винулась из Баграма. К утру, совершив марш, она должна была войти в Ка-
бул. В середине колонны, в одном из БТРов находились Бабрак Кармаль и
Анахита. Здесь же, как всегда рядом, Шергин и Изотов.
Валентин Иванович сидел сверху, в люке бронетранспортера, когда в
шлемофоне прозвучал взволнованный голос командира головного танка. -
Первый... первый... Танки справа!
Шергин уже и сам увидел башни афганских танков метрах в двухстах от
дороги. Жерла орудий, словно принюхиваясь, повернулись в их сторону. -
Стоп колонне! - скомандовал он.
И тут же ближайший к бронетранспортеру танк сдал назад и прикрыл их
своей броней. - Вперед!
Валентин Иванович порадовался за танкистов: ребята знают свое дело.
Афганские танки угрюмо и молча проводили их колонну черными зевами пу-
шек. Но с места двинуться не посмели.
С рассветом колонна входила в Кабул. По всему чувствовалось, что
ночью здесь был бой: у дороги несколько подбитых танков, разрушенные до-
ма. Однако ночной бой не напугал жителей столицы. Они по-прежнему спеши-
ли по своим делам, некоторые останавливались, приветственно помахивали
рукой. Никто не прятался, не убегал. Не прозвучало ни одного выстрела.
Танки и бронетранспортеры выдвинулись к зданию Царандоя. Изотов со
своими подчиненными остался охранять Кармаля, теперь уже Генерального
секретаря ЦК Народно-демократической партии Афганистана, и его соратни-
ков, а Шергин поехал в посольство. Там он встретил Михаила Романова и
Глеба Толстикова, которые рассказали о гибели Зудина, Волкова, Боярино-
ва, еще двух ребят из "Зенита", о тяжелых ранениях Емышева, Климова, Фе-
досеева.
Шергин, получив указание от резидента, возвратился в здание Царандоя.
Ночевать решили здесь. Бойцам группы "А" была придана рота десантников.
Ночь прошла сравнительно спокойно.
Утром место пребывания сменили и сутки находились на территории одной
из воинских частей афганской армии. Потом переехали на правительственную
гостевую виллу, которая располагалась на самой окраине Кабула, за
Дар-уль-аманом. Прежде здесь жили высокие гости, приезжавшие с визитами
в страну. Здесь любил останавливаться Предсовмина А. Н. Косыгин.
Однако вилла Шергину и Изотову не понравилась. Доложили в посольство,
и тут же нарвались на окрик: что вы там капризничаете, условия для жизни
отличные...
И вправду, комфорта было достаточно, но охрану беспокоило другое:
вилла располагалась у подножия горы, рядом с кишлаком. Если смотреть из
кишлака, территория виллы как на ладони. Но смотреть можно всяко, и че-
рез оптический прицел, например.
Эти аргументы в споре с представителями резидента и привел Валентин
Шергин, однако опасения охраны вызвали лишь раздражение руководства:
мол, не успели приехать, оглядеться, а уже указываете старожилам.
Что ж, приказ есть приказ. Продумали систему охраны, выставили посты.
Однако жизнь не остановить. Решили Новый год отметить. Раздобыли бутылку
шампанского, накрыли стол. Время уже к двенадцати, налили по бокалу,
чтобы старый год проводить, неожиданно Изотова вызывает Бабрак. Юрий
ушел, пришлось его ждать. Зато, возвратившись, он поднял бокал, улыбнул-
ся товарищам:
- Бабрак Кармаль поздравляет нас с Новым годом. Но выпить не успели.
За окном, в морозной темени сухо простучала автоматная очередь. В комна-
ту вбежал начальник караула: "Нас обстреляли из кишлака!"
Пришлось взять в подмогу несколько солдат-десантников, пошарить в ок-
рестностях виллы. Ничего не нашли. Ночь глуха и морозна. У водонапорной
башни, которая была рядом с кишлаком, выставили пост. Вернулись за стол.
Новый 1980 год уже наступил, выпили вдогонку.
И вновь стрельба, опять тревога. Заняли круговую оборону. Вспышки
выстрелов были видны рядом с башней. Кто-то открыл ответную беспорядоч-
ную стрельбу, десантники даже из БМД снаряд выпустили. Потом, когда ра-
зобрались, оказалось, по нашему часовому сделали несколько залпов из
кишлака, он тоже дал очередь. Вспышки его автомата и увидели с виллы,
поспешили обстрелять. К счастью, солдат укрылся, остался жив.
