А труп сидел прямой и белый.
Кадык глотал бессилья стоны.
Параличом щека осела.
Все.
Кончен бал.
Хребет был переломан.
Жена у палача спросила нежно:
Я заходил к нему в посольство, в небольшой кабинет, может быть и специально
затерянный в глуши коридоров, в который с визуальным трудом вписывалась
громоздкая фигура Святослава, и мы разговаривали.
Ничего не значащий обмен фразами или болтливый ручеек женской речи
резко отличались от наших бесед. Святослав был патологически умен и имел
потрясающую память. По-настоящему умным является тот человек, который
видит картинку прошлого и настоящего в развитии, помнит ее во всех дета-
лях и обладает мощными аналитическими способностями. Святослав мог смо-
розить глупость, но эта глупость была оборотной стороной гениального
афоризма.
Диалог с ним требовал интеллектуального напряжения при всей свободе
изъяснений и тем. Правда, тема Системы и его Конторы, как он называл Ко-
митет Глубинного Бурения, и все, что с этим было связано, не могло дис-
кутироваться в стенах посольства - форпоста Системы.
- Слушай, а что вы делаете в ближайший уик-энд? - спросил он меня, и
я понял, что нам предстоит нечто интересное - или французский культурный
центр, где мы посмотрели вершину мирового кинематографа фильм Жана Виго
"Аталанта", или поход на джазовый фестиваль, или поездка. Оказалось
третье.
Я, конечно, немедленно согласился.
- Ты все-таки Ленусю спроси, - посоветовал Святослав.
Чтобы различать своих Елен, мы звали мою Ленусей, а его - Леной.
И опять ранее утро, суббота, клаксон у ворот, и вот мы уже мчим по
серому, еще не освещенному солнцем асфальту шоссе в южном направлении.
На заднем сиденье Лена с Ленусей, впереди мы со Святославом.
Путь наш неблизок - в те места, где древние строили храмы, а те, кто
жили попозже - форты и дворцы. За день мы успели преодолеть требуемое
расстояние и побродить по храмам, высеченным в скалах, и по могучим сте-
нам фортов, и по дворцам в ажурной каменной резьбе.
Пора было возвращаться, солнце уже клонилось к горизонту, Святослав
что-то высматривал в указателях на шоссе, пока не свернул к какому-то
особняку, спрятавшемуся в тени деревьев. Из дома вышел разряженный, как
попугай, сторож, или служитель, и после переговоров со Святославом впус-
тил нас. Повезло, сказал Святослав, здесь одно из отделений "Лайонз
Клаб" - международного "Клуба львов". Если ты член этого клуба, то всег-
да найдешь тут приют, а чтобы стать членом, надо быть богатым и любить
путешествовать.
- Как же нас пустили? - спросил я.
- Во-первых, с нами две львицы, а во-вторых, я ему показал ксиву, ко-
торая у местных большое уважение и страх вызывает...
И сразу же в тот момент у меня возникло ощущение, которое неоднократ-
но возникало - днем ли, ночью, прилюдно или в одиночестве - так в темно-
те, не ведая, касаешься рукой шелковой кожи спящей змеи.
Я не знал о Ней в детстве, когда вступал в пионеры, я считал Ее су-
ществование, как само собой разумеющееся, когда вступал в комсомол, я
понимал Ее значение в утверждении Универсального, единственно подтверж-
денного научно, Идеала, когда вступал в партию, я осознал Ее всепроника-
ющую мощь за тридцать лет служения Отечеству.
Организация эта тем и страшна гражданину нашей страны, что агенты не-
видимого фронта следят за моей безопасностью. И, как у Набокова, "Приг-
лашение на казнь" следует тому, кто не просвечивается или просто неясен
стерегущим и проверяющим. Никогда не знал КГБ, его структуры, как он ра-
ботает в бытовом смысле этого слова - его сотрудники тоже являются к де-
вяти, ходят в столовую к часу, а в шесть выходят, предъявляя удостовере-
ние постовому. Чем они занимаются в перерывах, понятия не имел. Спасибо
"Архипелагу Гулаг", самиздату и беседам на эту тему, когда случалось, но
уже мог представить, какой это огромный аппарат вне закона с практически
неограниченными возможностями. И до тех пор, пока он в чьих-то руках, в
этих же руках и власть.
