нежеланием занимать ваше драгоценное время пустяками. Уже выяснилось, что
никакого ограбления и не было... Ах, как мы бываем порой легковерны!
Директор института повел Кору к входу. Ассистентки семенили сзади,
охранники замыкали шествие. Кора обратила внимание на то, что профессор не
соблюдает формальностей в одежде, -- на костюм, состоящий из куртки и синих
брюк, он набросил голубой халат. На волосах -- голубая же шапочка, как у
хирурга. Подобным образом были одеты и ассистентки.
За стальной дверью обнаружился тамбур, где пришлось задержаться, пока
шла дезактивация одежды.
-- Мы биологи, -- доверчиво объяснил профессор. -- Мы имеем дело с
различными мелкими организмами, называемыми бактериями. Это болезнетворные
существа, от которых следует оберегать результаты наших опытов.
-- Спасибо, профессор, -- сказала Кора. -- Я где-то об этом уже
слышала. Профессор обезоруживающе улыбнулся. -- Порой приходится приводить в
институт чинуш, всяких начальников. Вы же понимаете... считайте, что я
забылся! Облучение, которому нас сейчас подвергают, безопасно для здоровья.
Я облучаюсь порой по пять раз на дню и вот -- жив и даже склонен к полноте.
И тут Кора сообразила, кого он ей напоминает: конечно же
драконокормильца. Словно они братья. Спросить об этом? Успеет. Профессор
повел Кору по длинному коридору. -- Куда мы направляемся? -- спросила Кора.
-- Ко мне в кабинет, -- сообщил профессор. -- Вы немного передохнете, мои
девушки принесут нам прохладительные напитки.
-- Простите, но мне хотелось бы понять, что же у вас произошло.
-- Просто неосмотрительность. Глупейшая беспечность. Уборщица,
представляете, ночная уборщица увидела миску с этим самым... с кормом для
драконов. И решила, что это помои. Вот и вылила в канализацию! Какая
жалость. Мы уже начали предварительные исследования. Должен сказать, что уже
имею полное право написать докладную записку президенту о недопустимом
воровстве в загоне для драконов. Вы можете представить, что в образце пищи,
который вы нам представили, вообще не оказалось мяса, если не считать
полностью обглоданных костей. Вы мне не верите? -- Верю. А где сейчас эта
ночная уборщица? -- Да, кстати, где эта ночная уборщица? -- грозно крикнул
профессор.
-- Где ночная уборщица? -- прокатилось по коридорам, перелетая с этажа
на этаж, забираясь в подвалы, превращаясь в переспросы, в недоумения, в
повторы: "Где ночная уборщица?.."
-- Она уволилась, -- сообщила наконец одна из полногрудых ассистенток.
-- Ой, я виноват! -- Профессор Ромиодор даже схватился за сердце. --
Конечно же, это моя вина. Я не сдержался и глубоко оскорбил эту достойную,
но туповатую женщину.
-- Она плакала, уходя от нас? -- обратился профессор к другой
ассистентке. -- Не знаю, -- пискнула та.--Яне видела. -- Она горько рыдала,
-- ответила первая ассистентка. -- Она говорила, что за десять лет не
совершила ни одной ошибки, не допустила ни одного непослушания, и вот --
такое отношение! Простите, господин профессор, но так и было!
-- Да, моя вина! Или, как говорили некогда древние римляне: "Меа
кульпа!". Я правильно цитирую ваших предков?
Так хотелось сказать Коре: "Вы уничтожили единственную улику и затем
убрали свидетельницу". Но Кора сказала иначе:
-- Я попрошу дать мне адрес вашей ночной уборщицы.
-- Ну зачем же, зачем? Она ничего не знает! -- Ничего не знает! --
вторили ассистентки. -- Вы не вернете это пойло, -- сказал профессор. -- В
котором, вернее всего, ничего не было. -- Я бы хотела увидеть эту женщину.
-- Давайте сделаем иначе, -- сказал профессор. -- Давайте позвоним в загон
драконов. Там драконокормильцем трудится мой двоюродный брат. Может, вы
встречали его -- магистр Аполидор? -- Да, я имею счастье его знать. Вот
откуда это сходство! И никто из этого не делает тайны. Впрочем, какая здесь
может быть тайна?
