лично господина президента.
С этими словами морской слон сделал широкое танцевальное движение
ластом, и Кора увидела, что в углу, плохо различимый на фоне белой стены,
стоит беломраморный бюст лысого человека с утиным носом и повязкой через
правый глаз.
При словах доктора все присутствующие, кроме Коры и Миши, щелкнули
каблуками и ударили себя кулаком правой руки по левому плечу.
-- Все, хватит! -- рявкнул полковник. -- Начинаем допрос, пока не
прискакал этот Гарбуй.
-- Я полагаю своим долгом, полковник Рай-Райи, -- пригрозил морской
слон, -- довести до сведения Председателя Высокой комиссии по Пришельцам,
господина Гарбуя, что очередной опыт завершился блистательно и в нашем
распоряжении имеется живой образец. -- Он указал на Кору.
-- А ну, отодвиньте его! -- рявкнул полковник, и солдаты оттеснили
морского слона за разбитый в докторском бою стеклянный шкаф с лекарствами.
-- Кора Орват, сделай шаг вперед! -- велел полковник. Но тут он заметил
Гофмана и приказал: -- А этого, разоблаченного, отправьте в камеру.
Полковник смотрел на Кору, как ему, видно, казалось, пронзительным
взглядом.
-- Ну, расскажи, -- заявил он. -- Как жила, почему к нам проникла. Кто
тебе приказал?
-- Я вас не понимаю, -- сказала Кора. -- Я никуда не проникала. Я
гуляла, я хотела кинуть цветы в память об инженере Toe, но тут не удержалась
и упала...
-- Похоже? -- Неожиданно полковник обратился к сизолицему.
-- Мы составили такое же представление об этом инциденте, -- сказал
тот. -- Они всей толпой стояли там, на точке сброса. Ближе всех к ней
находился Гофман. На кинопленке видно, как он ее толкнул.
-- Не может быть! Он такой милый дядечка! -- воскликнула Кора. -- Кроме
того, я прошу объяснить, почему я была там, а он уже здесь, почему он был
там, а я здесь и он здесь?
-- Да, кстати, -- повел усами полковник, -- как вы это можете
объяснить?
-- Объяснение этому математическое, -- сказал морской слон. -- За ним
можете обратиться к профессору Гарбую.
-- Ну, ты у меня допрыгаешься! -- возмутился полковник. -- Никакой
Гарбуй и даже президент тебя не спасет. Тут решаю я!
-- Но и над вами есть власть, -- твердо прогудел морской слон, и
полковнику пришлось подождать минуты две, прежде чем он снова обрел дар
слова и смог возобновить допрос Коры.
-- Значит, ты у нас невинный цветочек, ничего не знаешь, ничего не
видишь... -- Полковник сказал эту фразу так, словно надеялся, что Кора с
гневом кинется ее опровергать. Но Кора ничего не опровергла. И подумала, что
когда-то, готовясь к зачету по истории искусств, просматривала альбом картин
двадцатого века. И там ее юное воображение потрясло полотно "Допрос
партизанки". Так героически стояла эта девушка, так бессильно злобствовали
фашисты, окружавшие ее! И было совершенно очевидно, что ничего эти фашисты
от нее не добьются. И вот теперь наступила ее очередь...
Но допрос закончился на какой-то обыденной и скучной ноте.
-- Что ж, -- произнес полковник. -- Не то чтобы добрая, отзывчивая душа
к нам пожаловала, но мы от любой не откажемся. Неизвестно еще, на что тебя
можно будет пустить. Все пригодится в нашем хозяйстве. Считай, что тебе
сказочно повезло: ты попала в наш мир, светлый, веселый, справедливый. Ты
будешь приобщена к нашему передовому строю. Твои физические данные обещают
интерес к тебе со стороны нашего мужского пола.
Тут полковник позволил себе откинуть голову назад и немного посмеяться,
а солдаты, стоявшие у стен комнаты, тоже посмеялись, но грубее, чем офицер.
Сизолицый доктор Крелий ограничился улыбкой. Морской слон поморщился.
-- А теперь садись, голубушка, за этот белый столик, возьми карандаш и
бумагу и напиши нам свою биографию: где родилась, кто родители, -- ответишь
на все вопросы анкеты. Доктор, у тебя анкета есть? -- Есть, ваше
постоянство.
