флагман Макомбер, вы, как всегда, очень кстати. Здравствуйте, дядюшка
Витема. И ты здравствуй, маленький шпион!
- Я давно уже не шпион, - обиженно возразил Ятуркенженсирхив.
Арамис ловко щелкнул его по пуговичному носу:
- А кто скрыл от всех, что связан напрямую с Двуглавым?
Не прошло и минуты, как костюм для подводного плавания оказался в
углу рядом с острогой, а загадочный Арамис в темном тренировочном костюме
и со стаканом глинтвейна в руке уселся перед огнем. Дядюшка Витема вновь
умчался на кухню готовить сногсшибательный плов, тогда как Старик Саша
обрел сомнительное удовольствие участвовать в пьесе, смысла которой не
понимал ни капельки.
- Надо полагать, ты здесь по тому же делу, что и мы, - сказал, слегка
нахмурясь, Атос.
- Несомненно, - ответил Арамис и поглядел на космолетчика. - Вы, я
вижу, тоже не теряли времени даром, флагман Макомбер?
- Благодарю за комплимент, - поклонился космолетчик.
- Ты прямо с Марса? - простодушно осведомилась Галя.
- Ну, не совсем прямо...
- Как ты узнал, что Двуглавый Юл заболел и вызывает нас? - напрямик
спросил Атос.
- Ничего удивительного, - пробасил из-за портьеры добрый дядюшка
Витема. - Достойный Арамис прибыл сюда как раз за день до того, как с
двухголовым случилось это несчастье.
- Ах, вот даже как... - сказал прославленный флагман. Он рассматривал
Арамиса в упор. - А позвольте узнать, достойный Арамис, чем это вы
занимались целый год на Марсе?
- Настоящий допрос, - рассмеялся Арамис. - Ну, извольте. Возился с
нашими пиратами. Учил ящера Ка читать; прививал морской звезде Ки навыки
общежития; отучал обезьяну Ку воровать кур и даже золотые монеты.
- Неужели получилось что-нибудь? - недоверчиво спросил
Ятуркенженсирхив.
- Что ж, более старательных учеников у меня еще никогда не было. И
более бездарных, впрочем...
- А еще? - спросил флагман.
- Что - еще?
- Чем еще вы занимались с нашими пиратами?
- Послушайте, флагман Макомбер! - произнес Арамис сердито. - Уж не
подозреваете ли вы, что я тайно подбивал их поднять бунт и водрузить на
Фобосе черный флаг с черепом?
- Ну что вы, достойный Арамис! Простое любопытство. Просто меня
поразило это совпадение: вы пропадаете на Марсе целый год, затем внезапно
объявляетесь в окрестностях Черной Скалы - и пожалуйста, на другой же день
Двуглавый Юл прошибает себе голову!
- Такое ли еще случается! - сказал дядюшка Витема, водружая на стол
блюдо ароматнейшего плова. - Прошу вас, дорогой Арамис, угощайтесь.
Арамис поблагодарил и сел за стол. Некоторое время все смотрели, как
он ест, - полузакрыв глаза от наслаждения, с видимым усилием сдерживаясь,
чтобы не набивать рот до отказа. Ясно было, что достойный Арамис страшно
проголодался.
- Как ты узнал, что мы здесь? - спросил вдруг Атос.
Арамис пожал плечами и проглотил очередную порцию плова.
- Признаться, даже присутствие флагмана Макомбера не очень удивило
меня. А что касается тебя и Гали, то несколько часов назад я говорил с
Двуглавым Юлом, и он сообщил мне о вашем приезде... - Он отодвинул блюдо и
отшвырнул салфетку. - Вот так, друзья мои. Двуглавый Юл ждет нас завтра в
девять утра на Черной Скале для приватной и весьма важной, по его мнению,
беседы. То есть ждет он Галю, Атоса и меня, но, как я понимаю, вы тоже
присоединитесь к нам, флагман Макомбер?
- Разумеется, достойный Арамис, - сказал спокойно прославленный
флагман. - Я догадываюсь, о чем Двуглавый Юл собирается беседовать с вами,
и, если я не ошибся, значит, не зря я бросил свои дела на далеком Плутоне.
