сообщил он.
Это ничуть не взволновало Джокера. Если он захочет, у него завтра же
будут миллионы, еще и больше. И уж он-то не зажмет их: пусть все видят,
что Джокер способен выбрасывать деньги на ветер и в буквальном смысле
этого слова.
"Кстати, симпатичная идейка... Надо ее запомнить. Можно представить,
что будет с местными обывателями, если кто-то начнет бросать в толпу пачки
купюр... Эти бумажки, должно быть, очень красиво летают. Все. Решено.
Включаю этот эпизод в свое грандиозное шоу... Можно будет провести его
хотя бы на двухсотлетие города".
- Не очень-то она поднялась по социальной лестнице, - высказался
Джокер, на минуту прервав свои приятные раздумья.
"И пусть эта девочка тоже участвует в моем супершоу... Куда она от
меня денется?"
Он засмеялся. Присоединился к нему и Боб.
Джек жестом подозвал его.
- Я собираюсь завести себе новую девушку, Бобби, - доверительно
поведал он помощнику. - То, что видят глаза, желает и тело. Телефонный
справочник! - приказ последовал настолько резко, без всякого перехода, что
Бобби не сразу сообразил, чего от него хотят. Но заминка не была долгой:
помощник Джокера улыбнулся, нарочно до предела растягивая рот, и
отправился за требуемой книгой.
Джокер посмотрел на заваленный фотобумагой стол и снова взялся за
ножницы.
- Сколько работы! - притворно вздохнул он, кромсая очередную
фотографию. - И так мало времени!
Он работал долго - пока всю комнату не покрыл равномерный черно-белый
ковер из мелких бумажных обрезков.
Ворота химического завода тяжело открылись и впустили на территорию
автомобиль нового хозяина.
До места назначения ему предстояло проехать еще несколько сотен
метров.
По обе стороны высились химерические, почти невероятные сооружения
корпусов "Аксис Кемикалс". Наследство Гриссема оказалось огромным.
Сейчас завод сам по себе мало интересовал Джокера.
Ему нужен был один-единственный человек по одному очень конкретному
делу.
Этот человек ждал его в лаборатории, пропахшей почему-то парфюмерией.
При виде Джокера он встал и слегка поклонился.
Разговор был на удивление коротким.
- Ты уже произвел миллион этих штук? - поинтересовался Джокер.
- Да, сэр.
- Отправляй все! - Непьюр был доволен. - Мы откроем новую эру!
Если бы не заключительные слова, этот диалог мог бы показаться очень
заурядным.
В самом деле, ведь и не подумаешь, что сейчас решалась судьба тысяч
человек, многие из которых должны были встретить скорую и совершенно
неожиданную смерть!
Джокер не слишком преувеличивал, говоря о начале новой эры.
Имя ей должно было стать - Эра Страха.
Даже самый заурядный городок не может обойтись без своего
телевидения. Что уж говорить о таком городе, как Готэм-Сити?
Можно сказать, что оно всюду является если не двигателем, то уж
наверняка осью, вокруг которой будет вращаться весь городской мирок со
всеми событиями, сплетнями, радостями и разочарованиями.
Что делает человек, приходя домой, в первую очередь? Включает
телевизор. Может быть, иногда он перед этим еще и раздевается, но это уже
его личные подробности: на экран можно смотреть и в пальто.
Неудивительно поэтому, что все работники телестанций очень гордятся
своей работой и очень не любят неожиданных сбоев. Только для того, чтобы
проверить, как смотрится в прямом эфире передача, которую даже в худшем
случае не так-то легко остановить, собирается порой десяток человек. И
можно не сомневаться, что один будет в восторге, другой - в полном
разочаровании, а остальные выстроятся между этими полюсами.
Последние городские новости контролировало, за исключением персонала
технического обеспечения, около шести человек.
Глаза напряженно всматривались в мертвые пока экраны. Их было два -
для удобства смены кадров.
Киностудия шумела, но шум стихал по мере приближения времени
передачи.
