встрепенулся. Теор выхватил нож и вонзил его под огромные челюсти. Руки
несчастного обхватили его торс. Его вдруг пронзила боль - жабры были
травмированы. Нож описал дугу. Кровь хлынула в лицо. Ослабив захват,
охранник стал сползать на землю. Издав предсмертный крик, он плюхнулся
замертво. Лишь слабое мерцание от непрерывных электрических разрядов
прорывалось сквозь многослойный облачный покров. Море, лагерь, земля были
скрыты за стеной дождя. Теор громко сказал:
- Я уложил его, Марк! Не кричи. Надеюсь, никто не слышал шума борьбы.
Зажав копье между передними ногами, он стал пилить веревки на руках.
Все время лезвие ускользало в сторону и ранило ему руки. Дождь хлестал по
телу, от ветра кружилась голова. Море отзывалось гулким эхом прибоя.
Свободен! Он вытащил нож из горла врага и разрезал путы на ногах.
Дальше... надо взять пояс и ножны. Он с трудом перевернул тяжелое тело.
Застегнув пояс и повесив передатчик на шею, Теор взял копье и отправился
на берег. На мгновение молния превратила мир в огненную лаву. Теор увидел
невдалеке двоих улунт-хазулов. Они оказались здесь чисто случайно и совсем
не торопились. Но сквозь дождь было видно, как поблескивают топоры на их
плечах. Снова темнота и гром. Теор побежал.
Уткнувшись носами в песок, лежали лодки. Почти в полной темноте Теор
уперся в нос одной из них, чтобы спустить на воду.
- Нет... не поддается... неужели придется бежать по мелководью, чтобы
избежать преследования. Это будет убийственно медленно...
Наконец судно сдвинулось и заскрежетало по песчаному спуску. Он
бросил якорь и копье в лодку и принялся за дело. Каждый раз, когда
загоралась молния, он думал о том, что его наверняка заметят. В лагере
начался переполох. Люди с криком носились взад и вперед. Обнаружили труп
воина, но никто, кажется, кроме Чалхиза, не знал, что он охранял пленника,
поэтому...
Аммиак плескался у ног Теора. Лодка уже покачивалась на поверхности.
Он прыгнул в нее и лег на дно дрожа от холода.
Нет. Нельзя лежать. Надо плыть. Он приподнялся и пополз к мачте.
Парус был свернут на рее. От множества незнакомых приспособлений и
креплений Теор растерялся. Море излучало неясный свет.
Беглец с трудом соображал что к чему. Лодка, качаясь на волнах,
дрейфовала на север. Это было уже кое-что. Теор развязал последнюю веревку
и потянул рею вверх. Парус стал громко хлопать на ветру. Теор закрепил
его. Наполненный ветром, парус двинул лодку в набежавшую волну. Отпустив
нижнюю рею, Теор пополз к рулю.
Теперь... выровнять ее... наполнить парус как следует и... поехали!
Судно накренилось. Волны, вздымавшиеся с угрожающим шипением, шквалом
обрушились на корпус. С кормы хлестал дождь. Оснастка и парус стонали под
ударами бури. Это не входило в его планы.
Придется вычерпывать аммиак.
На корме был расчерчен полукруг с зарубками для фиксации руля.
"Хорошая идея", - подумал он, разыскивая на дне какую-нибудь посуду.
Обнаружив ведро, он стал быстро работать. Надо было спешить, чтобы
вернуться к рулю. В такую погоду управление лодкой требовало особого
внимания. Он уже заканчивал работу, когда, оглянувшись, увидел за кормой
длинное черное тело животного. Оно приближалось с каждой минутой. Вслед за
ним тянулся шлейф пены. Надежда на спасение угасала.
10
- Марк, - позвал он. - Ты еще здесь?
Он вернулся к рулю, освободил его и взял управление лодкой на себя.
Сквозь шум дождя и моря пробивался голос Марка:
- Конечно, я здесь. У тебя все в порядке? Ты убежал?
- Да. Но кажется, мы разговариваем в последний раз. Они, должно быть,
заметили мою лодку. За мной гонится огромное морское животное с
погонщиком. Одно из тех, которые уничтожили наш флот, - Теор издал
некоторое подобие вздоха. - Будь счастлив. Пусть твое дело восторжествует.