-- Аполидор добудет для нас настоящего драконьего пойла.
-- И все же я хотела бы увидеть ночную уборщицу, -- тупо повторила
Кора.
-- Ну что ж, упрямство свойственно женщинам, -- осуждающе сказал
профессор. -- Мы постараемся это для вас устроить. Марианна, найди номер
телефона той несчастной женщины. Валентина, соедини меня с Загоном драконов,
вызови к телефону магистра Аполидора.
Аспирантки, взвизгнув от усердия, умчались выполнять приказы.
Профессор открыл дверь в небольшую, спартански обставленную, но очень
чистую комнату.
-- Это мой кабинет. Здесь мы с вами подождем результатов нашего
расследования. Заходите, заходите, не думайте, что я на вас обижен, хотя вы,
конечно же, нарушили всю работу моего института, сорвали нам творческий
день. Одного этого достаточно для того, чтобы выслать вас с нашей планеты. И
у меня, признаюсь вам честно, есть такие возможности.
Ой, ой, ой, сказала себе Кора. Глазки у нас преобразились -- они уже не
такие веселые и добрые, как у вашего кузена, и щечки подобрались, и губки
поджались. У вас есть характер, господин профессор, и я вам сильно мешаю.
-- А чем вы тут занимаетесь? -- спросила Кора, глядя на профессора во
все глаза. Взгляд был женский, сверкающий и немного томный. Пред ним не
могли устоять даже великие аскеты и женоненавистники. А профессор к таковым
не относился. Так что он чуть-чуть обмяк и если не подобрел, то, по крайней
мере, потерял запал злобы.
-- Мы работаем... когда нам не мешают... дамы! -Это уже было
отступление.
-- Я тоже работаю, -- нежно произнесла Кора. -- Я специально прилетела
сюда, чтобы провести работ) которая оказалась не по плечу вашим бравым
мужчинах -- Один-ноль в вашу пользу, -- усмехнулся профессор. -- Мы здесь
занимаемся генетически-биологическим конструированием. Вы слышали о таком на
Земле -- Слышала и видела результаты, -- сказала Кора. -- Но не
предполагала, что на вашей планете может быть такой институт.
-- Ну, и институтом нас назвать трудно, -- сказал профессор. -- Так,
лаборатория. Сам я учился в Галактическом центре, Кембридже, Кавендише и
других ведущих научных центрах Галактики. Оборудование у нас тоже
привозное... Ведь живем мы в древней, но бедной и экономически отсталой
стране. Нам очень мешают демократы. Все время хотят реформ, что расшатывает
нашу и без того подорванную экономику. -- Чем подорванную?
-- Ах, это долгий разговор! Вы не представляете, какой у нас народ!
Никто не хочет работать! Три недели не можем найти ночную уборщицу! Кто
будет работать в обстановке секретности за жалкие двести сорок?
Кора хотела пропустить мимо ушей оговорку о ночной уборщице, но
профессор сам спохватился.
-- Вы думаете, я имею в виду ту самую ночную уборщицу? Нет, я имею в
виду уборщицу в третьем корпусе, вон в том, понимаете? -- Понимаю.
-- Вот мы и морочим головы начальству, то есть стараемся помочь
народному хозяйству. Кое в чем... Ну и что?
Последние слова относились к вошедшей ассистентке.
-- Ваш кузен на проводе, господин профессор, -- сказала она.
-- Ну вот, сейчас ваши проблемы будут решены, -- произнес профессор.--
Слушаю! Это ты, Аполидор? Аполидор, дорогой, тебя беспокоит твой кузен
Ромиодор. Ну и как дела? Как Мелочка? Здорова? Я из института. Да погоди ты,
не перебивай. У меня сидит дама Кора Орват. Знаешь такую? Вот и она тебя
знает. Передать привет? Обязательно передам. Госпожа Кора очень нами
недовольна. И за дело, да, за дело. Представляешь, эта идиотка ночная
уборщица приняла ваше пойло за пойло!-- Профессор отсмеялся своей шутке и
продолжал: -- Да, вылила в канализацию. Нет, не бойся, я надеюсь, что в
канализации это рассосется.
