странное выражение. Казалось, девушка пытается что-то вспомнить. Но это
длилось лишь какой-то миг - и все исчезло. Наташа вновь улыбнулась и
заговорила с Тэдом по-французски...
...Степа решил не обращать внимания. Прежней Наташи уже нет, но его
попросили охранять племянницу господина Берга, и он должен выполнять свой
долг. Извинившись как можно вежливее, Степа попросил разрешения осмотреть
второй этаж, где находились жилые комнаты.
Осмотр его удовлетворил. Спальня Наташи выходила не непосредственно в
коридор, а соединялась с ним через маленькую комнату, в которой стоял
диван и пара кресел. Лучшего места для сторожевого поста не придумать.
Дверь в коридор была массивной и закрывалась на засов.
- Полно, господин Косухин! - Наташа наблюдала за его стараниями с
легкой, еле заметной иронией. - Поверьте, если бы мне что-либо угрожало, я
бы тут же уехала. Я ведь ужасная трусиха! Ну что мне может угрожать в
запертом, пустом доме, да еще с двумя офицерами господина Богораза под
окнами?
Степа лишь вздохнул.
- Лучше ложитесь спать, господа. Утром я вас разбужу, и вы сможете
доложить генералу, что честно выполнили свой долг. В соседней комнате есть
еще один диван.
- Оу, конечно! - Валюженич согласно кивнул, украдкой взглянув в
сторону Косухина. - Мы лишь пожелаем нашей прекрасной хозяйке спокойной
ночи...
Наташа улыбнулась, произнесла "бон нуи" и уже взялась за ручку
дверей, но нерешительно остановилась.
- Господин Косухин, можно вас на минуту?
Тэд несколько удивился, но понимающе кивнул и вышел в коридор,
заявив, что еще раз проверит входную дверь.
- Степан Иванович, - девушка мгновенье помолчала, а затем решительно
подняла голову. - Я знаю, я больна. Но женщины все-таки наблюдательны...
Скажите честно, в Индии... мы с вами были не просто знакомыми?
- Ну мы это... - слов не находилось. - Ну, общались...
- Мы познакомились в Индии? Или... еще где-нибудь?
Степа не знал, что и ответить.
- Ясно. Вам тоже велели не беспокоить тихопомешанную. Хорошо, ну а
как мы познакомились, вы можете сказать?
- Да просто, Наташа, - не выдержал Косухин. - Я пришел арестовывать
вас и Семена. А вы сказали, что вас зовут Али-Эмете...
- Как? - в глазах мелькнуло изумление, затем на лице девушки
появилась улыбка: - Значит, я жертва чека? Или вы шутите?
- Ну, шучу... - Степа окончательно смутился и выругал себя за
несдержанность. - Да это... ну, в общем...
- Не смею настаивать, господин Косухин. Можете считать, что выполнили
свой долг по отношению к моему здоровью и уберегли от отрицательных
эмоций... Скажите, а я вас тоже называла по имени?
- По фамилии, - честно ответил Степа, ощущая себя явно не в своей
тарелке. Врачи врачами, а он никак не мог понять, отчего от Наташи надо
скрывать правду. Едва ли это лучший способ лечения этой загадочной
амнезии.
- В таком случае спокойной ночи, Косухин, - в голосе девушки звучала
явная обида. Степа вздохнул и в самых расстроенных чувствах опустился в
кресло. Ощущал он себя не просто неловко, а, можно сказать, по-дурацки...
- О'кей, я все проверил, - сообщил Тэд, входя в комнату и тоже садясь
в кресло. - Двери закрыты, привидений в коридоре не заметил, вход в
лабораторию почти что замурован... Я выглядывал в окно: машина мистера
Богораза стоит на противоположной стороне улицы и в ней, кажется, двое его
людей.
Валюженич говорил по-английски, но Степе теперь не требовалось особых
усилий, чтобы понять приятеля. Похоже, Косухин уже вполне овладел
полученным им странным даром. Правда, это касалось лишь Тэда - чтоб понять
остальных, приходилось напрягать все внимание.
- Заодно позвонил Шарлю, чтобы он не поднял на ноги парижскую
жандармерию, - продолжал Тэд. - Пришлось сказать, что мы пошли с тобой в
оперу, а то б не отвязался... О'кей, мой бригадир, жду распоряжений...
