ругань, и тут поручают мне... То есть, господа, увлекся, - _о_д_н_о_м_у
к_а_п_и_т_а_н_у_, перейти линию фронта и выяснить наличие свежих частей
противника верстах в пятнадцати южнее Дубно. Болотистые, надо вам сказать,
места, комарье... А тут еще дожди...
Барон поморщился и брезгливо передернул плечами.
- На фронте, господа, против нашей дивизии... То есть той дивизии,
где служил этот капитан, стояли австрийцы, бригада гонведов.
- Кого-кого? - не понял Мик.
- Венгерских солдат, - пояснил всезнайка-Келюс. - Особо стойкие
части.
- Совершенно верно, Николай, - подтвердил Корф. - Воевали они,
признаться, неплохо. Но к этому времени мы, то есть та дивизия, о которой
в книжке написано, измотала их изрядно. Им на подмогу перебросили два
немецких батальона. И вот этот капитан, господа, с отделением был послан
выяснить, что там затевается.
- В общем, господа, - одернул сам себя Корф. - Разболтался я что-то,
извините... Обожаю, мон шер Мик, военную историю!.. Так вот, немецкий штаб
стоял на хуторе и охранялся образцово. Можно было, конечно, вломиться,
нашуметь, наскандалить... Но я... то есть этот капитан, поступил проще.
Там было всего две дороги, ведущие на хутор. Капитан поставил по пять
нижних чинов в засаду возле каждой и уже через три часа прихватил "языка".
С тем и отбыл, без единого выстрела и, естественно, потерь... Правда,
комарье, поверите ли, чуть не съело!
- И как? - поинтересовался Келюс. - Наградили этого капитана?
- А как же! - встрепенулся Корф. - Владимир четвертой степени с
мечами и бантами! Вообще-то могли дать и Георгия... - не без сожаления
прибавил он. - Ведь, господа, "язык"-то был первоклассный! Полковник, да
еще с документами!
- Я тебя понял, Михаил, - вмешался Фрол. - Станем у обоих входов и
подстережем Волкова, когда он с концерта пойдет.
- Естественно, - кивнул полковник. - Выйдем заранее. Придется
поскучать, конечно, зато все сделаем чисто - проследим до самой берлоги.
Ведь у нас есть авто, Мик?
- Да, тачка имеется, - юный Плотников был настолько разочарован. -
Только это все как-то просто...
- Да, просто, - вмешалась Кора. - Хорошо придумано, Михаил
Модестович, но это не поможет.
- Почему, сударыня? - удивился барон. - Рискну возразить на основании
своего скромного опыта...
- Ваш опыт не поможет, Михаил Модестович, - покачала головой девушка,
- и опыт того капитана, о котором вы рассказывали, - тоже. Волков может не
пойти через обычный вход...
- Перекроем запасной, - вмешался Келюс.
- Он не пойдет и через запасной. Волков очень осторожен в таких
случаях. Не знаю, почему он помогает Алие...
- Ясно, почему, - прищурился Мик. - Такой вайлтс!..
- Мик!.. - простонал барон, и юный Плотников поспешил прикусить язык.
- Может быть, - невозмутимо согласилась Кора, - но мне кажется, его
интересуют деньги: концерты дают неплохой доход. Волков редко посещает
людные места, и в этом случае не пользуется обычным путем. Никто не видит
как он приходит, и как он уходит...
- Подземный ход? - загорелся Плотников. - В таких залах всегда
что-нибудь такое предусматривают - для начальства...
- Он может оказаться внутри и без подземного хода. Волков это умеет.
Если он и будет на концерте, то не в зале. Значит, надо обязательно пройти
за кулисы...
- Ну, раз такой ремиз, - решил барон, - попробуем с дверью.
- Не надо, - грустно улыбнулась девушка. - Туда пойду я. Я тоже... В
общем, я смогу туда пройти. И кроме того, я его почувствую...
- Кора! - встревожился Фрол. - А ведь он, елы, тебя тоже почует!
- Там буду не одна я... такая. Если что, успею уйти...
И девушка как бы случайно прикоснулась к груди, где, как помнил Фрол,
висел крестик, подаренный Варфоломеем Кирилловичем.
