кровь повелителя мира. - Карторис из Гелиума желает тебе счастья с
человеком, которого ты избрала, - сказал он. - С... - И он замолчал в
ожидании, когда она произнесет имя.
- Кулан Тит, джеддак Каола, - ответила она. - Друг моего отца и самый
могущественный союзник Пиапса.
Молодой человек посмотрел на нее внимательно, прежде чем заговорил
опять.
- Ты любишь его? - спросил он.
- Я обещана ему, - просто ответила она. - Молодой человек больше ни
на чем не настаивал.
- Он один из самых знатных людей Барсума и могущественный воин, друг
моего отца и мой - если бы это был кто-нибудь другой, - пробормотал он
почти свирепо.
То, о чем думала девушка, было скрыто от Карториса, и только легкая
тень печали за него или за себя, а может, и за обоих вместе не исчезла с
ее лица.
Карторис из Гелиума не спрашивал, хотя он и заметил это выражение. Он
поднес к губам покрытый бриллиантами край великолепной одежды девушки.
- Счастье и слава Кулан Титу и бесценному бриллианту, который был
дарован ему судьбой, - сказал он, и хотя голос его был хриплым, в нем
звучала искренность. - Я сказал, что люблю тебя, Тувия, до того, как
узнал, что ты обещана другому. Я не могу повторить этого, но, к счастью,
ты уже знаешь и в этом нет оскорбления ни для тебя, ни для Туван Дина, ни
для меня. Моя любовь такова, что может распространиться и на Кулан Тита,
если ты любишь его. - В последних словах его прозвучал вопрос.
- Я обещана ему, - ответила она.
Карторис медленно повернулся. Одну руку он положил на сердце, другую
на эфес своей длинной шпаги.
- Они принадлежат тебе навсегда, - сказал он.
Через мгновение он уже вошел во дворец и скрылся из виду.
Если бы Карторис обернулся, он увидел бы, как Тувия стоит на коленях
у скамьи из эрепта. Лицо она прятала в ладонях. Плакала ли она? Некому
было проверить это.
Карторис из Гелиума в тот же день вошел в зал друга своего отца без
предупреждения. Он прилетел один на маленьком быстроходном аппарате,
уверенный в том, что найдет обычное гостеприимство, с каким его всегда
встречали в Птарсе. Но поскольку не соблюдались формальности при прибытии,
не соблюдались они и при входе во дворец.
Туван Дину он объяснил, что испытывает новое свое изобретение,
которым был оборудован его летательный аппарат, - хитроумное улучшение
обычного марсианского воздушного компаса, который, будучи направлен на
определенное место назначения, будет вести корабль точно по указанному
курсу; при этом необходимо только держать нос корабля всегда в
направлении, которое указывает стрелка компаса, для того, чтобы достичь
любой заданной точки на Барсуме в кратчайший срок и по кратчайшему
маршруту.
Изобретение Карториса состояло из дополнительного прибора,
направлявшего судно по компасу и, по прибытию в точку, на которую был
направлен компас, останавливавшего и снижавшего судно автоматически.
- Ты без труда оценишь преимущества этого изобретения, - сказал он
Туван Дину, который сопровождал его на посадочную площадку на крыше
дворца, чтобы посмотреть работу компаса и попрощаться с молодым другом.
Дюжина офицеров с несколькими слугами личной охраны собрались около
джеддака и его гостя - нетерпеливые слушатели их разговора; один из слуг
был настолько нетерпелив, что его господин дважды делал ему выговор за
попытку прикоснуться к сложному механизму - чудесному компасу,
контролирующему направление - как был назван этот прибор.
- Например, продолжал Карторис, - мне предстоит путешествие на всю
ночь, как сегодня. Я устанавливаю указатель на правом циферблате, который
контролирует и обеспечивает восточное полушарие Барсума таким образом,
чтобы это соответствовало точной долготе и широте нужной точки. Затем
завожу двигатель, заворачиваюсь в шелка и меха и с зажженными огнями лечу
по направлению к Гелиуму, уверенный, что в назначенный час совершу мягкую
посадку на площадке своего собственного дворца, буду ли я в это время
спать или нет.
- При условии, что ты не столкнешься с таким же ночным
путешественником, - сказал Туван Дин.
Карторис улыбнулся.
- Это не представляет опасности, - ответил он. - Посмотри сюда. - И
он указал на прибор по правую сторону от "компаса направления". - Это мой
"указатель преград" - так я его назвал. Прибор, который вы видите,
поднимает и опускает корабль, он снабжен приводом к приборам и рычагам
управления.
Прибор очень прост; это не что иное, как генератор, работающий на
радии и распространяющий радиоактивность во всех направлениях на
расстояние в сотни ярдов от летящего судна. Если же эта окружающая судно
оболочка из волн прерывается в каком-либо направлении, чувствительный
датчик немедленно улавливает нарушение, передавая в то же время сигналы
магнитному прибору, который, в свою очередь, приводит в действие механизм
управления, отклоняющий корабль от преграды до тех пор, пока радиоактивная
сфера корабля не уходит от соприкосновения с преградой; затем корабль
ложится на свой курс. В том случае, если нарушение произойдет сзади,
например при подходе быстро движущегося корабля, механизм приводит в
действие прибор скорости и одновременно аппарат управления, судно набирает
скорость и при этом снижается или поднимается, в зависимости от того, выше
или ниже проходит курс движущегося за ним летательного аппарата.
В особо трудных случаях, когда встречается не одна, а много преград,
или же если необходимо отклонить корабль от прямого движения больше чем на
45 градусов в любом направлении, или же корабль достиг места назначения и
находится в сотне ярдов от поверхности, механизм останавливает корабль и в
то же время дает громкий сигнал тревоги, который непременно разбудит
пилота. Ты видишь, я предусмотрел все возможные случайности.