Кора насторожилась. Это была вторая оговорка, и если первая могла быть
сознательной, чтобы подразнить Кору, то эта была вызвана вопросом Аполидора.
И вопрос мог звучать примерно так: "А ты не боишься, что зараза вырвется на
свободу?" А профессор считает, что в канализации это рассосется.
-- Нет, -- продолжал профессор, -- не перебивай меня. Мы с госпожой
Корой просим тебя: возьми еще пойла из той кормушки и привези сюда. Мы
быстренько проведем экспресс-анализ. Как так нет? Почему все вымыли? Ну и
что, если воняет! Ты понимаешь, что ты уничтожил вещественные
доказательства!
Голос директора трепетал от искреннего возмущения. Вот теперь-то он
нашел, на кого свалить вину.
Кора понимала, что Аполидор совершенно прав. Какого черта он должен
держать посреди Загона источник вони и заразы? Для чего беречь эту помойку?
-- Я возмущен! -- воскликнул директор еще раз и бросил трубку.
Он поглядел на Кору бешеными глазами и добавил: -- Ни на кого нельзя
положиться. -- Но ведь Аполидор не ваша ночная уборщица, -- сказала Кора. --
Какие могут быть к нему претензии?
-- Вы не понимаете! -- рявкнул директор, но осекся. Он не был дураком и
не хотел таковым показаться. Если трюк не удался, он сейчас придумает
другой. Другой трюк не заставил себя ждать. Появилась вторая ассистентка. --
Господин директор, -- пропела она. -- Ночную уборщицу не могут найти. Соседи
говорят, что она утром взяла билет на дилижанс и поехала отдыхать неизвестно
куда.
-- Спасибо, в следующий раз, -- ответила Кора. Она совершила сейчас
должностной проступок: она обязана была заснять все помещения института. Но
отлично понимала, что ей покажут лишь то, что захотят показать, то, что
показывают необразованным государственным деятелям, дабы выбить новые
ассигнования. Важнее всего, как требовала интуиция и весь профессиональный
опыт, было попасть в гостиницу! Найти песика. Узнать, жив ли он.
К вящему удивлению профессора, Кора потеряла интерес к ночной пропаже и
к самому институту. Он проводил Кору до порога и с удивлением смотрел, как
она села в лимузин и выехала с территории. Тогда он поспешил к телефону.
-- И правильно сделала! -- воскликнул директор. --Я же ее уволил.
Пускай теперь отдыхает. Он поглядел на Кору, словно обыграл ее в шашки. -- Я
же предупреждал. Никому нельзя верить. Кора понимала, что может сейчас
предпринять поиски уборщицы, хотя скорее всего это существо легендарное и в
лаборатории отлично обходятся без нее. Потратит она несколько дней, в лучшем
случае найдет в какой-нибудь деревне старуху, которую наняли, чтобы сыграть
эту роль. Но ведь это никак не продвинет расследование. А вот противники
Коры совершили глупейшую ошибку, поторопились, недодумали. На их месте она
бы сделала липовую справку: все анализы в норме, ничего подозрительного в
пище не обнаружено. Кому понадобилась такая инсценировка? Вернее всего, они
не ожидали, что Кора займется расследованием в лаборатории.
...Кора замерла как пораженная молнией! Боже мой, где Пончик?
-- Вы меня слушаете? -- донесся до нее голос директора.
-- Да, мне все понятно, -- сказала она холодно. -- У меня нет оснований
не доверять вашим словам, хотя другой на моем месте наверняка бы усомнился в
существовании ночной уборщицы. Но это дело местной полиции. Мое дело --
сообщить о происшествии... -- Но ведь не было никакого происшествия! -- Для
вас не было. Для меня это называется преступным уничтожением вещественных
доказательств. -- Чепуха! Ничего подобного? -- Мне пора, профессор,
Профессор глубоко вздохнул. Он взял себя в руки. -- Вы не хотите
осмотреть наши лаборатории? У нас нет секретов, мы рады показать вам свои
скромные достижения, -- произнес он голосом цивилизованного хозяина.
Переводчик маялся возле входа в гостиницу -- что-то ему не доложили, и
он потерял след Коры.
-- Я завтрак заказал! -- закричал он, опережая швейцара и открывая