- А чего? - пожал плечами Степа. - Сиди в кресле - и все. Можешь
поспать, я тебя потом разбужу.
- Оу, фельдмаршал, рядовые не имеют права ознакомиться с диспозицией?
- Имеют, - вяло проговорил Косухин.
- Так чего ты боишься? Скажу честно, мне в этом доме не по себе, но
не думаю, чтобы Берг послал бандитов прикончить собственную племянницу.
Степа задумался:
- Мне вот чего кажется. Этот Берг, чердынь его, и сам перепугался.
Представляю, что рассказал ему этот сморчок... ну, Гастон который. В
общем, он решил выждать, но дом все же оставить под охраной.
- Ты имеешь в виду это чудище в подвале?
- Ага. По-моему, это какая-то хитрая машина...
- Ну ясно, что не крокодил! Только зачем делать эту машину из глины?
Косухин пожал плечами:
- Это ты у Берга, чердынь-калуга, спроси. В общем, он мог приказать
этому, как его, идолу, действовать, если кто-то войдет в лабораторию. Ведь
теперь ясно, что Берг изменил своим...
- Или он управляет им на расстоянии, что столь же логично, - в тоне
Валюженича чувствовалось явное сомнение. - Не знаю, Стив. Насчет этого
артефакта я не специалист. Но оставлять Наташу в пустом доме, конечно, не
следовало. Кстати, ты все-таки ей что-нибудь сообщил?
- Не-а, - Степа замолчал, не желая разговаривать на эту тему.
Валюженич внимательно взглянул на него и раскрыл принесенную с собой книгу
в богатом кожаном переплете.
Косухину читать было нечего, оставалось либо рассуждать, либо
попросту заснуть. Но на последнее Степа не имел права, и он принялся еще
раз анализировать обстановку. Вроде все предусмотрено. Через окно к Наташе
не добраться: на улице дежурят офицеры Богораза. Дверь в коридор заперта
на засов, вдобавок у них два револьвера. Правда, оставался монстр в
подвале, но Косухин был уверен, что услышит его тяжелые шаги издалека.
Итак, тут все в относительном порядке...
Тэд все-таки задремал, уронив книгу на пол. Будить его Степа не стал,
решив посторожить пару часов, а уж потом поспать самому. Было тихо,
спокойно - и очень скучно. Книга, взятая Валюженичем, оказалась без
картинок, а папиросы угрожающе подходили к концу. Каждые полчаса где-то в
соседней комнате еле слышно били часы - и больше ничего не происходило.
Наконец Степа разбудил Валюженича и решил подремать сам. Смущенный
тем, что заснул, американец обещал отныне не смыкать глаз и тут же вынул
револьвер, пристроив его прямо на коленях. Косухин покачал головой, велел
поставить оружие на предохранитель - от греха подальше - и тут же уснул.
Как ни странно, во сне время тянулось столь же медленно. Он снова слышал
бой часов, но почему-то уже не издали, а совсем рядом, будто они
находились теперь прямо над головой. Степа даже слышал стук маятника.
Вначале негромкий, он становился все четче, и в его мерном звуке почему-то
сквозила угроза. Косухин вдруг почувствовал себя слабым и бессильным перед
тем, что надвигалось откуда-то из темных глубин пустого зловещего дома.
Надвигалось медленно, неотвратимо, и Степе уже казалось, что он слышит
далекий зловещий хохот...
- Стив! - Косухин мгновенно проснулся и выхватил револьвер. В комнате
все было по-прежнему. Он прислушался: вдали четырежды негромко пробили
часы.
- Извини, что разбудил, - Валюженич говорил как-то неуверенно, чуть
ли не виновато.
- Что-нибудь услышал?
- Нет, покой, как в гробнице. Но, понимаешь, Стив... Ну, в общем, мне
стало не по себе... Наверно, меня нельзя посылать на фронт...
Валюженич и вправду выглядел не самым лучшим образом.
- Это на тебя этот дом действует, - рассудил Степа. - Правильно, что
разбудил, мне тоже всякая ерунда снилась...
- Я чувствую себя как-то... Знаешь, у писателя Эдгара По есть один
рассказ, - Тэд нервно рассмеялся. - Про одного джентльмена с расшатанными
нервами. Ему все казалось, что умершая сестра очнулась в гробу и медленно
идет прямо к нему...
