- Правда, он счастлив оттого, что показал себя настоящим мужиком, не
пасующим перед трудностями...
- А, ну, это, конечно...- сказал Мазур.- Есть чем гордиться. Вот и ты
постарайся рук не опускать. Никто тебя не заставляет полюбить эти места пуще
жизни - но держаться нужно...
- По-моему, я держусь.
- А кто вчера ночью во сне всхлипывал? Честное слово офицера. И
прижимался ко мне, как ребенок к своему плюшевому мишке. Было, мисс Деспард,
что уж там...
Это была чистая правда, нынешней ночью все так и обстояло - ночевать под
деревьями, пусть и завернувшись в большие куски выдуманной не самыми
бестолковыми конструкторами ткани, неплохо державшей тепло, было, в общем,
привычно для Мазура, но вряд ли могло устроить заокеанскую гостью,
избалованную цивилизацией.
Всхлипывала она довольно жалостно. И Мазур добросовестно попытался задеть
ее самолюбие. Однако на сей раз Джен что-то не вспоминала о феминизме -
надувшись, смолчала.
- Правда, всхлипывала,- безжалостно сказал Мазур.- Если так и дальше
пойдет, во мне самым пышным цветом расцветут тезисы откровенного мужского
шовинизма... тс!
Бесшумно скользнул за дерево, увлекая девушку за собой. По спине прошел
холодок.
В первый миг показалось, что на поляне - вставший на задние лапы медведь,
расположившийся к ним спиной у обширного малинника с перезрелой ягодой. Но
теперь Мазур прекрасно видел, что ошибся. Это было нечто подобное человеку -
если только бывают люди в два с половиной метра ростом, сплошь заросшие
длинной и густой светло-коричневой шерстью... Существо преспокойно обирало
высокие кусты, работая широченной лапищей, как граблями, пропускало меж
пальцами ветку, потом ело с горсти. Шеи у него, похоже, не было вовсе,
голова торчала острым бугорком прямо из плеч, оно не походило ни на что,
виденное прежде. И Мазура охватил незнакомый, никогда раньше не испытанный
страх. Колени стали ватными, руки безвольно повисли, он смог еще подумать,
что следовало бы перекинуть автомат на грудь, но схватиться за оружие не
смог, окаменел... Покосившись на Джен, увидел ее совершенно белое лицо. И не
шелохнулся.
Неизвестно, сколько они так простояли. Собрав в кулак всю волю, Мазур
заставил себя медленно-медленно поднять руку, цепко ухватил ладонь Джен, и
оба, не сговариваясь, кинулись бежать - напролом, не зная куда, с
невероятным хрустом проламываясь сквозь густой кустарник, каким-то чудом
огибая деревья, ни разу ухитрившись не споткнуться, словно неведомая сила,
надзиравшая за их бешеным бегом, плавно несла над землей...
Опомнились на какой-то полянке, ошарашенно переглянулись и упали в мох,
переводя дыхание,- сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, покатится
под ноги... Загадочный таежный житель все еще стоял у Мазура перед глазами,
запечатленный мозгом с фотографической точностью, а по спине до сих пор
оглаживал мягкой лапкой тот новый, ни на что не похожий страх. Помотав
головой и чуточку придя в норму, он проверил, все ли на месте: ничего
удивительного, если бы бросил автомат или бесценный рюкзак... Нет, ухитрился
ничего не потерять, и Джен тоже.
Отстегнул флягу и вопреки всем прежним привычкам сделал приличный глоток
спирта. Спирт прошел в глотку, как вода. Мазур зажмурился, все еще видя.
- Дай сигарету,- придушенным голосом попросила Джен.
- Ты же не...
- Ага, года три... Дай.- Она глубоко затянулась, с закрытыми глазами
выпустила дым.- Бог мой, это же сасквоч...
- Только без ваших американских ругательств,- сказал Мазур, с радостью
отмечая, что дыхание медленно приходит в норму, а страх понемногу
улетучивается.- Надо же, а я думал, их уже и не осталось...
- Правда, сасквоч...
- Хозяин,- сказал Мазур.- Он же - сосед. По-здешнему. Давненько уже их не
видели, думал, вымерли все...
