ковник Я. Вроверман.
14 декабря 1954 года в здании Дома офицеров Ленинградского военного
округа открылось судебное заседание выездной сессии Военной коллегии
Верховного суда СССР под председательством генерал-лейтенанта юстиции Е.
Л. Зейдина. Государственным обвинителем на процессе был Генеральный про-
курор СССР, действительный государственный советник юстиции Р. А. Руден-
ко. Вместе с Абакумовым судили Леонова, Чернова, Комарова, Лихачева,
Бровермава. Виновным себя генерал-полковник Абакумов не признал и заявил
в последнем слове, что он остается честным человеком, преданным Цент-
ральному Комитету. "Меня оклеветали".
В 12 часов 15 минут 19 декабря 1954 года в Ленинграде сразу же после
оглашения приговора Военной коллегией Верховного суда СССР бывший руко-
водитель советских спецслужб был расстреляй. При исполнении приговора
присутствовал Генеральный прокурор СССР Роман Руденко.
Когда отца назначили наркомом внутренних дел СССР, Виктор Семенович
работал в управлении НКВД по Ростовской области. В поле зрения руководс-
тва он попал в период, когда началась массовая реабилитация людей, арес-
тованных при Ягоде и Ежове. Были созданы в краях и областях специальные
группы по реабилитации, куда входили вместе с сотрудниками прокуратуры и
работники НКВД. В одну из таких групп включили тогда и Абакумова. Именно
там он и выдвинулся. При его непосредственном участии было освобождено
до 60 процентов заключенных, арестованных в Ростовской области. Потом
пошла гулять версия, что Абакумов "освобождал заключенных огульно", за-
рабатывая на этом авторитет.
Так это или нет, судить не могу, но доброе дело он сделал. Лучше уж
карьеру делать на освобождении невинных людей, чем на арестах, как это
делали до него его же коллеги...
Года через два, может, раньше Абакумов уже работал в центральном ап-
парате НКВД в Москве. И в дальнейшем его служебная карьера складывалась
неплохо. Перед войной его назначили начальником Управления особых отде-
лов НКВД, а с 1943 года он возглавлял органы военной контрразведки, вхо-
дившие уже в состав Наркомата обороны.
В 1946 году, по предложению Сталина, Политбюро освободило от должнос-
ти министра государственной безопасности Меркулова. Сталин же предложил
назначить руководителем МГБ Абакумова. Мой отец никакого отношения к
этому назначению не имел. Именно в тот период, с приходом в МГБ Абакумо-
ва, началась слежка за нашей семьей. Тогда же у нас в доме была установ-
лена подслушивающая аппаратура. Но, должен заметить, это не было инициа-
тивой нового Министра государственной безопасности. Абакумов просто вы-
полнял указания ЦК.
В отличие от Меркулова, своего предшественника, оказавшегося, по мне-
нию Сталина, излишне мягким человеком для такой должности, Абакумов у
нас в доме никогда не бывал. Причин не знаю, но близким к отцу человеком
он никогда не был. Иногда ссылаются на его письма из тюрьмы, адресован-
ные моему отцу и Маленкову. Все объясняется просто. Отец в свое время
работал в этих же органах, и Абакумов надеялся, что отец примет участие
в его судьбе как профессионал. А с Маленковым, которому, кстати, отец
передавал официально все обращения Абакумова, еще проще - Маленков кури-
ровал органы государственной безопасности...
Смею утверждать, что история МГБ неразрывно связана с именем высоко-
поставленного партийного чиновника Маленкова. Куратором органов госу-
дарственной безопасности он оказался весьма энергичным. И, признаю, нас-
тойчивым и последовательным. По некоторым источникам, в конце жизни он
официально представил доказательства участия в массовых репрессиях и
других преступлениях режима своего коллеги Никиты Хрущева. О собственной
роли в тех же злодеяниях Георгий Максимилианович умолчал. Все те же дос-
товерные источники утверждают, что Маленков передал компрометирующие
Хрущева материалы Юрию Андропову. Наверняка в архивах даже сегодня можно
обнаружить не меньше компрометирующих материалов и на самого Маленкова.