- Это ты брось! - от возмущения Косухин чуть не подавился дымом. -
Надо меньше книжек дурацких, чердынь-калуга, читать! Горького почитал бы,
это писатель нормальный, пролетарский. А то свихнешься...
Валюженич неуверенно улыбнулся и вдруг вскочил с кресла.
- Стив, там что-то происходит! Надо разбудить Наташу!
Тревога Тэда передалась Косухину. Он встал и вновь прислушался, но
вокруг царила мертвая тишина. Он хотел было успокоить Валюженича, но вдруг
почувствовал знакомый холодок в спине. Опасность рядом - сомнений не
было...
Он обернулся к двери, затем усмехнулся, чтобы приободрить Тэда и
почувствовал, как холод охватывает все тело. Степа стиснул зубы,
справляясь с паникой, и тут из коридора донесся глухой странный звук,
словно кто-то тяжело вздохнул.
- Дверь под прицел! - успел крикнуть Степа и тут же послышался треск:
нечеловеческой силы удар обрушился на деревянные створки. Засов выдержал,
но обе половинки треснули, с притолоки посыпалась штукатурка, по всему
дому пронеслась легкая дрожь. Косухин успел взвести курок - и тут новый
удар отбросил в сторону сорванный засов, дверь рухнула, и свет лампы упал
на то, что стояло за нею...
Глиняная маска теперь не казалась бесстрастной. Грубо вылепленные
губы слегка кривились, в черных глазницах светился красноватый огонь.
Огромные конечности с растопыренными пальцами протянуты вперед, словно
готовясь схватит жертву.
"Как же так, чердынь-калуга?" - успел подумать Степа, лихорадочно
прикидывая, куда лучше стрелять.
- Ту зе айз! - крикнул Тэд. Степа понял и прицелился в горящий
красным огнем глаз. Выстрелить он не успел - глиняное тело дрогнуло, и
чудище медленно вошло в комнату.
Монстр ступал бесшумно. Это было странно, но на удивление не
оставалось времени. Сухо ударил выстрел - пуля из револьвера Валюженича
прочертила едва заметную полосу на личине чудовища. Монстр не дрогнул! -
глаза вспыхнули огнем, и огромная фигура стала надвигаться прямо на Тэда.
И тут Степа понял, в чем дело. Монстр не шел - он, казалось, плыл,
едва касаясь пола. Глиняные ноги еле двигались, словно идол стоял на
невидимом транспортере. В движениях чудища появилась странная легкость, и
у Степы вдруг мелькнула мысль, что это никакая не машина. В глазах горела
осмысленная глубокая ненависть - монстр знал, что делает, он видел своих
врагов и был готов уничтожить их.
Чудовище сделало новый шаг и легко переместилось в центр комнаты,
чуть повернувшись к Тэду. Степа понял - американца загоняли в угол. Вновь
ударил револьвер. Глиняные руки шевельнулись, медленно смыкаясь.
- Что случилось? - в дверях спальни стояла Наташа, успевшая накинуть
легкий китайский халат, украшенный извивающимися драконами.
- Наташа, назад! - Косухин дернул револьвером, но стрелять не стал. В
небольшой комнате рикошет опасен, а пуля ничем не может повредить
глиняному затылку. Монстр наступал на Валюженича, а тот уже уткнулся
лопатками в стену, стараясь уклониться от тянущихся к горлу глиняных
клешней.
Тэд погибнет! Похоже, они здорово недооценили своего ночного
знакомого. Тогда, в церкви, глиняный урод не спешил демонстрировать все,
на что способен.
Степа прикинул расстояние, поглубже вдохнул воздух и кинулся вперед,
пытаясь обойти монстра слева. Глиняная рука дернулась, но Косухин все же
успел поднырнуть под нее и через мгновенье стоял рядом с Тэдом. Прямо на
Степу глядел горящий маленький глаз. Чудище оценивало нового противника,
еще секунда - и оно успеет прижать их обоих к стене. Еще одна секунда...
Косухин поднял револьвер и поднес его вплотную к правому глазу глиняной
твари. Ударил выстрел. Монстр даже не шевельнулся, но дело было сделано -
