Ш.ЭКСБРАЙА
ЛГУНЬИ
1
В это воскресенье у комиссара Оноре Сервиона был выходной, и он
собирался приятно провести вечер. После отличного обеда, приготовленного
его женой Анжелиной, он усядется в кресло в комнатных тапочках, с трубкой
в зубах. Затем они посмотрят по телевизору фильм о Корсике, своей родине.
Оноре родился в Корте, а Анжелина - в Аяччо. Жизнь на континенте не
уменьшила их любви к своей маленькой родине, куда они возвращались каждое
лето во время отпуска. Они купили в рассрочку небольшой домик в Корте и
рассчитывали перебраться туда, когда Оноре выйдет на пенсию.
Оноре уже устроился перед телевизором, чтобы не пропустить спортивные
новости, а Анжелина мыла посуду, как вдруг раздался звонок. Комиссар
выругался про себя, проклиная незванного гостя, испортившего свободный
вечер, на который у него были такие прекрасные планы. Жена пошла открывать
дверь и, вернувшись, сообщила:
- Это Кастелле, папуля.
Она называла его папулей, хотя детей у них не было - маленькая
хитрость, чтобы создать иллюзию.
Марселец Кастелле был полицейским офицером, служившим под началом
Сервиона. Оноре разозлился.
- Что это ему взбрело в голову надоедать мне в выходной день?
И он накинулся на вошедшего:
- Мне что, уже и отдохнуть нельзя?
Заметив, что помощник чем-то очень взволнован, он уже спокойнее
спросил:
- Что случилось?
- Патрон, это такой кошмар, что я решил приехать к вам, а не звонить.
- Да говорите же, черт вас побери!
- Убийство, патрон, настоящая бойня!.. Отец, сын и невестка. В
Обани...
- Профессиональная работа?
- Да. Их было несколько человек, судя по всему.
- А почему вы решили сообщить это мне? Ведь сегодня дежурит комиссар
Мюраз.
- Видите ли...
- Что "видите ли"?!
Инспектор нервно сглотнул.
- Убит полицейский офицер Пьетрапьяна, его жена и отец...
- Что?!
Сервион вскочил, Анжелина громко вскрикнула.
- Антуан убит?
- Да.
- И Анна, и папаша Доминик? - безжизненным голосом переспросил
комиссар.
- Да, спаслись только малыши и бабушка.
- Каким образом?
- Я ничего не знаю.
- Кто сообщил?
- Отдыхающие, которые слышали выстрелы. Комиссар Мюраз с оперативной
группой отправился на место преступления.
- Так... Поехали... У вас есть машина?
- Да, внизу.
Комиссар оделся и, завязывая галстук, спросил:
- Есть какие-нибудь предположения о том, кто это сделал?
- Пока нет, но...
Оноре поднял голову.
- Что "но"?
- Шесть месяцев назад Пьетрапьяна посадил жену Кабриса за шантаж и
вымогательство. Она все еще за решеткой.
- Ну и что?
- Кабрис поклялся, что отомстит за Анаис - свою жену.
- Кабрис из банды Косегуда?
- Да, если не ошибаюсь, он - его первый помощник.
- Ладно. Позвоните, чтобы этих двух подонков доставили ко мне в
кабинет. И как можно скорее!
Пока Кастелле передавал приказы по телефону, Оноре подошел к
Анжелине.
- Не жди меня, мамуля. Не думаю, что я сегодня вернусь. Но я клянусь
тебе, что, если Консегуд и Кабрис замешаны в убийстве наших друзей, они
очень пожалеют об этом! Пошли, Кастелле!
Когда мужчины ушли, Анжелина стала молиться за упокой души погибших
друзей. Она была очень набожной, но, будучи корсиканкой, присоединила к
молитве просьбу господу помочь мужу отомстить за невинно убитых.
Пьетрапьяна были выходцами из Корта. Больше полувека назад они
эмигрировали на континент, в Ниццу, в поисках счастья. Доминик был
портным. Дела его шли все хуже и хуже. В конце концов он перебрался в
старый город на узкую улочку у подножья Замковой горы. Этот уголок
назывался "малой Корсикой", потому что там обосновались старики - уроженцы
Корсики, которым так же, как и Пьетрапьяна, не слишком повезло в жизни.
