сверток. Она нервничала еще больше, чем Хетер.
Гордон понимал: ей есть что терять. То, что-она решилась довериться
двум сомнительным чужакам с неведомого севера, свидетельствовало об
отчаянии.
- Ее зовут Марси, - сказала Хетер. - Мы сомневались, возьмете ли вы
нас с собой, поэтому она прихватила кое-что для вас.
Марси развернула трясущимися руками черный брезент.
- В-ваша п-почта... - проговорила она и осторожно протянула Гордону
письма, не смея больше держать в руках такое богатство.
Гордон едва не расхохотался, увидев эту кипу мусора, однако сразу
посерьезнел, обнаружив тут же черную тетрадку. Он заморгал, представляя
себе, на какой риск она пошла, чтобы добыть дневник.
- Ладно, - сказал ой, забирая сверток и снова перетягивая его
веревкой. - Не отставайте и не шумите. Когда я махну - вот так, -
пригнитесь и дожидайтесь нас.
Женщины молча кивнули. Гордон собирался спускаться к реке первым, но
Джонни успел его опередить.
"Ладно, не спорь, - велел Гордон самому себе. - Парень действует
правильно, черт его побери!"
Чувство свободы было восхитительным. Но, как всегда, его сопровождал
проклятый Долг.
Ненавидя себя за то, что снова приходится играть роль важной персоны,
он пригнулся и побежал за Джонни, показывая женщинам дорогу к каноэ.
15
Выбирать направление движения не приходилось. С наступлением весны
река Рог превратилась в неукротимый поток. Оставалось только отдаться на
волю течения и уповать на удачу.
Джонни был горд успешным нападением на часового. Тот оглянулся лишь
тогда, когда Джонни осталось сделать последние два шага, и почти не оказал
сопротивления; юноша набросился на него и прикончил тремя ударами ножа.
Молодого выходца из Коттедж-Гроув переполняло сознание собственной
доблести, поэтому он старался не ударить в грязь лицом, когда помогал
женщинам переходить в лодку и выгребал на середину реки.
У Гордона не хватило духу раскрыть парню глаза: он видел лицо
убитого, когда они раскачивали труп, чтобы бросить его в реку. Бедняга
Роджер Септен казался удивленным и даже обиженным - супермену-холнисту не
полагалось умирать с таким выражением на лице.
Гордон припомнил, как впервые в жизни стрелял в грабителей и
поджигателей почти два десятилетия тому назад, когда еще было кому
отдавать приказы и кому подчиняться им, - до того, как ополчение
распалось, растворившись в толпах бунтующих, на усмирение которых и было
брошено. Первое убийство не вызвало в нем гордости: ночью он плакал, горюя
о загубленных душах.
Но теперь настали иные времена, и убить холниста считалось,
безусловно, благим делом.
Прежде чем отчалить, они продырявили все остальные каноэ. Каждое
мгновение задержки грозило бедой, но необходимо было избавиться от
преследования. Кроме того, первое поручение наполнило женщин гордостью, и
они взялись за него с энтузиазмом. С каждым пробитым днищем их пугливость
убывала на глазах.
Женщины устроились в центре каноэ, и Гордон с Джонни заработали
веслами, еще не зная толком, как лучше управляться с этой посудиной. Луна
ныряла за тучи и снова выныривала в едином ритме со взмахами их весел.
Совсем неподалеку беглецов подкарауливали первые пороги-Здесь уже
было не до экспериментов с веслами: их несло в водяной пыли то на один
страшный камень, то на другой. В горах началось таяние снегов, и река
вздулась от ежесекундно пребывающей воды. В ушах стоял оглушительный рев,
лунный свет вяз в мириадах брызг. С потоком невозможно было бороться;
оставалось одно - увертываться от преград и почти что ощупью направлять
хрупкую скорлупку в безопасное место.
Видя, что их выносит на более спокойный участок, Гордон, снимая
напряжение, веслом заставил каноэ развернуться на месте. Потом они с
Джонни отбросили весла и дружно расхохотались. Марси и Хетер смотрели на
них во все глаза, молча вздрагивая от только что пережитого испуга и
начавшего разливаться по жилам чувства свободы. Джонни издал радостный
крик и шлепнул по воде веслом.
