незатейливую мелодию. Тут же появилось волшебное присутствие. Жеребец
почувствовал это и в нерешительности остановился. Единороги и волки
подняли головы, нервно шевеля ушами.
Отлично. Это даст ему время, чтобы придумать подходящую рифму. Ему
нужна защита. Что-нибудь вроде стены. Стена, что рифмуется с этим словом?
Война, одна... Нужна мне лишь малость одна...
Внезапно Главный Жеребец ринулся вперед. Стайл отскочил в сторону.
Убрав гармонику, он прокричал нараспев:
- Нужна мне лишь малость одна - встань вокруг него, стена!
Мысленно он представил себе кирпичную стену высотой в два метра -
шесть футов в здешних единицах измерения, - которая окружала жеребца.
Именно такая стена и появилась. Музыка была силой, слова - катализатором,
а мозг выдавал необходимый образ.
С неба посыпались красные кирпичи, с необычайной точностью
выкладываясь рядами вокруг жеребца. Тот остановился, не решаясь двигаться
дальше, чтобы на него не упали кирпичи. Волки и единороги тоже замерли,
изумленно наблюдая за этим невероятным зрелищем. У Халка отвисла челюсть,
ведь до сих пор он так и не верил в волшебство. Керрелгирл довольно
ухмылялся, его доверие было вознаграждено. Но больше всех удивилась
Голубая Леди.
Только на Нейсу это не произвело никакого впечатления. Недовольно
фыркнув, она повернулась к Стайлу задом, показывая, что не одобряет его
действия. Но Стайл был уверен, что тайно она радовалась его победе. Хотя
еще неизвестно, чем это все закончится для нее.
Ухватившись за край стены, Керрелгирл подтянулся и уселся на нее
верхом. Он постучал по ней пальцами, проверяя прочность, и обратился к
заточенному единорогу:
- Желаешь ты еще сражаться с Голубым Адептом в его же собственных
владениях? Заметь, он пощадил тебя, самоуверенный гордец. Свою он силу
показал, не нанеся тебе вреда. Он с легкостью мог сбросить эти кирпичи на
тупую голову твою. Тебе бы не мешало извиниться, что сомневался ты в
могуществе его.
Жеребец молча смотрел на Керрелгирла. Он легко мог перепрыгнуть через
стену, но это было выше его достоинства. Речь шла не о его прыгучести, а о
волшебных способностях Стайла, которые тот только что доказал.
- Не жеребцу, а мне пристало извиниться, - сказала Голубая Леди. - Я
полагала, что сей человек не Адепт. Теперь я вижу, что ошиблась. У него
такая же манера колдовства, как и у моего любимого. И все же...
Все повернулись к ней, не понимая, какие еще могут быть сомнения.
Голубая Леди продолжала, тщательно выбирая слова:
- Моего мужа убил Адепт. И теперь здесь появляется Адепт в образе
моего любимого, хотя я знаю, что мой любимый мертв. Он утверждает, что
прибыл из другого мира, но мне кажется, что это - Адепт с Фазы, изменивший
при помощи колдовства свою внешность, чтобы никто не мог опознать его
истинную личность. Это и есть Адепт, который убил моего мужа.
Теперь все взгляды устремились на Стайла. И волки, и единороги
насторожились. Стайл с ужасом осознал, что он неправильно оценил ситуацию.
Его настоящим противником был не Главный Жеребец, а Голубая Леди. Ей
хотелось развеять даже самые малейшие сомнения относительно правдивости
его слов. Ей не хотелось впускать в Голубые Владения самозванца. Ему
удалось пройти через первую линию ее защиты. А теперь появилась вторая. От
нее исходила опасность - он мог погибнуть от ее чрезмерных подозрений.
Нейса возмущенно фыркнула. Хотя она и злилась на Стайла, но верила
ему. Но все остальные снова засомневались. Коварная логика Леди!
Как он мог ответить на этот вызов? Всего лишь один человек мог
подтвердить его личность - Желтая Колдунья. Ее здесь только не хватало!
Стайл решил рассказать всю правду и дать им возможность самим вынести
вердикт.
