стол, вокруг которого на брифинге сидят капитаны и капитаны-владельцы, и
знать, что сделает или скажет каждый, прежде чем они сами будут это знать.
"Я на пике. Наконец-то. Я на самой вершине. С помощью этого рычага я
могу двигать целые миры".
Он переключил душ на режим сушки, ощутив волну теплого воздуха. Он
вышел из душа, все еще посмеиваясь.
"Это как раз по мне".
Его смех изумленно замер, когда он открыл дверцу шкафа с мундирами и
обнаружил, что шкаф пуст. Неужели денщик забрал все в чистку и починку? Со
всевозрастающим изумлением он проверил другие ящики и обнаружил только
остатки совершенно гражданских костюмов, которые надевал, когда
требовалось растянуть цепочку ложных персон и выступить в роли
дендарийского шпиона. Плюс самое поношенное нижнее белье. Это что -
розыгрыш? Если так, то он посмеется последним. Голый и рассерженный, он
рывком открыл шкафчик, в котором жила его космическая броня. Пуст. Это его
потрясло. "Кто-то, должно быть, унес ее в технический отдел для калибровки
или тактического программирования, или еще за чем-нибудь". Но денщик
должен был бы уже ее вернуть. А что, если она срочно понадобится?
Пора. Люди уже собираются. Куин как-то утверждала, что он мог бы
появиться на людях нагишом - и только заставил бы окружающих чувствовать
себя неловко из-за того, что они одеты. На мгновение ему захотелось
проверить это утверждение, но по зрелом размышлении он все же надел
рубаху, брюки и сандалии, в которых прилетел. Ему не нужен мундир, чтобы
вести брифинг, - уже не нужен.
По дороге на собрание он догнал в коридоре Сэнди Герелд,
возвращавшуюся с дежурства, и дружески ей кивнул. Она повернулась и
изумленно попятилась.
- Вы вернулись, сэр! Вот это быстро!
Он не стал бы характеризовать длившуюся несколько недель поездку в
имперскую штаб-квартиру на Барраяре как быструю. Наверное, она имеет в
виду его полет на планету.
- Это заняло всего пару часов.
- Что? - Она наморщила носик. Она продолжала пятиться, пока не
уперлась в конец коридора.
Его ждал конференц-зал, полный старших офицеров, собравшихся на
брифинг. Помахав рукой, он нырнул в лифтовую шахту.
Сидевшие вокруг темного полированного стола были успокаивающе
знакомы. Капитан "Триумфа" Озен. Элен Ботари-Джезек, недавно получившая
повышение, став капитаном "Перегрина". Ее муж, коммодор Баз Джезек.
Главный инженер флота, он в отсутствие Майлза отвечал за весь ремонт и
переоборудование дендарийского флота на орбите Эскобара. Эта чета, оба
барраярцы, вместе с Куин были среди тех немногих, кто знал о двойной жизни
Майлза. Капитан "Партизана" Трузилло и еще дюжина других, проверенных и
верных. Его люди.
Бел Торн с "Ариэля" опаздывал. Странно. Одной из главных черт Торна
было неутолимое любопытство: для бетанского гермафродита брифинг перед
новой операцией был все равно что подарок к Зимнепразднику. Майлз
повернулся к Элен Ботари-Джезек, чтобы поболтать, пока они будут
дожидаться.
- Тебе удалось навестить мать на Эскобаре?
- Да, спасибо. - Она улыбнулась. - Было... приятно немного побыть
вместе. Мы поговорили о таких вещах, о которых не могли говорить при
первой встрече.
Майлз решил, что это было полезно им обеим. Казалось, взгляд Элен
стал немного менее напряженным. Постепенно все будет лучше и лучше.
- Хорошо.
Он повернулся к вновь раздвинувшимся дверям - но это была только
Куин, беззаботно вошедшая с пачкой секретных дел. Она снова оделась в
повседневный офицерский мундир и выглядела непринужденно, но по-деловому.
Элли вручила дела Майлзу, он загрузил их в комм-устройство и подождал еще
минуту. Бел Торн по-прежнему не появлялся.
