от людей. Он мог бы назвать их Галактианы. Это невообразимые, непостижимые
существа, но они столь озабочены сохранением жизни, что способны
заботиться о благополучии одного-единственного носителя разума.
Никлин допускал вероятность того, что "Тара" переместилась вследствие
какого-то странного и хитрого парафизического закона, что материя
непостижимым образом вернулась на место своего возникновения на прежней
оболочке Орбитсвиля. Но его новые инстинкты подсказывали - тот, кто назвал
галактику Второй Области "мертворожденным братом", сделал свой собственный
сознательный выбор.
Это означало, что все носители разума в равной степени являются
уникальными и значительными. Все они бессмертны, все будут участвовать в
величественной картине эволюции, которая в конечном итоге приведет к
сближению всех форм Жизни. А для тех, кто способен постичь, это означало -
ни одна жизнь не пропала зря и...
- Доброе утро, Джим! - Это был Чэм Уайт. Они Нора взобрались на
облюбованный Никлином пригорок. Оба тяжело дышали. - Что вы здесь делаете?
Никлин приветливо взмахнул рукой.
- Здесь хорошо думается.
- О чем же? - спросила Нора, и на ее веснушчатом лице появилась
улыбка. - Мне помнится, в прежние времена вы были законченным атеистом.
Никлин кивнул.
- Как вы правильно заметили, Нора, мне есть о чем подумать.
- Мы пришли попрощаться с вами. Надеюсь, что не навсегда, - сказал
Чэм. - Мы хотим побыстрее вернуться в Бичхед, а оттуда уехать в
Оринджфилд.
- У вас нет желания остаться здесь и помочь Воорсангеру основать
Святой город?
- Он прочитал сегодня утром вдохновенную проповедь. - Чэм показал на
свои грязные брюки с наигранным отвращением. - Но, думаю, я подожду, пока
здесь не откроются отели и не проложат водопровод.
- Чэм Уайт! - Нора подтолкнула его локтем. - Ты оскорбляешь Господа.
- Зато вид этих брюк оскорбляет всех остальных. Я не дождусь, когда
смогу переодеться во что-нибудь более приличное.
- Я пошла! - Нора пожала Никлину руку, чмокнула его в щеку и стала
спускаться вниз по склону.
Чэм подождал, пока она удалится на достаточное расстояние.
- Джим, я не знаю, что произошло между вами и Зинди, и не хочу знать,
- быстро сказал он. - Но у меня такое чувство, что она хочет поговорить с
вами прежде, чем мы уедем. Вы не спуститесь сейчас со мной?
Сердце Никлина екнуло.
- Конечно, Чэм.
Он шел рядом с Уайтом, окидывая взглядом группы суетящихся людей. К
каждому "Керлью" выстроилась очередь, но несколько семей все же предпочли
на какое-то время остаться подле "Тары". Дети возбужденно носились между
группами взрослых. Повсюду бродили журналисты с камерами и диктофонами.
Чиновники из Рашпорта, в том числе люди из отдела социального обеспечения
и несколько полицейских занимались своими крайне важными делами, понятными
только им самим. Гул приближающегося вертолета усиливал впечатление, что
этот случайно выбранный клочок земли оказался вдруг в центре внимания
всего остального мира.
На Орбитсвиле радиосвязь была невозможна, но здесь Флейшер сумела
сразу же вызвать космопорт в Бичхеде. Ее слова вызвали сенсацию даже в том
мире, жители которого уже устали удивляться. Никлин в который раз подумал,
что все произошло так, как предсказывал Скотт Хепворт. Астрономические
чудеса хороши для тех, кто интересуется подобными вещами, а вот сотня
людей чудесным образом вернувшаяся из небытия - это настоящая,
неподдельная новость.
Никлин забыл обо всем остальном, когда увидел стройную фигуру Зинди в
зеленом платье. Девушка стояла у покрытого оранжевыми пятнами цветов куста
банданы. Чэм куда-то делся, проявляя такт и деликатность, и Никлин в
одиночку направился к Зинди. Когда он подошел поближе, девушка взглянула
на него каким-то странным, внимательным и задумчивым взглядом. Этот взгляд
необъяснимым образом напомнил ему последнюю встречу с Дани.
- Здравствуй, Зинди, - неловко сказал Никлин. - Я слышал, ты уезжаешь
домой.
- Да. - Ее глаза неотрывно следили за его лицом. - Назад, в
Оринджфилд. На время.
- Это хорошо. - Он никак не мог заставить себя взглянуть ей в глаза.
- А... Мне надо идти, Зинди. Я нужен Роппу на корабле.
- Зачем?
- Что зачем?
- Зачем ты нужен Роппу на корабле?
- Ну, видишь ли... - Джим страстно желал найти добротную,
правдоподобную причину. - Корабль не предусмотрен для стоянки на таком
мягком грунте. В вертикальном положении он должен покоиться на шести
специальных опорах. А сейчас мягкий грунт давит непосредственно на обшивку
корабля и постепенно разрушает несущие конструкции. Это может привести к
нарушению герметизации и...
Смутившись, он замолчал, Зинди же разразилась довольным смехом.
- Все это бычий навоз, - предъявила она свое обвинение. - Ты лжец,
Джим Никлин! Это одна из твоих историй! Ты все выдумал.
- Ну... - Он наконец посмотрел Зинди в глаза и некоторое время
размышлял над тем, что же увидел в них. И решил, что видит ничто иное, как
радость. В глазах Зинди сияла радость! - Может, ты и права.
Зинди перестала смеяться.
- Что с тобой произошло, Джим?
- Я... - Он растерянно и безнадежно развел руками. - Я сбился с пути,
Зинди. Это все, что я могу сказать.