Мы переночевали в "Клубе львов" и вернулись на следующий день домой,
но эти два дня запомнились мне не экзотикой туризма, а длинным диалогом
со Святославом и в дороге, и ночью в "Клубе". Насколько я понял, и ему
самому требовалось разобраться в происходящих процессах перестройки, и
он, несмотря на свой неординарный ум и осведомленность - не чета моей,
думает о предстоящем.
- Как ты считаешь, Валерий, чем кончится перестройка? - задал он мне
главный вопрос.
- Ты получишь "Героя прорабства", - усмехнулся я. - А если серьезно,
то Чернобыль, Минводхоз и Агропром показали и показывают, что Система
прогнила насквозь и ее надо менять.
- Насколько я понимаю, это осознали и наверху, - согласился Святос-
лав. - Если менять, то на что? На свободный рынок? Что это такое, я не
знаю, тут я профан. Просвети, если сможешь. Ты же журналист, пишущий на
экономические темы.
- На темы экономического сотрудничества, - уточнил я. - Начну, пожа-
луй, вот с чего. Мне постоянно приходится сталкиваться с тем, что у по-
сольских, у министерских, у партийных бонз тем более, в общем у всякой
советской номенклатуры, которая, собственно говоря, и руководит страной
победившего развитого социализма, полное непонимание и неприятие психо-
логии бизнеса, настоящего дела. Есть и тупая, непреодолимая вера, что
раз теория верна, то и практика когда-нибудь ее догонит, есть и самоуве-
ренность, что государство у нас богатое настолько, что на всех всегда
хватит, можно и не считать, сколько осталось, есть и психологическая за-
данность стоящего в пирамиде, для которой частная предприимчивость и
личное обогащение - бунт, опасность рухнуть.
- Неужели зияющие высоты нашей экономики столь масштабны?
- Трудно даже назвать экономикой вывернутую наизнанку, придуманную
систему, живущую по принципу абсурда - экономика должна быть экономной.
Никогда Система не будет экономически прогрессивной и целесообразной,
если в ней отсутствует логика рационального решения той или иной, любой
задачи. Задачу ставит партия. А сколько надо угробить для ее решения
средств, ресурсов, рек, полей, лесов, деревень, людей, не имеет никакого
значения. Простой пример - наши попытались жить по-западному, создали
образцово-показательную ферму для выращивания кур, таких ферм за бугром
тысячи, привезли делегацию американских фермеров хвалиться, а те равно-
душны остались не только потому, что у них самих таких навалом, а после
единственного вопроса: сколько здесь персонала? Пятьдесят человек, отве-
тили наши. А у нас пять. Вот если бы у вас было четыре, было бы интерес-
но, как это вам удалось реорганизовать производство.
- Это верно, у нас никто ничего не считает.
- Я как-то встречался со шведом и он, да не только он искренне не мог
понять экономическую цель Системы, хотя пытался это сделать, потому что
имел бизнес с СССР. Как можно жить на зарплату в двести рублей в месяц,
будучи главой семьи, когда джинсы стоят сто, а бутылка водки десять? По-
чему, чтобы купить автомобиль, нужно стоять в многолетней очереди и уп-
латить за него гигантскую по размерам заработка цену? Хочешь идти в ногу
с человеческой цивилизацией и прогрессом - ставь Систему с головы на но-
ги. С точки зрения свободной экономики никому не нужны Секретари
партгрупп, парткомов, райкомов, обкомов и центральных комитетов. Рынок
оставит без работы и Заместителей по общим вопросам и четырех зам-
торгпреда из пяти, исполняющих те же обязанности, а уж об остальных тебе
самому судить.
- Это ж сколько понадобится лет, чтобы человек, говорящий на партсоб-
рании одно, в застолье другое, а думающий третье станет свободным? То
есть осознающим необходимость и целесообразность своих поступков, а зна-
чит смысла своей жизни?
