- А чего оно стоит?
- Побольше твоего. Я-то не лозимонец! - свирепо сказал Тейр.
Последовало долгое молчание, пока лозимонец, скорчившись в темноте, раздумывал над возможным выбором.
- Сеньор Ферранте с меня голову снимет за то, что я его подвел.
- Может, тебе потом дезертировать? Лозимонец, ответил непристойным советом, который Тейр пропустил мимо ушей и тут же прошептал Фьяметте:
- Ты не могла бы.., ну, немножечко его подогреть? Не поджечь по-настоящему, а просто показать ему.
- Попробую. - Фьяметта закрыла глаза. Ее нежные губы зашевелились.
Из-под пола донесся вопль и хлопки ладонями.
- Хватит! Хватит! Я сдаюсь.
Тейр предоставил Тичу и Фьяметте отодвинуть буфет с крышки подполья и встал над ней, занеся молот. Медленно, со скрипом крышка поднялась и лозимонец осторожно выглянул наружу. Седые волосы - крепкий мужчина, но уже далеко не юноша. В его курчавых волосах еще поблескивали алые искорки, от головы разило паленым. Он не захватил обломок меча, а выполз наружу и встал с пустыми руками.
Тейр велел Тичу замкнуть один браслет оков на запястье стража, вывел его во двор, обмотал цепь вокруг столба и защелкнул второй браслет. Тейр не выпустил молота из рук, пока Тич не дернул за цепь, проверяя, держат ли браслеты, и лозимонец не ударился о столб. А Тич уперся в столб ногой и держал лозимонца так, чтобы Фьяметта могла засунуть ему в рот кляп. Тот косился на молот и не пробовал сопротивляться.
Фьяметта увела их назад на кухню.
- Садись на этот стул, - приказала она Тейру. - У Руберты была целебная мазь для ушибов. Бока у тебя.., ну просто как у пегой лошади. И ребра сломаны?
- Не думаю. Не то я сюда бы не добрался! - Тейр очень осторожно сел.
Фьяметта рылась в шкафчиках, продолжая говорить:
- Эта скверная рана не заживет, если не стянуть края. Ну, хотя бы она выглядит чисто. Я не целительница, но шить умею. Если.., если у меня достанет духа ее зашить, у тебя достанет духа потерпеть?
- Да. - Тейр проглотил стон-задаток.
- А, вот мазь! - Фьяметта вынырнула из глубин резного ларя, сжимая банку венецианского стекла. От светлой мази внутри исходил приятный аромат полевых цветов и свежего масла. Она бережно начала мазать бока Тейра. По ним разлилось теплое, снимающее боль онемение. - Я принесу мою рабочую шкатулку, если только лозимонцы ее не забрали.
Она поставила банку и выбежала из кухни. Тейр быстро подцепил большой комок мази, сунул руку под одеяло и намазал свой ноющий распухший пах. Ему сразу полегчало, и он удовлетворенно вздохнул.
- А чего ты не дал ей намазать тебя там? - хихикнул Тич, усаживаясь на полу.
- Это могло бы.., принести больше вреда, чем пользы, - пробурчал Тейр, очарованный этой мыслью и обозленный, что она пришла в голову Тичу. Черт! Он же еще даже не поцеловал Фьяметту, даже не пытался. И вспомнил, как мучился из-за этого в замке, ожидая смерти. - Господи, у меня все тело болит.
Фьяметта вскоре вернулась, неся корзиночку с крышкой.
- Нам повезло! Я нашла кривую иглу, которой Руберта зашивает начинку в гусе, перед тем, как его зажарить.
- По-моему, замечательно, - сказал Тич со злоехидной усмешкой.
Тейр решил, что не стоит улыбаться, когда губы так болят.
- По-моему, тебе надо лечь навзничь на кухонном столе, - заявила Фьяметта.
- Как кладут гуся, - вставил Тич, но Фьяметта нахмурилась на него, удерживая смех, и он унялся.
Тейр влез на стол и улегся, пока Фьяметта вдевала нитку в иглу. Она внимательно рассмотрела два стежка, уцелевшие у конца пореза.
- Так я могу! - Решительно выпятив нижнюю губу, она глубоко вздохнула и воткнула иглу в край раны.
Тейр со свистом втянул воздух, вцепился в края стола и устремил взгляд в потолок.
- А как вы думаете, кто-нибудь придет проверить стража? - спросил Тич, встав и вытягивая шею, чтобы лучше видеть. Фьяметта тут же всунула ему в руки горящий огарок, чтобы он ей светил.