- Вполне достаточно.
Она подошла поближе, обняла его и поцеловала. В ее прикосновениях, в
ее прижавшемся к нему теле не было ничего чувственного. От ее волос
исходил детский запах чистой испарины. Джим долго сжимал девушку в
объятиях, затем отступил на шаг, порылся в кармане и достал древнюю
монету, которая уже однажды висела на ее груди.
- Ты не заберешь ее обратно? - спросил он.
- Я как раз собиралась попросить тебя об этом. - Зинди положила
монету на раскрытую ладонь. Пропеллеры "Керлью" зашумели. - Похоже, они
скоро взлетят, Джим. Тебе надо пошевеливаться.
- Пошевеливаться?
- Да, пошевеливаться! Самолет Дани взлетит через пару минут. А ты все
стоишь здесь. Ты что, собираешься позволить ей лететь в Бичхед одной?
Никлин проследил за направлением ее взгляда и увидел Дани в группе
ожидающих очередной посадки. Рядом с ней он узнал человека в форме. Пера
Боссардта.
- Может, она и не одна летит?
- Отправляйся туда и выясни! - Крошечный подбородок Зинди решительно
вздернулся. Жест хорошо знакомый ему по прежним временам. - Джим Никлин,
если вы ничего не сделаете, я никогда больше не заговорю с вами.
Отправляйся!
- Хорошо, хорошо!
Никлин медленно зашагал в высокой траве. Кровь стучала в висках. Он
остановился в десяти шагах от группы, не в силах найти слова, которые
скажет Дани. Женщина стояла совершенно неподвижно и смотрела на него
из-под полей черного сомбреро. На лице Боссардта появилась легкая
вопросительная улыбка.
- Дани, - в отчаянии сказал Никлин. - Мне нужно поговорить с вами.
Он ждал, понимая - все висит на волоске. Если Дани попросит его
подойти, то их разговор услышат все остальные и в нем не будет никакого
смысла. В тени сомбреро ее лицо было необычайно красивым и абсолютно
непроницаемым. Непроницаемым, как всегда. Прошло несколько томительных
секунд. Затем Дани отделилась от очереди и подошла к нему.
- О чем вы хотите поговорить? - Ее глаза под тяжелыми веками были
холодны и спокойны, в них сквозило легкое любопытство.
Голова его была пуста.
- Что вы собираетесь делать в Бичхеде?
- Какое-то время ничего. Мне нужен отдых.
- Нам всем нужен отдых. - Никлин попытался улыбнуться. - Нам здорово
досталось.
- Да.
- Что ж... Быть может, как-нибудь увидимся в Бичхеде.
- Быть может. - Дани оглянулась на людей, смотревших на них из
летательного аппарата. - Самолет сейчас отправится.
- Да... - Никлин судорожно сглотнул воздух. Он понимал - такой момент
ему больше не представится никогда в жизни. - Не улетай, Дани. Не улетай
сегодня.
Ее глаза расширились.
- Что вы говорите?
- Я говорю, что мне плевать на те деньги. Я говорю, что сожалею обо
всем, что я сказал тебе в прошлом. Я сожалею, что так плохо обходился с
тобой все это время. Я говорю, что не хочу, чтобы ты уезжала. Я... я люблю
тебя, Дани.
- Этого недостаточно, Джим.
Ее тихий голос дрогнул.
- Тогда... в то утро в Оринджфилде... когда я приехала к тебе...
- Да.
- Ты веришь?.. Я любила тебя, Джим! Ты веришь? Если ты сомневаешься,
если ты хоть немного сомневаешься, Джим... Хоть тень сомнения... У нас
никогда ничего не сложится.
- Я верю! - с жаром ответил он. Пот заливал глаза. Он моргнул, чтобы
лучше видеть. - Я клянусь...
- Не надо клясться, - пробормотала она, прижав палец к его губам. -
Ты сказал эти слова, и я не хочу больше ничего слышать.
Дани прижалась к нему. Никлин обнял ее и в тот же миг понял, что на
них со всех сторон смотрят десятки людских глаз.
- На нас смотрят, - прошептал он. - Может прогуляемся?
Позже они, обнявшись, лежали в окружении разросшихся кустов банданы и
говорили о предстоящих долгих годах.
- Хотя Кори уже нет, начатое им дело будет продолжаться и
продолжаться, - мечтательно сказала Дани. - Мне нравится идея основать
здесь новый город. "Тара" станет его центром. Мы можем так много сделать.
- Этот город станет хорошим памятником. - Никлин размышлял о трех
прошедших годах. - Я почти всегда не соглашался со всем, что говорил
Монтейн, но теперь понимаю - он был абсолютно прав. Все дело в выборе
слов. Он пользовался терминами религии, а я предпочитал словарь науки, но
Кори знал, что Орбитсвиль - это ловушка... тупик...
- Ты изменился, Джим. - Дани приподнялась и посмотрела на него
сверху. - На корабле... когда это случилось... ты видел Бога? Как все
остальные?
"Следует ли мне солгать? Если я принимаю идею разумной галактики лишь
потому, что галактика - достаточно сложная структура, чтобы в ней
существовала майндонная личность, то что тогда можно сказать о Вселенной?
Разве Вселенная не является высшей структурой? А следовательно, не
является ли она и высшей сапионной личностью?
Но тогда... не достойна ли эта личность имени Бога?"
- Я видел то, что видели все остальные, - ответил он своей любимой. -
Разве я стал бы тебе лгать?
Когда б я властен был над этим небом злым,
Я б сокрушил его и заменил другим,
Чтоб не было преград стремленьям благородным
И человек мог жить, тоскою не томим.
О.Хайям "Рубаи"
