день демонстраций - и все. Большего от него не требовалось. Они заранее
договорились, что при любом раскладе все четверо будут оказывать
содействие майору. Даже вопреки воле командования.
Решение далось майору не просто, и так же не просто протекали
нынешние его дни. Он скучал. Он изнывал от тоски. В сущности, чудеса
превратились в обыденность. Река жизни продолжала размеренно стекать к
горизонту. Любопытные тараканы с аршинными усами более Константина не
веселили, а терпкие лесные клопы не вызывали уже ничего, кроме отвращения.
Но хуже всего протекало его постепенное погружение в пучину одиночества.
Он редко покидал машину. Вчерашние же коллеги, напротив, старались
держаться от нее подальше. С каждым часом он становился все меньше. Для
них. Потому что они становились все больше. Их голоса приобретали
степенность, все стремительнее сползая с ноты на ноту к нижним регистрам.
А вскоре настал и тот день, когда из сарайчика они окончательно
переселились в избушку. Некоторой нехватки в росте обрадованная старушка
Южина не заметила. Да и как заметить, если за полтора года службы любимого
внучка она и сама поубавилась в росте. С "приятелями" Вани она тоже быстро
поладила. Ежедневно кто-нибудь из них приходил к сарайчику, принося молоко
с хлебом. Кое-как пытались разговаривать, но беседа клеилась с трудом - по
причине непонимания большей части сказанного. И все же главное понимали
все. Решающие секунды приближались. Ребята добирали последние сантиметры,
готовясь к отбытию на базу. Специально для вертолета была приготовлена
картонная, набитая ватой коробка. Наблюдая за десантниками, майор заметил,
что они исподволь начинают приводить себя в порядок. Сказывалось влияние
капитана Чибрина. Пуговицы и ременные бляхи натирались зубной пастой,
выстиранную и отутюженную форму старались поддерживать в чистоте...
Оглушительно хрустнул сучок под ногой Матвея. Десантники приблизились
к вертолету.
- Здравия желаем!..
Майор поморщился. Слова падали каменным водопадом. Выглянув из кабины
вертолета, он кивнул. На этот раз с ним говорил Южин. Его ломкий
подростковый голос давался Константину легче, чем голоса остальных. Но, в
общем, он и не нуждался в объяснениях. Матвей держал в руках коробку,
Чибрин глядел торжественно и строго, - заветный момент настал, пора было
трогаться в путь.
Махнув рукой, Константин закрыл глаза. Он должен был бы испытывать
облегчение, но чувствовал нечто иное. Что именно - он не сумел бы
определить. Может быть, некоторую горечь. А возможно, обычную усталость...
- Скажи ему, чтобы пристегнулся ремнями, - шепотом подсказал Южину
Сергей. - Его же болтать будет в коробке.
- Не боись. Я осторожненько понесу, - успокоил Матвей.
- А если кто толкнет?
- За этим вы, ребятки, будете следить.
- Никто тебя не толкнет, - Чибрин сурово погладил по висящему на
груди автомату. - Хотел бы я посмотреть на такого храбреца...
...Спустя несколько минут они уже шагали по пыльной дороге. Порядок
следования, как обычно, определил капитан. Вооруженные до зубов, впереди
шествовали Сергей и Ваня Южин. Сразу за ними шел Матвей с коробкой. Сам
Чибрин замыкал коротенькую колонну. В отличие от впереди идущих он
единственный держал автомат в боевом положении, бдительно озирая
окрестности. Капитан не боялся показаться смешным. Он намеревался довести
этих людей до базы. В целости и сохранности.
