заставить его позабыть о субординации и - что совсем скверно - вывести из
себя. Уж лучше откровенное насилие - оно причиняло всего лишь физическую
боль.
Ан между тем вновь облокотился на перила и указал вниз.
- Вы обратили внимание на канаты между зданиями? Это на случай ва-ва.
За них нужно цепляться, чтобы тебя не сдуло. Если все-таки разожмете руки,
не вздумайте цепляться ни за что. Сколько здесь людей со сломанными
запястьями. Просто сгруппируйтесь и катитесь.
- Прекрасно, но все-таки что это такое - ва-ва?
- Жуткий ветер. Внезапный. Я был свидетелем, как за семь минут от
полного штиля скорость ветра дошла до ста шестидесяти километров в час, а
температура упала от плюс десяти до минус двадцати. Так может продолжаться
и десять минут, и два дня. Приходит ва-ва с северо-запада. Автоматические
станции на побережье дают предупреждение за двадцать минут. Мы включаем
сирены. Это значит, что вы должны не расставаться с теплыми вещами и
находиться не далее чем в пятнадцати минутах ходьбы от ближайшего бункера.
Они вырыты везде - Ан указал рукой вниз. Его голос звучал серьезно и
вполне искренне. - Если услышите сирену, что есть силы спешите в укрытие.
Иначе при вашем весе вас просто поднимет в воздух и снесет как пушинку в
море, а там ищи-свищи.
- Ладно, - сказал Майлз, решив при первом удобном случае проверить
сказанное по метеоархивам базы. Он взглянул на передающее устройство.
- А откуда вы взяли цифры, что ввели туда?
Ан растерянно воззрился на Майлза.
- Как вам сказать... В общем, это точные цифры.
- Я в этом не сомневаюсь, - терпеливо ответил Майлз. - Мне только
хочется знать, откуда вы их взяли. Я ведь должен буду делать то же самое.
- Это трудно объяснить... - Ан беспомощно развел руками.
- Но вы ведь не выдумали их? - забеспокоился Майлз.
- Нет, что вы! - заверил Ан. - Я никогда не задумывался над этим,
но... мне кажется, я просто чувствую их. - И он, словно иллюстрируя
сказанное, глубоко втянул в себя воздух.
Майлз сморщил нос и попытался принюхаться. Он ощутил холод, запах
соли и затхлый, йодистый дух гниющих водорослей, к которому примешивалась
вонь нагретого пластика - от работающих приборов. Да, из той информации,
которую получали его ноздри, вычленить температуру, давление и влажность
воздуха было просто невозможно, не говоря уж о прогнозе на восемнадцать
часов. Майлз указал на метеооборудование.
- А нет ли тут какой-нибудь штуки, которая могла бы заменить ваш нос?
Ан тревожно глянул на него, словно его внутренний анализатор вдруг
дал сбой.
- К сожалению, нет. Конечно, мы получаем стандартные компьютерные
прогнозы, но, честно говоря, я давно не пользуюсь ими. Они недостаточно
точны.
Майлз смотрел на Ана, с ужасом постигая истинное положение вещей. Тот
не лгал и ничего не придумывал. Эти способности были просто пятнадцатью
годами практики, вошедшими в подсознание. Майлз же ничем не мог
компенсировать отсутствие опыта. Откровенно говоря, не больно-то ему и
хотелось приобретать его.
Позднее Майлз проверил удивительные способности Ана по метеоархивам
базы. Тот не шутил, когда говорил о ва-ва. Более того, он не шутил, и
когда говорил о компьютерных прогнозах. Автоматизированная система
предсказывала погоду в районе базы с вероятностью 86 процентов, которая
снижалась до 73 процентов для недельных прогнозов на большие расстояния.
Чудесный нос Ана обеспечивал точность прогнозов в 96 процентов,
снижавшуюся до 94 процентов на недельных сроках. Когда Ан уедет, точность
упадет на 10 и 21 процент, соответственно. Существенная разница.
Офицер-метеоролог на базе, без сомнения, был гораздо более важной
персоной, чем думалось Майлзу. Здешняя погода убивала или миловала.