Кстати, если, как считается, своим назначением на пост министра госу-
дарственной безопасности Абакумов обязан не только Сталину, но и Андрею
Жданову, то сменивший Абакумова партийный аппаратчик Игнатьев - ставлен-
ник Маленкова.
Из письма Виктора Абакумова от 18 апреля 1952 года:
"Товарищам Берия и Маленкову. Дорогие Л. П. и Г. М.! Два месяца нахо-
дясь в Лефортовской тюрьме, я все время настоятельно просил следователей
и нач. тюрьмы дал мне бумагу написать письма вам и тов. Игнатьеву... Со
мной проделали невероятное. Первые восемь дней держали в почти темной,
холодной камере. Далее в течение месяца допросы организовывали таким об-
разом, что я спал всего лишь час-полтора в сутки, и кормили отвратитель-
но. На всех допросах стоит сплошной мат, издевательство, оскорбления,
насмешки и прочие зверские выходки. Бросали меня со стула на пол. Ночью
16 марта меня схватили и привели в так называемый карцер, а на деле, как
потом оказалось, это была холодильная камера с трубопроводной установ-
кой, без окон, совершенно пустая, размером 2 метра. В этом страшилище,
без воздуха, без питания (давали кусок хлеба и две кружки воды в день),
я провел восемь суток. Установка включалась, холод все время усиливал-
ся... Такого зверства я никогда не видел и о наличии в Лефортово таких
холодильников не знал... Прошу вас, Л. П. и Г. М.:
1) Закончить все и вернуть меня к работе...
2) Если какое-то время будет продолжаться эта история, то заберите
меня из Лефортово и избавьте от Рюмина и его друзей. Может быть, надо
вернуть в Матросскую тюрьму и дать допрашивать прокурорам... Может быть,
можно вернуть жену и ребенка домой, я вам вечно буду за это благода-
рен..."
Жена Абакумова была освобождена в марте 1954 года, проведя с ребенком
в тюрьме без малого три года. И хотя состава преступления в действиях
следователи не обнаружат и дело прекратят, ее на несколько лет вышлют с
сыном из Москвы.
Судя по некоторым воспоминаниям, следователи (да что следователи -
сам Генеральный прокурор Союза ССР Роман Андреевич Руденко!) настойчиво
"выбивали" у арестованного министра государственной безопасности "комп-
ромат" на Берия. Абакумов показал, что "отношения у нас были чисто слу-
жебные, официальные и ничего другого. На квартире и даче у Берия я ни-
когда не бывал". Впрочем, это не помешало партийной верхушке сообщить
народу, что "расстреляны пособники Берия". Лишь несколько лет назад
Главный военный прокурор - заместитель Генерального прокурора СССР гене-
рал-лейтенант юстиции Катусев довольно оригинальным способом "оправдает"
Абакумова: "Обвинение Абакумова в том, что он был выдвинут Берия на пост
министра государственной безопасности СССР и являлся соучастником прес-
тупной заговорщической группы Берия, также опровергается имеющимися в
деле доказательствами". Если отбросить измышления о "преступной заговор-
щической группе", признание немаловажное.
Помню, когда мы заговорили на эту тему с отцом, он прокомментировал
арест Абакумова так: мол, он выполнил все, что от него требовалось, и
теперь он стал им не нужен. Им - это ЦК и Сталину, чьи указания выполнял
Абакумов, будучи министром государственной безопасности.
Отец считал, что Абакумов, да и, к сожалению, Меркулов позволили
превратить себя в бездумных исполнителей, за что в конечном счете и поп-
латились. Партийная верхушка в очередной раз попыталась списать свои
грехи на конкретных людей. Меркулова отец в свое время отстоял, а почему
не захотел или не смог помочь Абакумову, мне неизвестно. Видимо, решил
просто не вмешиваться в эту историю. Отец очень переживал, что после его
ухода из органов безопасности они все сильнее превращались в тот караю-
щий меч партии, который, образно говоря, в тридцать девятом он попытался
вложить в ножны. Теперь этим мечом размахивали точно так же, как при
Ежове. И одним из виновников этого отец считал Абакумова.
