Шаги стихли. Несколько секунд стояла мертвая стылая тишина.
Человеческие голоса замерли, люди словно исчезли. А может, внезапно
подумал Косухин, те, кто в коридоре, и вправду попрятались. То, что пришло
на подмогу, испугало даже преследователей.
Первый удар был несильный, мягкий, словно в стену стукнули чем-то
гуттаперчевым. Косухин лишь усмехнулся, не отрывая глаз от шероховатого
камня, но тут же последовал второй удар - страшный, всесокрушающий.
Послышался грохот, запахло пылью - стена, ведущая в первое помещение, не
выдержала.
Наташа перекрестилась и, подойдя к стене с барельефом, стала рядом с
Косухиным. Новый удар - и вновь грохот рухнувших камней. Что-то с шумом
завозилось, послышались тяжкие шаги - то, что сокрушило стену, входило в
первое помещение. Берг вздохнула и положила руку на Степино плечо.
- Ага! - вновь произнес Косухин, на этот раз вполне довольный
результатами поисков. - А вот и вторая...
Действительно, в левой части барельефа удалось найти вторую ровную и
тонкую трещину.
- Да здесь попросту плита! - резюмировал Степа. - Не иначе, на
шарнире. Ежели справа не открывается, то...
...Новый удар был еще сильнее предыдущих. Воздух наполнился пылью.
Сквозь грохот рухнувших камней вновь послышались шаги, уже совсем рядом.
То, что крушило камень, было в соседнем помещении, и сиплое дыхание,
мощное и ритмичное, доносилось сквозь проход...
Степа надавил на правую часть плиты с барельефом. Вначале ничего не
произошло. Косухин испугался всерьез, но стиснул зубы, негромко выругался
и надавил вновь, уже со всей силы. И тут же трещина-паутинка стала
глубоким провалом - плита начала поддаваться.
- А ну-ка, Наташа, вместе...
Совместными усилиями трещина превратилась в щель, куда можно было
просунуть руку.
- Еще раз!
И тут скала задрожала. С потолка посыпались мелкие камешки, воздух
наполнился пылью, глухо звякнул потревоженный меч в ногах мертвеца. Второй
удар, еще сильнее - но стена выдержала. Казалось, что-то еще, не только
камень, сдерживает неведомую силу.
- Ничего, Степан, - Берг улыбнулась и погладила Косухина по небритой
щеке. - Давайте еще попробуем...
- Ага... Три-четыре!
Проход стал шире. Наташа даже попробовала в него протиснуться, но
отступила и с сожалением покачала головой. Косухин кивнул, и они вновь
надавили на плиту. Медленно, сантиметр за сантиметром, отверстие росло...
И тут последовал новый удар - третий. Казалось, по всему склепу
прошел вздох - стена рухнула. По потолку зазмеились трещины, во рту
скрипела пыль, но плита наконец-то поддалась. Косухин жестом остановил
Наташу, пытавшуюся заглянуть в открывшийся узкий проход и, просунув туда
лампу, заглянул сам. Неяркий огонек осветил темный низкий коридор.
- Пошли!
Берг нырнула в проход. Степа подождал еще секунду и, не выдержав,
оглянулся. В стене была проломлена огромная дыра, сквозь которую можно
было заметить что-то темное, светящееся неярким зеленоватым огнем.
Огромный бесформенный отросток - не рука, даже не звериная лапа -
просунулся в склеп. Косухину показалось, что он увидел надвигающееся из
тьмы круглое немигающее око, горевшее красным огнем. Медлить не стоило.
Косухин скользнул в коридор и надавил на плиту с другой стороны, пытаясь
закрыть проход.
- Скорее! - торопила Берг. Но Степа все же добился своего - плита
поддалась и с легким скрипом стала на место. И тут же, заглушенные камнем,
послышались тяжкие шаги - нечто, не торопясь, спокойно и властно, входило
в склеп...
- Побежали!
Косухин крепко взял девушку за руку, повыше поднял гаснущий фонарь, и
они двинулись вперед. Коридор - или тоннель - был хотя и низким, но
ровным. В воздухе чувствовалась не затхлость подземелья, а зимняя холодная
свежесть - очевидно, выход был недалеко. Они успели отбежать метров
двадцать, когда за спиной послышался шум. Это не были столь знакомые уже
удары, крушившие скалу. Скорее, это напоминало вой - низкий, тоскливый,
полный страха и даже отчаяния.
