Хольт встал напротив, медленно вобрал в себя воздух, раскрыл ладони и
слегка развел руки в стороны, словно ныряя под водопад энергии. Почти
сразу же теплая волна пробежала по телу Олега, и вокруг серых глаз Хольта
вспыхнули яркие видения.
Я... я... я... думал Олег, и никак не мог додумать. Сон наяву
кружился перед ним, мелькали знакомые лица - коллеги, друзья с половины
Галактики, Хамп дель Райг, бьющийся с черепаходраконом - потом все это
медленно ушло на задний план, и все пространство заняло лицо посланника,
из черных овальных зрачков которого на Олега хлынул леденящий ужас.
Олег вздрогнул, и видение мгновенно исчезло.
- Ты видел сам, - сказал Хольт, словно обвиняя. - Ты видел ужас,
который должен выпустить в мир.
- Что-о?!
Олег зажмурился и покачал головой, стряхивая наваждение. Что за бред;
выпустить в мир какой-то ужас? чего ради?
Впрочем, что это я так разволновался, спросил себя Олег. Мало ли что
бредится слугам Сияния; воспользуюсь случаем - как им понравится такое
Предназначение?
- И вы поможете мне выполнить это? - спросил Олег, качая головой.
- Предназначение каждого священно, но трудно познать его до конца, -
туманно ответил Хольт. - Лишь семь чувствователей и пророков, семь раз
выслушав твою душу, могут постичь его во всех деталях. Но каким бы оно ни
было, благо Сияния всегда над тобой!
- Какое же тело я получу для выполнения?..
- Тело мученика, если мой слабый дух приоткрыл истину. Ужасную смерть
надлежит принимать в подходящем обличье.
- Приятная перспектива, - буркнул Олег, морщась от ощущения, что
прогноз Хольта в чем-то верен. За годы, проведенные в разных мирах, он
научился доверять всяческим туманным пророчествам. И все же Олег был
обескуражен. Предназначение могло означать - что бы там не придумывал
Хольт - только одно: посланник несет в себе (или с собой) нечто ужасное,
готовое обрушиться на Содружество, если у Олега достанет сил выпустить его
"в мир".
И сколь не абсурдна была эта интерпретация, Олег поежился.
- Прими Освещение, чужеземец, - спокойно сказал Хольт. - Только
Сияние может тебе помочь.
Конечно, мысленно поддакнул Олег, мало напугать, надо еще и подать
надежду. Добрый старый способ, однако... Овальные зрачки посланника так и
стояли перед глазами; Олег тряхнул головой, отгоняя внушенный бред.
- Позавтракаем, - весело предложил он. - Сейчас я приготовлю кое-что,
чего ты никогда не пробовал.
- Да падут последствия выбора на твою совесть, - ответил Хольт,
скрещивая руки на груди. - Я сделал все, что мог.
Олег открыл пищеблок и сочинил завтрак.
- Если до вечера ты не примешь освещения, никто не сможет тебе
помочь...
- Креветки, шашлык и апельсиновый сок, - ответил Олег. - Прошу к
столу!
Хольт послушно присел. Очевидно, этикет пастырей предписывал не
брезговать ради обращения неверных никакими средствами, в том числе и
завтраком.
- Не можешь ли ты сказать, что это за ужас, который мне предначертано
выпустить в мир? - спросил Олег, сосредоточенно жуя.
- Есть только один ужас для человека, - туманно пояснил Хольт,
принюхиваясь к незнакомым блюдам. - Перестать быть самим собой. Но ты сам
испытаешь все, и не мне поучать тебя, чужеземец.
Олег пожал плечами, и завтрак прошел в спокойном молчании. Затем
потянулись часы ожидания.
Олег валялся в кресле, время от времени перебрасываясь несколькими
словами с Хольтом. Пастырь не проявлял более никакого желания склонить
Олега к освещению; он просто отвечал на вопросы, и постепенно у Олега
сложилась ясная картина происходящего в Троухоре.