- До утра никто не придет, - ответила она, завязывая узелок. Шила она аккуратно, но куда медленнее лекаря Ферранте.
- Или вовсе не придет, - выдавил из себя Тейр. - Им не хватает людей, а все ценное из дома уже унесли. Разве что Вителли явится снова продолжить поиски. Он уверен... Ох!
- Прости.
- Шей-шей! Он уверен, что ваш отец спрятал где-то в доме тайные записи или книги о магии духов. Поэтому я и столкнулся с ними тут позавчера.
- Тайные книги? - Фьяметта сдвинула брови. - У батюшки? Ну.., может быть.
- А вы про них что-нибудь знаете?
- Нет. Если это правда, то он прятал их и от меня Тейр глядел на потолок сквозь слезы боли.
- Я думаю, они тут есть. Где-то.., наверху. Я их почувствовал, когда Вителли велел мне проверять половицы. Конечно.., ох!.. Вителли я не сказал.
Фьяметта продолжала сосредоточенно хмуриться.
- Наверху.., хм... - Она завязала еще узелок и посмотрела на потолок. Половина позади. Медленно, но верно. Во всяком случае, медленно.
- Вителли они необходимы. Я уверен, что он придет сюда, - просипел Тейр. - Но может, не завтра, его прямо скрутило, когда я помешал его заклинаниям.
- Почти.., при завершении.., и такие сложные... - задумчиво кивнула Фьяметта. - Бьюсь об заклад, он сейчас валяется совсем больной.
Наступило молчание, и она продолжала прилежно накладывать стежки на порез. Наконец-то последний! Бледнеть Фьяметте было несвойственно, однако сквозь смуглость ее кожи проступил явный зеленоватый оттенок. Сжав губы, она щедро намазала порез целительной мазью, а потом посадила Тейра и для надежности обвязала вокруг его талии полоску ткани, подозрительно смахивавшую на оборку нижней юбки.
- Хорошо.., очень хорошо, - галантно прохрипел Тейр. - Лучше лекаря!
- Правда? - Счастливая улыбка изогнула ее пухлые губы.
- Да! - Он спустил ноги со стола на пол и встал. В глазах у него заклубились розовые и черные тучи, комната накренилась. Он вдруг заметил, что согнулся и держится за стол.
- Тич, помоги! - Фьяметта кинулась к Тейру, он махнул рукой, чтобы она держалась подальше, опасаясь раздавить ее, если упадет. Но она мужественно подставила плечо ему под мышку и объявила:
- Ты сейчас же отправишься в постель! Я уложу тебя в комнате Руберты, она тут, за кухней. Только ее кровать лозимонцы не разломали, когда искали сокровища. Тич, фонарь.
К тому времени, когда у Тейра прояснилось в голове, они уже умудрились отвести его в комнату домоправительницы.
- Нет! - заспорил он. - Тайные книги твоего отца, Фьяметта. Мы должны их найти, укрыть от Вителли. Это очень важно. И тебе нужна моя помощь!
- А тебе нужно лечь здесь! - Фьяметта откинула одеяло на первой настоящей кровати, какую Тейр увидел после нескольких недель. Застеленной льняными простынями!
- Ого! - потрясение пробормотал Тейр. Кровать словно засосала его. Она была коротковатой, но удивительно мягкой. Фьяметта укрыла его, а потом аккуратно сдернула с него одеяло Тича, которое вернула владельцу.
- Но книги... - сказал Тейр почти сдаваясь.
- Я их поищу, - обещала Фьяметта.
- Они наверху. Над вторым этажом.
- Так в доме всего два этажа, верно? - Тич вытянул шею, словно собираясь заглянуть за потолок - Я кое-что сообразила, - сказала Фьяметта. - Спи, Тейр, не то от тебя не будет никакого толка.
Уступив, Тейр откинулся на подушку, а Фьяметта с Тичем на цыпочках вышли за дверь. Тейр изнемогал от страшной усталости, но в голове кружились обрывочные воспоминания о событиях последних дней. Ури он спас Но мастеру Бенефорте по-прежнему грозила опасность. Герцогиня. Дама Пия. Сеньор Пия и его странное пристрастие к летучим мышам.., пригвожден к дубовой двери и истекает кровью. Темная аура Вителли, все более грозная, все более мощная...
Но через несколько минут вернулась Фьяметта с большой глиняной кружкой. Она поставила фонарь на пол, и Тейр с трудом сел.
