раздевают, глаза совершенно другие... Каков же итог?
- Стараетесь показать, что вы чертовски независимы,- сказал Данил.- В чем
истоки и корни, понятно - хороший специалист, да еще с вашей внешностью, без
работы долго не останется. Про вас говорили, что вы хороший специалист...
- А у вас что, к независимым женщинам какое-то особое отношение? С ноткой
негатива?
- Помилуйте,- сказал Данил.- Независимые женщины мне всегда нравились:
Маргарет Тэтчер там, миледи Винтер... Знаете, я просто раздумываю, с чего
начать...
- А это зависит от того, что вам про меня наговорили.
- Почему непременно "наговорили", а не "рассказали"?
- Ох, да знаю я наши злые язычки, частная фирма кое в чем от коммунальной
кухни мало отличается...
- Это точно,- философски сказал Данил.- Итак, Оксана... вас нужно
называть по отчеству?
- Совсем не обязательно. Я от родителя не отрекаюсь, с чего бы вдруг, но
все равно звучит и в самом деле смешно... Хватит с меня школьных дразнилок.-
Она наигранно вздохнула, без нужды одернула строгий красный жакетик в черный
горошек.
У Данила понемногу стало складываться впечатление, что под этим жакетиком
либо ничего нет, либо наличествует самый минимум. Но главное, конечно, в
другом. Ее стол чертовски похож на климовс-кий - ничего лишнего, только то,
что необходимо в данный момент, и вообще, если не знать заранее, что кабинет
принадлежит женщине, ни за что этого не определишь при простом беглом
осмотре. Никаких посторонних безделушек, даже сумочки не видно - видимо,
лежит в шкафу. Стандартное обиталище делового человека, не имеющего на
службе ни пола, ни возраста. Что ж, девочка непроста...
- Итак, Оксана...- произнес Данил нейтральным тоном.- Скажите-ка, вы
ждете неприятных вопросов?
- Конечно.
- Почему?
- Ой, да не играйте вы в прятки! - досадливо поморщилась она.- Я о вас
чуточку наслышана. Вы из безопасности или как там это называется... Хотя,
конечно, судя по Сереже Климову и этому...- она на миг замолчала,-
называется это как-нибудь нейтрально. Второй отдел, второе бюро, "общие
вопросы" и "исследования"... И вам непременно Должны были открыть глаза на
наши с Сергеем отношения. Так что вы с меня начали, а?
- Люблю я умных женщин,- сказал Данил.- И боюсь я умных женщин.
Подсознательно. Как всякий мужик... Так вот, что касается взаимоотношения
полов. Месткомов давно уже простыл и след, а потому меня совершенно не
интересует, чем занимаются взрослые люди в постели. Меня интересует другое:
влияют ли в данном и конкретном случае постельные отношения на все прочее.
- То есть?
- Погиб человек,- сказал Данил.- Обстоятельства, мягко скажем,
странноватые. Многое я за ним знал, но не было у него привычки в пьяном виде
лазать по водоемам...
Он осекся: черноволосая красавица, выразительно на него глядя, приложила
палец к губам. Ах, вот даже как... Мгновенно сориентировавшись, Данил
продолжал, ничуть не сбившись:
- Да и в трезвом виде недолюбливал он воду...
Оксана тем временем что-то лихорадочно писала на нервом попавшем под руку
листочке. Толкнула его ногтем через стол Данилу. Он моментально прочитал
единственную строчку, написанную твердым, разборчивым почерком.
"Не здесь. Потом. Позже".
Глядя ей в глаза, Данил многозначительно покрутил пальцем вокруг правого
уха. Когда она кивнула с облегченным вздохом, мысленно выругался и произнес
самым нормальным тоном:
- Но это, если подумать, еще не предмет для немедленных допросов. В конце
концов, в прокуратуре не сообщили ничего такого, что заставило бы меня
подозревать уголовщину.
- Вот и не надо копаться в моем белье,- сказала Оксана.- Если нет на то
особой необходимости.
А взглядом меж тем показывала на бумажку в руке Данила.
- Пожалуй что нет,- сказал он, подыскивая нужные обороты.- Но я теперь,
сами понимаете, опрашиваю всех подряд...
