пообещал фермеру отремонтировать машину за пару дней. Джим хотел тут же
поручить ремонт своему помощнику Макси Меллому, но как назло, именно в тот
день, когда Бренниген принес свою швейную машинку. Макси не работал. К
следующему утру в мастерской накопилось много срочных заказов, и машинка
Бреннигена как-то забылась. Прошло несколько дней, Бренниген позвонил и
поинтересовался, как обстоит дело с его заказом, но Джим поспешил
отделаться от него под каким-то наспех придуманным предлогом. После звонка
Никлин клятвенно пообещал себе, что больше не станет откладывать дело в
долгий ящик и сейчас же займется швейной машинкой, но, как это ни
парадоксально, тут же совершенно забыл обо всем. Сейчас эта забывчивость
казалась ему совершенно необъяснимой.
Этим утром Никлин все-таки вспомнил о Бреннигене. Именно сейчас в
сарае, приспособленном для сварочных работ. Макси занимался Швейной
машинкой фермера. Ремонт и требовал-то всего лишь нескольких минут, так
что Бренниген не уйдет с пустыми руками, но после сварки металл не успеет
остыть, и толстяк тут же поймет, насколько срочным сочли здесь его заказ.
- Доброе утро, Корт, - поприветствовал Никлин Бреннигена, растянув
губы в радостной улыбке.
Бренниген протиснулся в двери мастерской и, набычившись, направился
прямо к стойке, за которой стоял Джим.
- Отличный сегодня денек, не правда ли?
- Не заметил, - буркнул Бренниген, шаря глазами по полкам, где стояли
отремонтированные приборы. - Где она?
- Она? А, ваша швейная машинка! Макси сейчас ее принесет.
- Она не готова?
- Готова! Конечно же готова, Корт! Она стояла вот здесь, на полке,
дожидаясь вас. - Никлин лихорадочно соображал. - Но сегодня утром я
заметил, что сварка выполнена не слишком аккуратно, и велел Макси
исправить эту оплошность. Я не хотел бы, чтобы ваша супруга поцарапала
руку.
Бренниген презрительно выпятил нижнюю губу и посмотрел на Джима как
на назойливую муху.
- Я встретил юного Макси вчера вечером в баре отеля "Виктория" и
поболтал с ним.
Бренниген не отрывал пристального взгляда от лица Джима.
- Вот как? - Никлин нервно вертел в руках пустую кофейную чашку. Он
уже догадался, что последует дальше. - Отлично.
- Я спросил Макси о моей машинке, но тот впервые слышал о ней. Что вы
на это скажете?
Никлин мысленно проклял своего помощника за излишнюю болтливость,
объясняемую то ли глупостью, то ли недостатком преданности.
- Не стоит серьезно относиться к болтовне Макси после того, как он
пропустит пару стаканчиков. У бедного парня от виски в голове все начинает
путаться. - Никлин постарался улыбнуться. - Думаю, у него попросту отшибло
память.
- Да уж, вчера вечером память ему, наверняка, отшибло, - едко заметил
Бренниген, сверля Джима взглядом, - иначе, чем объяснить тот факт, что он
не смог вспомнить о существовании своих родственников в Пойнтинге. О своем
любимом дядюшке, на чьих похоронах Макси недавно присутствовал, он и
слыхом не слыхивал.
- Да что вы?! - Никлин горестно развел руками и тяжело вздохнул. -
Моя беда состоит в том, что я слишком доверяю людям. - Тут его голос
предательски дрогнул: Джим увидел в окно приближающуюся фигуру своего
помощника.
Под мышкой тот нес швейную машинку Бреннигена. Издалека Макси со
своими узкими плечами, крепким торсом и широкими бедрами выглядел гораздо
старше своих девятнадцати лет. Как и многие люди с подобной фигурой, Макси
обладал недюжинной силой. Сейчас он шагал так энергично, что, казалось,
под его ногами проседает земля. Он не стал надевать шляпу, и его череп,
выбритый, чтобы скрыть преждевременную лысину, сверкал на солнце, как
бильярдный шар.
Никлин чуть не застонал от отчаяния. Надо же так вляпаться! Встреча
Бреннигена с Макси, которой он надеялся избежать, была теперь неминуема.