- Итак, принимается, - заключил Келюс. - Двое стерегут входы, Кора
проходит внутрь... Да, кто эти двое?
Барон и Мик тут же вызвались идти в дозор. С ними не спорили.
- Дежурить весь концерт не стоит, - продолжал Лунин. - Надо дождаться
начала, убедиться, что Волков там, а потом минут за десять до окончания
выйти.
- Когда Алия будет петь на "бис", - вставил Мик.
- Именно. Все остальные будут в зале. Получим, бином, эстетическое
удовольствие и понаблюдаем. Все решили?
- А меня слушать не будете? - с обидой в голосе вопросил Плотников. -
Я всех тусовщиков обошел, старался...
...Навестив своих эстрадных знакомых, Мик сумел узнать кое-что
любопытное. Алию в этом мире не любили. Она была провинциалка, взлетевшая
на концертные подмостки с чьей-то мощной подачи. Ее постоянно критиковала
пресса, а далекая азиатская родина давно перестала пускать блудную дочь к
себе на гастроли. Но в Столице Алия чувствовала себя уверенно. Прочие
"звезды" держались в стороне, не решаясь связываться с чужачкой, имевшей
превосходную охрану, публика же посещала ее концерты исправно. Причиной
этого являлся не только репертуар, но и частые скандалы, до которых народ
был всегда охоч. Выступления Алии неоднократно пытались срывать прежде
всего немногочисленные патриоты, ратующие за отечественную нравственность.
Эти схватки и вызывали постоянный интерес не только зрителей, но и
столичной прессы. Теперь, когда после длительного перерыва, намечался
очередной шабаш, несколько наиболее оголтелых патриотических группировок
готовились прийти на концерт во всеоружии и дать бой заезжей диве.
Назревало нечто, выходившее за рамки обычного скандала.
Келюс рассудил, что подобная заварушка скорее поможет, чем помешает.
Правда, в этом случае всем надо держаться вместе и желательно - подальше
от дебоширов.
- Ну, так чего? - не понял его опасений Мик. - Возьмем "стволы"...
Он не успел договорить и осекся. Лида, которая, казалось,
безвозвратно витала в мире галереи Уффица, отложила альбом в сторону и
внимательно слушала беседу.
- Я... это... - промямлил Плотников, но было поздно. Художница
медленно встала, глядя на всю компанию с плохо скрытым испугом.
- Лид, ты чего? - Фрол тоже вскочил, исподтишка демонстрируя Мику
кулак.
- Ребята... - растерянно проговорила любительница авангарда. - Вы...
вы что, бандиты?
Келюс и Фрол растерянно переглянулись, барон изрядно смутился.
- Мне, наверно, лучше было промолчать, - продолжала Лида, - но что вы
задумали? Кого-то выслеживаете, постоянно говорите о каких-то тайнах, об
оружии... Фрол, Николай, да вы что? Вас же арестуют!
Келюс только вздохнул: оказывается, Лида умела замечать в жизни еще
кое-что, кроме Ренуара и Комара с Меламедом.
- Когда вы пропали, Николай, я подумала, что вы действительно -
демократ, с вами сводят счеты совковые бонзы. Вы, Мик, так хорошо об этом
выступали по телевидению. А выходит, вы на самом деле охотитесь за
какими-то секретами, кого-то хотите поймать и даже... убить.
- Господа! - воззвал Корф. - В самом деле, скверно получается! Лидия
может решить, что мы, с позволения сказать, галантерейщиков грабим!..
Николай, следует рассказать...
- Нет, - поморщился Келюс. - Михаил, не забывайте, чем мы заняты.
Лида, поймите, то, что мы делаем, - очень опасно. Вам лучше об этом не
знать...
- Да, конечно, - в голосе девушки звучали одновременно обида и страх.
- Я... я пойду... Фрол, не провожай меня.
Дхар вскочил, бросился вслед за Лидой, а затем неуверенно
остановился. Хлопнула входная дверь.
- Беги за ней, чукча! - велел Келюс. - Расскажи ей... что сможешь!
Фрол растерянно произнес "ага" и исчез.
- Зря ее Фрол Афанасьевич сюда привел, - ни к кому не обращаясь,
заметил Мик. - Дамам вообще ничего нельзя рассказывать... Кора, это я не о
вас.