И этот парень собирается оставить меня на острове наедине с шестью
тысячами вооруженных людей, советуя принюхиваться к ва-ва?
На пятые сутки, когда Майлз решил было, что его первое впечатление от
Ана было обманчивым, у того случился рецидив. Майлз просидел целый час,
ожидая появления чудесного носа и его хозяина на рабочем месте. Наконец,
за неимением лучшего, он извлек из компьютера данные стандартного
прогноза, ввел их и отправился на поиски лейтенанта.
Ан возлежал на своем неопрятном ложе и громко храпел. От него за
версту несло перегаром... Фруктовое бренди? Все попытки растолкать или
докричаться до него закончились неудачей: он только стонал и плотнее
закутывался в одеяло. Пришлось отбросить мысль о насилии и действовать по
собственной инициативе. В конце концов, думал Майлз, скоро я буду
предоставлен исключительно самому себе. Надо привыкать.
Прихрамывая, он направился в гараж. Вчера они с Аном провели рутинное
плановое обслуживание пяти автоматизированных метеостанций. Шесть более
отдаленных остались на сегодня. Перемещения по острову осуществлялись на
наземных машинах, так называемых скатах, управлять которыми оказалось
столь же приятно, как и антигравом. Скаты были ярко раскрашены, имели
каплевидную форму и, хотя уродовали тундру, отличались образцовой
устойчивостью - любой ураган им был нипочем. Как понял Майлз, персоналу
базы надоело вылавливать утерянные антигравы из ледяного моря.
Гараж представлял собой наполовину вкопанный в землю бункер, как и
остальные строения базы Лажковского, только побольше. Майлз отыскал
капрала по имени Олни, накануне отправлявшего его и Ана в поездку.
Помогавший ему техник, который вывел скат из подземного гаража к выходу,
показался Майлзу знакомым. Хотя с чего бы? Высокий, черноволосый, в черной
униформе - под такое описание подходил чуть не весь персонал базы. И
только когда техник заговорил, Майлз вспомнил, где он слышал этот акцент.
Так звучал один из приглушенных голосов, обсуждавших его внешность на
посадочной полосе. Майлз решил не подавать вида.
Как учил его Ан, перед тем как подписать список имеющегося в наличии
оборудования, он внимательно просмотрел его. По инструкции скатам в любое
время суток полагалось иметь полный комплект снаряжения, позволяющего
выжить при пониженных температурах. Капрал Олни с легким презрением
наблюдал за Майлзом, роющимся в поисках отмеченных в списке вещей. "Ну что
ж, я действительно медлителен, - пытаясь держать себя в руках, подумал
Майлз. - Зеленый новичок. И только таким образом смогу стать не таким
зеленым. Медленно и постепенно".
Он с трудом сдерживал себя. Болезненный опыт говорил ему, что
раздражение - чертовски опасная штука. Думай о деле, а не об этих чертовых
зрителях. На тебя всегда глазели. Это неизбежно.
Майлз разложил карту на корпусе ската и указал капралу предполагаемый
маршрут своей поездки. Подобная процедура, по словам Ана, также входила в
инструкцию. Олни хмыкнул в подтверждение того, что все понял. На его лице
появилось скучающее выражение, чуть-чуть не дотягивающее до наглого
невнимания - ровно столько, чтобы в случае чего Майлзу было нечем крыть.
Техник в черной униформе, Паттас, заглянул Майлзу через плечо, поджал
губы и сказал:
- Младший лейтенант, сэр! - И опять этот нажим, граничащий с
издевкой. - Вы собираетесь посетить Станцию Девять?
- Да, а в чем дело?
- Я вам советую подстраховаться и припарковать скат подальше от
ветра, в низине сразу за станцией. - Толстый палец указал на место на
карте, отмеченное голубым цветом. - Вы ее сразу увидите. Тогда вы без
проблем доберетесь назад.
- Эти машины предназначены для работы в космосе, - возразил Майлз. -
Какие же тут проблемы?
Взгляд Олни на секунду ожил - и тут же затянулся пеленой безразличия.