Гасли одни лампы-"юпитеры", зажигались другие.
Пока все шло по плану.
- Девять секунд до начала передачи! - объявил женский голос, обрывая
последние посторонние звуки и разговоры. - Пять, четыре, три, два, один!
- Музыка! - негромко скомандовал режиссер - и музыка заиграла. -
Заставку! Картинку!
Впрочем, всего этого он мог бы и не говорить - люди и так знали свое
дело.
"Городские новости", - сообщила надпись на экране, прежде чем
уступить место дикторше.
Темноглазая брюнетка приветливо улыбнулась с экрана.
Режиссер напрягся - он не слишком доверял этой Бетти: она часто сверх
меры волновалась, и зрителям это не очень нравилось (во всяком случае, по
мнению режиссера).
- Добрый вечер, - полился из динамиков мягкий, хорошо поставленный
женский голос. - Мир моды Готэма потрясен неожиданной смертью манекенщиц
Синди Вокер и Аманды Киннер...
"Ну сколько раз я ей говорил, - возмутился режиссер, - чтобы она
убирала улыбку при таких сообщениях. Можно подумать, что наше телевидение
вместо того, чтобы выразить сочувствие, насмехается над этими шлюхами".
Между тем Бетти продолжала, не переставая улыбаться:
- Причина смерти - аллергическая реакция, хотя власти не исключают
возможность употребления наркотиков.
Последние слова прозвучали настолько жизнерадостно и бойко, что
режиссер чуть не схватился за голову.
- Переключай, - тихо скомандовал он, откидываясь на спинку кресла.
- Составляются планы, - заговорил со включившегося правого экрана
мужчина, - по проведению праздника двухсотлетия города...
Высунувшаяся словно из ниоткуда рука сунула ему под носом какие-то
бумаги.
Тот же текст возник и на бегущей строке.
- Мы только что получили сообщение, - заглянул в листки диктор. - Три
неожиданные смерти в салоне красоты... - последние слова потонули в
совершенно неуместном и неожиданном женском смехе.
Режиссер взглянул на левый экран - и похолодел.
Бетти хохотала, корчась от собственного смеха.
- В салоне красоты... - как испорченная пластинка повторил пораженный
этим явлением диктор. - ...Произошли... Сегодня... - он терял дар речи.
- Бетти, что происходит? - вскочил с места режиссер.
Она хохотала. Лицо молодой женщины краснело на глазах.
- Бетти! - не выдержал и диктор, поворачиваясь в сторону своей
партнерши.
Ее лицо заливала краска, было видно, что Бетти пытается справиться с
собой - но безуспешно.
- Черт побери!
- Бетти!
"Она сегодня же вылетит на улицу!" - сжал зубы директор телекомпании.
- Дайте другую камеру!
Неожиданно Бетти задергалась в конвульсиях и грохнулась на пол. На
лице ее застывала жуткая гримаса, похожая на улыбку.
Тем временем на экране происходило нечто загадочное - изображение
сперва запрыгало, превращая лицо мужчины в абстрактную живопись, потом
исчезло совсем.
Зазвучала музыка. Ни на одной из хранящихся на телестудии пленок не
было этой записи.
- Выключите это! - возмутилась негритянка-оператор.
Но сделать это никто не мог: по загадочной причине вся аппаратура
разом вышла из-под контроля. Передача велась не из студии: ее выпустил в
эфир неизвестный телехулиган.
Он не заставил себя долго ждать: секунда - и на экране возник
размалеванный клоун. В руке у него был флакон с одеколоном или лосьоном.
- Новый продукт - производство Джокера! - захохотал он.
К экранам телецентра стекалось все больше людей. Понять, что и почему
происходит, не мог никто.
- Что случилось?
- Этого не было во второй части...
В голосах сквозило волнение и даже испуг.
Не каждый день им приходилось сталкиваться с подобными явлениями.