- Ты знаешь, я как-то исполнял обязанности начальника отдела и пожа-
ловался другому начальнику: смотри, сегодня Елкина за целый рабочий день
ни слова не сказала по работе, не сделала ни одного телефонного звонка
по работе, не тронула ни одной служебной бумажки, что с ней делать, ума
не приложу. Начальник подумал и сказал - это и есть главное достижение
социализма.
- Тогда перестройка у них не получится, - жестко резюмировал Святос-
лав. - Учти еще партийно-государственную мафию на местах: секретарь об-
кома - председатель облисполкома - прокурор.
- Будет смутное время, и к власти придет реальная сила - либо армия,
либо ваше ведомство.
Святослав возразил:
- Армия у нас велика и неповоротлива, а насчет конторы у тебя типич-
ная иллюзия ее всесильности. Пойми, у власти должны находиться политики,
представляющие по Марксу интересы правящего класса. Вот КПСС - это
класс. А контора на службе у него.
- А как ты попал в контору? - спросил я и подумал, не перешел ли гра-
ницы дозволенного.
- Я - профессионал, а контора дает мне возможность работать именно
как профессионалу. Подтверждение тому - мое имя ты можешь найти во всех
справочниках "Кей-джи-би", которые они издают массовым тиражом.
Так ответил Святослав на вопрос, как он попал в контору.
И вроде бы ответил и в то же время нет. Профессионально.
Он глянул на меня и словно прочитал мои мысли:
- Ты не думай, я у них держусь за счет знаний и своей башки. У нас и
дураков, и бюрократизма, и партократии тоже хватает с избытком, как и во
всякой Системе. Я тоже мог бы работать в какой-нибудь приличной стране.
Когда решался вопрос о моем первом назначении, меня вызвал зампред Коми-
тета. Спросил о моих литературных вкусах. Я в ответ ему начал Ман-
дельштама, Цветаеву и Пастернака читать. Он молчал, все дослушал до кон-
ца. И направили меня в Африку. А потом сюда. Представляешь, в Африке
госпиталь советский построили и медсестер с врачами пригнали в самую
глубинку Черной Африки. Коллектив тридцать девять душ, одни бабы и я -
единственный мужик под кличкой "куратор", который из столицы обязан их
навещать дважды в месяц. Вообрази, как они меня встречали и что вытворя-
ли... А насчет перестройки Гегеля вспомни. Это он сказал, что истина
возникает, как ересь, и отмирает, как предрассудок. Наша советская исти-
на давно уже из ереси в предрассудок переродилась да никак не отомрет. А
если уж и будет отмирать, то наворотит напоследок.
- Не могу представить тебя, Святослав, бизнесменом, хотя и широкий ты
мужик. У них глава ЦРУ пойдет в отставку и станет президентом компании,
а ты? Пенсионером персональным. Кстати, говорят, что журналы "Коммунист"
и "Плейбой" совместное предприятие организовали, журнал будут издавать,
"Член партии" называется.
- Не слабо, - загрохотал Святослав.
У Виталия Вехова в демзале работал управляющим довольно симпатичный
из местных с неплохим знанием английского языка. К Виталию пришел кто-то
из посольства и попросил дать какой-нибудь компромат на управляющего,
может, подворовывает он или шельмует в чем? Компромат был нужен, чтобы
завербовать управляющего. Контора работала.
И еще тот из посольства сказал, что управляющий, судя по всему, из
местной конторы. А я вспомнил, как в Швеции, в доме напротив
торгпредства сидел старик у раскрытых настежь окон с биноклями и подзор-
ной трубой и в открытую учитывал, сколько вышло из ворот, а сколько вер-
нулось. Сложнее всего старику пришлось, когда все женщины торгпредства
отоварились на сейле-распродаже леопардовыми платьями и все разом их на-
дели. Сколько леопардих ушло, а сколько вернулось? Нелегкая у них рабо-
та, у "конторщиков". Неужели и у них, как у нас?
И они со своим свободным рынком касаются в темноте шелковой кожи спя-
щей змеи?
Глава тридцать четвертая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава тридцать четвертая
Жизнь на втором году нашего пребывания текла ровнее и привычнее, чем по