- Оно не может проломить стену! - поняла Берг, на секунду
останавливаясь.
- Кишка тонка! - прокомментировал Косухин. - Вот, чердынь, а плита-то
тонкая!
- Что-то его не пускает...
Степа не ответил - перед глазами встала золотая маска.
"Да, ну, - одернул себя он, - этак скоро в леших верить начну!"
Вдали вновь послышался вой, еле слышный, уходящий. Коридор внезапно
расширился, пахнуло ледяным ветром, и тут лампа, давно уже мигавшая и
чадившая, погасла. Наступила кромешная тьма. Пришлось на минуту
остановиться. Наташа вздохнула, прижалась к Степе.
- Ну, вы чего! - неуверенно проговорил тот. - Мы ж считай, уже на
свободе!
- Нервы, Косухин... Вы же слыхали, что у барышень имеются нервы? Даже
у физиков...
- Ага, конечно, - согласился Степа. - Ну, чего, двинули?
Берг крепко взяла Косухина за руку, и они пошли дальше, благо пол был
ровным, а тоннель вел прямо, не сворачивая. Холод становился все заметнее,
и Косухин начал подумывать о том, что им следует делать, когда проход
вынырнет на поверхность.
Вообще-то, план ясен - спуститься в котловину, нырнуть в спасительную
тень, затем добраться до замаскированного входа в убежище. Но сделать это
не так легко. Без сомнения, все "черные", да и "серые", подняты по
тревоге. И тут Степе пришла в голову простая, но страшная мысль - у хозяев
монастыря имеется план, и они знают об этом тоннеле! Им незачем бежать
вслед за Косухиным и Наташей по темному проходу. Достаточно поставить пост
у входа - и слегка подождать.
- Косухин! Здесь тупик! - Берг ощупала рукой внезапно появившееся
препятствие и растерянно остановилась. - Но почему? Ведь по плану...
- Знаю я эти планы! - неодобрительно заметил Степа, шаря рукой по
холодной стене. - Нет, Наташа, тут не тупик. Чуете, как дует? А ну,
давайте-ка спички!
Первая же спичка прояснила дело. Тоннель расходился надвое - широкий
коридор вел направо, а узкий и низкий, едва в человеческий рост - налево.
- Странно, - Наташа зажгла вторую спичку, удивленно оглядывая
неожиданный перекресток, - этого на плане нет...
- Тривиум, - Косухин вспомнил выражение Арцеулова, и ему захотелось
блеснуть ученостью.
- Ито, фратере, - вздохнула Берг. - Кво вадере?
К своему крайнему удивлению, Косухин понял.
- А щас, - задумался он, - Наташа, давайте вместе. Вы ж ученая...
- Как вы любите говорить - "ага". Увы, Косухин, если это и физика, то
весьма дурная...
- Я о чем, - продолжал Степа, - ну, два хода. Один лучше, другой
хуже. Какой из них на плане?
- Наверное, тот, который лучше...
- И я о том. Вон, из широкого как дует! Тут выход совсем близко. А из
узкого, чердынь-калуга, еле-еле...
- Я вас поняла, - кивнула девушка. - Вы умница! Жаль, у вас нет
невесты, я бы вас у нее отбила...
Степа только вздохнул.
Проход был неудобен - и без того невысокий поток постепенно еще более
понижался. Уже через полсотни шагов пришлось идти, нагибая головы. Но на
это не обращали внимания - свежий морозный ветерок становился все
ощутимее. На душе повеселело. Через несколько минут Косухин настолько
осмелел, что предложил остановиться и перекурить.
- Последняя спичка, - сообщила Наташа, прикуривая и передавая огонек
Степе. - Что-то мы с вами начинаем шиковать. Ладно, если нас все-таки
поймают, спички будут уже ни к чему... Косухин, я все-таки не поняла, как
вы оказались здесь? Меня везли на самолете чуть ли не сутки...
- То есть как? - поразился Степа. - Хотя... Ну, мы день ехали, три
дня шли...
- Это Тибет! От Синцзяна - несколько тысяч километров... Косухин, а
может, это не вы вовсе?