Дети этих стариков разъехались кто куда, и только Антуан, единственный сын
Доминика и Базилии, жил со своими. Став офицером полиции, он женился на
корсиканке Анне Баттини, с которой познакомился во время отпуска. Она
любила его и не роптала на материальные трудности, так как Доминику на
свое жалование нужно было содержать троих детей и еще помогать старикам.
Как только выдавалась свободная минута, Сервион с женой выбирались из
своей уютной квартирки на бульваре Римбальди и отправлялись в "малую
Корсику" к землякам. Чаще всего они навещали Пьетрапьяна, так как те тоже
были из Корта, а значит - самыми близкими. Самыми старыми были уроженцы
Бастии Шарль и Барберина Поджио. Шарль уже отметил свое 80-летие, а
Барберине исполнилось 78. Шарль был часовщиком, и все корсиканцы, жившие в
Ницце, считали своим долгом приносить ему в починку свои часы, чтобы
старики могли хоть как-то свести концы с концами.
Самыми молодыми были Жан-Батист и Антония Мурато из Бонифаччо, им
едва стукнуло по 70 лет.
Паскаль и Коломбина Пастореккиа родились в один месяц три четверти
века назад в Аяччо. Они содержали маленькую колбасную лавку, где всегда
можно было найти паштет из жаворонков, корсиканские копчености и даже
иногда бутылочку Орсино.
Амедей и Альма Прато, 78 и 76 лет, каким-то чудом умудрялись не
умереть с голоду. Амедей чинил старую обувь, а Альма подрабатывала
сиделкой в небогатых семьях.
Сервионы старались в меру сил помогать этим несчастным, о которых
собственные дети частенько забывали. И теперь Анжелина беспокоилась о том,
как будет жить Базилия Пьетрапьяна с тремя детьми.
На перевале Вильфранш в садике возле хижины, которую снимали
Пьетрапьяна, комиссар Мюраз объяснял своему коллеге:
- Видимо, когда они появились, Пьетрапьяна играли в карты.
- Вы уверены, что их было несколько человек?
- Да, по меньшей мере трое, судя по следам... Они приехали на машине.
Никаких следов борьбы... Похоже, их убили сразу... Предположительно из
автоматов... Уже нашли несколько пуль.
- И ничего, что могло бы навести на след убийц?
- Увы...
- А бабушка?
- Она в доме с детьми.
- Как она?
Мюраз молча пожал плечами.
- Она не видела убийц? - спросил Сервион.
- Говорит, что нет.
- "Говорит"?
- У меня такое впечатление, что она боится.
- Я ее понимаю. Если они заподозрят...
- Да, конечно.
- Ладно, я с ней поговорю.
Базилия неподвижно сидела на стуле возле плиты. У ее ног на полу
маленькая Роза играла с куклой. Двое старших - Жозеф и Мария - возились с
конструктором.
Когда комиссар вошел в комнату, Базилия подняла на него глаза, и
слезы покатились по морщинистому лицу. Оноре прошептал сдавленно:
- Бедная моя...
Они ничего не ответила, только горько кивнула. Сервион взял стул и
сел напротив нее.
- Расскажите мне.
- Зачем?
- Мне нужно знать все, Базилия. Я заставлю их дорого заплатить за
это!
- Это не вернет моих любимых.
- Да, это верно. Но я не хочу, чтобы они остались неотомщенными! Вы
ведь знаете, как я любил их!
- Я знаю...
- Тогда скажите мне.
Она помолчала немного, потом начала рассказывать.
- Антуан, Доминик и Анна играли в карты. Я с детьми пошла в лес
собирать травы. Вдруг я услышала автоматную очередь... В тот момент я
ничего такого не подумала... Я считала, что к нам это не имеет никакого
отношения... И только увидев их всех троих на земле, в лужах крови, я
поняла... О! Эта кровь! Эта картина всегда будет у меня перед глазами, до
самой смерти!
- Что вы сделали?
- Я сразу же завела детей в дом и закрыла дверь на ключ. Я не хотела,
чтобы они видели. А потом уже пошла к ним... Они были уже мертвы... Изо
всех ран текла кровь... Не знаю, как я не сошла с ума... Только мысль о
детях поддерживала меня, ведь у них теперь никого, кроме меня, нет...
