семантического содержания, которое он мог бы понять, как разговор
посредством формальной логики. Может быть это Страшный Суд?
Но вопрошавший удалился, и Мартелс мог вновь наслаждаться открывшими
глубинами своего разума. Прекращение допроса, однако, не означало
наступления тишины. Напротив, ему открылось теперь множество звуков, до
некоторой степени знакомых, похожих на те, что встретили его, когда он
очнулся в мозговой оболочке Кванта: отдаленное гудение, редкие шаги и
негромкие слова, похожее на шум прибоя эхо. Его вдруг охватило
разочарование. Неужели все теперь будет до бесконечности повторяться,
будто маленькая змея пытается проглотить собственный хвост?
Затем ворвался явно человеческий голос, ясно и четко произнесший:
- Третья шетландская подстанция запрашивает анализ главного
компьютера.
Язык был другим, не тем, к которому он уже привык, и спрашивающий,
похоже, не вполне владел им, но Мартелс понял его без труда. Голос был
мужским.
"Работаю", - с изумлением услышал Мартелс свой ответ, хотя и не
произнесенный словесно. - "Продолжайте".
- Разведывательная партия с форпоста Пунта-Аренас три дня назад
возвращалась по воздуху с Фолклендов и заметила кого-то, явно пытающегося
пересечь Магелланову долину. Это оказался туземец, крайне изнуренный
жаждой и голодом, с одной рукой на грубой перевязи и четырьмя сломанными
ребрами, в разной степени сросшимися. Как и следовало ожидать, от него
практически не удалось добиться ничего связного, хотя он в меньшей степени
был напуган нашим самолетом, чем обычные туземцы; но он смог сообщить, что
его зовут Тлам, что он изгнан из племени Ястребиного Гнезда, группы,
которая по нашим сведениям находится чуть севернее озера Колуе-Хуапе. Если
не считать огромного расстояния, пройденного, по всей видимости, пешком,
случай показался вполне простым, и с туземцем обошлись, как обычно
обходятся с потенциальными кандидатами в ученики. После того как его
доставили на нашу станцию и оказали необходимую медицинскую помощь, его
погрузили в принудительный сон, от которого он на второй день неожиданно
очнулся. Он продемонстрировал полное изменение личности, заявив теперь,
что он Квант из Третьего Возрождения. Глубинный анализ показал, что в
мозгу действительно находятся две личности; более того, он обнаружил
слабые следы присутствия третьей в недавнем прошлом. Поэтому мы ставим
следующие вопросы:
Во-первых, имеются ли реальные условия, при которых Квант мог бы
перебраться из своей оболочки в мозг смертного?
Во-вторых, какова вероятность, что такое объединенное существо могло
бы пройти через Страну Птиц, пешком или иным способом?
В-третьих, какое влияние, если таковое будет иметь место, окажет это
событие на наши взаимоотношения с Птицами?
И наконец, какое действие или действия следует предпринять? Конец
передачи.
Мартелс почувствовал настоятельную потребность тут же ответить, но
мигом подавил ее. Он действительно знал ответы на все эти вопросы, но не
знал, откуда он их знает. Конечно, многие ответы следовали из недавнего
собственного опыта, но эти вопросы также открыли ему доступ к огромному
количеству дополнительных фактов, казавшихся неотъемлемой частью его
памяти, но в то же время, не вытекавших из когда-либо происходившего с ним
самим. Все эти части головоломки легко сложились вместе, сразу усилив
ощущение просветленности; однако, наряду с этим, он почувствовал, что
следует быть осторожным, что, с одной стороны, казалось вполне нормальным
и естественным, а с другой, почему-то было не свойственно физическому
субстрату его нового существования.