Да, в ту новогоднюю ночь им не суждено было вернуться за праздничный
стол. Пришлось прочесывать кишлак.
На вилле Бабрак Кармаль и члены Революционного совета пробыли еще не-
делю. Отсюда почти никто не уезжал. Чаще приезжали сюда. Здесь же Кар-
маль, к тому времени Генеральный секретарь ЦК НДПА, председатель Револю-
ционного совета, премьер-министр и главнокомандующий Вооруженными силами
ДРА провел первую пресс-конференцию.
С переездом во дворец Арк, резиденцию главы страны, у сотрудников
группы "А" началась нелегкая каждодневная служба по охране и обеспечению
безопасности Бабрака. Они неотступно несли внутреннюю охрану, дежурили в
приемной и в комнате отдыха. По периметру дворца были выставлены посты
десантников, за территорией резиденции - внешнее кольцо охраны - нацио-
нальные гвардейцы. Многочисленные входы и выходы из дворца перекрывали
бойцы "Зенита".
На выездах главу государства сопровождали все одиннадцать его охран-
ников. Впереди ехал и расчищал путь Юрий Изотов, за ним в бронированном
"мерседесе", за рулем которого был Анатолий Гречишников, - Бабрак, сле-
дом все остальные.
Каждый выезд требовал полной мобилизации сил и возможностей охраны.
Движение на магистралях Кабула практически не регулировалось, полиция о
маршруте кортежа ничего не знала, да если бы и знала, вряд ли бы могла
что-либо предпринять. Улицы столицы многолюдны, много бронетехники -
танков, боевых машин пехоты, бронетранспортеров.
Изотов так вспоминает первые выезды Бабрака. "Еду впереди, кулак по-
казываю в окно и пру на танк. Другого выхода нет. Смотришь, отворачива-
ет. Не выбежишь, не объяснишь каждому, что глава государства едет. Прав-
да, потом гвардию стали выставлять на посты по маршругу. Но на них на-
дежды не было. Надеялись только на себя".
Хотел бы подчеркнуть эти слова, так как через несколько лет Кармаль
на вопрос советского корреспондента, не смущало ли его, руководителя су-
веренного государства, что помещения дворца (а значит, и он сам) находи-
лись под контролем специальной охраны КГБ, ответит: "Я много раз возму-
щался по этому поводу"
А вот у руководителей той самой "специальной охраны" иное мнение.
Валентин ШЕРГИН:
- Отношения с Бабраком сложились самые добрые, совсем не такие, как у
службы безопасности с охраняемым, а скорее, как у соратников. Мы были
рядом с ним всегда, в самые трудные дни. 14 декабря, по тревоге, почти
на руках выносили их всех из капониров, сажали в самолет.
В феврале, когда в городе было неспокойно - жгли машины, обстреляли
наше посольство, убили несколько советских граждан, а оппозиция, собрав
под зеленое знамя ислама тысячи людей, двинула их на дворец Арк, - гото-
вы были умереть, защищая Бабрака.
В день празднования Саурской революции на трибуне за спиной Кармаля
стоял наш Володя Тарасенко. Мы отдали ему бронежилет. И случись покуше-
ние - нет сомнений, Володя пожертвовал бы собой. У него и задача была:
если что - закрываешь собой Бабрака.
Все это Кармаль видел, понимал и отвечал теплом и благодарностью.
23 февраля у Юры день рождения. Помню, его поздравить пришел весь
Ревсовет: Бабрак, Анахита, Нур, Глябзой... А когда Анахита возвратилась
из долгой зарубежной поездки, на аэродром от всех нас поехал встречать
ее Изотов. Он привез огромный букет роз, но подойти не решался: там,
впереди, стояли руководители государства, посол Табеев. Словом, офици-
альная церемония. И вдруг Анахита видит его в толпе, отталкивает Табеева
и с криком: "Юра!" - бросается к Изотову.
На следующий день нас вызвал к себе и "пропесочил" генерал Иванов: вы
что там себе позволяете?..
Думаю, если бы мы были просто наемными охранниками, к нам не относи-
лись бы с такой теплотой и уважением.