Разговоры затихли. Офицеры внимательно смотрели на него, призывая
начать серьезный разговор. Нечего стоять и грызть ногти. Прежде чем
включить дисплей, он осведомился:
- Для опоздания капитана Торна есть причина?
Они посмотрели на него, потом переглянулись.
"Не может быть, чтобы с Белом что-то случилось, мне доложили бы сразу
же".
Но все-таки сердце у него замерло.
- Где Бел Торн?
Взглядами все поручили говорить Элен Ботари-Джезек. Дурной знак.
- Майлз, - нерешительно проговорила она, - Бел должен был вернуться
раньше тебя?
- Вернуться? Бел улетел?
Она смотрела на него так, словно он сошел с ума.
- Бел улетел с тобой на "Ариэле", три дня тому назад.
Куин резко подняла голову:
- Это невозможно.
- Три дня назад мы только подлетали к Эскобару, - объяснил Майлз.
Холод в его груди превращался почти в абсолютный. Он уже не чувствовал,
что владеет собравшимися. Наоборот, их лица вдруг стали расплываться.
- Ты забрал с собой Зеленый отряд. На новую операцию, сказал Бел, -
добавила Элен.
- Вот новая операция. - Майлз постучал по дисплею. Жуткое объяснение
случившемуся начало возникать у него в уме, поднимаясь из ледяной черной
дыры, образовавшейся в груди. Выражения лиц собравшихся тоже начали
разделяться: меньшинство, знавшее о заварухе на Земле два года тому назад,
пришло в ужас - да, они думают то же, что и он, - а остальные пришли в
полное недоумение...
- И куда я направился? - осведомился Майлз. Ему показалось, что он
говорит мягко, но некоторые явно содрогнулись.
- На Архипелаг Джексона.
Элен посмотрела ему прямо в глаза с таким же выражением, какое бывает
у биолога, готовящегося препарировать неизвестное существо. Неожиданное
недоверие...
"Архипелаг Джексона. Ну, это все".
- Бел Торн? "Ариэль"? Таура? На Архипелаге Джексона? - Майлз
задохнулся. - Боже милостивый...
- Но если вы - это вы, - сказал Трузилло, - то кто был тут три дня
назад?
- Если ты - это ты, - мрачно подчеркнула Элен. Те, кто был в курсе,
смотрели на него так же мрачно.
- Видите ли, - объяснил Майлз той части собравшихся, которые
недоумевали, - у некоторых бывают злобные близнецы. Мне повезло меньше. У
меня - близнец-идиот.
- Твой клон, - сказала Элен.
- Мой брат, - механически поправил он.
- Маленький Марк Пьер, - сказала Куин. - Ах, дерьмо...
3
Тошнота подступила к горлу, стены покачнулись, в глазах потемнело.
Странные ощущения п-в-перехода исчезли - как и появились - внезапно, но
осталось долгое внутреннее эхо, словно после удара в гонг. Он глубоко
вздохнул. Четвертый переход за время полета. "Ариэль" уже три дня в пути.
До Архипелага Джексона еще пять - почти полпути.
Клон оглядел каюту Нейсмита. Дольше скрываться невозможно, ни под
предлогом болезни, ни под предлогом нейсмитовской черной депрессии. Он
должен во всех подробностях обсудить с Торном предстоящую операцию - налет
дендарийских наемников на ясли клонов. Ну что ж, нельзя сказать, что эти
три дня прошли впустую, по крайней мере он успел изучить вахтенные журналы
"Ариэля" за последние два года - с момента своей первой встречи с
дендарийцами.
Увы, как раз об этой самой встрече - встрече адмирала Нейсмита со
своим клоном на старой Земле - в журнале почти ничего не говорилось. Зато
во множестве попадались записи о реабилитации раненых, о переоборудовании,
о сварах с поставщиками и о брифингах инженеров. И только один приказ,
имевший отношение к его, клона, похождениям: после сообщения о том, что на
Земле видели клона адмирала Нейсмита, следовало предупреждение, что клон
может попытаться выдать себя за адмирала. Давалась ошибочная информация,
что при сканировании в ногах клона видны нормальные кости. При задержании
клона было приказано пользоваться только парализаторами. И все. Никаких
объяснений, никаких поправок, никаких дополнительных сведений. Все доклады
Нейсмита-Форкосигана высшему командованию были преимущественно устными и
документально не фиксировались - все хранилось в тайне от дендарийцев. Ну
что ж, а вот это как раз на пользу.
