поверхность этой планеты и оставили нетронутым ее нутро.
- Уже если кто был осторожен, так это Клавдия!
- Ты лучше скажи, что делать. Я так больше не могу.
- Очевидно, выход один,- сказал Павлыш.- Поднимаем планетарный катер.
- Идти к маяку?
- Да, на максимальной скорости через три часа мы будем у маяка.
Маяк был в открытом космосе, за пределами поля тяготения планеты,
которое препятствовало космической связи.
- Наверное, ты прав,- сказала Салли.
С маяка можно было выйти на связь с Галактическим центром и
подключиться к диагностическому пункту, который даст рекомендации, что
делать.
Они перенесли Клавдию в катер.
Потом Павлыш бегом вернулся под купол. Могло случиться так, что
придется идти на рандеву с проходящим мимо кораблем и они не скоро
вернутся сюда. А может, и не вернутся.
Павлыш включил камеру - у него было полминуты, пока Салли задавала
катеру программу полета,- и снял картину разгрома. Снимок может помочь,
когда в Галактическом центре будут анализировать причины драмы. Причина
может оказаться достаточно серьезной, и тогда планету закроют для
исследований, переведя в разряд опасных миров.
Последнее, что сделал Павлыш, уходя со станции,- он включил программу
консервации. Станция сама соберет себя в контейнеры, сложит, запакует,
подготовит к возможной эвакуации.
Все. Павлыш бегом пробежал в катер.
Салли сидела на полу, поддерживая голову Клавдии.
Павлыш осторожно поднял катер.
x x x
- Дик,- позвала Марьяна.- Дикушка.
Дик наклонился к ней.
Собиралась гроза - вот-вот хлынет ливень. Дик как раз собирался
накрыть Марьяну остатками пленки.
- Я думал, ты спишь.
- Я не сплю. Я плыла... я была далеко... Где Казик?
- Сам беспокоюсь. Давно нет.
- Иди к нему, с Казиком беда, понимаешь?
- Ты откуда знаешь?
- Я ничего не знаю, мне плохо, потому что с ним беда.
- Нет, не могу тебя оставить.
- Со мной ничего... со мной ничего. Иди.
Марьяна говорила настойчиво, будто колдовала, будто и не видела ни
Дика, ни предгрозового леса - ничего; она смотрела куда-то вдаль, внутрь
пространства, в ее голосе был приказ.
- Идет дождь,- сказал Дик, размышляя вслух,- он быстро смывает следы.
Если идти, то сейчас.
- Скорей,- сказала Марьяна,- будет поздно, может, уже сейчас поздно.
Дик подчинился. Но сначала он согнул вершины трех небольших сосенок,
связал их веревкой и поднял туда Марьяну. Это была не очень надежная
постель, да и над землей она возвышалась чуть больше чем на метр, зато
наземные гады не смогут добраться до Марьяны. Марьяна терпела, только
повторяла: "Иди".
- Я тебе оставляю бластер,- сказал Дик.
- Не надо, я буду лежать тихо, затаюсь.- Марьяне было трудно
говорить.
- Здесь легкая кнопка, почти не надо давить,- сказал Дик.- А у меня
есть арбалет, это привычнее.
Он вложил бластер в руку Марьяне.
Та ничего не сказала.
- Я побежал,- сказал Дик.
- Скорее.
Дик бежал по следам. Хоть туча нависла низко, шел дождь и было темно,
Дик замечал то сломанную ветку, то перевернутый камень.
Земля была мокрой. Но кое-где Дик угадывал отпечатки ступней Казика -
сапоги тот потерял еще в озере и бежал босиком.
Вдруг Дик замер. Он почуял запах шакалов. Не свежий, но шакалы
проходили здесь.
А вот здесь останавливался Казик. Настороженно - приподнимался на
цыпочки,- значит, тоже почуял шакалов, но для него тот запах был куда
более близким и свежим.
Дик еще более встревожился. Если шакал был не один, Казику надо было
скорее спешить, к дому землян - с ножом мальчишке не справиться даже с
одним шакалом.
Дик миновал узкую лощину и понял, что шакал был не один. Их было по
крайней мере три.
Холм, груда камней. Кровь. Туша шакала...