А потом ведь не надо забывать, что группа улетала на неделю, из этого
расчета взяли и пищу, и одежду, в Союзе остались неотложные дела. Голо-
ватов учился в институте физкультуры, у него "горели" госэкзамены, у
другого - учеба в школе КГБ, у третьего еще что-то. У всех на Родине ос-
тались семьи, дети. Да и к тому же мы не "девятка", не специалисты по
охране руководителей, потому просили нас заменить. По этому поводу я
звонил генералу Бесчастнову, написал рапорт. Нам несколько раз назначали
отъезд, но всякий раз откладывали по просьбе Бабрака.
Последний срок был в феврале. Мы, что называется, упаковали чемоданы,
собрали сувениры, попрощались, но вновь обострилась обстановка и Кармаль
наотрез отказался нас отпустить. Сказали так: остаетесь до мая. Но, увы,
прошел май - а мы по-прежнему несли свою нелегкую службу.
В последний день июня в нашу честь устроили прощальный банкет, на ко-
тором присутствовали посол Табеев, генерал Иванов, нас одиннадцать чело-
век и почти все высшее афганское руководство. А 1 июля мы покинули Ка-
бул. Юрий ИЗОТОВ:
- Каждый из одиннадцати наших ребят был готов закрыть собой Бабрака.
Скажу о себе: я всегда находился в таком месте, откуда смог бы в считан-
ные секундыуспеть добраться до Бабрака и заслонить его. В подобных ситу-
ациях оружием пользоваться сложно и поэтому главное - постоянно держать
кратчайшее расстояние между собой и им. Думаю, мне это удавалось.
Как-то Бабрак присутствовал на партийном собрании в театре. Нас пре-
дупредили накануне: готовится террористический акт. Представляете наше
состояние. Мы, конечно, подняли на ноги национальную гвардию, сами сели
в зале, чтобы контролировать ситуацию.
Начинается собрание. Бабрак выходит к трибуне и в зале неожиданно
гаснет свет. Следующее действие, которое я ожидал, - взрыв гранаты. Это-
го, к счастью, не произошло. Но тем не менее пришлось его окружить, зак-
рыв собой, увести за кулисы.
Были, конечно, и другие острые моменты. На параде, посвященном празд-
нику революции, на противоположной от трибуны стороне улицы, на крыше
дома, вдруг появляются вооруженные люди. Мы придвигаемся к Бабраку. Нер-
вы напряжены до предела.
Оказывается, национальные гвардейцы проявили инициативу. Вот только
их командир забыл об этом нас предупредить.
А вообще новая национальная гвардия, которую набрали из партийных ак-
тивистов, была очень слабо подготовлена. Кармаль как-то даже просил ме-
ня, чтобы я научил их чему-то, провел занятия. Бабрак доверял нам боль-
ше, чем любому афганцу. Вот такие полярные мнения. Где истина? Не берусь
судить. Констатирую только факты, а уж читатель пусть сам сделает выво-
ды.
...С возвращением подразделения Шергина, казалось бы, афганская эпо-
пея для группы "А" завершилась. Тем более, дома своих дел оказалось
невпроворот - открывалась Московская Олимпиада. Еще свеж был в памяти
Мюнхен, захват и зверский расстрел палестинскими террористами израиль-
ской борцовской команды. Ничего подобного Советский Союз допустить не
мог. И потому уже на следующий день после прилета группу Шергина вызвал
к себе начальник Управления генерал Бесчастнов. Он поблагодарил за служ-
бу, а потом сказал:
- Сынки, денек отдохните, а 4 июля все на обеспечение безопасности
Олимпиады.
Семь месяцев находились они вдали от дома, от семьи. Один день - с
семьей, и вновь в казарму. Иного было не дано. Группа антитеррора снова
шла в бой.
Романов сидел, как оглушенный. Анонимка. Грязная анонимка. Генерал
Бесчастнов зачитывал отрывки. Боже мой, в чем только его не обвиняли! В
мародерстве, в воровстве, в том, что Карпухин и Берлев грабили убитых, а
деньгами делились с ним. Ну а он их, конечно же, прикрывал.
- Вот такие пироги, - грустно сказал Бесчастнов, укладывая анонимку в
конверт.
Если бы увидел сейчас Романова его друг, боксер Глеб Толстиков, он
безошибочно определил бы: "Нокдаун, поплыл Миша".
Михаил пытался прийти в себя. Как же так, он всегда держал удар.