Откинувшись в кресле, он угрюмо смотрел на экран комма. В
дендарийских данных его называли Марком.
"Это еще одна вещь, которую на Барраяре не выбирают, - сказал ему
Майлз Нейсмит Форкосиган, - Марк Пьер. Ты - лорд Марк Пьер Форкосиган. На
Барраяре титул дается с рождения".
Но он не на Барраяре и сделает все, от него зависящее, чтобы никогда
там не оказаться.
"Ты мне не брат, и Мясник Комарры мне не отец, - в тысячный раз
мысленно возразил он. - У меня нет матери. Я - из репликатора".
Но с тех пор сомнения уже не оставляли его, и он не мог больше
радоваться очередному удачному псевдониму. Внушительные имена, простые
имена, причудливые имена, странные, обычные, глупые... Дольше всего он
прожил под именем Яна Фандермарка - первое, неуверенное приближение к
осознанию себя как личности.
"Тебя зовут Марк! - кричал Майлз, когда его волокли - он тогда не
сомневался - на смерть. - Марк! Слышишь?"
"Я не Марк и не брат тебе, слышишь, ты, псих!"
Он сопротивлялся горячо, отчаянно, изо всех сил, но когда эхо
протеста стихло, он вдруг осознал, что он - никто. Вообще никто.
Дико разболелась голова: боль вползла по позвоночнику, через шею и
растеклась под кожей.
"Не брат тебе". Но если быть абсолютно честным, Нейсмита никак нельзя
обвинить в том, что он сознательно навязал своему клону жизнь. Да,
разумеется, они генетически идентичны. А может, просто все дело в... в
намерении? И в том, кто платит деньги?
Во время последних судорог комаррского сопротивления, когда из
какой-то клиники на Барраяре был похищен образец ткани, лорду Майлзу
Нейсмиту Форкосигану едва исполнилось шесть лет. Майлз как таковой ни на
Барраяре, ни на Комарре ни для кого не представлял интереса. В центре
внимания находился его отец. Адмирал граф Эйрел Форкосиган, регент
Барраяра, Покоритель (или Мясник) Комарры. Эйрел Форкосиган приложил все
усилия, чтобы завоевать Комарру для Барраярской империи. И сделался
объектом ненависти и мести Комаррского Сопротивления. Со временем надежда
на успех Сопротивления угасла. Надежда отомстить, напротив, росла, питаясь
горечью изгнания. Лишившись армии, оружия и какой бы то ни было поддержки,
единственная группа комаррцев строила планы медленной безумной мести.
Ударить по отцу через сына, которого он, как известно, обожает...
Комаррцы, как чернокнижник из легенды, заключили сделку с дьяволом и
создали гомункулуса. Незаконнорожденный клон, подумал он с горькой
усмешкой. Но потом все пошло не так. Майлз - калека, отравленный еще до
рождения очередным смертельным врагом своего отца, развивался совершенно
непредсказуемо, чего нельзя было сказать о его генетической копии... Это и
стало первым ключом к разгадке, подумал он. Когда другие клоны ходили к
врачам лечиться, они возвращались еще более крепкими и здоровыми и росли
быстрее. Когда к врачам ходил он - а такое случалось очень часто, - после
мучительных процедур он заболевал и словно прекращал расти. Скобы, которые
ему накладывали на кости, на шею, на спину, превратили его в горбатого
карлика - точное подобие Майлза.
"Я мог бы вырасти нормальным, не будь Майлз Форкосиган калекой".
Когда он понял, какова истинная цель создания остальных клонов - а
среди детей, несмотря на все старания воспитателей, ходили самые разные
слухи, - он даже втайне обрадовался своему физическому уродству. Едва ли
они надумают использовать такое тело для пересадки мозга. Может, его
сочтут непригодным, может, он еще избавится от любезных, улыбчивых
слуг-тюремщиков...
Реальное избавление - в четырнадцать лет, когда за ним прибыли