- Я не Голубой Адепт. Я его двойник из другого мира. Всякий, кто
может пройти сквозь Занавес, может навести там обо мне справки. Я во всем
похожу на Голубого Адепта, кроме одного - мне не хватает его опыта. Я и не
самозванец, и не муж Голубой Леди. Зовите меня братом Голубого Адепта. Я
приношу извинения тем, кто был невольно введен в заблуждение. Не ставил
цели я себе такой. Будь я на самом деле Адептом другим, зачем прибегал бы
я к маскараду? Я мог бы создать свои владения любого другого цвета. Я
обладаю силою волшебной, зачем мне подражать чужому колдовству?
Все согласились с этим, но только не Голубая Леди.
- Конечно, мужа моего убийца сюда пришел с историей правдоподобной. И
он спасителем решил предстать, убив голема, которого он сам и подослал. И
подражать решил он в колдовстве манере мужа моего. Зачем понадобилось ему
это? Что ж, две причины вижу я. Во-первых, чтобы скрыть свершенное
убийство. Второе, чтобы забрать все то, чем Голубой Адепт владел.
Керрелгирл посмотрел на нее, удивленно подняв брови.
- Такой могущественный Адепт мог сотворить себе любой дворец,
подобных осложнений избежав. И все, что есть внутри.
- Не совсем, - тихо сказала Леди.
- Так что же в Голубых Владениях есть такого, чего бы он не смог бы
сотворить?
Леди замялась, на ее щеках появился румянец, но все же ей пришлось
ответить.
- Это я. Иные говорят, что я красива...
Вот это да!
- Красива несомненно, - согласился Керрелгирл. - Довольно веская
причина. Но если уважает он наследие Голубого Адепта и сохранит его
владения в порядке, чего желать еще ты можешь?
- Пустить сюда того, кто мужа моего убил? - гневно воскликнула она. -
Он не получит ничего! Меня он может уничтожить колдовством, как моего
любимого он уничтожил, но мантию Адепта и статус его он не получит
никогда!
Сидя на стене, Керрелгирл повернулся к Стайлу.
- Я доверяю тебе, друг. Но Леди можно понять. Колдовство Адептов
недоступно для понимания простых животных, вроде нас. Мы не сможем
установить связь между двойником Голубого Адепта на Протоне и тобой. Этот
двойник мог давно умереть. А ты, возможно, подражаешь стилю Голубого
Адепта, когда твоя сила заключена совсем в другом. Ты мог обмануть всех, и
пока мы не сможем убедиться в твоей правоте...
Стайл растерялся.
- Уж ежели сходство мое и моя колдовская сила не убедили ее, а слову
моему не верит Леди...
- Могу ли я задать два вопроса? - нерешительно спросил Халк.
Стайл рассмеялся.
- Тут у нас больше вопросов, чем ответов! Давай, добавь к ним еще
парочку!
- Чем еще, кроме своего волшебства, отличался от других Голубой
Адепт?
- Своей честностью, - гордо заявила Леди. - За всю свою жизнь он ни
разу не солгал и никого не обманул.
- Стайл тоже никогда не лжет, - сказал Керрелгирл.
- Это еще надо доказать, - возразила Леди.
Оборотень пожал плечами.
- Только время может доказать это качество. А что-нибудь другое есть,
в чем можно убедиться сразу?
- Он великолепный наездник был, - ответила Леди. - На всей Фазе
только он скакал на лошади лучше меня. И лошадей любил он больше всех
животных... - Нахлынувшие чувства мешали ей говорить.
"Так может любить только настоящая женщина", - подумал Стайл. Ее муж
умер, а она продолжает защищать его изо всех сил. Леди была права: другой
Адепт мог попытаться овладеть ею, и не только из-за красоты. Ради этого он
мог пойти на что угодно.
Керрелгирл повернулся к Стайлу.
- Какой наездник из тебя?
- Я отвечу на этот вопрос, - сказал Халк. - Стайл считается самым
искусным наездником на Протоне. Сомневаюсь, что и здесь у него найдутся
достойные соперники.
Леди удивилась.
- Он наездник? И может удержаться без седла на необъезженной лошади?
Хотелось бы мне увидеть это своими глазами.
- Нет, - сказал Халк.
