- Вы извините. И забудьте. Больно уж вы похожи.
Сергею неловко было расспрашивать, кто он, да что значил в ее
жизни.
- Вы спите, - сказал он, вставая. - Вам надо отдохнуть.
Она проспала 20 часов и появилась в рубке неожиданно, бледная и
похудевшая.
--------------------------------------------------
На Земле.
- Давай, принимай дежурство, - устало потянулся в кресле Женька. -
Так все надоело, сил нет.
- Что же ты, ослаб то, - поинтересовался Сергей, сверяя показания
приборов. - Часы то вроде не самые тяжелые?
- Кто его знает. Старость, наверное.
Сергей сел в освободившееся, еще теплое кресло, отметил заступление
на вахту в бортовом журнале.
- Все нормально. Иди, старик, отдыхай.
- Да уж не без этого, - согласился Леднев, покидая рубку.
Сергей еще раз, уже спокойней и внимательнее, оглядел панели
управления, датчики и экраны. Одно дело, когда ты принимаешь вахту, и
совсем другое, когда ты остаешься один. Тебе с этим работать долгих 8
часов.
Вообще, привычный распорядок корабля как-то вдруг незаметно
нарушился. Командир спит, потому что ему заступать следующим - а перед
вахтой положено хорошенько выспаться. Леднев завалился спать, потому
что он как раз и не выполнил этого правила - не получилось как-то.
Элора спит - потому что сказывается нервное напряжение. Совсем одинї
во всей вселенной. Кругом пустота, мрак, жуть тишины.
Восемь часов один на один с космосом - это немало. К концу вахты
обычно мир за бортом воспринимается как один большой и живой организм,
молчаливо и настороженно наблюдающий за тобой. Иногда с ним пытаешься
заговорить, как-то успокоить, найти общий язык, как с незнакомой
большой собакой, вдруг перегородившей тебе дорогу. Некоторые дальние
космолетчики всерьез утверждали, что их беседы носили двусторонний
характер. Пока ты среди людей, это воспринимается сказкой, а когда на
вахте - уже веришь во все. А то, что бортовой компьютер имеет
собственную душу и характер - это знают все, кроме, конечно,
конструкторов и программистов. Хотя, если брать последних, то у них
как раз душу и характер имеет каждая программа. Кое-кто из них
утверждал, что ему достаточно просто поговорить с программой, и та
переставала делать ошибки.
Точку перемещения массы в центральном коридоре он заметил сразу.
Сазонов, наверное, встал, подумал Сергей. Однако в рубку осторожно
вошла Элора. Остановилась нерешительно у порога.
- А Евгений уже закончил? - спросила она.
- Да, - ответил он не оборачиваясь. - И уже давно.
Она не уходила.
- Можно войти?
- Пожалуйста, - засуетился Сергей, торопливо оглядывая помещение. -
Присаживайтесь, - показал он рукой на соседнее кресло.
Девушка мягко села на самый краешек, грациозно выпрямившись.
Сергей, почему-то считая, что ему надо что-то обязательно сказать в
этой ситуации и, не зная - что, зачем-то пощелкал малозначащими
тумблерами, попереключал режимы внешних экранов, совершенно не обращая
внимания, что там было изображено.
- Я вам не мешаю? - тихо спросила она, и у него мурашки пробежали
по рукам и спине.
- Нет, - помотал он головой. - Нисколько. Вы уже отдохнули?
Она чуть заметно кивнула.
И тут пошла спасительная для Сергея текучка. Постоянный завышенный
поток нейтрино мешал нормальной работе генераторов, и приходилось
вручную время от времени что-то поправлять, что-то менять в режимах
работы. Сергей отвлекся от сидящей рядом девушки, от своих мыслей и
переживаний - двигатели - штука серьезная, требуют к себе
стопроцентной любви и внимания, и не терпят конкуренции.
Элора просто тихо сидела себе в кресле и наблюдала за ним, за его
работой, за картинками космоса на экранах внешнего обзора. Ему было
тепло и уютно. Так бы сидел и сидел рядом с ней. И не надо ни о чем
говорить.