- И ведь никто не поверит...
- Это точно,- сказал Мазур.- Поэтому потом рассказывай уж заодно и про
мамонта, который нас ночью едва не растоптал. И про груду алмазов в подвале.
Все равно не поверят ни единому слову, так что лучше использовать фантазию
на всю катушку. Не так обидно будет...
- А он за нами не погонится?
- Что-то я не слышал, чтобы он гонялся за мирными прохожими,- серьезно
сказал Мазур.- Главное, не задираться самим... При желании вполне мог
догнать - мы ж шумели на весь лес, как два спятивших бульдозера...
- Черт, и никому ведь не докажешь...
- А зачем? - махнул он рукой.- Мало нам в жизни других забот?
Успокоилась? Тогда пошли. Что бы там ни говорили, лучше на всякий случай
убраться подальше. Это определенно его места...
...Часа через три они вышли к реке - как засвидетельствовал процессор,
это была Таймунчи, бравшая истоки километров на сто южнее. Преграда солидная
- метров шестьсот медленной сероватой воды, в это время года уже холодной,
как мозги налогового инспектора. Это сравнение пришло в голову Джен,
попробовавшей воду рукой. Мазур до столь поэтических высот не воспарял,
хмуро стоял на берегу и курил, стряхивая пепел в воду.
- Ну, и какие будут приказы, командир? - спросила Джен с безразличным
видом, свойственным дисциплинированным солдатам.- Мой жизненный опыт здесь
решительно не годится... Вплавь, кажется, не стоит...
- Если понадобится, пойдем и вплавь,- угрюмо сообщил он.- В конце концов,
не зима, спирт и лекарства есть. Плот я с помощью ножа соорудить вообще-то
смогу, хоть и не Рэмбо, но времени уйдет масса. Двинемся вверх по течению,
поищем брод, ассигную на это час. Если не найдем брода, придется составить
конкуренцию Марку Спицу*, тут уж ничего не поделаешь...
Джен кивнула, и они двинулись вдоль берега.
- В дождь этот пейзаж и вовсе унылый, я думаю... Мазур остановил ее
жестом, тихо сказал:
- Давай-ка помолчим. Над рекой все звуки далеко разносятся, издали
услышать можно...
- Засада? - спросила она понятливо, понижая голос до старательного
шепота.
- Да нет,- неопределенно сказал он.- Здесь, видишь ли, давненько ходит
поговорка, что самый опасный зверь в тайге - как раз человек. И поговорочка
сплошь и рядом оправдывается.
- Гос-споди...- прошептала она с чувством.- Я-то считала все это
голливудскими выдумками - дебри, человек, что опаснее дикого зверя... Даже в
Колумбии было поспокойнее, я там была два раза, офицером связи при группе...
- Да уж, тут тебе не Колумбия,- сказал Мазур с ноткой законной гордости.-
Пусти сюда твоих колумбийцев - и косточек не найдут. Не веришь?
- Ох, верю...
- Внимание!
Мазур остановился, обратившись в слух. Вскоре подтолкнул девушку к лесу,
и оба залегли за крайними деревьями. Шум мотора становился все явственнее,
приближался - с верховьев реки шла лодка. Скорее уж катер, не простая
моторка.
Точно, катер. Он с приличной скоростью прошел почти посередине реки -
дюралевый, длинный, наполовину закрытый надстройкой с большими
иллюминаторами, выглядевший довольно новым. На борту не было ни номера, ни
названия -только у самого носа по синему фону золотой краской нарисована
корона.
Мазур проводил его взглядом, почесал в затылке:
- Что-то не похож ни на военный, ни на милицейский. Да и чересчур хорош
для государственного ведомства. Скорее уж какой-то богатенький субъект
выбрался половить рыбку или поохотиться на природе...
- Это хорошо или плохо? - деловито спросила Джен.
- Это очень даже хорошо,-сказал Мазур.- Ручаться могу - по шуму мотора не
похоже, чтобы он с постоянной скоростью шел издалека. Скорее, где-то
поблизости завел мотор и отчалил от берега. Коли уж мы в том направлении
двигаемся...
- И что?