Нахмурившись, Леди посмотрела на него.
- Ты, великан, пытаешься его оберегать, боясь, что не пройдет он
испытание?
- Во всем должна быть справедливость, - ответил Халк. - Один раз он
уже доказал свою правоту, и что из этого вышло? Заставить показывать свое
искусство наездника усталого и раненого человека...
- Это так, - согласился Керрелгирл. - И все же необходимость этого
испытания...
- Позвольте мне задать второй вопрос, - сказал Халк. - Между кем на
самом деле спор: между Стайлом и Леди или же между Леди и кобылой?
Леди и Нейса переглянулись.
- Он только выглядит как великан-людоед, - одобрительно пробормотал
Керрелгирл и обратился к Стайлу: - Он истину глаголет. Обеим им твоя
судьба не безразлична. И ежели сумеешь доказать, что ты Адептом являешься
на деле, одной из них придется плохо. Вот почему собрались тут и волки, и
единороги.
Стайлу это не понравилось.
- Но... - попытался возразить он.
Главный Жеребец подал голос из-за стены.
- Только самый искусный из наездников мог приручить самого слабого из
единорогов, - перевел Клип. - Мы признаем его Голубым Адептом.
Стайл поразился такой резкой перемене.
- Как можешь знать ты, действительно ли я?..
- Мы наблюдали за тобой, - сказал Клип. - Ничуть не сомневались мы,
что Нейсе удастся сбросить тебя, но это не произошло. Мы признаем, что
среди всех людей ты самый опытный наездник.
- Она могла ведь превратиться в светлячка...
- Признав этим самым, что не смогла победу одержать в своем
естественном обличье, - сказал Клип. - Сейчас значенья не имеет это.
Теперь Жеребцу известно, что это отличительная черта Голубого Адепта...
- Но в этом не совсем моя заслуга, - сказал Стайл, кое-что вспомнив.
- Я напевал себе под нос, чем вызвал волшебство, хотя тогда не знал об
этом. Я удержался на ней при помощи магии.
- На единорогов не действует волшебство, - сказал Клип. - Только
Адепт может заколдовать единорога. Но любой другой Адепт уничтожил бы
Нейсу, так и не добившись от нее покорности. Единственный Адепт, который
обладает мастерством наездника, это Голубой Адепт. Учел все это Главный
Жеребец, прежде чем признать тебя.
- Но я тебя не признаю! - с жаром воскликнула Леди. - Единороги могли
заключить тайный союз с Адептом-самозванцем, чтобы тот обманным путем
овладел наследством Голубого Адепта. Мой любимый был наездником и
беспристрастно относился к единорогам, равно как и они к нему. Лишь иногда
эти гордые животные снисходили до того, чтобы обратиться к нему за
помощью. Эта кобыла сама позволила самозванцу скакать на ней верхом...
Клип хотел что-то возразить, но тут вмешался Керрелгирл:
- Ты слышала такое, Леди, чтоб оборотни когда-нибудь и в чем-то
помогали единорогам?
- Нет, - ответила она. - Они считаются заклятыми врагами.
- Тогда слову оборотня поверь. Кобыла эта мне знакома. И добровольно
она не согласилась бы признать себя побежденной. Он силой завоевал ее, а
когда она увидела, что он за человек, он завоевал и ее душу. Но сначала он
усмирил ее в борьбе.
- Хотела б в это я поверить, - прошептала Леди, и Стайл увидел, как
она терзается сомнениями. Леди ничего не имела против него, ей просто не
хотелось ошибиться.
Затем Леди выпрямилась.
- На этой кобыле ездить легче, чем на любом другом единороге, -
презрительно сказала она. - Нейса маленькая, у нее ненастоящая масть, а,
значит, могут быть и другие недостатки.
Нейса негодующе ударила копытом о землю, но больше никак не
прореагировала на это оскорбление.
- Но по силе духа она ничем не отличается от других единорогов нашего
табуна, - ровным голосом произнес он, говоря в этот раз от своего имени. -
И даже будь она с недостатками, она все равно считается единорогом,
превосходя во всем обычных лошадей. Никто кроме этого человека не смог ее
бы приручить.