- А вам не кажется, что проще поговорить с женой, нежели с... любовницей?
- Говорил уже,- сказал Данил.- Тут, знаете ли, кроется еще один камень
преткновения. Вы слышали про вчерашние события в климовской квартире?
- Еще бы. С самого утра приходили из КГБ... Говорили главным образом с
Багловским, но и остальных мимоходом порасспросили - не было ли у Климова
привычки держать на столе гранаты или прогуливаться во дворике с автоматом
наперевес... В таком примерно ключе,- она фыркнула, кажется, без всякого
наигрыша.
- Об этом-то и разговор...- сказал Данил.- Вы, Оксана,- здешняя связь с
общественностью номер один. А поэтому не можете не знать, что пишут о фирме
иные газетки...
Пытливо взглянул на нее, но она не подала никаких знаков. Похоже, эта
тема, по ее мнению, могла обсуждаться и при наличии гипотетических "жучков".
- Глупости,- пожала она плечами.- Кто эти газетки читает...
- И все-таки. Кое-какое мнение может сформироваться. У определенного
процента читателей.
- Вас что, волнует этот процент? - досадливо поморщилась она.- Знаете,
это для меня больной вопрос, у меня благоверный как дитятко играет во все
эти фронты, да и его сестрица тоже... А потому проблема знакома не
понаслышке, несерьезно все это, Данила Петрович.
- И тем не менее,- настойчиво продолжал он.- Должна быть какая-то тактика
противодействия...
- А почему вы решили, что такой тактики нет? - серьезно спросила Оксана.-
Давно отработана тактика... Продемонстрировать?
- Сделайте одолжение,- кивнул он, заинтересовавшись.
Оксана, бросив на него лукавый взгляд, вышла из-за стола. Лишь теперь
обнаружилось, что строгий, напрочь деловой жакетик сочетается с малиновой
юбкой-недомеркой, расклешенной и оттого колыхавшейся при каждом движении.
-Теперь сосредоточьтесь, Данила Петрович, и представьте, что вы - это
вовсе не вы, а дюжина шустрых мальчиков, газетчиков новейшей формации,
созванных на пресс-конференцию,- сообщила Оксана с лукавой улыбкой.
- Представил,- сказал он без улыбки. Она присела на короткий диванчик в
углу, закинула ногу на ногу, отчего юбка стала вовсе уж предельно
символической, обворожительно улыбнулась и с выверенной насмешкой начала:
- Господа, неужели вы всерьез полагаете, что мы будем это комментировать?
Ну разумеется, разумеется! Целая гора оружейного плутония валяется у нас в
подвале, пьяные, как водится, грузчики ворочают его лопатами так, что пыль
стоит столбом, а нейтроны разлетаются по всему двору, мерзко пищат и
светятся...-Она выпрямилась, как струнка, ухитрилась вроде бы мимолетным
движением пальцев одернуть жакетик так, что он обтянул все, достойное
внимания.- И, конечно же, каждый, у кого зрение в порядке, тут же определит,
что я - классическая жертва радиации. Безусловно, именно так и выглядят
радиоактивные мутанты. Вы согласны? - И состроила жалобную гримаску: -
Господа, ну неужели у вас нет более серьезных занятий, чем читать эти
газетенки? Ну что тут прикажете комментировать?
И развела руками с видом оскорбленной невинности. Данил пару раз
беззвучно хлопнул в ладоши.
- Вот так,- не без гордости сказала Оксана.- Между прочим, действует
безотказно. Присутствующие похохатывают, пытаясь в то же время определить,
что у меня под жакетом, а потом наперебой просят у меня телефончик и
независимо от того, отошьют их или нет, впоследствии пишут обо всех выдумках
народофронтовцев с должной издевкой. Могу показать вырезки, у меня здесь
подшито все, что касается "Клейнода"...
- А что делают газетчики женского пола? - по-деловому поинтересовался
Данил.- С их-то подсознательной завистью к посторонней красавице?
Затмевающей, бьюсь об заклад, иных репортесс?
- Нормальные газетчики женского пола - особы молодые, эмансипированные и
тоже отнюдь не уродки. А потому демократы их мало привлекают - они ж, как на
подбор, лишены того мужского начала, какое только и способно взволновать
эмансипированных особ...