Обмен телами под мудрым надзором Храма Звезды составлял самую суть
жизни троухорцев. Извечное противоречие деятельного духа и немощного тела
было изжито здесь раз и навсегда. Каждый получал тело, наилучшим образом
способствующее его персональному Предназначению (чем-то напоминающему
кастовые обязанности традиционных обществ). Пастырям Сияния удалось
преодолеть первоначальную сложность переселений - только под воздействием
священной звезды Альцор - выстроив по всей стране сеть шпилеобразных
храмов, где сохранялся особым образом - как именно, Олег так и не понял, -
ночной свет звезды. Глядя на ее искрящееся изображение, каждый освещенный
мог под руководством служителей храма сменить тело в любой момент, если
того требовало Предназначение. Представив себе, сколько хлопот требовало
управление подобным обществом, Олег проникся некоторым уважением к
служителям Сияния.
- Но как вы поступаете с теми, кто не хочет умирать, даже исполнив
предназначение? - спросил Олег. - Отказываете в новых телах?
- Исполнивший Предназначение желает только покоя. То, о чем ты
говоришь, невозможно - завершив свои земные дела, каждый счастлив
присоединиться к Сиянию.
- И все-таки, неужели не бывает исключений? Что, если Предназначение
было выявлено неверно, и желание жить не исчезает после его выполнения?
- Если человек хочет жить, ни один пастырь никогда не сочтет его
выполнившим Предназначение. Семь ярусов слуг Сияния следят за тем, чтобы в
выявлении Предназначения не вкралась ошибка. И поверь мне - все смерти в
Велбемоне происходят легко и счастливо.
Может быть и так, подумал Олег. Особенно если учесть, что у
троухорцев нет другого выхода. Смерть страшна лишь своей бессмысленностью;
здесь она стала частью ритуала, закономерным завершением жизненного пути,
таким же достижением, как получение нового назначения...
Он взглянул на солнце, касавшееся верхушек деревьев. За разговорами с
Хольтом и написанием отчета день пролетел незаметно; удлинившиеся тени
легли на поляну перед глайдером, в глубине леса стал собираться мрак.
Близилось время ответа.
Олег встал и сделал несколько шагов, унимая нетерпение. Я уже два
месяца жду этой встречи, уже неделю гоняюсь за посланником по всей Офелии.
Не стоит портить все в последний момент. Я должен быть спокоен и готов ко
всему; сделаем-ка гимнастику!
Олег вышел на середину поляны и привычно превратился в расплывчатое
туманное облако. Разминка на полной боевой скорости разгорячила тело; Олег
почувствовал, что сутки отдыха принесли свои плоды. Энергия била через
край; тело превратилось в отточенный клинок; мысли прояснились и сверкали
как грани алмаза.
Олег на миг приостановил свой бешеный танец вокруг деревьев -
имитацию боя с восемью противниками - и оглянулся на Хольта. Тот стоял у
глайдера, неестественно вытянув шею, и в лице его не было ни кровинки.
Олег замер, сообразив, что не на шутку напугал пастыря. Но чем?
Хольт упал на колени и запрокинулся назад, раскинув руки с
вывернутыми вперед ладонями. Лицо его расслабилось, глаза закрылись; он
вслушивался в чей-то неслышный разговор, созерцал невидимые Олегу картины.
Внезапно лицо его исказилось, и губы дрогнули, почти вслух произнеся то,
что кричал он мысленно своим неведомым собеседникам:
- Нет! Остановитесь! Вам не удастся...
Конечно же не удастся, согласился Олег, почувствовав, что речь идет о
нем. А потом темная волна захлестнула сознание, и только опыт борьбы со
Звездой помог Олегу удержаться на грани беспамятства. Кажется, напали,
констатировал он, глядя как чернота пожирает мир, напали без
предупреждения, а я-то ждал, что сначала со мной поговорят... Ну что ж!
Сжатая пружина собранной за день мощи распрямилась, выбрасывая прочь
клочья тьмы. Шалите, ребята, подумал Олег, фактор внезапности не сработал,
сейчас я вам... ох! В голове точно лопнула струна, и пока Олег гасил боль,
мир исчез.