- Ты ел? Думаю, что нет. Но в доме сейчас есть только немного муки, сухой фасоли да подгнившей репы. Но я нашла вино. Выпей! - Она присела на край кровати и помогла ему взять кружку в руки.
Она не добавила в кружку воды. Вино было густое, темно-красное, тяжелое, слегка сладковатое. Тейр отпил его с наслаждением.
- Очень подкрепляет. Спасибо. Я просто с голоду умирал.
- Тебя трясло. - Она озабоченно смотрела на него.
И он смотрел на нее над краем кружки. Предательские убийства в Монтефолье сплели их жизни, как и странное пророчество ее львиного кольца. Может, заклинание мастера Клюни - это самоисполняющееся пророчество? Вначале Тейра поразила прелесть Фьяметты: он был готов полюбить любую девушку, которая дала бы понять, что любит его. Но теперь он не был так уж уверен, что она любит его, кольцо или не кольцо. О чем она думает? Его тревожила мысль, что он и наполовину не постигнул ее. Все так сложно! И она - сложная натура. Всегда ли жизнь с Фьяметтой будет полна всяческими осложнениями? Он приходил к выводу, что всегда.
Он вспомнил, как в саду замка смотрел на длинный сверкающий меч Ферранте. Вот это было просто.
Свободной рукой он неуклюже обнял Фьяметту за талию, наклонился и поцеловал ее. Они столкнулись носами, и поцеловал он только уголок ее рта. Большие карие глаза стали еще больше, и он покорно ждал, что она отшатнется от него.
А она.., сама его поцеловала. Сочно. И сумела не промахнуться. Его рука радостно сжала ее плечи. Ее пальцы стиснули змеиную головку серебряного пояса. Было как-то странно целоваться распухшими губами. Когда он оторвался, ее глаза сияли. "Я правильно сделал! - подумал Тейр в восторге. - Только вот что?" Но прежде чем он повторил свой опыт, Фьяметта вскочила. Ну, если вспомнить, как ему ломит все тело, оно, пожалуй, и к лучшему. Она нагнулась и чмокнула его в лоб.
- Спи, Тейр!
Ну, во всяком случае, ушла она улыбаясь. Таинственной девичьей улыбкой. Тейр улегся, и на этот раз сон пришел почти сразу с темнотой.
***
Проснулся он в неверном сером свете, сочившемся сквозь полуоткрытые ставни. Он с трудом приподнялся и сел. Таким разбитым он себя не чувствовал со дня обвала и наводнения в руднике. И все-таки ему было много лучше, чем накануне. Головокружение прошло, его больше не тошнило. Тем не менее, решил он, будет неплохо опять испробовать эту мазь. Он свесил голые ноги с маленькой кровати.
Ну во всяком случае, кутаться в одеяло ему больше не придется - поперек постели лежала одежда: довольно ветхая туника из умягченной временем шерсти. Он натянул ее через голову. Несомненно, шилась она для человека пониже ростом, возможно, - для мастера Бенефорте, так как нижний край, которому полагалось бы мести пол, подчеркивая величавое достоинство ученого мужа, ему доставал только до икр, а привязные рукава не налезали на плечи. Их он оставил на кровати, перепоясался куском веревки для пристойности, а затем выглянул в окно на обнесенный стеной сад позади дома. Да, вон нужник. А серым свет был не потому, что рассветало, а просто все затягивал туман позднего утра. Он спал так долго? Охваченный тревогой, он вошел в кухню и остановился как вкопанный.
Незнакомая женщина в чепце и переднике с деревянной ложкой в руке отвернулась от выложенной голубой плиткой печки и посмотрела на него без всякого удивления.
- А, молодой человек! - Она кивнула, ласково, но оценивающе, словно он был штукой сукна, которое она и хотела бы купить, и опасалась, не выгорит ли оно слишком быстро. Была она средних лет, не столько дородная, сколько крепкого сложения.
- Э.., э... - сказал Тейр.
- Каше надо еще увариться, - сказала она, указывая ложкой на черный чугунный котелок. - А потом пирог из сушеных яблок, подслащенный медом. Пирога-то много, а вот яблок мало, но надо довольствоваться и этим. И я сварила питье из трав, которое утром полезней будет крепкого красного вина, а ничего другого в доме нет, И пива тоже. - Она решительно кивнула и ручкой ложки начала подцеплять чугунную дверцу топки, а открыв, помешала угли.