Он вглядывался в дождь, стучавший по его немигающим мембранам.
Виднелось лишь одно существо, ныряющее в аммиаке. Что ж, этого будет
вполне достаточно.
- Что? - закричал Фрезер. - Нет! Попробуй достичь берега раньше его!
- Оно приближается слишком быстро.
В ожидании ответа, Теор посмотрел направо. Даже при вспышке молнии
берег не был виден. Они обсудили возможность закрепить руль и попытаться
добраться до берега вплавь. Пришли к выводу, что в такой шторм Теору не
удастся преодолеть это расстояние.
Фрезер проклинал все на свете.
- Я бы отдал свою правую руку, чтобы передать тебе пистолет! Есть у
тебя какое-нибудь оружие?
- Нож и длинное копье... - В голове Теора вспыхнул замысел. - Стой!
Есть идея. Дикая, но дающая какой-то шанс. Оставайся на связи.
Он прошел на нос лодки и там стал закреплять копье. Он заклинил
древко якорем и плотно привязал древко к шпангоуту. В темноте, под дождем
и ударами волн работа шла медленно. Когда он закончил и вернулся к рулю,
животное было устрашающе близко.
- Марк! - позвал Теор. - Мне нужен твой совет. Когда-то ты говорил,
что плавал в морях Земли. У меня опыта еще меньше. Могу ли я развернуться
против ветра, чтобы встретить моего преследователя?
С появлением перспективы страх покинул его. Он подробно изложил свой
план и описал оснастку лодки.
Такая же уверенность вернулась и к Фрезеру. Он объяснил, как
развернуться и идти против ветра. Теор удерживая ногой руль, повернул
парус руками. Лодка стала тяжело разворачиваться, накренившись так, что
поплавок погрузился в аммиак. Затем она выровнялась и пошла галсом.
Чудовище свернуло в сторону. Теор держался своего курса. Аммиак
бурлил под ногами холодными светящимися потоками. По голове хлестал дождь
вперемешку с морскими брызгами. Лодка прошла недалеко от преследователя.
Был даже виден отблеск молнии в его глазах. На его шее сидел, ухватившись
за ошейник, улунт-хазул. Море кипело под хвостом и плавниками животного.
Враг остался позади. Сквозь шторм доносились поспешные инструкции Фрезера.
Теор перешел на следующий галс. Животное замедлило движение.
- Он думает, что я сдаюсь и направляюсь в плен, - сказал Теор. - На
это я и рассчитывал.
Он подождал, пока расстояние еще немного увеличится. Лодка теряла
управление. Теор бросил руль. После минутной схватки с парусом он снова
поменял галс и направил лодку прямо на зверя.
- Лишь бы наездник не заметил копья.
Тут советы Фрезера уже были бессильны.
Прямо перед носом лодки возникла черная грудь чудовища.
Удар... и копье вошло в тело.
От сотрясения Теор полетел на дно лодки. Он услышал свистящий крик.
Зверь отпрянул, заметался и наклонил лодку так, что она стала зачерпывать
аммиак. Теор поднял голову. Перед ним маячила костлявая голова. Зверь
кричал. Нос лодки погрузился в море. Теор покатился вперед, врезался в
сиденье и расколол его. В этом грохоте и кошмаре он успел лишь подумать:
"По крайней мере, заберу эту гадину и ее наездника с собой на дно!"
Сломалась носовая рея и древко копья. Крен стал еще больше. Корпус,
полный воды, держался за счет уцелевшего поплавка. Мачта покачивалась на
волнах, возвышаясь над перевернутой лодкой. Полуживой, Теор прижался к
борту. Волны разбивались о него. Каким-то чудом оснастка осталась
невредимой. Ветер наполнил надводную часть паруса, и обломки лодки
продолжали упрямо плыть через пролив на север.
Сквозь пелену брызг и тьмы он заметил, как зверь выпрыгнул из воды в
полный рост и описав в воздухе дугу, рухнул в море, оставляя за собой
гейзер аммиака. От улунт-хазула не осталось и следа. Чудовище исчезло и
появилось снова в десяти футах по правому борту. Хвост поднялся и
обрушился на лодку со страшной силой. Затрещали балки, и остатки
разлетелись на куски. Со следующим немыслимым всплеском животное исчезло.