- А теперь, - сказал Арамис, поднимаясь из-за стола, - я прошу у всех
прощения. Я добирался сюда от Черной Скалы вплавь и порядком устал. С
вашего разрешения и с благословения доброго дядюшки Витемы я приму душ и
пойду спать. Спокойной ночи, до завтра.
Он направился было к люку, ведущему в нижние помещения, но снова
остановился:
- Да, чуть было не забыл! Я выслушал вашу отповедь моей незадачливой
родственнице, флагман Макомбер, и хочу еще раз повторить, что совершенно
согласен с вашим взглядом на вещи. Спокойной ночи.
И он исчез в люке. Флагман промолчал. Старик Саша взглянул на него и
увидел, что он смотрит в угол. Старик Саша тоже посмотрел в угол и увидел
острогу, брошенную Арамисом. Тяжелую стальную острогу.
Старик Саша не знал и мог только смутно догадываться, что его
странный двухголовый пациент на Черной Скале совершил против человечества
такое преступление, за которое триста лет назад его бы повесили за обе
шеи; что прекрасная девушка, которая сидела за столом напротив и задумчиво
катала хлебные шарики, побывала в плену у этого преступника и едва там не
погибла; что мрачноватый мастер, сидевший у очага с кочергой в руках, и
загадочный Арамис, только что спустившийся в спальню, в рукопашном бою с
этим преступником спасли от ужасной участи тысячу человек; что командующий
третьей космической эскадрой и член Всемирного совета Макомбер так и не
смог сломить упорства этого закоренелого преступника и впервые в своей
долгой жизни не выполнил приказа Земли.
Да, события, имевшие место три года назад и описанные в первой части
нашего повествования, прошли как-то мимо Старика Саши. И то сказать, в эти
времена, полные великих и странных чудес, трудно уследить за всем, что
творится в обозримой Вселенной, а Старик Саша тогда сдавал экзамены на
славное звание практикующего хирурга и вдобавок болел за любимую команду
"Земляне Марса". И кто упрекнет его? Разве кому-нибудь известно, например,
что в прошлом году Старик Саша со своим другом китовым ветеринаром
Кавабатой разнимал матерого кашалота Хрику и бешеного кальмара Сильвестра,
сцепившихся в смертельной схватке на глубине двух километров, а потом
оперировал израненного Кавабату прямо на узкой палубе субмарины?..
Галя поднялась и протерла кулачком глаза.
- Какой Арамис стал странный, - проговорила она.
- Да. Странный, - отозвался Атос и тоже встал. - Пора спать. Чует мое
сердце, завтра начнутся события.
2
Черная Скала представляет собой громадный горб черного базальта,
миллионы лет назад выдавленный со дна на поверхность океана вулканическими
силами. Расщелины и уступы вокруг верхушки горба облюбовали крикливые
склочницы чайки, на северном берегу обосновалось многочисленное семейство
знаменитого в этих местах старого тюленя Фильки, а южный склон Всемирный
совет определил три года назад под жительство пленному космическому
разбойнику. В толще базальта была выплавлена просторная четырехкомнатная
пещера, три комнаты набили серой, пемзой, различными колчеданами и прочими
лакомствами (ни капли ртути, конечно), в четвертой же, с отличным видом на
южный горизонт, поставили извлеченное из "Черной Пирайи" кресло с
непомерно широкой спинкой, предварительно как следует продезинфицировав,
продезинсектировав и продезактивировав его.
Первый год бывший вольный пират вел чрезвычайно замкнутый образ жизни
и целыми неделями только и делал, что в угрюмом одиночестве жрал свои
колчеданы, оборотившись к океанским просторам широченной спиной: видимо,
наша зеленая планета с ее красной кровью, хлорофиллом, водой и воздухом
здорово претила ему. К началу второго года он постепенно привык, а может
быть, просто скука взяла свое. Он стал регулярно выходить на воздух и
неожиданно для себя пристрастился к яйцам чаек, которые доставались ему
ценой больших усилий и изрядного риска, потому что скалолаз он был
никудышный. Он стал даже забираться в воду - не глубже, чем по пояс,
потому что воды все еще боялся, да и плавать не умел нисколько, но он все
так же неожиданно для себя пристрастился к морской капусте, в которой, как
известно, содержится много йода. В воде он встретился и вскоре близко
сошелся с тюленями, и дело пошло совсем хорошо. К этому времени Двуглавый
Юл ощущал уже настолько острую нужду в обществе, что тюленье семейство
могло его не опасаться. Он тетешкал младенцев, рассказывал молодежи
поражающие воображение истории о космических битвах и вел со старым,
многоопытным Филькой длинные беседы философского, а также
морально-этического направления.