Она также вдруг, как и появилась, неожиданно встала и ушла.
Вошел Сазонов.
- Привет, - поздоровался он по давней привычке. - Как дежурство?
- Нормально, - пожал плечами Сергей.
- Где девушка?
Сергей глянул на экран массспектрографа.
- В библиотеке.
- Не спит, значит.
- Да уже давно, - кивнул Сергей. - Час назад ко мне заходила.
- И что?
- Спросила Женьку, посидела, помолчала и ушла.
Командир подумал немного.
- Что ты думаешь о ней?
Сергей снова пожал плечами.
- Ничего.
- Да, трудная ситуация, - согласился Сазонов. - Знаешь, я бы на
всякий случай не оставлял ее одну, мало ли что.
- Черт его знает, - неуверенно ответил Сергей. - Непонятно, как
надо вести себя в подобных ситуациях. Может, наоборот, надо дать
человеку побыть одному, дать возможность привести свои мысли в
порядок, не мешать ему навязыванием своего общества.
- Я и не предлагаю развлекать ее и прыгать вокруг. Просто
находиться поблизости, в прямой видимости, или где-то рядом, чтобы она
видела живого человека. А то что-то уж больно пустынно в этом мире,
без подготовки с ума можно сойти. Так ей, наверное, легче будет все
осмыслить, осознать...
Сергей кивнул, не отрываясь от экранов, хотя там ничего интересного
не было.
- Давай, я пораньше заступлю, а ты иди к ней.
- Вот те на! - вполне искренне удивился Сергей, разворачиваясь к
Сазонову. - С чего это вдруг?
- Да все по той же самой причине, - улыбнулся командир. - Ты ей в
каком-то смысле ближе, чем, допустим, я - исходя из твоего сходства.
- Женька для этой роли больше подходит, - пробурчал Сергей. - Он
быстро нашел с ней общий язык.
- Да, - согласился Сазонов. - Но он спит. Не будить же его. Столько
не спал. Могу, конечно, и я посидеть, - перебил он его возражения. -
Но твое присутствие все-таки будет более эффективно. А мне все равно
скоро заступать. Так что давай, сдавай вахту, потом сочтемся.
Элора неподвижно сидела у экрана внешнего обзора.
- Не помешаю? - на всякий случай осторожно спросил Сергей,
почему-то волнуясь.
Девушка чуть скосила глаза и ничего не ответила.
Немного помявшись, он тихо прошел в противоположный от нее угол,
сел полубоком, взяв первую попавшуюся книжку.
Девушка притягивала. Пользуясь тем, что Элора не замечает и не
обращает на него внимания, Сергей неотрывно смотрел на нее, не
осознавая испытываемых им чувств. Хотя твердо он знал только одно -
ему ее жалко, жалко до спазмов в груди. Одна, вырванная из привычной
жизни, брошенная сюда волею судеб, вдруг оставшаяся без родных,
близких и друзей, потерявшая за считанные секунды привычный мир. Так
бы и прижал к себе, успокаивая, обещая все, что только можно пообещать
- дружбу, твердую попытку постараться в какой-то мере заменить ей то,
что она потеряла, никогда не оставлять ее, быть всегда рядом, снимая
даже незначительную грусть..
Он резко тряхнул головой, отгоняя эти мысли. В конце концов, нельзя
же так расслабляться!
- Не надо меня жалеть, - не поворачивая головы, тихо сказала Элора.
И пока он пытался сообразить, что ответить, она добавила. - Впрочем,
спасибо за участие.
- Все мы в одинаковом положении, - попытался он принизить свою
роль. - Должны как-то поддерживать друг друга, раз так получилось.
Она впервые полуобернулась к нему. Остро, как молнией, взглянула из
под темных бровей.
- Вам, все-таки, легче, - произнесла она с непонятной интонацией.
Потом, прикрыв глаза, отвернулась и откинулась в кресле.
