное, руководство. Шли заседания
редакции "Искры", заседания организации "Искры", отдельные совещания с
делегатами по группам и общие. Часть делегатов приехала с сомнениями,
возражениями или с групповыми претензиями. Подготовительная обработка
отнимала много времени.
"На с'езд прибыло всего трое рабочих. Ленин очень подробно беседовал
с каждым из них и завоевал всех троих. Одним из них был Шотман из Петер-
бурга. Он был еще очень молод, но осторожен и вдумчив. Помню, вернулся
он после разговора с Лениным (мы с ним жили на одной квартире) и все
повторял: "А как у него глазенки светятся, точно насквозь видят"...
"Большое место в совещаниях уделялось уставу, при чем одним из крайне
важных моментов в организационных схемах и спорах были взаимоотношения
Ц. О. и Ц. К. Я приехал за границу с той мыслью, что Ц. О. должен "под-
чиняться" Ц. К. Таково было настроение большинства "русских" искровцев,
не очень, впрочем, настойчивое и определенное.
"- Не выйдет, - возражал мне Владимир Ильич. - Не то соотношение сил.
Ну, как они будут нами из России руководить? Не выйдет... Мы - устойчи-
вый центр, и мы будем руководить отсюда.
"В одном из проектов говорилось, что Ц. О. обязан помещать статьи
членов Ц. К.
"- Даже и против Ц. О.? - спрашивал Ленин.
"- Конечно.
"- К чему это? Ни к чему. Полемика двух членов Ц. О. могла бы еще при
известных условиях быть полезной, но полемика "русских" цекистов против
Ц. О. недопустима.
"- Так это же получится полная диктатура Ц. О.? - спрашивал я.
"- А что же плохого! - возражал Ленин, - Так оно при нынешнем положе-
нии и быть должно...
"- Самый острый вопрос для Ленина состоял в том, как организовать в
дальнейшем центральный орган, который должен был играть по существу од-
новременно и роль Центрального Комитета. Ленин считал невозможным сохра-
нить старую шестерку. Засулич и Аксельрод во всяком спорном вопросе поч-
ти неизменно становились на сторону Плеханова, и тогда в лучшем случае
получалось трое против трех. Ни та, ни другая тройка не согласилась бы
на удаление кого-либо из коллегии. Оставался противоположный путь: рас-
ширение коллегии. Ленин хотел меня ввести седьмым, с тем, чтобы затем из
семерки, как широкой редакции, выделить более узкую редакционную группу.
"Однако в лице Г. В. Плеханова весь этот план натолкнулся на реши-
тельное сопротивление и рухнул.
"На 2-м с'езде Ленин завоевал Плеханова, но ненадежно; одновременно,
он потерял Мартова, и - потерял навсегда. Плеханов, повидимому, что-то
почувствовал на 2-м с'езде; по крайней мере, он сказал тогда Аксельроду,
в ответ на его горькие и недоуменные упреки по поводу плехановского сою-
за с Лениным: "Из такого теста делаются Робеспьеры". Я не знаю, приводи-
лась ли когда-либо эта замечательная фраза в печати, и известна ли она
вообще в партии, но за точность ее я ручаюсь".
Трудно исчерпать весь первоклассный по интересу материал, заключаю-
щийся в воспоминаниях Л. Д. Троцкого. Чего стоит, напр., его рассказ о
трагикомическом столкновении, происшедшем в одном из женевских кафе меж-
ду В. И. Лениным и В. И. Засулич из-за того, что левые члены "Искры"
слишком нападали на либералов.
"- Вот смотрите, как они стараются, - говорила она, глядя мимо Лени-
на, но имея в виду, прежде всего именно его. - В последнем номере "Осво-
бождения" Струве ставит нашим либералам в пример Жореса, требует, чтобы
русские либералы не порывали с социализмом, ибо иначе им угрожает жалкая
судьба немецкого либерализма, а брали бы пример с французских радика-
лов-социалистов.