"Пожалуйста, Газообразное Позвоночное! - взмолился про себя Джим. -
Пожалуйста, дай Макси немного здравого смысла и преданности. Пусть он не
упоминает о своем умершем дядюшке. Пожалуйста, я ведь прошу так
немного..."
Макси энергично протопал по ступенькам и ворвался внутрь. Он с порога
уперся враждебным взглядом в Никлина.
- С какой стати, - требовательно спросил он, - вы сказали мистеру
Бреннигену, что у меня в Пойнтинге был дядя, который недавно умер?
"О, Боже, Макси, что за чудовищная словесная конструкция!" - Как
всегда, когда его загоняли в угол, Джим начинал думать о чем-нибудь
незначительном и совершенно не относящемся к делу. Его лоб взмок от
напряжения.
- Чему вы улыбаетесь? - Бренниген, перегнулся через стойку и вплотную
приблизил свое налитое кровью лицо к Никлину. Джим ощутил душный запах
корицы. - Не вижу ничего смешного!
Никлин, и не подозревавший, что улыбается, растерянно посмотрел на
Бреннигена.
- Джентльмены, здесь должно быть какая-то путаница! - Мозги Джима
вращались подобно мотору, у которого только что полетел приводной ремень.
- Мне кажется, я никогда ничего не говорил о...
Тут Джим осекся, ибо на сцене появился новый персонаж, который, если
повезет, мог положить конец этому неприятному разговору. В окно Никлин
увидел, как по заросшей травой поляне, отделяющей его владения от
соседских, со всех ног бежит Зинди Уайт, особа тринадцати с половиной лет.
Зинди и ее родители были ближайшими соседями Никлина. Сейчас она явно
направлялась к дому Джима. Девочка являлась самым активным читателем в
библиотеке Никлина и, несмотря на солидную разницу в возрасте, ее можно
было назвать лучшим другом Джима. Глядя на то, как она торопится, Джим
заключил - у Зинди припасена для него какая-то очень важная новость.
"Важная новость" могла оказаться чем угодно - от приобретения давно
желанной игрушки до поимки жука какой-нибудь особенно необычной расцветки.
Но что бы там ни было, Джим дал себе слово, что не упустит своего шанса и
найдет способ заполучить билет на свободу.
"Благодарю тебя, о Газообразное Позвоночное!" - патетично подумал про
себя Никлин, вслух же воскликнул:
- А вот и малышка Зинди! Вы только взгляните, как она торопится!
Надеюсь, что у них дома все в порядке.
Прежде, чем Бренниген и Макси успели как-то отреагировать на его
слова, Зинди вихрем ворвалась в распахнутую дверь мастерской.
- Джим! Ты слышал новость?!
Но увидев, что Никлин не один, девочка замолчала. Сцепив руки за
спиной, Зинди обошла стойку и встала рядом с Джимом. Он увидел в этом
проявление солидарности, и теплая волна благодарности затопила его сердце.
- Эй детка, что тебе здесь нужно? - раздраженно спросил Макси.
Зинди холодно посмотрела на своего давнего врага:
- Не твое дело, плешивец!
По лицу Макси Никлин понял - стрела достигла цели. Он пожалел, что не
обладает способностью наносить подобные удары. Джим никогда не отпускал
обидных замечаний по поводу тех недостатков, которыми человека наградила
природа. Другое дело, если в своих неприятных качествах виноват сам
человек. В этом случае все честно. Единственная неувязка состояла в том,
что Джим вообще не умел наносить ударов ни в каких ситуациях.
- По-моему, этому отродью следует преподать урок хороших манер, -
пробурчал Бренниген.
Зинди мгновение изучала его взглядом, и придя к выводу, что вступать
в перепалку с этим противником несколько неосторожно, молча придвинулась к
Никлину.
- Так ты слышал новость, Джим? - тихо прошептала она.
Макси, напряженно прислушивавшийся, тут же встрял:
- Какая еще новость? Ну-ка выкладывай, детка.
Зинди вопросительно посмотрела на Джима. Никлин, желая разрядить
обстановку, кивком попросил ее продолжать.