- Все, за исключением одной вещи, - сказал слуга.
Знатные люди Барсума удивленно посмотрели на него, и один довольно
резко схватил парня за плечо с намерением поставить его на свое место.
Карторис поднял руку.
- Подождите, - сказал он. - Давайте послушаем, что скажет этот
человек. Ни одно из существующих творений смертного не совершенно.
Возможно, он заметил недостаток, который можно устранить сейчас же.
Подойди сюда, друг мой, и скажи, какие еще непредвиденные обстоятельства я
не учел?
В то время как он говорил, он внимательно рассматривал слугу. Он
увидел симпатичного человека, крепкого телосложения, как и все красные
люди Барсума, но губы юноши были тонкими и выдавали жестокость, через щеку
от правого виска до уголка рта проходил едва заметный белый шрам от удара
мечом.
- Подойди сюда и говори! - приказал принц Гелиума.
Человек стоял в нерешительности. Было очевидно, что он сожалел о
своей смелости, сделавшей его центром всеобщего внимания. Но, наконец, не
видя другого выхода, он заговорил.
- Прибор может быть испорчен врагами, - произнес он.
Карторис достал маленький ключик из кожаной сумки.
- Посмотри на это, - сказал он и протянул его человеку. - Если ты
разбираешься в замках, то поймешь, что механизм, открываемый этим ключом,
не доступен даже самому хитрому мастеру. Он охраняет жизненно важные части
аппарата от постороннего вмешательства. Без него врагу надо наполовину
разрушить прибор, чтобы достичь его сердца, но тогда это будет заметно
даже случайному наблюдателю.
Слуга взял ключ, внимательно осмотрел его, и когда возвращал, то
уронил на мраморные плиты. В поисках он наступил на блестящий ключ. На
мгновение он перенес весь свой вес на ту ногу, что закрывала ключ, затем
отступил и с возгласом радости, наклонившись, поднял его и вернул
Карторису. Затем отступил назад за знатных барсумцев, и был вскоре забыт.
Через некоторое время Карторис попрощался с Туван Дином, его свитой,
и мерцающие огни его корабля поднялись в пустоту звездной марсианской
ночи.
2. РАБСТВО
Правитель Птарса, сопровождаемый своими придворными, спустился с
посадочной площадки, находившейся на крыше дворца, слуги разошлись по
своим комнатам, расположенным за комнатами придворных, но один из них
замешкался. Наклонившись, он быстрым движением снял с правой ноги сандалию
и украдкой опустил ее в сумку.
Когда группа придворных спустилась в нижние коридоры и джеддак подал
знак всем разойтись, никто не заметил, что среди слуг не было того парня,
который вызвал к себе такой интерес перед отъездом принца Гелиума.
Никто не подумал поинтересоваться, к чьей свите он принадлежит, так
как у марсианских знатных людей много слуг, приходящих и уходящих по
прихоти хозяина. Поэтому новое лицо не привлекло внимания, а уж тот факт,
что человек попал в стены дворца, является доказательством его преданности
джеддаку и это не подлежит сомнению. На Барсуме подвергается суровому
экзамену каждый, кто желает служить придворным.
Это хорошее правило, и исключение делается только из-за этикета по
отношению к придворным какой-нибудь особы из дружественной иностранной
державы.
Поздним утром следующего дня слуга высокого роста в одеянии
придворного дома великого Птарса прошел в город через дворцовые ворота. Он
шагал широко и довольно быстро сначала по одной широкой улице, затем по
другой до тех пор, пока не миновал район, населенный знатью, и не достиг
района, в котором располагались магазины. Здесь он разыскал претенциозное
здание, поднимавшееся, как шпиль, к небесам: стены его были украшены
тонкой резной работой и сложной мозаикой.
Это был Дворец Мира, в котором размещались представители иностранных
держав или же их посольства; министры же обитали в великолепных дворцах в
районе, занимаемом знатью.
Человек отыскал посольство Дузара. Как только он вошел, служащий
вопросительно посмотрел на того, кто пришел сказать несколько слов
министру, и потребовал документы. Посетитель снял простой металлический
браслет, находившийся выше локтя, и, указывая на подпись на его внутренней
стороне, прошептал несколько слов служащему.
Глаза последнего удивленно расширились, и его отношение к пришельцу
мгновенно изменилось. Указав незнакомцу место для отдыха, он поспешил во
внутренние комнаты с браслетом в руках. Минутой позже он появился вновь и
проводил чужестранца к министру.
Долгое время они совещались наедине, и когда наконец незнакомец
высокого роста появился из внутренних апартаментов, на лице его появилась
зловещая улыбка удовлетворения. Из Дворца Мира он поспешил во дворец
министра Дузара.
Ночью два быстроходных корабля покинули площадку дворца. Один из них
полным ходом направился в Гелиум, другой...
Тувия из Птарса перед сном как обычно, бродила по садам своего отца:
это была ее хорошо известная привычка. Она была закутана в шелка и меха,
так как после быстрого захода солнца воздух на Марсе становился холодным.
Мысли девушки были поглощены предстоящей свадьбой, после которой она
станет джеддарой Каола, и молодым принцем Гелиума, недавно сложившим свое
сердце к ее ногам. Было трудно сказать - раскаянием или жалостью
омрачалось ее лицо, когда она смотрела на юг, где увидела огни скрывшегося
прошлой ночью корабля.
Трудно было предположить и о чувствах, охвативших ее, когда она
различила огни судна, как будто приводимого в движение силой ее
воображения.
Она видела, как корабль сделал круг низко над дворцом, и поняла, что
он снижается, готовясь к посадке.
Спустя некоторое время мощные лучи его прожектора внезапно вспыхнули