"Ленин стоял у стола в надвинутой на лоб мягкой соломенной шляпе "под
панаму" (заседание уже кончилось, и он собирался уходить).
"- Тем больше их надо бить, - сказал он, весело улыбаясь и как бы
дразня Веру Ивановну.
"- Вот так-так! - воскликнула она с полным отчаянием, - они идут нам
навстречу, а мы их - бить!
"- Вот именно. Струве говорит своим либералам: надо против нашего со-
циализма принимать не грубые немецкие меры, а более тонкие французские,
привлекать, задабривать, обманывать, развращать на манер левых французс-
ких радикалов, заигрывающих с жоресизмом...
"...Возвращались мы с ней вместе. Засулич была удручена, чувствуя,
что карта Струве бита. Я не мог доставить ей никакого утешения. Никто из
нас, однако, не предчувствовал тогда, в какой мере, в какой превосходной
степени
Г. Даян.
Л. Д. Троцкий. О Ленине. Госуд. Изд., М. 1924. Стр. 168. Тираж
30.000.
Перед нами не "готовый" Ильич, каким его узнало настоящее поколение.
Тов. Троцкий дает нам образ Ленина в его становлении, в его формировании
и развитии. Не канон, а канун вождя.
Мы видим, что было время (в 1902 г.) когда Ленину очень нравились фи-
лософские работы А. Богданова, он находил их ценными. В. И. недоумевал,
отчего это Плеханов не одобряет Богданова и говорит, что "это не матери-
ализм" (8 стр.). А через 6 лет Ленин выступил против учения Богданова с
тяжелой артиллерией своего философского трактата "Материализм и эмпирио-
монизм" (X том Собр. сочин.).
Жаль только, что т. Троцкий был лишен возможности проследить формиро-
вание Ленина с начала 90-х годов до 1902 г. и в промежутке времени между
1903 и 1917 г.г. Эту работу, очевидно, предстоит сделать тем товарищам,
которые стояли близко к Ленину именно в эти периоды его жизни. Надо,
чтобы они, следуя Троцкому, дали нам не застывший миф, а живую челове-
ческую личность вождя.
Еще одно ошибочное представление о Ленине рассеивает т. Троцкий.
Обычно принято думать, что партия всегда и неизменно покорно следовала
за Лениным, трепетно ловила каждый взмах его дирижерской палочки. Троц-
кий эту легенду разрушает. Он показывает нам Ленина, борющегося с уста-
новившимися взглядами партии, Ленина подчас отступающего и одинокого.
"Те разногласия, - повествует т. Троцкий - которые бурно вспыхнули в
дни Октября, проявились предварительно уже на нескольких этапах револю-
ции" (66 стр.). Автор перечисляет ряд важнейших стычек между вождем и
партией. Первая - по приезде Ленина из эмиграции, в связи с его тезиса-
ми. Второе столкновение произошло в связи с вооруженной демонстрацией 20
апреля. Третье - вокруг попытки вооруженной демонстрации 10 июня. Затем
- конфликты в связи с июльскими днями, с предпарламентом, непосредствен-
но пред октябрьским этапом и после переворота (вокруг вопроса о коалиции
с другими социалистическими партиями).
Ленин оказался одиноким в вопросе об отсрочке Учредительного Собрания
(92 стр.). Пришлось ему также немало воевать по вопросу о переезде пра-
вительства в Москву (107).
На всех поворотах политики Ленину обеспечивала победу отличавшая его
целеустремительность, которую так часто отмечает в Ленине т. Троцкий. Та
настойчивость упорная, "попирающая все условности, ни пред чем фор-
мальным не останавливающаяся целеустремительность, которая составляет
основную черту Ленина-вождя" (19). Ленин был "насквозь пронизан той це-
леустремительностью, которая составляла его духовную природу" (39 - 40),
"насквозь целеустремленной" (42).