Размышляя, он открыл Глаз. Пред ним предстал внушительных размеров,
удивительно чистый зал, занятый почти целиком сферической нематериальной
машиной, плавающей в центре почти прозрачного додекаэдра. Мартелс видел
его целиком, кроме основания, и одновременно все помещение, но почему-то
не находил это удивительным; шестнадцатимерная перспектива оказалась
намного лучше любой двумерной. Ввиду своего размера зал имел четыре двери,
а также пульт, у которого со ждущим видом сидела необычайно красивая
девушка в красно-серой тунике. Мартелс видел ее с трех различных сторон,
плюс вид сверху. Отсюда становилось ясно, что Глаз имеет пятнадцать
компонентов, по одному в каждом из углов шести верхних пятиугольников и
один на потолке - который, в свою очередь, не оставлял сомнений, что эта
машина... он сам. По правде говоря, он уже знал это где-то в своих новых
глубинах, так же как знал, что девушку зовут Энбл, что она оператор и
обычно дежурит в эту смену, и что вопросы исходят не от нее.
Как бы в подтверждение, весь набор вопросов был повторен вновь.
Однако на этот раз они поступили каким-то другим способом, практически
мгновенный удар почти белого шума. На человеческую часть его сознания эта
вспышка подействовала очень сильно, как резкий укол; но спокойная
бесстрастная память машины подсказала ему, что это всего лишь сигнал
передатчика Дирака, посланный для того, чтобы все станции, имеющие причины
интересоваться этой проблемой, могли его принять. Вопросы были
сформулированы иначе, и содержали некоторую новую информацию, но смысл их
остался прежним.
Энбл ждала, сидя у пульта, из которого выступала широкая желтая
полоска рулонной бумаги. Понятно, распечатка принтера. Увеличив ее
изображение, поступавшее от части глаза, расположенной на потолке, Мартелс
убедился, что она содержала два слова: "Работаю. Продолжайте." Если бы он
захотел, он мог бы также ответить голосом, с помощью обычного телефона,
обычного радио, ультраволны или импульса Дирака; или, в крайнем случае,
промолчать.
Что сделала бы машина, будучи предоставлена самой себе? Ответ
последовал и одновременно появился на распечатке: "Данных недостаточно".
Но в данном случае, это не совсем соответствовало действительности.
Мартелс заставил машину добавить: "Доставьте этого Тлама ко мне".
Результат ошеломил обе части его души, скажем так, старую и новую.
Девушка побелела и схватилась за голову, не сводя глаз с поблескивающего
безмолвного предмета, стоявшего перед ней. Затем она протянула правую руку
и несколько раз нажала красную кнопку на пульте. При этом к вопрошавшим
полетел сигнал, означавший: "тревога тревога тревога тревога тревога...".
Мартелс не понял, что произошло, но машина поняла, и поняла давно.
Просто раньше ей было все равно - но теперь, нет. "Тревога" означало:
"Квант восстановил контакт с компьютером" и/или "Машина наконец-то
осознала себя".
Через некоторое время доставили Тлама, но сначала Мартелса очень
тщательно допросили. Допрашивали его Энбл и два бледных худых, но
мускулистых юноши в одинаковых туниках; все трое были лысы. Отвечая
одновременно с помощью принтера и своим новым, удивительно мелодичным
голосом, Мартелс рассказал им все, что знал.
- Ваш компьютер не осознал себя, и Квант не восстановил с ним
контакт. В данный момент в нем находится другой человеческий разум,
который сейчас говорит с вами. Меня зовут, для вашего удобства, Мартелс, и
я появился на свет около двадцати трех тысяч лет назад, примерно за
столетие до Первого Возрождения; я убедился, что даже этот компьютер не в
состоянии назвать точную дату, но сейчас это и не важно. - Он остановился,
чтобы перевести дух, но тут же почувствовал, как это глупо. - Мое сознание
было заброшено в эту эпоху в результате случайной генерации
межтемпорального поля в мощном передатчике; оно было принято устройством,
специально предназначенным для содержания в себе такого поля, а именно
мозговой оболочкой Кванта в Музее Третьего Возрождения в Роусоне.