На экране из-под пальмы вынырнули две девушки, при виде которых особо
нервным людям могло бы стать дурно. Может быть, их черты были когда-то
красивыми - толстый слой белил и дикий макияж сделали все, чтобы это
скрыть.
С первого взгляда могло показаться, что с экрана улыбаются
препарированные трупы.
Сложно сказать, откуда возникла такая мрачная ассоциация: их
изображение продержалось на экране несколько мгновений, но и за это время
на зрителей успело повеять чем-то неживым и противоестественным.
- Мы обожаем Джокера! - противными голосами пропели девушки-трупы и
исчезли с экрана.
(Режиссеру потом еще долго снились их резко очерченные темной краской
губы.)
- Откуда это? - допытывался директор.
И получал одинаковый ответ:
- Не знаем...
А клоун на экране продолжал бесчинствовать... Откуда-то снизу извлек
связанного мужчину. Если девушки выглядели свежими трупами, то этот,
похоже, успел пролежать в морге порядочное время. Его лицо было
деформировано непостижимым для живого человека образом, белый грим с
выделенными глазами и опущенными книзу уголками рта довершал эффект.
Веселый клоун встряхнул его за шиворот.
- Он, по-моему, выглядит несчастным! - объявил Джокер. - Ему нужно
попробовать сорт Экс - сорт Джокера!
Клоун потряс в воздухе какой-то бутылочкой.
Невероятная, жуткая улыбка заполнила весь экран: когда она исчезла,
"трупа" уже не было.
Очень многие зрители ощутили в этот момент приступ тошноты. Еще ни
разу Готэмское телевидение не угощало зрителей такими чудовищными
сценами...
В городе творилось сейчас нечто ужасное: все, кто только мог, забыв о
работе, бросались к телевизорам.
Тем временем Джокер извлек из-под пальмы очередную трупообразнубю
красотку. Она была немножко живее других, так как двигалась иногда
самостоятельно.
- Взгляните, - указал на мертвенно-белое лицо Джокер, - какой
прекрасный загар! Как хороши эти рубиново-красные губы... - он хохотнул. -
Только наш гробовщик знает, как это сделать! - снова послышался безумный
смех. - А! Вы спрашиваете, где можно купить эти замечательные продукты?
(Восторг клоуна, похоже, в этот момент достиг апогея). - Да в этом-то вся
и шутка - все шансы за то, что вы их уже купили! - Джокер радостно потер
ладони. - Молодец Джокер! Запомните, когда вы будете покупать любые
продукты - любые продукты, ха-ха-ха! - вас ждет счастливая улыбка!
И снова возникли уродливые улыбки трупообразных девиц. Как знать, не
были ли они теми несчастными манекенщицами, безвременно отправившимися в
мир иной...
Вейн посмотрел выступление Джокера до конца. Его лицо на протяжении
всей передачи подрагивало от ненависти.
Теперь он уже не сомневался: ему предстояла схватка с безжалостным
маньяком, одержимым манией величия. Только такой человек мог пойти на
подобную выходку, только ненормальный мог жаждать смерти невинных людей
без всякой для себя выгоды.
Приход Альфреда оторвал его от размышлений.
- Вот информация, которую вы просили, - протянул папку с бумагами
старый слуга.
В основном это были ксерокопии старых документов.
При виде их Вейн заметно оживился. Теперь у него в руках было нечто,
дающее ключ к пониманию нового противника.
- Так, Джек Непьюр... - для удобства он читал текст вслух. - Первый
арест - за грабеж, пятнадцать лет... Результаты? Так... Психологическое
обследование: перемены настроения, высокий интеллект, эмоционально
нестабилен. - "Это заметно", - подумал Брюс. - Познания в химии, в
искусстве... - Неожиданно его осенило: - В химии!
Эта, казалось бы, не слишком значительная деталь помогла найти ответ
на мучивший его вопрос.
Если продукты отравлены, их легко вычислить или, на худой конец,
проверить их действие на лабораторных мышах. В такой форме яды не так
опасны: минимум осторожности - и дело поправимо.