Ленин умел выделить центральное для данного момента звено, чтобы, ух-
ватившись за него, дать направление всей цепи. "Этот метод" - тут Троц-
кий делает блестящий психологический анализ - "из сферы сознания, как бы
перешел у него в подсознательное, став в конце концов второй природой
его" (110). Академик И. П. Павлов сказал бы: условные рефлексы перешли
постепенно в безусловные. Профессор Л. А. Ухтомский говорил бы о доми-
нанте, о главенствующем очаге возбуждения, предопределяющем характер те-
кущих реакций центров в данный момент. Целеустремительность, о которой с
такой любовью говорит т. Троцкий (эта целеустремительность составляет
"духовную природу" самого т. Троцкого...) есть, по Ухтомскому, та доми-
нанта, которая создается накапливанием возбуждения в определенной группе
центров как бы за счет работы других центров. Она держит в своей власти
все поле душевной жизни.
Это именно то, о чем Троцкий говорит в другом месте, сопоставляя Мар-
това с Лениным. "Этот величайший машинист революции не только в полити-
ке, но и в теоретических своих работах, и в занятиях философией, и в
изучении иностранных языков, и в беседах с людьми был неизменно одержим
одной и той же идеей - целью. Мартов гораздо больше жил сегодняшним
днем, его злобой, текущей литературной работой, публицистикой, полеми-
кой, новостями и разговорами. Ленин подминал под себя сегодняшний день,
врезывался мыслью в завтрашний. У Мартова были бесчисленные и нередко
блестящие догадки, гипотезы, предложения, о которых он часто сам вскоре
позабывал, а Ленин брал то, что ему нужно, и тогда, когда ему нужно" (21
- 22).
Великолепно проведена Троцким параллель между Марксом и Лениным. -
"Маркс родился и вырос, - говорит Троцкий, - на иной нацио-
нально-культурной почве, дышал иной атмосферой, как и верхи немецкого
рабочего класса своими корнями уходят не в мужицкую деревню, а в цеховое
ремесло и в сложную городскую культуру средних веков" (147 - 148). Маркс
весь в "Коммунистическом манифесте", в предисловии к своей "Критике", в
"Капитале". Если б он даже не был основателем I Интернационала, он нав-
сегда остался бы тем, чем является сейчас. Маркс - величайший представи-
тель интеллигенции, богатый всей ее наукой, порвавший с буржуазным об-
ществом и ставший на почву революционного пролетариата. Маркс - пророк
со скрижалями, а Ленин - величайший исполнитель заветов, научающий не
пролетарскую аристократию, как Маркс, а классы, народы, на опыте, в тяг-
чайшей обстановке, действуя, маневрируя и побеждая" (161).
Ленин - русский национальный герой, при всем его интернационализме.
Все черты активности, мужества, ненависти к застою и насилию, презрения
к слабохарактерности, словом все те элементы движения, которые скопились
ходом социальных сдвигов и динамикой классовой борьбы, нашли свое выра-
жение в большевизме и в его гениальном кузнеце - в Ленине. "В этом имен-
но смысле Ленин есть головное выражение национальной стихии" (99). У Ле-
нина "хозяйская мужицкая деловитость, - только в грандиозном масштабе"
(148). У Ленина "интуиция действия. Одной стороной своей она сливается с
тем, что по-русски зовется сметкой. Это - мужицкая сметка, только с вы-
соким потенциалом развернувшаяся до гениальности, вооруженная последним
словом научной мысли" (149).
Троцким дана блестящая характеристика тактики Ленина и его методов
действия (стр. 76, 105, 109, 112). Пред нами как живой встает Ленин-ора-
тор (28, 123 - 130). Отмечены и второстепенные его психологические черты
(58, 74 и др.). Попутно даны художественные силуэты таких интересных ис-
торико-революционных личностей, как Плеханов (12, 43 и др.), Вера Засу-
лич (17, 30, 36, 40, 44 - 45), П. Б. Аксельрод (40 - 44), Мартов (21,