Степа поперхнулся дымом. Наташа, конечно, шутила, но в ее голосе
мелькнуло что-то, похожее на тревогу.
- Пущай Ростислав объяснит! - решительно заявил Косухин. - Он у нас
интеллигент. Или Тэда спросим - он вообще чуть ли не профессор, вроде
Богораза.
- А Тэд - это кто?...
Говорили уже на ходу. В туннеле становилось все холоднее. Косухин
ожидал, что впереди мелькнет свет - он помнил, что склон котлована залит
лучами прожекторов. Но впереди было темно, и Степа вновь начал
тревожиться.
- Ну, Тэд... Он этот... акэолоджи... Из Индиана стэйт...
Девушка рассмеялась:
- За это время вы умудрились выучить не только латынь, но и
английский! Вы полиглот, Косухин! Стойте, что это?
Действительно, впереди мелькнула слабая полоска света. Косухин
прошептал: "Т-с-с!", и тихо, стараясь ступать как можно легче, прошел
дальше. Да, впереди был свет - желтоватый, неживой свет прожекторов, но
какой-то странный, очень слабый.
- Ух ты! - в лицо Степе ударил морозный ветер, и он остановился.
Тоннель кончился, но перед ними был не склон, а небольшая ложбинка, почти
полностью прикрытая огромным валуном, который закрывал вход, надежно
маскируя его от непрошенных глаз...
6. ШАНС
- Где это мы? - Наташа подошла к выходу и осторожно выглянула.
- Там же, - вздохнул Степа. - Недалеко, чердынь, ушли...
Ложбина находилась на склоне горы, правее лестницы, ведущей к
Шекар-Гомпу, как раз между нею и бараками за высоким забором. Место было
заброшенное, но буквально в десятке метров тень обрывалась, и начиналось
широкое, освещенное прожекторами пространство. Косухин прикинул - до скал,
в которых находилось тайное убежище, не менее полукилометра. Правда,
несмотря на свои опасения, Степа не заметил особой активности. Кроме
обычных часовых на вышках и патрулей возле лестницы и дальше - у входа на
аэродром, в котловине никого не было - ни "черных", ни "серых".
- Надо уходить, Косухин, - озабоченно заметила Берг. - Они скоро
сообразят...
- Сейчас...
Получалось, как ни крути, скверно. Их, конечно, заметят. Если не
пустят в ход пулеметы - натравят погоню. С другой стороны, оставаться
опасно - хозяева Шекар-Гомпа быстро разберутся в несложном ребусе с двумя
выходами.
Степа еще раз оглядел ложбину. Вышки, часовые, пост у лестницы... И
вдруг пришла в голову простая до одури мысль - он вспомнил подзабытый
устав караульной службы. Бросят ли "черные" свои посты, чтобы погнаться за
беглецами? Выходило - не должны. Даже стрелять будут лишь в крайнем
случае. Те, в монастыре, ничего не сообщили внешней охране о случившемся -
во избежание лишних разговоров. Степа, прослуживший в РККА два года, был в
этом вполне уверен. Значит, пока те, на постах, будут кричать в телефонные
трубки да прикидывать, не провокация ли это, чтобы оголить охрану...
- Наташа, нам надо прямо. Вон скала, видите?
- Да... - кивнула девушка. - А что там?
- Потом... Сейчас выходим, идем спокойно, не бежим. Только... у
меня... ну, просьба, что ли.
- Поцеловать вас для храбрости? - усмехнулась девушка.
Степа сник.
- Извините, Косухин, - покачала головой Наташа. - Мой язык давно пора
укоротить. Знаю, но не могу сдержаться. Я вас слушаю...
- Сейчас мы пойдем. Ну, в общем... Надо, пока мы не дошли, чтобы вы
меня слушались. Ну, если я скажу...
- Так точно, мой генерал, - девушка вскинула два пальца к шапке и
засмеялась. - Извините, Степан. Обещаю. Тем более, я все же в какой-то
мере ценю свою жизнь, а тем более вашу...
- Берите... - Степа протянул девушке стилет, - будете держать в руке.
У меня револьвер, - добавил он, боясь, что Наташа, как обычно, начнет
возражать. Но та лишь кивнула.
- Если чего - бейте. Они... Ну, эти нелюди... Кажись, такого боятся.