Вот они и настигли Маугли.
Запах крови шакалов. Запах крови Казика.
Дик побежал еще быстрее. Он был страшен, и лес съеживался, прятался
при виде его. Лес чувствовал, что бежит зверь, охваченный яростью, в
которой страшна даже беззащитная коза, если она спешит на помощь своему
козленку.
И так же, как Казик, неожиданно для себя Дик вылетел на поляну перед
станцией.
Станция была слабо освещена, она была сказочным зрелищем - несколько
куполов, связанных туннелями, и круглые окошки - свет. Станция была из
того же мира, к которому принадлежал "Полюс". Но в этот момент Дику
некогда было сравнивать и рассуждать.
Он увидел, как темное округлое тело поднимается в воздух, и это
могучее беззвучное ускоряющееся движение заставило его замереть.
Он смотрел, как несется вверх, превращаясь в светящуюся точку,
планетарный катер, не зная, конечно, что это планетарный катер, и не
понимая, кто и почему улетает со станции.
Он подбежал к двери.
Воздух был тяжелым, но дождь почти перестал.
Он толкнул ее - дверь не поддалась.
Он заглянул внутрь. Там было пусто.
- Эй! - закричал Дик,- Откройте!
Никто не отозвался. Дик протер стекло.
Через окно было видно, что внутри большой светлой комнаты был бой -
все перевернуто, вещи валяются на полу, сломаны... Следы крови на мягком
ковре. Бластер, не такой, как у Дика,- длиннее и больше - тоже валяется на
полу.
Дик ударил в дверь кулаком. Где же Казик?
Вдруг он догадался: Казика взяли с собой и повезли наверх, в небо,
где у них есть корабль. Конечно же, Казик был ранен, когда на него напали
шакалы, и они взяли его на корабль.
Эта мысль была большим облегчением.
Дик перевел дух. Теперь надо возвращаться за Марьяной...
Но что-то смущало его. Что-то было неправильно. Запах шакалов? Да, но
это не свежий запах. Запах Казика? Дик посмотрел в сторону озера - запах
Казика вел туда.
Дик поглядел под ноги и увидел следы Казика, перекрытые следами двух
шакалов. Это было странно.
Дик медленно пошел по следам, и с каждым шагом запах Казика и запах
шакалов становились свежее. Почему же Казик не вошел в дом? Ведь они здесь
были. Они поднялись в небо на глазах у Дика.
Казик, видно, бежал из последних сил, останавливался, огрызался,
отмахивался ножом - все это можно увидеть по отпечаткам ступней,- рвался
дальше к воде. Дик на его месте тоже бы попробовал прорваться к воде.
Идти Дику пришлось недалеко.
Казик успел вбежать в воду. К камням у берега.
Он забежал еще шагов на двадцать и упал там. Шакалы не посмели войти
в воду. И ушли.
Дик увидел тело Казика, наполовину погруженное в воду, в несколько
прыжков достиг его и подхватил на руки.
И в этот момент в блеске молний и оглушительном грохоте, словно
прорвалось небо, вновь хлынул ливень.
Голова Казика бессильно свисала, и Дик, неся его на берег, старался
поддерживать ее.
- Ты живой? - спрашивал он.- Ну скажи, ты живой?
Он положил Казика на берегу и наклонился, прикрывая собой от водяных
струй.
- Жалко,- сказал вдруг тихо, но явственно Казик.- Я так просил, а она
не пустила.
- Что? - не понял Дик.
- Они нас не пускают,- сказал спокойно Казик.- Они боятся. Мы
дикие...
И он замолчал.
И Дик понял, что Казик умер.
Он подхватил его и побежал вверх по берегу. Ему казалось, что еще
можно что-то сделать.
Он стал бить по стеклу окна, чтобы войти в станцию. Но стекло
равнодушно и упруго отражало удары Дика.
- Сволочи! - кричал Дик.- Вы его убили! Пустите же, не прячьтесь!
Он понимал, что никого на станции нет, что в доме пусто, но продолжал
биться в дверь.
Он обернулся в отчаянии, отбежал, поднял здоровый камень. Такой ему
никогда бы не поднять в обычном состоянии. Обняв его, метнулся обратно к
двери и изо всей силы ударил по окну.