- Я только что смотрела телевизор: мир переместился, Джим!
Никлин с улыбкой посмотрел на девочку. У Зинди было круглое
веснушчатое лицо с маленьким, но чрезвычайно решительным подбородком и
широко расставленными глазами, которые светились умом и чистотой. За
многие годы общения с девочкой Никлин научился читать это лицо. Он
перестал улыбаться - Зинди выглядела очень встревоженной.
- Что ты имеешь в виду? Как это мир мог переместиться?
- Наверное, кто-то постарался, - загоготал Макси и фальцетом
проверещал: - Может, это у тебя в голове что-то переместилось, дорогуша?
- Я слышала сообщение, - упрямо сказала Зинди. - На небе теперь
совсем другие звезды, Джим. А все корабли, находившиеся снаружи у
порталов, исчезли. После сообщения показали одну женщину, которая совсем
недавно прибыла с Земли, ее зовут Сильвия Лондон. Она сказала, что ее
корабль тоже исчез...
- Совету не следовало допускать телевидение в Оринджфилд, - перебил
девочку Бренниген. - Телевидение лишь разлагает умы, будь оно не ладно!
Этот вот ребенок, - он ткнул пальцем в Зинди, - прекрасный тому пример.
Она ведать не ведает, что происходит на самом деле, а что нет.
Никлин, целиком погруженный в свои мечты, не являлся абонентом даже
кабельной аудиосети, не говоря уж о телевидении. Но в последние дни он то
и дело слышал разговоры о странном явлении, наблюдаемом вблизи оболочки
Орбитсвиля. Поговаривали, что вдоль поверхности сферы с обеих ее сторон
перемещаются зеленые светящиеся линии. Сам Никлин не мог проверить
истинность этих слухов. В районе Оринджфилда толщина скальных пород и
почвы достигала тысячи метров. Джима всегда несколько пугала мысль о том,
что они живут на внутренней поверхности сферы, диаметр которой составляет
320 миллионов километров, а толщина - всего лишь восемь сантиметров. Все
мысли об этом Никлин постарался загнать поглубже.
Будучи продуктом двухвековой миграции, в процессе которой, по сути
дела, большая часть населения Земли переселилась на Орбитсвиль, Джим
Никлин попросту называл его "миром" и жил так, как жил бы на Земле или
любой другой обычной планете. Но в последние дни это привычное равновесие
оказалось нарушенным. Светящиеся зеленые линии, о которых говорили все
вокруг, представляли собой нечто совершенно необычное, не укладывающееся в
рамки привычного "мира". Кое-кто в городе уже начинал поговаривать, что
эти линии не иначе, как знамение, предвещающее нечто великое и страшное.
Никлин взглянул на девочку:
- Пойдем-ка к тебе домой, Зинди, и попытаемся понять, что все-таки
происходит.
- Эй, но ведь мы не закончили наш разговор, - несколько растерянно
крикнул им вслед Бренниген.
Никлин обернулся к Макси:
- Прими за меня мистера Бреннигена и не забудь выписать ему счет.
2
Родители Зинди, Чэм и Нора Уайт, содержали небольшую ветеринарную
лечебницу по соседству с владениями Никлина. Лечили они лишь мелких
домашних животных, что в глазах местных жителей делало эту пару почти
столь же эксцентричной, как и Джима Никлина. Окрестные фермеры искренне
считали, что тратить силы и время на больных кошек, хомяков и прочую
подобную живность - занятие по меньшей мере нелепое, С их точки зрения,
внимания и заботы достоин был лишь домашний скот, приносящий материальную
пользу.
Репутация чудаков в какой-то мере сближала родителей Зинди и Джима
Никлина, но дальше обычной симпатии дело не шло. Для людей, не связанных
кровными узами, супруги Уайты удивительно походили друг на друга - оба
среднего телосложения, с круглыми румяными лицами, остроносые и загорелые
до красновато-коричневого оттенка. Они чем-то напоминали юрких белок, и
это очень нравилось Джиму. Но их неуемное трудолюбие и полное отсутствие
чувства юмора удерживало его от дальнейшего сближения с этой парой.
Уайты, несмотря на свои довольно пуританские взгляды, неожиданно для