-- И медицинскую сторону объясни: чем болела, какие вирусы в себе
носишь, к чему есть иммунитет. Нам не хотелось бы устраивать эпидемии из-за
грязных пришельцев. И не спорь. Не зря же мы вас тут в карантине держим!
Кора не стала спорить. В конце концов сведения, относящиеся к ее жизни
на Земле, вряд ли принесут много пользы этому полковнику.
Вскоре полковник, пошептавшись с доктором Крелием, ушел. Анкета
оказалась десятистраничной, половина вопросов были глупыми, а половина --
очень глупыми. К тому же анкета была снабжена грифом "Крайне секретно.
Разглашение влечет за собой наказание".
Что же удалось ей узнать за первые часы в параллельном мире? То, что
здесь периодически низвергают кумиров, и, судя по бюсту президента, который
глядел на нее из угла комнаты, этими кумирами были президенты или диктаторы.
Значит, и ты, мой дорогой неизвестный друг, тоже скоро угодишь на свалку
истории. Что еще? Да, здесь есть внутренние, и довольно острые, противоречия
между неким неизвестным ей Гарбуем, который пользуется поддержкой президента
и которому подчиняется доктор, похожий на морского слона, и военными в лице
полковника и верного ему сизолицего доктора. Этого было мало... если не
считать и грустной новости: неизвестно как попавший сюда раньше Коры Миша
Гофман находится в опасности. Он разоблачен как земной шпион, и с ним могут
жестоко расправиться. На чем он мог попасться?
-- Пришелец Орват, -- сказал доктор Крелий, -- поторапливайтесь с
анкетами. Не вечно же мне тут с вами сидеть, прохлаждаться. А то в столовой
все сожрут.
-- А вы не здесь живете? -- спросила хитрая разведчица Кора.
-- Я живу на севере, --туманно ответил доктор. -- Я здесь в служебной
поездке из-за вас. Свалились на нашу голову!
-- Мы не валились, -- возразила Кора, понимая, что доктор прав: она-то,
конечно, буквально свалилась в этот мир.
-- Свалились, и теперь с вами разбирайся, а тут Гарбуй палки в колеса
ставит со своей чертовой наукой. Мы бы давно приняли меры, если бы не его
саботаж. -- А кто такой Гарбуй? -- спросила Кора. -- Спроси у Калнина, --
таинственно ответил доктор Крелий. -- У Эдуарда Оскаровича.
Кора беспрепятственно покинула четырехэтажное здание, где познакомилась
с докторами и полковником Рай-Райи и вышла на залитый солнцем плац,
разделявший большой дом и длинный одноэтажный беленый барак, в тени которого
на газоне, протянувшемся вдоль него, в вольных позах расположились, видно, в
ожидании ужина пришельцы с Земли. Слово "пришельцы" отложилось в памяти Коры
-- кто-то уже произнес его. Двоих из них Кора уже знала. По Земле. Вот сидит
на корточках похудевший, словно месяц его не видела, серый лицом Миша
Гофман, вчерашний шутник, трепло и записной весельчак. А рядом вытянулся во
весь рост на траве и дремлет, смежив веки, инженер Той. Дальше -- еще
несколько человек. Их всех объединяет странность -- та, что как бы вводит
Кору в их компанию: на них синие байковые больничные халаты, из-под которых
виднеется грубое казенное белье. Будто все они -- пациенты старинного
сумасшедшего дома.
Кора остановилась, оглядывая пациентов. Пациенты разглядывали ее.
-- Зачем они все это делают? -- спросила Кора. Так как она не
обращалась к кому-либо конкретно, то прошло с полминуты, прежде чем ей
ответила кухонным голосом коренастая, средних лет смачная полногрудая баба с
толстыми ляжками, белеющими из-под короткого халата. Была та женщина
крашеной блондинкой, но с момента ее последнего визита в парикмахерскую
минуло немало времени, и ее волосы, отросшие неровно, были двухцветными:
ближе к голове бурыми, а к концам белыми. Спереди волосы были закручены
валиком, а пряди сбоку распрямились соломой.
-- Все изучают, -- сказала она. -- А потом дадут вид на жительство или
не дадут. Проверка идет.
-- Свежо предание, Нинеля, -- сказал Миша Гофман, -- да верится с
трудом. Мы им нужны для какой-то зловещей цели. Но я никак не могу их
раскусить.