И стекло, и сам купол рассчитаны на большие нагрузки. Но слабым
звеном оказалась металлическая рама. Удар был так резок и силен, что
стекло, не разбившись, вылетело из нее.
Со звоном упало внутрь и, подпрыгивая, покатилось прочь.
Дик нырнул в окно, потом втащил внутрь Казика и попытался расшевелить
мальчика. Но тот не отзывался.
Дик побежал в другую комнату, он распахивал шкафы - хотел найти
лекарство, но не знал, где искать, да и какое нужно лекарство? И как дать
лекарство человеку, который уже мертвый?
- Я вас убью,- повторял он.- Вы только мне попадитесь, я вас всех
убью!
Станция была пуста. И не отзывалась.
В дальнем коридоре Дик вдруг заметил движение: странный металлический
прибор - плоская платформа, с козленка размером,- медленно тащила
блестящий ящик. Дик в ярости, от того что в первое мгновение испугался и
от того что надо было сорвать на ком-то гнев, ударил ногой по платформочке
- та остановилась. Он схватил ящик (ящик был тяжелым) и ударил им по
платформе, она покосилась и замерла.
- Так тебе! - закричал он.
И тут он вспомнил о Марьяне. Марьяна в лесу. Одна.
На нее тоже могут напасть.
Он выскочил под дождь и помчался в темноту мокрого леса.
x x x
Салли вола планетарный катер на пределе возможностей двигателя. Шла
так, чтобы уложиться меньше чем за три часа.
Клавдия не приходила в сознание, но Павлыш, наблюдая за ней,
убедился, что состояние ее не ухудшается.
Все было странно. Странности складывались как в калейдоскопе,
казалось бы, нелогичным узором, когда все кусочки стекла разного цвета, но
виден ритм и симметрия, только непонятен смысл, который несет в себе узор.
У Павлыша было время рассуждать.
Вдруг он вспомнил, перебирая все события и образы планеты в поисках
странного, нелогичного, громадное дерево, уходящее вершиной в облака, и
свисающую с сука тряпку...
Павлыш достал контейнер с пленками - его он взял со станции.
Индикатор мгновенно нашел нужную пленку, и Павлыш включил проектор.
На экранчике возник гигантский сук, кусты на нем и обвисшая пленка, под
которой покачивался на ветру комок... нет, не комок, это не тело
животного, как заставил себя в свое время поверить Павлыш,- это корзина.
Павлыш остановил пленку и постарался дать увеличение. Конечно, в эту
корзину можно заглянуть, она пустая. И веревки. Как же он с самого начала
не увидел, что там веревки...
- Салли, посмотри,- сказал Павлыш.
- Что это?
- Мне кажется, воздушный шар.
- Похоже,- сказала Салли равнодушно. Она вся была в заботах о
Клавдии, в беспокойстве о ней.
"Что еще? - думал Павлыш, не выключая изображения шара.- Что-то есть
еще. Ага, разоренный склад на корабле... Надо найти и эту пленку... На
полу разбросаны открытые банки и коробки. Рваный пакет, смятый клок
фольги... Он не просто смят. На нем отпечатки пальцев, вся пятерня".
- Салли!
- Тише! Ты меня испугал. Что это?
- Неужели ты не видишь?
- Рука. Откуда?
- Они были на складе. Помнишь?
- Мне кажется, что это рука обезьяны.
- Поверь уж мне,- сказал Слава твердо.- Вон след большого пальца.
Видишь, как он отстоит? Ни у одной обезьяны ты не найдешь этого - только у
человека.
- Тогда все ясно,- догадалась Салли.- Они умирали на корабле, но
спасали детей. Взрослых уже не осталось, только дети. Потому и разгром на
складе.
- А воздушный шар?
- Воздушный шар - это очень вольное допущение.
x x x
Дик ничего не сказал Марьяне, отыскав ее и волоча на одеяле из пленки
через лес к куполу, к Казику. Никаких сил не оставалось, но надо было это
сделать. Он не мог оставить Казика, не мог оставить Марьяну, он был самый
старший, самый сильный из них, и потому он должен был терпеть.
Марьяна была тяжелой, она была в горячем беспамятстве.