- Боюсь, вы правы, Мик, - спокойно ответила девушка. - У Лиды есть
что-то... Не знаю как сказать, но ей будет среди нас особенно опасно. Я
чувствую...
- Да ну тебя! - возмутился Лунин. - Накаркаешь еще, бином! А
вообще-то, зря мы при ней...
Фрол вернулся поздно, когда все, кроме Келюса, уже спали. Не став
вдаваться в подробности, он сообщил, что рассказал Лиде историю с
документами и о банде Волкова. О прочем, во что с первого раза поверить
невозможно, дхар, естественно, умолчал. На расспросы Келюса он лишь
расстроенно махнул рукой, после чего им обоим не оставалось ничего, как
отправиться на боковую.
Барону спалось скверно. То и дело снились кошмары. В привычные
фронтовые сновидения врывалась всякая нечисть и нежить, вместо
комиссарских шинелей под прицелом его пулемета оказывались красномордые
упыри, которых обычные пули не брали. Запас же серебряных, как выяснилось
тут же, был разворован шкурами-интендантами.
В конце концов, проснувшись в очередной раз в холодном поту, Корф
взял пачку сигарет и направился на кухню. Не став включать свет, он сел на
стул возле окна и жадно затянулся, надеясь прогнать одурь.
Внезапно барон понял, что он на кухне не один. Рядом с ним тихо,
настолько, что не было слышно дыхания, стояла Кора. Корф вздрогнул от
неожиданности, всмотрелся, и его вновь передернуло: от девушки шло еле
заметное зеленоватое свечение.
- Не спится, Михаил? - одними губами, почти без всякого выражения,
спросила Кора.
- Нет... да... в общем, по всякому, - растерялся полковник. -
Понимаете, сударыня, кошмары замучили! Упыри мерещатся, кол им всем
осиновый!
Тут он сообразил, что сморозил явную глупость, но извиняться было бы
еще несуразней, и он замолчал.
- Кол не поможет, - совершенно равнодушным голосом, словно речь шла о
чем-то само собой разумеющемся, ответила девушка. - Если душа заклята, ее
не освободит даже разрывная пуля в сердце. И даже огонь...
- Ради Бога, Кора, что вы такое говорите? - чуть не застонал Корф.
- Извините, Михаил... Со стороны, наверно, это звучит жутко. Просто
иногда бывает так тяжело. Здесь все меня принимают за больную, которую
можно вылечить. Ваш Мик... Он славный мальчик.
- Про Папюса толковал, сударыня? - деланно-веселым тоном
поинтересовался Корф.
- Да, - улыбнулась Кора. - Про Папюса, про Елену Блаватскую, чудодея
мсье Филиппа и про Тибетскую Книгу Мертвых... Он даже рассказал про
древнюю рукопись о святом Иринее и жаловался, что ее автор не записал
какое-то заклинание. Если бы это было все так просто...
- Кора... - барон на мгновение запнулся. - Я, право, не специалист в
чернокнижии... И сохрани меня Господь от этого... Мику, паршивцу, ей-ей
уши надеру!.. Но рукопись об Иринее действительно существует...
И Корф как можно точнее передал то, что слышал от Ростислава
Говорухи.
- Конечно, это может быть простой выдумкой... мистификацией, -
закончил он, - но заклинание я помню. На всякий случай...
- Михаил Модестович! - прервала девушка. - Михаил! Ради Того, к Кому
обращаться я не имею права, - перестаньте! Забудьте об этом! Если
заклинание - выдумка, оно не поможет. А если правда - вы понимаете, что
будет с вами?
- Пока не очень... Признаться, пробовать не тянет. Представляете:
гвардейский офицер и... Но если не будет другого выхода...
- Забудьте, Михаил, - повторила Кора. - Ради всего для вас святого!
- Я убью Волкова! - твердо ответил Корф, и тут же поправился. - Мы
убьем...
- Да... - эхом отозвалась девушка. - Мы убьем его, и он расплатится
за все. Он храбр, но боится смерти куда больше, чем обычные люди. Там его
ждут уже давно. Волков как-то проговорился, что смерть принесет ему
какой-то молодой солдат... или офицер, не помню. Он в это верит и не щадит