Теор беспомощно задергал руками и ногами. Его голова показалась на
поверхности. Верхние жабры жадно вдыхали воздух. Следующая волна накрыла
его с головой. Оглушенный, он начал тонуть. Последнее, что зафиксировало
его сознание, были его попытки плыть. Что-то уткнулось ему в бок. Руки и
ноги автоматически обхватили предмет. Так прошла целая вечность...
Кажется, начало стихать, или показалось? Дождь превратился в изморось
и, наконец, в густой клубящийся туман. Ураган сменился спокойным ветром
Юпитера. Море все еще продолжало отбивать свой чеканный шаг, а течение
несло обломок мачты с Теором. Но теперь он мог держаться на поверхности,
ослабив мертвую хватку. Постепенно сознание прояснилось.
Он огляделся. Туман скрывал от глаз все на расстоянии ярда или двух,
но будучи насыщенным мельчайшими брызгами, сиял, как море. Теор был окутан
облаком света, переливающимся в такт ударам волн. Он качался вверх и вниз
и из стороны в сторону. Постепенно амплитуда и частота качки угасала. Но
Теор слишком устал и измотался, чтобы чувствовать что-нибудь кроме того,
что он жив.
Но все же появилась надежда. Поплавок все еще был прикреплен к балке
и остаткам шпангоута. К счастью, это была устойчивая конструкция.
Привязавшись к распоркам, он мог даже отдыхать. Кусок веревки вгрызся в
разбитую балку, захватив несколько планок. Там была и половина сиденья,
которую можно было использовать как весло.
"Кажется, есть шанс остаться в живых", - подумал Теор и поднес ко рту
переговорное устройство.
- Марк!
Из жидкого тумана отозвался далекий голос.
- Гм-гм, Теор?
- Собственной персоной, - с трудом улыбнулся он. - Ты удивлен? Я уж
во всяком случае.
По мере того как жизнь возвращалась к нему, он заметил, что голоден.
Жажда не мучила его, так как содержание питьевой влаги в морском аммиаке
было достаточным. Он был даже питательным. Органические вещества, такие
как аминокислоты, формировались в верхних слоях атмосферы, где солнце
облучало метан и аммиак. Осаждаясь, они опускались ниже, где попадали под
обстрел ультрафиолетового излучения. Молекулы, достигшие поверхности
океана, поддерживали микробиологическую среду, пригодную в качестве пищи
для высших видов животных. Но концентрация их в этой энергетически бедной
среде была слишком низкой. Прошло много времени с тех пор как Теор смог
воспользоваться презренным гостеприимством Чалхиза.
- Да, я удивлен и безмерно рад! Я уснул, сидя у приемника. Вернее,
уснуло мое тело, предав меня. Как ты?
Теор объяснил.
- После того как я попаду на берег, - закончил он, - я постараюсь
найти людей Волфило. Возможно, они пересекли Уступы Джоннери. Скорее
всего, я уже нахожусь севернее хребта. Однако, это большая и дикая страна,
почти неизведанная. Старики говорят, что в тех неприступных землях,
отрезанных от моря горами, живет Скрытый Народ.
- Да... я чувствую себя совершенно беспомощным, Теор. Я даже не могу
долго стоять у приемника. Пока ты плавал в полусне, мне уже надо было идти
на конференцию и теперь... гм, мне надо кое с кем встретиться. Мне
сказали, что это очень важно. Я не знаю, по какому поводу и, возможно,
некоторое время у меня не будет доступа к приемнику.
- Выходи на связь, когда сможешь. Удачи тебе, брат.
Снова он погрузился в одиночество. День принес просветление, но все
равно Теор оставался в безбрежном сиянии. Лишь к полудню, клубясь
бесформенными обрывками, туман стал рассеиваться. Увидев землю, Теор
вскрикнул от радости.
Он действительно далеко заплыл. Архипелаг Орговера, уютно нависший
над морем, остался позади. Теор дрейфовал в нескольких милях от черных
ледяных рифов. Их вершины были скрыты нависшим над морем туманом. Можно
было только догадываться об их высоте. Увлекаемый наибольшей из лун,