Потом пришли люди... Они накрыли тела брезентом, женщины увели меня в
дом... Кто-то из них сообщил в полицию. Вот и все.
- Базилия, я не верю, что вы мне сказали все, - тихо произнес
Сервион.
- Почему?
- Я вас слишком давно знаю.
- Не понимаю...
- Вы прекрасно меня понимаете. Вы ведь видели этих бандитов, правда?
- Нет.
- Я уверен, что да. А если я скажу, что в этой банде был Фред Кабрис?
Она вздрогнула, и полицейский заметил это. Теперь он уже не
сомневался, что она знает по крайней мере одного из убийц.
- Значит, вы знаете больше, чем я.
- Базилия, если вы назовете мне их имена, через час они будут за
решеткой.
- Я повторяю вам, что...
- Ладно, успокойтесь, упрямая вы женщина!
Он кивнул в сторону детей.
- Вы молчите из-за них, верно?
- Кроме них теперь у меня никого нет.
- И вы опасаетесь, что они примутся за детей, если заподозрят, что вы
были свидетельницей их преступления?
- Я ничего не видела! Я ничего не знаю!
Сервион помолчал немного, потом сказал:
- Базилия, вы понимаете, что своим молчанием вы предаете Антуана,
Доминика и Анну?
- Я?
- Черт побери! Ведь вы фактически покрываете их убийц!
- Я ничего не видела, - упрямо повторила она.
Поняв, что он больше ничего не добьется от нее, комиссар встал.
- Ладно. Но я впервые вижу корсиканку, которая не хочет отомстить за
своих близких!
Глаза старухи сверкнули, но она не проронила ни слова.
- Ладно. Давайте я отвезу вас с малышами домой, - вздохнул Оноре.
Фред был что называется красивым малым - высокий, худощавый, с
черными вьющимися волосами и голубыми глазами. Он мог кому угодно
вскружить голову.
Сидя в кабинете Сервиона он с некоторой тревогой поглядывал на
комиссара, который только что вошел и мрачно уселся в кресло. Кастелле
довольствовался простым стулом. Полицейские молчали, и Фред, наконец, не
выдержал:
- Зачем вы вызвали меня, господин комиссар?
- Если ты еще раз откроешь пасть, когда тебя не спрашивают, я тебе
влеплю такую оплеуху, что ты долго будешь помнить!
Фред заткнулся. Сервион, еще немного помолчав, произнес, не повышая
голоса:
- Я не начинаю вопроса не потому, что хочу, чтобы заставить тебя
понервничать. Плевал я на эти штучки! Я такими глупостями не занимаюсь!
Просто я сейчас испытываю почти непреодолимое желание убить тебя и
стараюсь взять себя в руки.
У Фреда пересохло во рту, и он испуганно переспросил:
- Убить меня?.. Но почему?
- Чтобы отомстить за тех, кого ты сегодня убил!
Бандит изобразил на лице полнейшее недоумение.
- О чем вы говорите, господин комиссар?
- Поберегись, Фред! Не доводи меня до крайности!
- Но...
- Рот закрой! Кастелле, дайте мне стакан воды.
Выпив, оноре вытер губы и почти любезно спросил:
- Как дела у Анаис?
- У моей жены? - изумленно переспросил Кабрис.
- У нее все в порядке?
- Здоровье в порядке, а вот психологически...
- Да?
- Не очень-то весело сидеть в тюрьме, а ей там еще быть два месяца.
- Ну теперь, когда ты сообщишь ей долгожданную весть, она почувствует
себя лучше.
- Какую весть, господин комиссар?
- Что ты сдержал свое слово и отомстил за нее инспектору Антуану
Пьетрапьяна.
- Каким образом?
- Убив его сегодня на перевале Вильфранш.
- Это не я!
- А, так ты уже в курсе событий? А ведь об этом еще нигде не
сообщалось!
Фред разозлился на себя за эту оплошность.
- Вы ведь знаете, господин комиссар, что о таких вещах всегда все
быстро узнают.
- На этот раз, Фред, ты зашел слишком далеко! Зачем тебе было убивать