С кем поведешься, от того и наберешься. Мало-помалу он научился
плавать. Впрочем, это оказалось не так уж трудно. В океанской воде, как он
обнаружил, содержится масса питательных солей, и в свои разгрузочные дни
Двуглавый Юл стал заменять завтрак, обед и ужин длительными купаниями. А
полгода назад он впервые пересек вплавь пятидесятикилометровый пролив и
осторожно просунул левую голову в дверь таверны "Одинокий ландыш". Следует
сказать, что дядюшка Витема и глазом не моргнул при виде двухголового
человека. Не стал он моргать и тогда, когда двухголовый человек отказался
от превосходной гречневой каши и потребовал золы из затухающего очага.
Запив золу бутылью крепкого уксуса, он поблагодарил и удалился, но через
неделю вернулся снова. И еще через неделю, и еще... Он бессовестно
забросил своих друзей-тюленей ради уксусной эссенции в "Одиноком ландыше".
До тех пор пока они не выволокли его из-под воды с пробитой макушкой на
правой голове...
Когда ровно в девять часов утра Галя с Ятуркенженсирхивом на плече,
флагман Макомбер и двое мушкетеров переступили порог пещеры на Черной
Скале, Двуглавый Юл восседал в своем кресле, положив ногу на ногу и
скрестив на груди руки. Он почти не изменился за эти три года, даже его
черная одежда и черные перчатки, изготовленные неведомыми умельцами
неведомых миров, даже его кобуры от страшных пистолетов, погубивших
несчастного Мхтанда и его соотечественников, были прежними. Вот только
правая голова подгуляла. Левая, наголо обритая, ушастая, гордо торчала,
как и три года назад, на длинной прямой шее и злобно сверкала глазами, но
правая, обмотанная, словно чалмой, толстым слоем бинтов, жалко свесилась
набок, и единственный глаз ее тускло глядел в щель из-под набрякшего
позеленевшего века.
- Ага! - глухим свирепым голосом произнесла левая голова. - Знакомые
все лица. Пришли поглазеть, как издыхает одинокое разумное существо. Что
же, глазейте, будет вам что вспомнить в ваши бессонные ночи, когда меня не
станет. Приятно поглазеть на дело своих рук, не так ли? Кого это вы
напустили на меня под водой? Какую-нибудь жалкую трусливую черепаху?
Профессионального убийцу-нарвала?..
Гале стало до слез жалко его, но Арамис нетерпеливо сказал:
- Ты звал - мы пришли. Скажи спасибо и не ломай комедию, Двуглавый.
Времени у нас мало, да и у тебя тоже. Говори скорее, что ты хотел сказать.
Двуглавый Юл запустил руку в левую кобуру, извлек горсть мелких
морских ракушек и набил ими левую пасть. Послышался дробный треск, левая
голова выплюнула скорлупки, как шелуху от семечек, и угрюмо проговорила,
кивнув в сторону флагмана Макомбера:
- При нем разговора не будет.
Арамис пожал плечами.
- Тогда разговора не будет вообще, - сказал он и повернулся к выходу.
Прославленный космолетчик жестом остановил его.
- Будьте благоразумны. Двуглавый Юл, - строго произнес он. - Не
забывайте, что вы в плену. Вы не можете диктовать здесь свои условия.
Условия вам диктуем мы.
Тогда левая голова выкатила глаза и принялась орать. Она орала, что
он, Двуглавый Юл, в плену никогда, нигде и ни у кого не был и не будет и
что отдался он в руки землян совершенно добровольно, в надежде обрести
наконец общество себе подобных, и правдивость его слов могут подтвердить