-- Правильно. Верить им нельзя, -- согласился молодой человек с
уродливым шрамом. -- Никуда от этих сволочей не убежишь.
-- Я бы посоветовал вам держать ваши высказывания при себе, господин
капитан, -- произнес с угрозой пожилой мужчина, ватный сверху, широкобедрый
снизу. Его халат упорно распахивался на животе, показывая несвежие кальсоны.
Кора окинула их взглядом -- так вот они, гордые жители гордой Земли!
-- Больше всего вы похожи на стадо коров, которое ждет у бойни,
--сообщила Кора.
-- Коров не спрашивают, -- отозвался, не открывая глаз, инженер Той, --
а нас все время о чем-то спрашивают. -- Но вы должны действовать! -- Как? --
заинтересовался Миша Гофман. -- Может быть, ты подскажешь?
-- Сначала мы должны создать какую-то организацию, -- сказала Кора, --
а потом принимать общие решения.
-- Каждый из нас сквозь это уже прошел, -- сказал Миша Гофман. -- Но
все оказывается куда сложнее. -- Это оттого, что вы спасовали! -- Кора, --
лениво отозвался инженер Той, -- не надо недооценивать и упрощать. Ты здесь
полчаса, а я -- уже скоро месяц.
-- Чепуха! -- возмутилась Кора. -- Ты попал сюда за день до меня. Я
только повторила твой маленький подвиг.
-- Не было никакого подвига. Был порыв ветра, шквал, случайность, и,
слава богу, они меня подобрали. И случилось это, может, месяц, а может,
тысячу лет назад.
-- Инженер прав, -- сказал человек со шрамом. Его сапоги высовывались
из-под больничного халата. -- Почти все сюда свалились месяц назад. Я делаю
зарубки -- как день, так зарубка.
-- Этого не может быть, -- решительно заявила Кора, -- это нарушает все
законы физики.
-- Нет, гражданка, -- ответила женщина Нинеля. -- Не знаешь ты ни хрена
законов физики. Не мы их придумали, не нам их менять. Но вот использовать их
в интересах строительства социализма и борьбы с международной реакцией мы
обязаны. Понимаете, гражданка?
-- Хорошо, -- сказала Кора, которая прогуливалась вдоль ряда сидевших у
стены, -- тогда я хочу познакомиться со всеми. Надеюсь, вы не возражаете. Вы
ведь, как говорите, давно здесь и знакомы. А я -- нет. -- Мы -- по-разному,
-- тихо сказал Миша Гофман. -- Вот сейчас и разберемся, -- с суровостью
двадцатилетней богини правосудия заявила Кора.
-- Замечательно, товарищ! -- вдруг обрадовалась крашеная Нинеля. -- Я
тут у доктора Крелиялист бумаги сперла. А карандаш у Журбы взяла. Так что вы
допрашивайте, а я буду фиксировать в письменном виде. Я давно ждала, что к
нам пришлют руководящее лицо.
-- Ну, не будем называть это допросом, -- смутилась Кора, -- я хотела
побеседовать.
-- Молодец, -- сказал человек со шрамом, -- называть мы, конечно, не
будем. Но как ни назови, все равно полезай в кузов, точно?
Кора не ответила ему, а пошла к краю ряда отдыхавших людей, где лежал
ватный в плечах толстобедрый человек с жирным тупым лицом, каковые создаются
десятилетиями заседаний и застолий, подлых подсидок и доносов.
Почему-то Коре показалось, что этот человек откажется ей отвечать, но
тот приветствовал начинание, даже приподнялся на локтях, отчего халат совсем
разъехался.
Он так и сказал:
-- А я, господа, приветствую ваше начинание. Во всем нужен порядок. Без
списков мы не можем создать общество и организовать сопротивление врагам
отечества, лишившим нас свободы.
-- Тогда вы говорите, а вон та... гражданка будет записывать.
-- Я готова, -- сказала воинственная женщина Нинеля.
Кора обернулась к широкому человеку с тупым лицом, но тот был далеко не
так туп, как казался.
-- А мне бы, -- сказал он, устремляя взор маленьких острых глаз к Коре,
-- хотелось сначала узнать, кто это меня допрашивает. И про тебя, Нинеля,