- Да это же азбука,- сказал Мазур.- До ближайших обитаемых мест довольно
далеко. Запас горючего с собой нужно волочь изрядный, емкость бака не бог
весть какая. У него где-то поблизости должна быть база, с запасом горючего,
палаткой, обустроенным бивуаком - как серьезные рыбаки и поступают...
- Слушай, никак не могу уловить твою мысль.
- Если я не ошибся и там, куда мы идем, у него бивуак, а не просто
пописать к берегу причаливал... В общем, мы его дождемся, а потом вежливо
попросим перевезти на тот берег.
- Что-то я, глядя на твою улыбочку, начинаю питать подозрения на счет
вежливости...
- Слушай, нам нужно переправиться на тот берег или как? Тебя холодная
водичка привлекает?
- Не особенно,- сказала Джен.- Но это же мирный посторонний человек.
- Законопослушный вы народ, джимены,- проворчал Мазур.- Не забыла, в
каком мы положении? Брось ты эти предрассудки цивилизованных мест, тут они
как-то не работают. В конце-то концов, я не собираюсь никого убивать...
Джен замолчала, но еще долго крутила головой. Мазур хмыкнул:
- Насколько я помню ваши фильмы, там любой легавый при крайней
необходимости бросается навстречу первой попавшейся машине, сует под нос
водителю свой значок, орет, что именем закона временно реквизирует колеса,
вытряхивает бедолагу на обочину - и катит вдаль...
- Но мы же сейчас не представляем закон?
- А Дреймена в Белом Доме лицезреть хочешь? Тото... Шагай и не майся
комплексами.
Приятно, когда угадываешь правильно. Минут через пятнадцать Мазур издали
увидел на берегу выцветшую палатку-шестиместку. Прибывшие устроились всерьез
и надолго - рядом с палаткой был установлен капитальный стол из струганных
досок (привезенных с собой, конечно), над ним водружен столь же
обстоятельный навес из брезента на высоких шестах. Такой же шест торчит
возле палатки, и от него под полог уходит тоненькая ниточка антенны -
интересно, рация у них или просто транзистор? - а на воде у палатки
покачиваются две лодки: резиновая черная и дощатая плоскодонка без мотора,
определенно игравшая роль грузовой баржи. Нигде не видно мусора, ни единой
консервной банки, клочка газеты или смятой сигаретной пачки, не говоря уж о
пустых бутылках. Хозяйственный народ, надо признать.
Сняв свой рюкзак, Мазур повернулся к девушке:
- Надевай. Поднимешься во-он туда, на пригорок... видишь? Где поваленное
дерево. Притаишься там и подождешь, чем у нас закончатся дипломатические
переговоры.
- А если там никого нет?
- Есть,- сказал Мазур, опуская бинокль.- У входа в палатку - две пары
сапог. Значит, их там как раз двое, ручаться можно,- сменную обувь в тайгу
брать как-то не принято...
- Может, револьвер отдашь?
- Дался тебе этот пугач,- проворчал Мазур.- Сама же твердила насчет
законности, а где у тебя разрешение на ношение оружия в суверенных
российских пределах? Шагом марш...
Он смотрел ей вслед и, лишь убедившись, что достигла места и залегла за
поваленным деревом, осторожно двинулся вперед, вдоль берега. Деревья почти
вплотную подступали к воде - да и палатка умещалась на узкой полосе песка не
более пяти метров шириной,- так что подкрасться незамеченным оказалось
нетрудно. Он еще постоял за деревом, прислушиваясь. Из палатки доносилось
негромкое бормотанье, перемежавшееся музыкой,- обычная радиопередача, с
уверенностью можно сказать.
Мазур сделал несколько шагов на открытое пространство - песок глушил
звуки и негромко позвал:
- Эй, есть кто дома?
Автомат он перевесил на плечо, но не прикасался к нему, чтобы не пугать
заранее обитателей крохотного лагеря.
Что-то взорвалось в затылке ослепительной болью.
...Открыв глаза, он обнаружил, что валяется ничком, уткнувшись
физиономией в песок - рыхлый, с крохотными крупинками окатанного водой
кварца. В затылке все еще невыносимо ломило, руки и ноги оказались связаны.
Совсем рядом слышались негромкие голоса -только мужские, с радостью