- Здорово, Гордон! Продолжим!
Гордон, с трудом отдышавшись, вытер мокрое лицо.
- Продолжим. Только осторожно.
Они налегли на весла и через минуту снова оказались на стремнине.
- Черт! - крикнул Джонни. - Я-то думал, что тот был...
Шум воды заглушил конец фразы, но Гордон знал, о чем речь: "Я-то
думал, что хуже не бывает!"
Теперь протоки между камнями стали узкими щелями. Чудом проскочив
первую щель, каноэ устремилось вперед, опасно накренившись.
- Налегай! - завопил Гордон. На сей раз ему было не до смеха: жизнь
всех четверых висела на волоске.
"Надо было шути пешком... пешком... пешком..."
Неизбежное случилось скорее, чем они могли предположить, - меньше чем
в трех милях вниз по течению. Плавающее бревно, внезапно вынырнувшее
из-под камня в узком каньоне, потеря управления, напрасные ругательства -
и все было кончено.
Алюминиевое каноэ, разумеется, пережило бы столкновение, но откуда же
взяться алюминию после стольких лет войны? Скорлупка из дерева и коры
развалилась на части с треском, который не смогли заглушить даже крики
женщин, попавших в ледяной поток.
От холода у всех четверых перехватило дыхание. Гордон уцепился одной
рукой за обломок каноэ, другой вовремя успел ухватить за волосы Хетер. Он
пытался приподнять ее над водой, но она тянула его вниз, заставляя
захлебываться в пене.
Наконец он нащупал ногами песчаное дно. Собравшись с силами, Гордон
рванулся из воды, волоча за собой полузахлебнувшуюся женщину, и рухнул на
гниющие водоросли, которыми забросал берег взбесившийся поток.
Рядом с ним надсадно кашляла Хетер. Джонни и Марси тоже сумели
выбраться из водоворота. Однако ни у кого не осталось сил, чтобы ликовать
по случаю победы над стихией. Гордон мог только неподвижно лежать, пытаясь
восстановить дыхание. Ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем
до него донесся голос Джонни.
- Не больно много у нас было добра, чтобы его оплакивать. Плохо
только, что у меня намокли патроны. А твоя винтовка утонула, Гордон?
- Ага. - Он сел, тяжело дыша и осторожно трогая ссадину на лбу -
результат столкновения с обломком каноэ.
Остальные как будто легко отделались, хотя все четверо дружно кашляли
и тряслись от холода. Позаимствованная у кого-то одежда облепила
соблазнительные формы Марси, но Гордону было не до того, чтобы обращать на
это внимание.
- Что нам теперь делать? - спросила она, выбивая зубами дробь.
Пожав плечами, Гордон ответил не менее дрожащим голосом:
- Для начала надо спрятать обломки кораблекрушения. - Видя изумление
женщин, он пояснил: - Если они не найдут обломков, то сделают вывод, что
мы успели отплыть за ночь гораздо дальше, чем на самом деле. Возможно, это
наш единственный шанс на спасение. Справившись с этим делом, мы двинемся
дальше посуху.
- Никогда не бывал в Калифорнии, - молвил Джонни, вынудив Гордона
улыбнуться. С тех пор как обнаружилось, что у холнистов есть еще
противники кроме армии долины Уилламетт и южан, паренек только об этом и
думал. Идея была, что и говорить, соблазнительной: преследователям вряд ли
придет в голову, что беглецы могут устремиться на юг.
Однако для этого потребовалось бы переправляться через поток. К тому
же память подсказывала Гордону, что река Салмон протекает далеко к югу. Но
даже если бы они сумели пропутешествовать миль двести по владениям
холнистов и спасти собственные жизни, более важные соображения диктовали
иное: сейчас, весной, перед самым наступлением врага, в нем и в Джонни
отчаянно нуждались дома.