- Разумеется, но вряд ли вы хотите, чтобы скат сдуло, когда внезапно
налетит ва-ва.
"В таком случае меня сдует раньше, чем скат".
- Мне говорили, что скаты достаточно устойчивы.
- Ну, может, сдувать их и не сдувало, но случалось, что
переворачивало, - пробормотал Паттас.
- Что ж, спасибо за информацию.
Капрал Олни откашлялся. Паттас подозрительно приветливо помахал
Майлзу вслед.
Заметили ли эти двое, как дергается его щека? Хорошо бы нет. Майлз
сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, тронул скат и направился в
глубь острова. Через несколько минут он прибавил скорость, и машина
понеслась, продираясь сквозь похожую на папоротники коричневого цвета
растительность. Первые полтора-два года учебы в Имперской академии ему
приходилось постоянно доказывать первому встречному, что он не слабак. На
третий год он, вероятно, расслабился за недостатком практики, а зря.
Неужели ему суждено каждый раз нарываться на хамство, получая новое
назначение? По-видимому, да, с горечью подумал Майлз, и прибавил скорость.
Слава Богу, эта "новость" больше не застанет его врасплох.
Было тепло. Обычно бледное, солнце почти сияло, и к тому времени,
когда Майлз достиг Станции Шесть, находящейся на восточном побережье
острова, к нему вернулось хорошее настроение. Как приятно в одиночестве
заниматься своим делом. Никаких зевак, никаких словечек. Можно не спешить
и не дергаться. Майлз работал неторопливо, замеряя питание, опустошая
пробоотборники, проверяя петли следов коррозии, повреждений и нарушений
соединений в аппаратуре. И если он и ронял инструмент, никто не отпускал
идиотских замечаний о мутантах. Нервное напряжение спало, он делал все
меньше ошибок. Наконец и тик прекратился. Закончив работу, Майлз
выпрямился и всей грудью вдохнул влажный воздух, наслаждаясь непривычной
роскошью одиночества. Он даже задержался на несколько минут и прошелся
вдоль полосы прибоя, наблюдая за множеством выброшенных на берег мелких
морских обитателей.
На Станции Восемь оказался поврежденным один из датчиков - гигрометр
был разбит вдребезги. К тому времени, когда Майлз заменил его, стало ясно,
что составленное им расписание было слишком оптимистичным. Он покидал
Станцию Восемь уже в сумерках и, когда подъехал к Станции Девять,
расположенной на границе тундры с каменистыми склонами, было почти темно.
Сама станция, как узнал Майлз, посветив карманным фонариком на карту,
располагалась где-то наверху, среди вулканических гор и ледников. Нечего
было и думать разыскивать ее в темноте. Надо выждать короткие четыре часа,
оставшиеся до рассвета. Он сообщил об изменении своих планов на базу,
находящуюся в ста шестидесяти километрах южнее. Дежурный не выказал по
этому поводу никакого удивления. Прекрасно.
И Майлз решил использовать счастливую возможность без свидетелей
опробовать снаряжение, находящееся в багажнике ската. Лучше это сделать
сейчас, чем в неблагоприятной ситуации. Когда он установил небольшой
пузырь палатки на двух человек, та показалась Майлзу дворцом. Зимой ее
нужно было утеплять уплотненным снегом. Он установил палатку с
подветренной стороны ската, припаркованного в рекомендованной ему низине,
в нескольких сотнях метров от станции.
Мысленно сравнивая массы палатки и ската, Майлз живо припомнил
показанный ему Аном видеофильм о ва-ва. Что и говорить, передвижной
гальюн, несущийся по воздуху со скоростью свыше ста километров в час,
являл собой незабываемое зрелище. Ан, правда, не знал, находился ли в нем
кто-нибудь во время съемки. На всякий случай Майлз принял меры
предосторожности, прикрепив палатку к скату короткой цепью.
Удовлетворенный, он заполз внутрь.
Снаряжение работало прекрасно. Он включил подвешенный к потолку
обогреватель и, сев по-турецки, нежился под излучаемым им теплом.