- Здорово и лихо,- констатировал Данил.- Значит, все сводится к голому
фрейдизму?
- Ну, далеко не все, однакож тактика, могу вас заверить, беспроигрышная.
С одной стороны - зацикленные старые мальчики, сыплющие лозунгами и
штампами, с другой - неглупая, смею думать, и в меру циничная особа с острым
язычком...-Она прищурилась.- А вы не смеетесь... Это мне нравится.
- Помилуйте,- сказал Данил серьезно.- Зачем же смеяться, если эта
тактика, как вы заверяете, себя полностью оправдывает? Нужно и дальше ее
эксплуатировать без всякого смеха...
В дверь деликатно постучали, и показалась озабоченная физиономия Паши
Беседина. Данил поднялся:
- Извините, Оксана, дела...
Послал ей многозначительный взгляд, помахав в воздухе той самой
записочкой, быстренько вышел в коридор, тихо приказал:
- Проверишь насчет "ушей",- и показал большим пальцем за плечо, на дверь
только что покинутого им кабинета.- Что стряслось?
- Там к вам приехали...- со странным выражением лица сказал Паша и от
дальнейших комментариев воздержался.
Шагая за ним следом, Данил пытался в темпе обмозговать весьма интересную
мысль: почему Красавина Оксана боится микрофонов? Точнее говоря, почему ей
вообще пришло в голову, что в ее кабинете могут оказаться микрофоны? Только
потому, что она неглупа? Да нет, должны быть более серьезные причины...
Он энергично распахнул дверь, с кресла в углу неторопливо поднялся
человек лет тридцати пяти, в штатском, с неброским лицом субъекта
определенной профессии. Не представившись, спросил негромко:
- Здесь можно говорить... свободно?
- Можно,-сказал Данил.-Нужно, чтобы...- сделал выразительный жест, указав
на Пашу.
- Желательно.
Данил кивнул, и Паша молча вышел.
- Товарищ генерал-лейтенант считает, что вам имеет смысл взглянуть...- с
расстановочкой произнес гость, ухитрившийся так и не представиться.
Расстегнул свою желтую папочку, вынул несколько больших черно-белых
снимков и, не выпуская из рук с профессиональной сноровкой, развернул
веером, показал Данилу:
- Этого человека вы, случайно, не знаете? Данил всмотрелся - и
почувствовал, как сердце мерзко ворохнулось в груди. Стандартные снимки,
сделанные, судя по всему, ночью, с сильной фотовспышкой, стандартная мерная
линейка, а здесь в кадр попал носок форменного сапога...
- Знаю,- медленно произнес Данил.- И не случайно. Это - Кирилл Николаевич
Ярышев, работник фирмы "Интеркрайт", некоторое время назад командированный в
наш здешний филиал, то бишь "Клейнод"...
- И он, насколько я понимаю, выполнял те же функции, что и покойный
гражданин Климов? Данил, поразмыслив пару секунд, молча кивнул.
- Я думаю, в ближайшее время будут проведены допросы по всей форме....-
так же негромко сообщил безымянный гость.
- Где его нашли?
- На тракте Калюжин-Жодино. Примерно в трех километрах от Калюжина.
Характер травм вроде бы указывает на обыкновенный наезд, совершенный
автомобилем неизвестной марки... однако при вскрытии обнаружен след ножевого
ранения. Одного-единственного. Ранение было нанесено под левую лопатку и,
несомненно, оказалось смертельным.
- А потом его кинули под колеса...
- Не обязательно,- мотнул головой незнакомец.- Мог просто лежать на
дороге. Дорога проселочная, неосвещенная, водитель, чего доброго, решил, что
переехал пьяного, задавил насмерть,- и рванул с места происшествия. Машину,
конечно, ищут, но найти ее будет трудновато... Отпечатки протектора
нечеткие, их пока что не идентифицировали.
- При нем что-нибудь нашли?
- Совершенно ничего. Ни даже спичечного коробка...
- Он не курил,- устало уточнил Данил.
- Я для примера... Совершенно ничего. Следствие в числе прочих