- Заберемся в горы и дождемся, пока погоня проскочит мимо, - сказал
Гордон. - А потом попробуем добраться до Кокилла.
Никогда не унывающий Джонни тут же взял быка за рога.
- Тогда поспешим к каноэ, - сказал он и прыгнул в ледяную воду, сразу
у берега доходящую ему до пояса. Гордон вооружился длинной жердью и полез
в воду с некоторой опаской. Во второй раз вода показалась ему ничуть не
менее холодной, чем в первый. У него моментально свело пальцы ног.
Они вдвоем уже почти добрались до перевернувшегося каноэ, когда
Джонни крикнул, показывая пальцем на середину потока:
- Почта!
Поблескивающий от воды брезентовый сверток быстро скользил прочь от
них, направляясь к очередному порогу.
- Не смей! - крикнул Гордон. - Пускай плывет.
Однако Джонни уже бросился в воду и быстро поплыл за свертком, не
обращая внимания на Гордона. Напрасно тот надрывался:
- Возвращайся, Джонни, дурень! Плюнь! Джонни!!!
Он в отчаянии наблюдал, как сверток и упрямый мальчишка исчезают за
поворотом реки, откуда доносился оглушительный гул. Ожесточенно бранясь,
Гордон бросился в воду и поплыл что было сил, надеясь нагнать безумца.
Сердце его сжимало, легкие жгло от ледяной воды. Он почти что обогнул
поворот, за которым исчез Джонни, но вовремя уцепился за подвернувшуюся на
счастье ветку...
Сквозь завесу водяной пыли он бессильно наблюдал, как его юного
последователя затягивает вместе с черным свертком в воронку страшного
водопада, оскалившегося острыми клыками и плюющегося густой пеной.
- Нет, нет!.. - хрипло повторял Гордон. У него на глазах Джонни и
сверток канули в бездну.
Он все не отводил взгляд от того места, где только что барахтался его
юный соратника-хотя мокрые свесившиеся волосы и ледяные брызги мешали
смотреть. Время шло, бездна не отдавала свою жертву.
Наконец Гордону пришлось отступить - у него уже не было сил висеть на
ветке. Он цеплялся за нее сколько мог, перебирая руками и медленно
отодвигаясь от пучины, пока не достиг местечка поспокойнее. Потом,
превозмогая слабость и мало что соображая, обошел удрученных женщин и
принялся за каноэ.
Он подтащил расколовшуюся посудину к стене каньона и, найдя нечто
вроде пещеры, принялся дробить ее там в мелкую щепу.
Даже когда от каноэ ничего не осталось, а последние кусочки коры
унесло течением, Гордон продолжал ожесточенно молотить по воде,
всхлипывая, как ребенок.
16
Они провели день среди сгнившей растительности под бетонной плитой
бункера. Перед Светопреставлением здесь наверняка было чье-то излюбленное
убежище, однако теперь оно превратилось в иссеченные пулями руины, из
которых растащили все, что только можно унести.
Еще в довоенные времена Гордон читал, что некоторые уголки страны
буквально нашпигованы подобными убежищами, набитыми доверху всякой
всячиной. Хозяева их нашли себе хобби: они фантазировали на тему о
грядущем упадке общества и собственной доблести в условиях Наступившей
первозданной дикости. Плодились специальные курсы, мастерские, журналы,
образовалась даже целая отрасль промышленности, обслуживавшая далеко не
простых бродяг и туристов.
Некоторым из них просто нравилось предаваться мечтам, другие были
достаточно безобидными чудаками, помешавшимися на ружьях. Мало кто
по-настоящему шел за Натаном Холном, и почти все испытали ужас, когда их
фантазии вдруг стали явью.
В конце концов одинокие "мастера выживания" вымерли в своих бункерах.
Сражения, ливни и ползучая растительность уничтожили следы пребывания
здесь любителей покопаться в чужом хламе, прокатившихся несколькими
волнами. Теперь бетонная плита ничем не отличалась от вековечной скалы;
трое беглецов прятались под ней от холодного дождя, по очереди дежуря и