- Да, - согласился он. - Нас как-никак трое. Вместе учились, вместе
работали долгое время... - Но она его уже не слушала и Сергей сначала
замолчал, потом отвернулся и раскрыл книжку. Это была "Мастер и
Маргарита" Булгакова. Он перечитал ее, наверное, уже раз шесть-семь. И
она как-то всегда помогала ему в трудную минуту, уводя за собой в
своеобразный мир героев. Недаром его руки подсознательно выбрали
именно ее.
В конце концов, оставь ее, да и себя тоже, в покое, подумал он, и
принялся читать с середины.
".. и на этом блюде Маргарита увидела отрезанную голову человека с
выбитыми передними зубами. "
" - Михаил Александрович, - негромко обратился Воланд к голове, и
тогда веки убитого приподнялись, и на мертвом лице Маргарита,
содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания глаза. "
".. Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по
отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу
и уходит в небытие.."
Сергей поднял глаза, оторвавшись от книги - показалось, что девушка
в кресле шевельнулась. Но нет, она все также сидела неподвижно.
Он продолжил чтение.
".. Ваша теория и солидна и остроумна. Впрочем, ведь все теории
стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому
будет дано по его вере. Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а
мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за
бытие. - Воланд поднял шпагу. Тут же покровы головы потемнели и
съежились, потом отвалились кусками, глаза исчезли, и вскоре Маргарита
увидела на блюде желтоватый, с изумрудными глазами и жемчужными
зубами, на золотой ноге, череп. Крышка черепа откинулась на шарнире.."
И тут вдруг до Сергея дошло, что имя Михаил Александрович Берлиоз
очень созвучно имени Михаил Афанасьевич Булгаков. Неужели писатель в
большей степени отождествлял себя с Берлиозом, чем с Мастером, и в
этой сцене имел ввиду себя? - впервые за столько прочтений, удивляясь,
подумал он, и уже в этом свете, совсем иначе взглянул на происходящие
в ней события.
Немного подумав над превратностями судьбы, над вновь открытым для
себя смыслом книги, Сергей вздохнул и отлистал книжку на начало второй
главы - самая любимая фраза, в которой угадывалась четкость стиха в
сочетании с размерностью печатного шага римского воина.
"В белом плаще с кровавым подбоем,
Шаркающей кавалерийской походкой,
Ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана
В крытую колоннаду между крыльями дворца Ирода Великого
Вышел прокуратор Иудеи
Всадник Понтий Пилат. "
- За бортом Земля, товарищи, - раздался усталый голос командира. -
Ложусь на орбиту.
Сергей инстинктивно поднял голову, неожиданно увидев, что девушка
незаметно наблюдает за ним. Он вдруг смутился, зачем-то прикрывая
книжку.
Она чуть улыбнулась уголками губ.
- Спасибо вам за компанию, - произнесла она, вставая и, мягко
ступая, плавно прошла мимо, не глядя на него и все также продолжая
загадочно улыбаться. Вышла, необернувшись.
Сергей тоже встал, ничего не поняв, направился было к выходу, но
потом остановился, нерешительно потоптался на месте, вернулся к ее
креслу, помявшись, осторожно присел, почему-то волнуясь. Вздрогнул,
ощутив тепло обивки. Посидел немного, посмотрел на уже сто раз
виденную красно-коричневую ровную поверхность Земли, аккуратно
откинулся на спинку, прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на своих
сумбурных мыслях и ощущениях, резко встал и решительно вышел, хлопнув
автоматической дверью.
- Какие у нас планы? - спросил он Сазонова по внутренней связи.
- Женька уже встал, - ответил командир. - Из бассейна выползет,
соберемся, обдумаем дальнейшие наши действия.
- Хорошо, - ответил Сергей, отключаясь и, подумав, что неплохо бы
тоже окунуться в воду, полежать на мягких волнах с закрытыми глазами
расслабляясь, проплыть пару сотен метров..
В бассейне Женька был не один. Он сидел рядом с фактически
полностью обнаженной Элорой, и они о чем-то весело вполголоса
разговаривали, не обращая на него внимания.
Первым его порывом было быстро выйти, но он почему-то не сделал
этого, а наоборот, стараясь не смотреть на них, как можно независимее,
прошел к своему любимому креслу, неторопливо разделся, повернувшись к