В наступившей гулкой тишине Олег услышал шепот: "еще, еще
чуть-чуть..."; затем из темноты проступила каменная стена, изрезанная
сложным орнаментом, то освещающаяся багровым светом факелов, то снова
погружающаяся во мрак. Олег почувствовал себя сидящим на жестком холодном
камне, попытался напрячь мускулы - и тут же снова оказался на поляне,
шатающимся, с кружащейся головой. Э, сообразил он, я ж только что был в
чужом теле!
Но свет вновь померк; его уводили прочь из собственного тела, и на
этот раз Олег не сопротивлялся, решив разобраться, как это делается. Вот,
сначала контакт - похожий на телепатический, кто-смотрит моими глазами, а
потом потихоньку гонит свою картину, другого мира, ощущения другого тела,
перехватывая на себя мои собственные... Олег напрягся, фиксируя
происходящее: что-то в нем сопротивлялось смирителям, несмотря на твердо
принятое решение не мешать, и борьба эта вызвала боль - такую же, как в
первую стычку со Звездой; по телу медленно покатилась волна бесчувствия,
только на этот раз за ней все яснее проступали другие чувства - он вновь
сидел на камне в полутемном подвале, концентрируя взгляд на ритуальном
изображении Звезды. Ее изображение начало искриться, приковывая взгляд, и
Олег счел за благо прервать наблюдение.
Секунду ему казалось, что борьба проиграна - ощущение собственного
тела не возвращалось, и лишь припомнив некоторые навыки, почерпнутые от
смирителей - сперва достаточно самой тонкой ниточки присутствия - Олег
просочился назад, выпихнув из глаз видение чужого мира. Хольт все еще
стоял перед ним на коленях, обреченно склонив голову, и ветви дробили
солнце на куски - но большего он рассмотреть не успел.
Новая атака ударила по нервам неожиданной болью - подлый прием! -
заставив искать спасения. Олег в панике нырнул в темный мир межсознанья,
мысленно устремляясь во все стороны в поисках свободного места - боль
гнала его из собственного тела, нужно было перевести дух, научиться
отражать эти поистине ужасные телепатические удары - и только тогда
возвращаться с победой... Внезапно огненный фейерверк вспыхнул перед
глазами - безумный мир тысячи красок и миллионов форм; многоголосый гул
наполнил голову, совершенно оглушив - он видел сотнями глаз, он проник
сразу в тысячи тел - Олег потерялся в этом карнавале, забыв, кто он и что
здесь ищет.
Ничтожная заминка оказалось достаточной. Мозаика миров погасла,
уступив место быстро летящей навстречу серой земле. Удар он еще успел
почувствовать.
Потом пришел мрак.
Бледное солнце заглядывало в щели убогого шалаша. Пучок сухой травы
щекотнул шею, Олег шевельнулся и тут же замер, мигом покрывшись потом.
Тело было чужое.
Сумели-таки, скрежетнул он зубами, и осторожно приподнялся. Движения
были странно замедлены, словно воздух превратился в кисель, и Олег с
ужасом понял, что теперь ему придется жить в этом хилом, под завязку
налитом усталостью теле.
- Ч-черт, - ругнулся он, неуклюже сгибая ноги и садясь в жалкое
подобие падмасаны. - Ну и развалина...
Он сделал глубокий вдох - легкие не наполнились и наполовину, а
голова уже пошла кругом, - и поспешно закрыл глаза, пытаясь вчувствоваться
в свое новое тело. Шесть раз Олегу пришлось открываться миру, собирая
энергию, прежде чем на острие внимания зажегся слабый шарик тепла. Теперь
можно было начинать осмотр...
Когда он закончил, белесая дымка уже застлала небо. Солнце скрылось
из виду, землю укутала мягкая тишина. Олег поднялся на ноги, дотронулся до
нечесанной бороды, до проступающих ребер, до язв на ногах - на своих ногах
- и покачал головой.
- Дня три, не меньше, - заключил он. - Хорошо еще, что это мужик...
Да, так чем же он тут питался?
Олег не спеша осмотрел окрестности примостившегося на каменистом
выступе скалы шалаша. Шагах в ста внизу начинался карликовый лес, справа
раздавался шум близкого водопада, вверх уходили причудливые скалы,