Уже оказавшись в Лефортовской тюрьме, я, хотя и находился в полной
изоляции, совершенно случайно услышал, как следователи говорили между
собой, что Абакумов жив. Я был очень удивлен, потому что таких людей,
знающих если не все, то многое, в живых не оставляли. Скорей всего, пар-
тийная верхушка выжидала, надеясь, что при любом стечении обстоятельств
Абакумов вынужден будет дать те показания, которые будут необходимы пар-
тии в тот момент. Когда нужда в нем отпала - расстреляли. Расстреляли,
как и многих других свидетелей и соучастников преступлений. Это ведь ис-
пытанный прием был: убрать человека - и концы в воду.
Абакумова я не оправдываю. Но расстреляли-то его за мифические прес-
тупления, а не за те, которые он по приказу ЦК и Сталина совершал. Он
был обречен уже тогда, когда согласился возглавить органы государствен-
ной безопасности. Нисколько не сомневаюсь, что, убрав опасного свидете-
ля, партийная верхушка лишила историю очень многих признаний, которые
мог бы сделать Абакумов. Думаю, о многом мы до сих пор не догадываем-
ся...
"Совершенно секретно. Совет Министров СССР 21 мая 1947 года
Товарищу Сталину И. В. Товарищу Молотову В. М. Докладываю Вам о сле-
дующем:
В апреле 1942 года американское посольство в СССР нотой в адрес Ми-
нистерства иностранных дел СССР сообщило о том, что, по имеющимся у по-
сольства сведениям, американский гражданин Оггинс Исай находится в зак-
лючении в лагере в Норильске. Посольство по поручению Государственного
департамента просило сообщить причину его ареста, срок, на какой осужден
Оггинс, и состояние его здоровья.
В связи с настояниями американского посольства по указанию товарища
Молотова 8 декабря 1942 года и 9 января 1943 года состоялось два свида-
ния представителей посольства с осужденным Оггинсом. Во время этих сви-
даний Оггинс сообщил представителям американского посольства, что он
арестован как троцкист, нелегально въехавший в Советский Союз по чужому
паспорту для связи с троцкистским подпольем в СССР.
Несмотря на такое заявление, американское посольство в Москве неод-
нократно возбуждало вопрос перед МИД СССР о пересмотре дела и досрочном
освобождении Оггинса. Пересылало письма и телеграммы Оггинса его жене,
проживающей в США, а также сообщило МИД СССР, что признает Оггинса аме-
риканским гражданином и готово репатриировать его на родину.
9 мая 1943 года американскому посольству было сообщено, что "соот-
ветствующие советские органы не считают возможным пересматривать дело
Оггинса".
20 февраля 1939 года Оггинс был действительно арестован по обвинению
в шпионаже и предательстве. В процессе следствия эти подозрения не нашли
своего подтверждения, и Оггинс виновным себя не признал. Однако Особое
Совещание НКВД СССР приговорило Оггинса к 8 годам ИТЛ, считая срок зак-
лючения с 20 февраля 1939 года...
Появление Оггинса в США может быть использовано враждебными Советско-
му Союзу лицами для активной пропаганды против СССР.
Исходя из этого, МГБ СССР считает необходимым Оптика Исая ликвидиро-
вать, сообщив американцам, что Отгинс после свидания с представителями
американского посольства в июне 1943 года был возвращен к месту отбытия
срока наказания в Норильск и там в 1946 году умер в больнице в результа-
те обострения туберкулеза легких.
В архивах Норильского лагеря нами будет отражен процесс заболевания
Оггинса, оказанной ему медицинской и другой помощи. Смерть Оггинса будет
оформлена историей болезни, актом вскрытия трупа и актом погребения.
Ввиду того что жена Оггииса находится в Нью-Йорке, неоднократно обра-
щалась в наше консульство за справками о муже, знает, что он арестован,
- считаем полезным вызвать ее в консульство, сообщить о смерти мужа.
Прошу ваших указаний. Абакумов".
Соответствующие указания поступили... А теперь процитируем еще один,