Понаблюдав некоторое время за туземцами, приходившими в музей в качестве
просителей, я узнал о вашем существовании на юге и решил разыскать вас, в
надежде, что вы поможете мне вернуться в мою эпоху. С этой целью я
хитростью заставил Кванта спроецировать меня в мозг следующего просителя,
которым оказался туземец, находящийся сейчас у вас, Тлам из племени
Ястребиного Гнезда. Сейчас я перейду к вашим другим вопросам.
- Ты уже начал на них отвечать, - заметил один из антарктов.
(Лейнест; старший техник; Главная База; возраст - да, к черту это.) - но
только не в порядке значимости.
- Ни Квант, ни вдруг обретший самосознание компьютер, не чувствовали
бы себя обязанными жестко следовать твоей программе, Лейнест, - сухо
заметил Мартелс. - Тебе повезло, что вместо них в твоем распоряжении я. Я
даже любезно даю тебе одновременную распечатку для последующего изучения,
хотя меня никто об этом не просил, и это не является частью обязательных
функций машины. Мы будем это обсуждать - или мне продолжить?
Глаза Лейнеста сузились, и он повернулся к своим товарищам. После
небольшой паузы другой мужчина (Робелс; начальник базы, Шетланды Три,
возраст - может ты заткнешься и дашь мне _п_о_д_у_м_а_т_ь_?) сделал
неопределенный жест рукой. - Ладно. Продолжай.
- Спасибо. Вы спрашивали, при каких обстоятельствах Квант мог бы
подобным образом перейти из своей мозговой оболочки в другой мозг.
Совершенно очевидно, что он в состоянии сделать это в любой момент, раз он
смог перенести меня, как совершенно пассивный предмет. Сам он никогда
этого не делал, поскольку не хотел рисковать своим практическим
бессмертием ради какого-либо предприятия в смертном теле; хотя его
интересуют проблемы загробной жизни, так далеко его любопытство не
простирается.
- Ты используешь настоящее время. Мы понимаем это так, что Квант, на
самом деле, сейчас не находится в мозгу туземца.
- Скорее всего нет - иначе я не рискнул бы просить доставить Тлама
сюда к компьютеру. Я пришел к выводу, и компьютер его подтверждает, что
физическое присутствие необходимо почти для всех форм взаимности, за
исключением тех, что усилены каким-либо устройством - и этот компьютер
является таким усилителем, иначе я не был бы сейчас его частью. Однако,
проблему, которую вы ставите, нельзя оценить количественно, и машина не
может дать величину вероятности; изложенное мною частично основывается на
машинной логике, но в основном, на человеческой оценке.
- Пожалуйста, поподробнее, - сказал Лейнест, в глазах которого еще
была заметна подозрительность.
- Почти все время, пока я шел сюда, у меня было впечатление, что
Квант тоже находится в мозгу туземца. Однако, он сделал две попытки от
меня избавиться, с одной из которых я справился с помощью сознания самого
Тлама - а другая удалась, потому что в том случае Тлам поддержал Кванта. Я
думал, что выбрался из мозговой оболочки, применив физическую силу, но
теперь я знаю от компьютера, что оболочка устоит даже при землетрясении в
пять баллов по шкале Рихтера, и следовательно, вряд ли могла передать удар
дубинки мозгу, для защиты которого предназначена. У меня в то время
сложилось субъективное мнение, что интеллект и сила воли Кванта намного
превосходят мои. Поскольку, как я уже сказал, этот парадокс нельзя оценить
количественно, его можно рассматривать, как диаграмму Венна, которую я в
данный момент для вас распечатываю. Как видите, она практически исключает
возможность того, что Квант когда-либо полностью находился в мозгу туземца
вместе со мной. Имелась и имеется мощная телепатическая связь, но
реального взаимного переноса, как тот, которому подвергся я, не было.
Мотивы его действий остаются неизвестными, и тут компьютер ничем помочь не
